Читать книгу Искусственные люди. Возрождение - - Страница 5

Глава 4. О столкновении чувств и разума

Оглавление

Время года играло Вивиан на руку. Летом в университетской лаборатории намного меньше людей чем обычно. Студенты наслаждались долгожданными каникулами и стремились взять от отдыха все. Часть из них уехала в родные города или даже страны, но большинство ребят было уроженцами Уиттернема. Но и они явно не спешили проводить заветные летние деньки в университете. У студентов находились куда более интересные занятия: путешествия, блогинг, встречи с друзьями, спорт. Да хотя бы банальный отдых за чтением любимых книг и просмотром сериалов. Лишь отдельные студенты, приверженцы науки, не забывали о знаниях и в летние месяцы.

– Как вы, мои хорошие? – Вивиан с теплотой посмотрела на маленьких землероек. После того как доктор Фуэндос узнала о новом эксперименте, он был взят под особый контроль Лаборатории жизни. Ее опекун не стала объяснять причины, но по реакции женщины Вив поняла, насколько это важно для Амазии. Интересно, почему именно Кэя? Почему именно она стала особенной? Все выглядело как череда совпадений, но искусственнице казалось, что не все так однозначно. Может, ей провести собственный эксперимент? Это было бы забавно. Несомненно, на успешный результат можно не рассчитывать, но в душе Вивиан все же теплилась маленькая надежда.

Девушка убедилась, что сейчас ее никто не потревожит. Она взяла сама у себя кровь в кабинете для медицинских манипуляций и поместила в пробирку. Теперь пришла очередь основного процесса. Вив выбрала землеройку, чтобы ускорить получение результата. Искусственница не стала давать зверьку имя, лишь дав ей номер 807. Восьмое июля. Дата эксперимента.

Животное возбужденно попискивало, пока Вив заполняла электронный дневник. Часть информации с названием реактива из собственной крови она зашифровала.

Постепенно ее мысли переключились на Билла Райса. Все-таки он не отступил от своего и намерен добиться Доли Гловер. Что это? Любовь или безумство? Как бы Вивиан поступила на его месте? Ей очень нравился Билл Райс, но она также отдавала себе отчет, что ни один человек не стоит таких жертв. Особенно когда на кону стоят карьера и жизнь. Да, наверное, действительно лучше, что он выбрал Доли. Та без сомнений решила сбежать вместе с искусственником. Вивиан бы не осмелилась. И не из-за трусости, а… из-за врожденного благоразумия? В кого она такая? Интересно было бы посмотреть на своих биологических родителей. Интересно, но невозможно. Информацию о донорах генетического материала для создания искусственников тщательно скрывали. Только искусственный интеллект владел этим знанием. А доступом к ней обладали лишь высшие руководители Лаборатории жизни. Это было необходимо, чтобы не допустить возможный хаос. Кто знает, как отреагируют люди, если в их руки попадут сведения о том, что тот или иной искусственник их близкий родственник? Не изменится ли их отношение к человеку? Не попробуют ли они отстоять его права и взять под опеку в свою семью? Что угодно может случиться, а потому лучше никому не знать правду.


***


– Все готовы? – бодро спросил Джеймс Морган, крепкий подтянутый мужчина. Это был проводник, которого нашла Кэя. Он знал конечную цель экспедиции и гарантировал, что его подопечные достигнут ее. Кэе этот человек понравился: говорил мало, а делал много. Его физическая форма свидетельствовала о том, что мужчина много времени уделяет спортивной подготовке. Морган с легкостью поднял тяжелый рюкзак и закинул его в свой большой внедорожник.

– Да. Выдвигаемся, – ответила Кэя.

Компания села в машину. Михаэль разместился впереди, рядом с проводником, а Кэя сзади, возле вещей. Они держали путь в самое сердце сельвы. Иногда вездеход потряхивало на поворотах, но в целом Морган был аккуратным водителем. В душе путешественница радовалась, что ей удалось найти гида – ведь поиск, когда ты находишься на другом континенте, совсем нелегок. Со своего места она могла наблюдать как за новым знакомым, так и за супругом. Сегодня Михаэль вел себя как обычно – сдержанно и спокойно. С самого утра он почти ничего не сказал. От его молчания Кэе стало не по себе, но она быстро переключилась на другие заботы.

Компания ехала уже несколько часов, и с Кэи постепенно начали спадать розовые очки. Казалось, в силу молодости и романтизма она должна легко перенести приключения и дорогу. Но в действительности это была ее первая большая поездка. Если бы не сидящий в машине сенатор, она бы чаще просила проводника сделать привал и размяться. Но путешественница не хотела получить очередную порцию едких шуток от супруга, поэтому приходилось терпеть неудобства. Лишь короткие остановки разбавляли ее путь.

Мужчин, наоборот, все устраивало. Они изредка перекидывались парой слов на банальные темы: погода, машины, технологии, текущая геополитическая обстановка в мире.

Скучающая Кэя встряла в их вялотекущий диалог, попросив просветить ее о существующих здесь обычаях, живущих людях, особенностях флоры и фауны. Джеймс оживился. На такие темы он поговорить любил, вот всегда бы так. Мужчина с энтузиазмом начал рассказывать о нехитром быте местного населения.

– Я сам не совсем местный, приехал много лет назад из Объединенной Европы. Мне здесь нравится, люблю дикую природу. Но и опасно здесь, конечно, тоже. Надо смотреть в оба. Интересное место вы выбрали для своего отпуска. Я не стал спрашивать у донны Кэи, зачем ей это нужно. Не хотите – не говорите. Я в душу не лезу. Но хочу сразу предупредить, что не обещаю радушный прием местных жителей. Они не очень-то любят посторонних, даже если это женщины. И еще, клясться не поклянусь, но там какая-то аномальная зона – прерывается связь с внешним миром.

– Думаю, это не проблема. Мы взяли с собой новейшее оборудование, последние технологии, – вмешался сенатор.

– Все берут. И все думают, что им это поможет. Я всего лишь предупредил, чтобы новость не застала вас врасплох.

– Вы общались с этими женщинами? – с волнением спросила Кэя. – Какие они? Почему они живут вне цивилизации? Ведь сейчас в мире столько возможностей для женщин, они могут поселиться где угодно, и все страны будут им рады.

– Ну как общался… Видел их несколько раз мельком. Они неохотно идут на контакт. Мы их не трогаем. У них свой язык, хотя по-нашему они тоже говорят, но не очень хорошо. Слышал о попытках вторжения в их деревню, но, по-моему, без особого успеха. Не знаю, что там произошло, но в последние лет десять никто лишний раз не беспокоил жительниц поселения.

– А давно они там живут?

– Вот когда я приехал сюда, то мне сразу о них рассказали. Значит, давно. Все, с кем я здесь общался, тоже говорят, что уже несколько десятков лет точно. Но мы скрываем их существование от мира. Представьте, что начнется, если все сюда приедут и будут исследовать их. Я бы и вам не ответил, если бы вы не объясняли ситуацию и не попросили помощь.

– Как интересно! И долго еще нам осталось?

– Еще пара часов.

Кэя воодушевилась:

– Как быстро!

– Потом ночной привал. Утром пойдем пешком. Там начинаются дикие заросли, на машине не проехать. Идти примерно день, если не станете постоянно останавливаться. Маршрут безопасный, но лишний раз ничего не трогайте. Растения, животные… они могут быть ядовитыми.

– Понятно, – вздохнула девушка. Как оказалось, не все так просто. Придется собрать всю свою выносливость в кулак и продолжить путь.

Сенатор спокойно слушал их разговор, не выражая никаких эмоций. Казалось, мысленно он находился совсем в другом месте. Кэя опять не стала расспрашивать супруга, о чем тот задумался. О чем еще может беспокоиться Михаэль, кроме как о своей работе в Сенате?


***


Бывший сенатор Стоун пустил облачка дыма, прикуривая восхитительную сигару. Коробку с табачными изделиями ему доставили с островов по специальному заказу. Искусственный интеллект – технологический хозяин дома – включил голограмму огня в камине, и пространство сразу заполнилось мягким светом. Он же включил звуки, имитирующие треск поленьев. Это придавало вечеру особый романтический отблеск. Сильвио Стоун ценил красивую жизнь. Он привык так жить и не собирался отказываться от роскоши, даже после ухода в отставку. Впрочем, это ведь произошло не по его инициативе. Судя по всему, советнику требовалось освободить место в Сенате для молодого Коулмана.

О том, что Стоун сам превысил полномочия и использовал служебное положение для получения выгоды, мужчина обычно не вспоминал. Как и о том, что Михаэль Коулман осмелился его шантажировать ради брака с Кэей Гловер.

Но сейчас господин Стоун говорил о случившемся открыто. В его голосе сквозила явная неприязнь к молодому сенатору. Он вел беседу с новым сенатором – госпожой Брайд. Она разместилась в комнате напротив бывшего политика, изящно вытянув длинные ноги. Такие изысканные манеры даются либо от природы, либо нарабатываются долгим упорным трудом. Но, безусловно, это смотрелось великолепно.

Вирджиния неодобрительно посмотрела на сигару своего собеседника, но ничего не сказала. Промолчала она и тогда, когда мужчина налил в пузатые бокалы лучший односолодовый виски из своих личных погребов. Ей важно было расположить к себе собеседника, в чем она и преуспела.

Взгляд господина Стоуна, расслабленного алкоголем и табаком, скользнул по стройной фигуре Вирджинии. Женщина казалась вполне привлекательной, а еще она так внимательно слушала и сочувственно кивала в такт его словам.

– Так вы утверждаете, что сенатор Коулман не так уж прост? – бархатным мелодичным голосом резюмировала сенатор Брайд.

– Совсем не прост. И не так однозначен, как это могло бы показаться на первый взгляд. О, окружающие недооценивают его несгибаемость и умение достигать целей любым способом.

– Так это же хорошее качество?

Стоун замялся. Он не собирался хвалить Коулмана, вот еще! Но в глубине души он чувствовал к молодому мужчине уважение, хотя не хотел признаваться в этом даже себе самому.

– Я имею в виду, что внешне он выглядит честным и принципиальным, но и у него есть теневая сторона. Ради достижения цели он способен на многое. Коулман открыто шантажировал меня. Он хотел, чтобы я помог ему жениться на Кэе Гловер.

– Насколько я знаю, ему это удалось. Я наводила справки о Михаэле. Но почему он так заинтересован в этой девушке?

Стоун пожал плечами. Он никогда не задавался вопросом, зачем молодому политику какая-то Кэя. В основном его интересовало только собственное благополучие. Но доля любопытства в характере бывшего сенатора тоже присутствовала, и он утолил ее, спросив:

– Сенатор Брайд, а зачем вы хотите столько знать о Коулмане? Или это тайное расследование советника и Сената? Он совершил проступок? Что-то серьезное? – от мыслей о том, что Михаэля сместят с поста так же жестко, как и его, в душе пожилого мужчины потеплело.

– Дело не в этом. Считайте это моим личным интересом. Когда советник представлял меня на собрании, он отсутствовал. Мне объяснили, что он уехал в отпуск с молодой женой. Когда вернется – неизвестно. Как государственный служащий, я должна заботиться о благе родной страны, а Сенат – основной законодательный орган Амазии. Что ж, спасибо за информацию.

Вирджиния Брайд была немного разочарована. Она знала о том, что между Коулманом и бывшим сенатором есть разногласия, и надеялась узнать что-нибудь действительно важное и интересное.

Тем временем Стоун невзначай положил смуглую руку на изящную длинную ручку Вирджинии и уточнил:

– Вы же, кажется, в разводе…

– Я вдова.

– Соболезную, не знал… Давно это произошло?

– Десять лет назад.

– И вы больше не выходили замуж? Но как же так? Такая привлекательная женщина, как вы, в мире, где много достойных мужчин, и одна.

– Я однолюб, господин Стоун. После гибели мужа я приняла решение больше не вступать в личные отношения. Хотя вы мне кажетесь весьма интересным человеком… я бы провела с вами больше времени, если бы вы могли еще что-нибудь мне рассказать.

Сильвио замялся. Было у него на примете кое-что еще пикантное, но мужчина колебался. Он еще раз взглянул на мягкую фигуру сенатора Брайд, ее красивые темные глаза, полные губы с полустершейся красной помадой и принял решение:

– Есть у меня еще одна информация. Вы знали, что советник встречается с Камиллой Гловер из Брачного совета, бабушкой Кэи Гловер?

Этого Вирджиния не знала. От неожиданности женщина едва не выронила бокал из рук – даже для ее невозмутимости новость стала испытанием.

– Что вы имеете в виду?

– Они регулярно ездят в загородный дом советника. Вдвоем. И на всех собраниях постоянно стоят рядом, ведь супруга нашего руководителя политические мероприятия не посещает. Говорят, у нее слабое здоровье. Его тоже можно понять, Камилла в свое время была очень красивой женщиной, да и сейчас она не лишена привлекательности.

– Я его не осуждаю, – быстро ответила Вирджиния, – но надо же… Камилла, как интересно! Может быть, именно поэтому выбор Михаэля пал на Кэю?

– Все может быть. Если так, значит, он тоже в курсе отношений между своим патроном и членом Брачного совета. Но я не могу ручаться за это. Да, возможно, вы в курсе, но Кэя Гловер – подающая большие надежды студентка, она будущий ученый. Ходят слухи, что у нее есть шанс решить мировую проблему сокращения женщин.

– Что-то похожее я слышала. То есть вы считаете, что дело в будущем успехе Кэи, и поэтому Михаэль остановил свой выбор на ней?

– Я думаю, все вместе. Кэя – очень выгодный вариант для Михаэля, как ни крути.

Вирджиния Брайд приняла мнение знакомого к сведению. Она провела еще немного времени в доме и покинула мужчину, несмотря на уговоры. Что-то полезное она сегодня узнала, вечер не прошел зря. До этого все люди, с которыми она говорила о Михаэле, были уверены в честности и прозрачности намерений молодого политика. И лишь Стоун усомнился в этом, подлив каплю дегтя. Но даже в его словах просматривалось скрытое уважение к Коулману. Как же интересно будет встретиться с ним лично, посмотреть в его глаза. От этих мыслей в душе Вирджинии что-то зашевелилось. Она завела машину – нужно было возвращаться в свою квартиру.

Когда женщина покинула дом, Стоун на секунду замечтался: как бы сложился вечер, если бы она осталась… Вирджиния ему понравилась – красивая, яркая, успешная женщина. Знает, чего хочет, и не разменивает себя по пустякам. Но зачем сенатору Брайд расспрашивать о Коулмане, интересоваться его отношениями с супругой и причиной их брака? Сильвио не особо поверил в искренность слов женщины, когда та начала апеллировать к чувству собственного долга перед страной. Причины для ее заинтересованности точно были другими. И теперь Стоун загорелся целью выяснить, какие именно. И если выяснится, что Михаэль и здесь перешел ему дорогу… Что ж, он уже один раз прогнулся под сенатора Коулмана и больше не намерен уступать.


***


Таня нанесла розовый блеск для губ и придирчиво осмотрела себя в зеркало. Отражение ее порадовало, образ был подобран стильно и гармонично. Девушка подхватила спортивную сумку и постаралась незаметно выйти из дома, но ее мать была начеку:

– Ты куда?

– На спорт, мама. Сначала позанимаюсь в студии усиленных тренировок, а потом мы с подругами пойдем в центр отдыха.

Талия расплылась в улыбке. Тренировки – это прекрасно! Девушки и женщины всегда должны следить за собой и своей внешностью. Как хорошо, что в этом Таня похожа на нее!

На улице похожая на нее дочь завернула за угол и села в припаркованный там уже минут пятнадцать автомобиль. Машина тронулась с места, едва Таня закрыла дверь. От того, что она обманула мать, адреналин невидимыми пузырьками взрывался в крови. Это придавало особое очарование поездке.

Сидящий рядом Лиам Кемпбелл одобрительно оглядел Таню, она в самом деле выглядела превосходно. И это невозможно было не заметить.

– Я улизнула из дома, сказала маме, что собираюсь заняться спортом, – полушутливо-полужалобно сказала ему приятельница.

– Твоя мама против твоего общения с парнями?

– У нее свои критерии, ей сложно угодить. К тому же недавно у меня сорвалась помолвка.

– Ты говорила. Как его звали?

– Доктор Родриго Мартинес. Но ты не волнуйся, мы с ним поговорили, и он все понял. С ним не возникнет никаких проблем.

– Да я и не волнуюсь, – улыбнулся Лиам.

Таня украдкой посмотрела на молодого человека, у него были темные глаза и светло-русые волосы. Удивительное сочетание, непривычное и редкое. Девушку переполняла гамма чувств – то ли оттого, что она встретилась с другом за спиной родителей, то ли от его привлекательности. Это было восхитительно! В ее жизнь пришла та самая молодость, водоворот эмоций, о которых она так часто смотрела кино и завидовала его героям. Ведь с Родриго все складывалось по-другому – в их отношениях всегда незримо ощущалось присутствие Кэи Гловер. И Таня чувствовала себя третьей лишней, даже когда бывшая подруга приняла окончательное решение выйти замуж за сенатора Коулмана. И в итоге выяснилось, что доктор Мартинес выбрал ее только из-за давления со стороны господина Тирофф. Как будто сама по себе она представляла никакой ценности.

С Лиамом все было по-другому. Не было никакой Кэи. Только они вдвоем. Парень сильно нравился Тане, но она старалась это скрывать. Отношения не должны завязываться слишком быстро. В новом мире она, Таня Тирофф, имела право выбирать и отвергать. Но сейчас ей не хотелось набивать себе цену, поэтому девушка меньше говорила и больше слушала.

Лиам рассказал ей о том, что учился в другой стране, и там у него была девушка, которую он очень любил.

– Почему вы расстались? – напряженным голосом спросила Таня.

– Она погибла.

– Извини, я не знала. Соболезную. Ты сильно переживал?

– Да, но сейчас все в прошлом. Я говорю это тебе, чтобы ты знала, почему я не участвовал в предыдущих выборах пары и почему до сих пор не женат. После ее смерти я погрузился в работу и даже не думал о других девушках.

– Да, я все понимаю. Но следующей весной снова будет собрание Брачного совета, мне точно придется принять участие.

– Мне тоже, – рассмеялся парень. – Семья с меня не слезет, но я и сам хочу попробовать.

– Ты будешь с кем-нибудь договариваться? – деланно безразлично спросила Таня.

– Посмотрим, – лукаво улыбнулся Лиам. От его улыбки в душе Тани потеплело. Похоже, что и на ее улице, наконец, наступил праздник.

Спустя час они уже гуляли по улочкам Листердейла. Эта поездка стала глотком свежего воздуха для Тани. Она часто ездила в другие страны с родителями, но даже там не могла расслабиться – ежеминутный контроль Талии делал свое дело. Диета, утренние пробежки, необходимость выглядеть идеально в течение всего дня. Но с Лиамом она позволила себе съесть две порции мороженого и большую тарелку пасты. Густой соус был сделан на мясном бульоне. Идеально! Углеводы и жиры – самое вредное сочетание. И самое вкусное. Как хорошо, что Лиаму было все равно, что именно ест Таня. Он тоже не отказывал себе в удовольствии и заинтересованно листал страницы меню.

– Знаешь, я признаюсь тебе, – продолжил парень, – на самом деле я вернулся в Амазию, чтобы участвовать в выборе пары. Если все получится, то вместе с женой я снова уеду из страны. Будем путешествовать, повидаем мир.

Сердце Тани забилось еще сильнее, она очень хотела уехать из Амазии, а Лиам, сам того не зная, озвучивал ее мечты. Неужели бывают такие совпадения? Это шанс повидать мир. Шанс быть с человеком, который тебе нравится, а не тем, кого подберет бездушная система.


***


Ромул принял близко к сердцу уход Кимимелы. Но задерживать младшую дочь не стал – их конфликт с Доли разгорелся и не собирался потухать. Если девушки останутся жить под одной крышей, то это может привести к куда более печальным последствиям. Но как же так? Он всегда старался привить своим детям уважение к каждому члену семьи, воспитывал с любовью, а в итоге упустил их. Кимимела пошла против сестры, фактически предала ее. Но мужчина не мог сердиться на нее, потому что она тоже была его ребенком. И у нее были на то свои причины. Более того, он прекрасно знал, от кого Кими унаследовала упрямый характер.

Доли накануне заявила, что вообще не собирается выходить замуж. Если не Билл, то больше никто. Ромул пытался поговорить с ней, но не мог подобрать нужные слова. Им очень повезло, что Совет и полиция пошли навстречу сенатору Коулману. Иначе бы девушку ждало наказание.

Кэя до сих пор не звонила ему, лишь написала большое сообщение с извинениями за побег. Но внутри у Ромула появилось ощущение, будто это он должен просить прощения у дочери. В первую очередь за то, что она решала те проблемы, которыми должен был заниматься он.

После смерти Найры он даже не рассматривал мысль о повторной женитьбе. И дело вовсе не в том, что количество женщин сократилось и было сложно снова найти пару. В памяти Ромула по-прежнему на почетном месте оставался идеализированный образ жены. Когда близкий человек уходит из жизни, люди прощают ему все возможные поступки и грехи. Остаются лишь добрые воспоминания. Конкурировать с умершим сложно – он уже никогда не ошибется, не предаст, не разочарует. В тот период мужчина активно погрузился в работу, и это тоже приносило свои результаты. Его дети не нуждались материально, но им был нужен отец. Такой, какой есть, не пытающийся быть сильным и эмоционально стабильным. Но Ромул сам загонял себя в рамки, в глазах посторонних он выглядел уверенно, но старшая дочь понимала, что с ролью отца он не справляется. И взяла на себя тяжелую ношу. Младшие сестры начали конкурировать за внимание Кэи, ссориться друг с другом. А сейчас их пути окончательно разошлись.

Искусственные люди. Возрождение

Подняться наверх