Читать книгу Лабиринты сознания в поисках панацеи - - Страница 7

Златогорский был достаточно проницательным руководителем, поэтому с самой первой встречи с Аделиной был уверен, что все поручения она будет выполнять раньше срока. Поэтому, когда в его дверь постучали, едва рабочий день успел начаться, он уже знал: это она.

– Входите, Аделина Викторовна!

Девушка в недоумении осмотрелась в поисках камеры наблюдения и грустно вздохнула, увидев сразу три объектива, нацеленные на нее. «А я-то думала, что он проницательный…», – подумала она, доставая бумаги из папки, и сдержанно поприветствовала Владимира Геннадьевича.

– Не стесняйтесь, проходите! Признаться, я даже рад, что мой рабочий день начался именно с Вашего визита. Вы принесли документы на согласование?

– Да, здесь несколько документов по исполнению текущих задач из нашей аптеки, меня попросили заодно занести их Вам на подпись. Но вообще я хотела бы обсудить с Вами мой личный проект по развитию фармацевтической службы онкоцентра.

Аделина взяла небольшую паузу, она колебалась, стоит ли идти ва-банк и говорить Златогорскому о том, что ей стало известно от Вершининой о работе Алгоритма Распределения Лекарств. Но если он не является их союзником, то это слишком рискованно. Она посмотрела на голограмму Созвездия Героев, вращающуюся за его креслом, и решила попытаться осторожно выяснить, может ли она ему доверять. Владимир Геннадьевич почувствовал, что девушку что-то беспокоит и отложил в сторону планшет, на котором одна за другой появлялись срочные задачи для исполнения и делегирования.

– Я выслала Вам презентацию, в которой привела наглядную аналитику по лекарственным процессам в химиотерапевтических отделениях онкоцентра. Мы можем изменить горизонт планирования и сделать наши заказы более точными. Это позволит нам обеспечивать пациентов препаратами быстрее настолько, что мы достигнем практически девяноста процентов обеспеченности лекарствами. При нашем текущем показателе в районе шестидесяти пяти – семидесяти процентов это было бы хорошим результатом. Я занималась обучением Алгоритма общенациональной аптеки для решения подобных логистических задач, работа не займет много времени.

В изумрудно-зеленых глазах Златогорского мелькнули уже знакомые Аделине лукавые огоньки, уголки его губ слегка дрогнули в едва заметной ироничной улыбке.

– Вам кажется некорректным Алгоритм Распределения Лекарств в нашем онкоцентре? Или… имеете смелость считать недостаточно справедливым сам принцип случайного распределения?

Аделина краем глаза заметила, что на одном из электронных устройств, лежащих на столе, автоматически активировалась запись разговора. «Наивно было полагать, что я смогу поговорить с ним открыто прямо здесь, в его „умном“ кабинете, где даже обычная шариковая ручка может иметь скрытую камеру и диктофон», – подумала она и приготовила дежурную улыбку, стараясь обратить ироничный тон руководителя против него самого.

– Моя должность не позволяет мне иметь какой-либо иной смелости за исключением той, что дает мне возможность приходить за советом напрямую к Вам. И сейчас я хотела бы уточнить у Вас, какой путь совершенствования работы фармацевтической службы Вам кажется приемлемым. Решение задач логистики поставок никак не противоречит принципам обезличенного распределения препаратов, заложенным в Алгоритме. Напротив, мы сможем избежать нехватки препаратов в отделениях.

– Разве в наших отделениях есть какая-то нехватка?

– Явной нехватки нет, поскольку отделения постоянно перемещают препараты, передавая их друг другу. Но это сильно отвлекает как медицинский, так и фармацевтический персонал от решения более важных задач.

– Более важных задач? – ироничный тон прозвучал в вопросе Златогорского еще отчетливей. – Каких, например? Утешения пациентов и их родственников? Наблюдения за процессом распада их тел? Проверки автоматически формирующихся текущих отчетов?

Это была уже не просто ирония, а скорее полное обесценивание всей работы персонала. Предположение Аделины о нем, как о циничном человеке, кажется, начинало оправдываться. Но следующая его фраза заставила ее переосмыслить ситуацию.

– Знаете, что на самом деле важно? Важно то, что делаем мы с Вами, а не то, что делают в отделениях или аптеке. Проблемы с распределением лекарств всегда были и будут оставаться до тех пор, пока препаратов мало. А их будет мало, пока мы не решим вопрос с получением дополнительного финансирования. Я тоже поставлен в жесткие рамки, мои руки связаны недостатком бюджета.

– Но ведь онкология имеет приоритетное финансирование?

– Приоритетное среди других областей медицины, но далеко не приоритетное среди всех сфер экономики. Гораздо больше средств было направлено на поддержку и развитие промышленности, в том числе инновационной фармацевтики. Кроме того, главным распорядителям благ нашей страны приходится решать множество непростых вопросов по преодолению экологического и продовольственного кризиса. До сих пор многие вынуждены жить и работать в зонах с неблагоприятным радиационным фоном, постоянно носить защитную одежду, питаться модифицированной пищей. Вы видели свежую статистику по итогам 2074 года? Занимательное чтение. Более восьмидесяти процентов людей низшей категории общественной полезности выбирают для себя эвтаназию в возрасте до 40 лет как наиболее гуманный по отношению к обществу исход.

Разговор взволновал Аделину еще больше. Владимир Геннадьевич, напротив, выглядел довольно спокойным. Он давно уже варился в этой теме, и его мышление привыкло к масштабу проблемы. К тому же он четко понимал, за что он действительно несет ответственность, а что не в силах изменить. Аделина понимала, что ее вопрос о причинах нехватки средств на медицину в условиях масштабного развития фармацевтической промышленности может прозвучать для него так же наивно, как вопрос ребенка о том, почему на картинках в старых книгах небо голубое, а не серое, к которому все привыкли за последнее десятилетие. Это было их объективной реальностью, и нужно было разрабатывать планы действий, исходя из конкретной действительности. Она попробовала рассуждать логически:

– Но ведь фармацевтические компании должны быть тоже заинтересованы в том, чтобы их продукция использовалась как можно чаще. А для того, чтобы люди могли потреблять больше лекарств, они должны дольше жить.

– Либо их должно быть больше, и они должны больше болеть, тогда продолжительность жизни не так важна.

– Не важна? Для экономики страны гораздо важнее, чтобы трудоспособное население, получив необходимые компетенции, работало как можно дольше и приносило больше налогов, разве это не так?

– Конечно, так. Поэтому они и поддерживают максимально долго трудоспособность и, соответственно, здоровье супер-производителей общественных благ, производителей высшей общественной полезности. На остальные категории населения качественных лекарств попросту не хватает, да и нет в их лечении глубокого экономического смысла.

«Смысла нет, но лечить мы их пытаемся… Кто знает, в какой категории общественной полезности окажется человек завтра. Может, сегодня он обычный химик-лаборант, а завтра он найдет формулу нового лекарства», – размышляла Аделина, пытаясь справиться с чувством безысходности.

– Скажите честно. Во всей этой ситуации, которую Вы описали, есть ли хоть малейший шанс что-то изменить? Что может стать движущей силой этих изменений?

Владимир Геннадьевич посмотрел девушке в глаза. В его взгляде не было насмешки или презрения, на самом деле он был озадачен этой ситуацией не меньше. И похоже, что решение у него уже было практически готово.

– Мы должны объединить наши усилия с фармацевтическими и страховыми компаниями. Именно они являются держателями бюджета. Но и для них нужно готовить достойное обоснование нашей потребности, иначе никто не пойдет нам навстречу. К этой работе я и хотел Вас подключить. А наш Алгоритм Распределения Лекарств трогать я вам не советую.

– Это может быть… небезопасно?

– Да нет, вся эта шумиха насчет общенационального контроля через системы слежения за беспрекословной верой в Великую Справедливость явно преувеличена. Так что это никак не повредит Вашей безопасности, просто не хотелось бы, чтобы Вы зря тратили время на то, что не даст никакого эффекта.

– А что же я должна буду делать?

– Вас ждет новая жизнь, – Владимир Геннадьевич расслабленно откинулся на спинку высокого кресла, обтянутого натуральной кожей. – Вы сможете посещать масштабные конференции, выступать с докладами. Вы должны стать лицом нашей фармацевтической службы, моим помощником по всем вопросам, связанным с лекарственными препаратами. Будете принимать участие в переговорах. Вы девушка молодая, симпатичная, неглупая, будете украшением любого совещания или бизнес-ужина. При общении с приятными девушками многие представители компаний говорят куда откровеннее и обещают куда больше, чем при общении со скучными администраторами системы, такими, как я, например.