Читать книгу Практический английский - - Страница 5

Пожалуй, кульминация наших с Кириллом отношений пришлась на самое начало третьего курса. Царило бабье лето, все пока еще радовались теплу и легкости, а меня уже накрыли тлен и безнадежность.

– Ненавижу гречку, – Марго, моя подруга и одногруппница, медленно водила вилкой по тарелке, подперев свободной рукой щеку и морщась так сильно, будто перед ней лежало блюдо с сушеными тараканами, не иначе.

Мне было нечего сказать. Я относилась к той категории людей, которые любят гречку. Серьезно. По мне, так это идеальное блюдо, я готова есть ее несколько раз в неделю. А если добавить туда сметану – то это просто совершенное вкусовое сочетание. Правда, гречка в нашей университетской столовой и гречка, которую готовлю я, – две абсолютно разные вещи. Поэтому Марго можно понять.

На самом деле, этими мыслями об еде я пыталась отвлечься от того факта, что моя жизнь превратилась в какую-то латиноамериканскую мыльную оперу. Нет, к сожалению, за мое внимание не боролись два умопомрачительных красавчика и, к счастью, я не узнала, что мой работодатель, в доме которого я работала горничной, в действительности – мой отец, который оставил нас с матерью после моего рождения.7 Но абсурдность того, что творилось со мной на тот момент, была близка к переживаниям и страстям типичной главной героини.

Моя попытка поговорить с Кириллом потерпела фиаско. Впрочем, как и всегда. Если подумать, я не очень умно поступила, подойдя к нему в перерыве в тот день и заявив, что нам надо кое-что серьезно обсудить. Кирилл вовсе не дурак и отлично понял, в каком русле протекала бы наша беседа. И он сделал то, что получалось у него лучше всего – заговорил меня. Перевел все в другую плоскость. В итоге, каким-то совершенно неожиданным образом, меня обвинили в том, что я эгоистка и не думаю о чувствах других. Вместо того, чтобы спокойно и доходчиво объяснить парню, почему у нашей пары не было будущего, я в очередной раз разозлилась, и мы еле удержались от того, чтобы не устроить скандал перед жадной на сплетни публикой иняза.

– Иногда мне кажется, что я живу в альтернативной Вселенной, – угрюмо пробормотала я, кромсая ломтик хлеба.

– Даже не буду спрашивать, что случилось. Потому что и так понятно, что тут а) либо замешан Кирилл, б) либо дело в Кирилле. Есть еще в) во всем виноват Кирилл, – мне не хотелось даже комментировать саркастические высказывания Марго. Я была зла, и мне хотелось просто зажмуриться и досчитать до 10, чтобы это чувство испарилось и я могла и дальше делать вид, что у меня все хорошо. Я обычная двадцатилетняя девушка, у которой нет проблем в личной жизни.

Меня все устраивало, и я вовсе не хотела пойти домой, закрыться в общажной комнате и включить какую-нибудь романтическую молодежную комедию, в которой главная героиня находит прекрасного во всех отношениях молодого человека, они влюбляются, признаются друг другу в своих чувствах и укатывают за горизонт на его спортивном красном кабриолете.

Да, еще раз покаюсь, что люблю сопли и сахар, несмотря на трезвое восприятие происходящего в реальной жизни. Иногда это помогает отвлечься от насущного бреда. Или же наоборот – заставляет почувствовать себя еще несчастнее.

Так или иначе, единственное, что меня тогда беспокоило – это как бы побыстрее смотаться домой после пар и умудриться не столкнуться с Кириллом. Парень, кажется, намеревался продолжить воспитательную беседу.

Мне в голову пришла единственная разумная идея – уйти домой прямо сейчас, не дожидаясь последнего занятия.

– Твою мать, Алиса! Я домашку по френчу не сделала, надеялась у тебя скатать. Ты не можешь меня сейчас бросить, – заныла Марго.

– Горе ты мое. На, возьми распечатку, завтра вернешь. Там все расписано. Должна будешь.

– Ты ж моя спасительница! – она смачно чмокнула меня в щеку и, запихнув листы в сумку, заспешила к выходу из столовой. – Не раскисай, подруга. До завтра!

Я покачала головой. Живут же некоторые, не парятся.

Нет, Марго не относилась к тем раздолбайски настроенным студентам, которые поступили на иняз, лишь бы их родители от них отстали. Она, как и многие сознательные девчонки в нашей группе, часто не спала ночами, чтобы успеть сдать очередной анализ текста на миллион страниц. Но иногда у нее бывали такие нахальные заскоки, когда она могла прийти на занятия и без ложной скромности заявить, что сегодня она воспользуется моими трудами.

Впрочем, я не имела ничего против. Просто удивлялась ее беспечности.

У меня такое бывало только тогда, когда я ложилась с температурой под сорок. И мне кажется, что это вроде бы положительное качество иногда играет против меня. В некоторых случаях гиперответственность совсем не к месту.

Я воровато огляделась по сторонам, когда относила остатки еды к стойке с грязными подносами, словно опасалась, что Кирилл выскочит неожиданно из-за угла. К счастью, у него уже началась пара, которую, я точно знала, он пропускать не будет, поэтому воспользовалась возможностью и сбежала, как самая настоящая трусиха.

***

– Боже, меня сейчас стошнит.

Эти слова вызвали у меня невольную улыбку. Потому что я знала, что за ними последует.

Я очень люблю свою соседку по комнате в общежитии. Она сама непосредственность и наивность, несмотря на уже далеко не подростковый возраст. Хотя, возраст – это же просто цифра, не так ли?

Леся читала какой-то модный журнал на странице с интервью с Моникой Белуччи. Я всерьез опасаюсь, что в один прекрасный день ее глаза вылезут из орбит – так часто она их закатывает.

– Ты только послушай, что она говорит, – она энергично вскочила с кровати и подбежала ко мне. – Ну это уже за гранью, что за бред? В детстве она стеснялась своей красоты и втягивала – ты только вдумайся! – втягивала шею, когда шла по улице и на нее оборачивались! Мне кажется, это чересчур. Ну красивая, красивая, никто ж не спорит. Но зачем из этого делать драму? Не понимаю.

Леся так негодовала, что я еле сдерживалась, чтобы не захохотать.

Я ее обожаю. Мне несказанно повезло, потому что с ней никогда не бывает скучно.

Нет, она вовсе не дебоширила и не устраивала пьяные вечеринки. Я вообще сомневаюсь, что Леся когда-нибудь напивалась, что говорится, до потери сознания. Она как–то раз всерьез предложила мне купить бутылку вина и запереться в комнате, чтобы провести эксперимент: напиться и посмотреть, что из этого выйдет. Ей было жутко любопытно, как она будет себя вести в состоянии алкогольного опьянения: начнет вытворять дичь или же благополучно вырубится.

Ну вы понимаете, почему я была рада, что живу с этой девчонкой. Кому еще в голову придут такие нелепые идеи? И в этом вся она.

– Твоя жизнь стала бы намного проще, если бы ты не воспринимала высказывания Моники Белуччи близко к сердцу. Серьезно. Намного проще, – я засмеялась, и с этим живым смехом из меня будто вышла вся отрицательная энергия, которая накопилась во мне за весь этот дурацкий день.

– А тебе стало бы легче, если бы ты перестала строить болезненные отношения с человеком, к которому испытываешь все что угодно, кроме настоящей любви.

– Неправда! Мне нравится Кирилл, – неуверенно промямлила я, пытаясь больше убедить в этом себя, чем ее.

– А мне нравится вареная картошечка вприкуску с селедкой. Чувствуешь разницу?

– Заткнись, – я бросила в нее Арнольда, своего мягкого пятнистого ягуара, игрушку-антистресс. – В эти выходные у меня состоится серьезный разговор с Кириллом.

– Напомни, какой по счету? – она невыносима.

– Нет, я сейчас абсолютно серьезно. Я полна решимости поставить точку в наших отношениях.

– Ты говоришь так каждую пятницу, – Леся посмотрела на меня, и, черт возьми, в ее глазах я явственно прочитала сочувствие! Эта женщина не верила, что я способна сделать то, что собиралась сделать уже в двадцать третий раз. В принципе, ее нельзя было за это винить.

Господи, как же я устала.

Подумаю об этом завтра. Я прокручивала эту мантру Скарлетт О’Хара у себя в голове, пока Морфей не забрал мое уставшее сознание в царство сновидений.

      ***

– Хочешь порвать со мной – хотя бы имей смелость объясниться, – Кирилл смотрел на меня, скрестив руки на груди, с таким видом, будто я несу бред и ему меня жалко.

Да, я снова это делала. Наступила суббота, и я воплощала свой план в действие. Будь я проклята, если окончательно не поставлю точку в наших отношениях. Потому что, видит бог, у меня больше не было сил выжимать из себя чувства, которых не существует.

– Я не люблю тебя, Кирилл, – я устало вздохнула. Хотелось устроить настоящую сцену. Ломать руки там, упасть на колени от отчаяния, разорвать на себе рубашку (правда, я была в джинсовой куртке, а эту ткань, черт побери, не так просто растерзать в клочья).

Может, так я звучала бы убедительнее?

– Я знаю. Но ты не можешь отрицать, что между нами нет ничего хорошего. Нам с тобой хорошо вместе. Ты хочешь выбросить огромный период из жизни просто потому, что тебе лень бороться за то, что у нас может быть. Я имею в виду, мы можем вместе стать лучше и построить идеальные отношения.

– Господи, остановись! За отношения не нужно бороться… Точнее, нужно, но только в том случае, если ты хочешь, чтобы они были. Я не хочу.

– Я не верю тебе. Прости, но это глупо. Если бы ты действительно хотела бросить меня, ты бы сделала это давно. Но каждый раз, когда ты заводишь эту идиотскую пластинку про то, что нам нужно расстаться, тебе не хватает веры в собственные слова. Каждый раз ты остаешься со мной. И именно это имеет значение.

– Кирилл, ты сам себя не слышишь. В нормальных отношениях не должно возникать мысли о том, чтобы кого-то бросить. Сам факт говорит о том, что не все в порядке.

– Вот именно, в таких случаях люди пытаются разобраться и решить проблему. Вместе.

Мне кажется, что я уже готова была сорваться. Наплевать на его чувства и сделать то, на что никогда не решалась. Почему я такая тряпка? Именно из–за этого наша так называемая любовь не могла закончиться. В этом была виновата только я. Не Кирилл, который отчаянно пытался все сохранить и вел себя глупо, приводя бессмысленные аргументы. А я – человек, которому не хватало смелости развернуться и уйти. Который портил собственную жизнь и жизнь человека, который этого не заслуживал, потому, что ему было жаль. Я жалела Кирилла. Хотя жалеть тут нужно было меня, за бесхребетность.

– Назови мне настоящую причину. Я не верю, что сегодня все закончится не так, как всегда.

– Ты хочешь причину? Хорошо. Причина в том, что мне нравится другой человек, – уже сказав это, я пожалела. Во что я ввязываюсь?

Кирилл смотрел на меня несколько мгновений не моргая, и мне казалось, что вот сейчас он отвернется и уйдет. Просто потому, что у него тоже есть гордость. Но он удивил меня в очередной раз.

– И что, этот человек тоже к тебе неравнодушен? Уже пригласил тебя на свидание? – он с издевкой приподнял бровь.

Черт возьми, он смеялся надо мной. Он только что унизил меня, практически бросил в лицо, что я не могу понравиться еще кому-то.

Какая же я дура! Этот парень что, думал, что делает мне одолжение, встречаясь со мной? Будто на меня, бедную, никто не может запасть, и он взял это бремя на себя, снизойдя до меня.

Когда раньше в наших разговорах мелькали подобные фразы, звоночки, которые я упорно игнорировала и списывала это на отчаяние Кирилла и такой своеобразный способ бороться за меня, мне было его жаль. Я думала, что знала его, видела в нем человека, который может причинить боль, пытаясь прикрыть этим свои комплексы.

Но теперь я увидела, что это не только стремление сохранить отношения. Это, по факту, неуважение. Даже если его прикрывают любовью.

Этот факт настолько обескуражил и разозлил меня, что какое-то время я просто не находила, что ответить. Кирилл воспринял это как знак того, что он прав.

– Давай сделаем так: если он ответит тебе взаимностью, – он сделал многозначительную паузу, и я поняла, что под «если» он подразумевал «никогда», – тогда вернемся к нашему разговору о разрыве. Окей?

Это «окей» стало спусковым крючком, и я наконец взорвалась.

– Да пошел ты! Между нами все кончено, придурок. И да – на этот раз окончательно.

Я почувствовала себя так, словно с моих плеч упал тяжеленный груз. Даже дышать стало легче.

Мы стояли у входа в мое общежитие, поэтому, к счастью, я успела скрыться за его дверями прежде, чем Кирилл решил что-то предпринять. А может, до него действительно дошло, что в этот раз я пошла до конца и предпринимать что-то бессмысленно.

Я взлетела по лестнице, распахнула дверь в нашу комнату и утонула в теплых, крепких и удушающих объятьях. Сначала меня накрыла легкая паника, но через пару секунд ее сменила радость.

– Hey beautiful! I missed you so much!8 – я узнала этот глубокий и насыщенный голос.

– Ламар! Ты когда приехал? – я засмеялась, одновременно разглядывая парня, отмечая изменения, случившиеся с ним за время каникул.

Ламар – наш друг, чернокожий студент из Испании и по совместительству самый наглый человек на этой планете. Но мы его все равно любим. Ламара невозможно не любить. Он сплошная позитивная энергия и источник хорошего настроения.

Выше меня на голову, он выглядит как Джордана Кристи9 на максималках. Ну, то есть, если бы Джордана Кристи проводил пять дней недели в качалке. К несчастью, Ламар прекрасно об этом осведомлен и вовсю пользуется преимуществами своих внешних данных.

Когда-то давно, когда мы только познакомились, он пытался соблазнить и меня, но я не поддалась его чарам. Хотя, поверьте мне, это было очень трудно.

Зато мне повезло войти в круг его друзей. Звучит так, будто не все достойны этого звания. Но вовсе не потому, что он заносчивый ублюдок и считает себя выше других. Просто он не умеет дружить. По крайней мере, с представительницами противоположного пола. По его словам, все попытки завязать дружеские отношения с девушками всегда заканчивались тем, что они оказывались в его постели. Нам с Лесей каким-то чудным образом удалось избежать этой участи и все-таки заставить его поверить в дружбу между мужчиной и женщиной.

Ламар зависал у нас весь прошлый курс и иногда даже жертвовал возможностью провести время на классной вечеринке в клубе, оставаясь у нас до утра. Мы смотрели вместе фильмы, слушали музыку, спорили, смеялись, готовили еду на нашей общажной кухне и играли в карты.

Ламар был первым (и пока что единственным) мужчиной, которому я завязывала галстук. Он собирался в клуб и намеревался познакомиться там с какой-нибудь умопомрачительной красоткой. По какой-то причине он решил, что в галстуке это у него получится в разы быстрее, и потому приплелся к нам с откуда-то раздобытым аксессуаром и уговорил меня завязать его ему. Без ложной скромности скажу, что мне, хоть и не сразу, но удалось это сделать – благо, в гугле можно найти все что угодно, в том числе и руководство по завязыванию галстука.

Ламар клялся, что действительно подцепил потом какую-то шикарную брюнетку, и, конечно же, благодаря этому самому галстуку. Что ж, я легко поверила и не преминула погордиться собой. Хотя в глубине души все знали, что эта малышка пала бы в его объятья, будь он одет даже в мешок из-под картошки…

– Только что. И сразу же побежал к моим cuties10!

– Ты ничуть не изменился, мой друг. Еще не остепенился? Все так же разбиваешь бедные девичьи сердца?

– Ламар Карлос Гонсалез никогда не попадет на каблуки, – парень резко взмахнул руками.

– Под каблук, умник. Русский сначала выучи, – я легонько толкнула его в плечо.

– Oh, I hate this. Your language is a hell of a torture. I’d rather go throw myself outta window11, – Ламар закатил глаза.

Как же я скучала по этому шумному, веселому человеку. Кирилл никогда не любил его. Хотя это было взаимно. Они с Ламаром оба едва выносили друг друга и редко находились вместе в одном помещении. Кирилл пару раз закатывал истерики, требуя перестать общаться с ним. Но если я и была в чем-то упертой во время нашего романа, так это в отношении Ламара. Я сразу дала понять своему тогда еще парню, что мои друзья неприкосновенны и он не в праве мне ничего запрещать. Какое-то время Кирилл дулся, но быстро понял, что для меня в приоритете. Выбор был бы не в его пользу. А Кирилл всегда умел вовремя отступать. Ну, почти всегда. За исключением сегодняшнего дня. Что привело к нежелательному для него исходу.

– А как дела с твоим muchacho12? – Ламар показал двумя пальцами в воздухе знак кавычек.

– Он уже не мой muchaho. Не поверишь – мы только что расстались. Буквально десять минут назад.

– Да ладно! – Леся, которая в это время лежала на своей кровати с книгой в руках, буквально подскочила. – Ты реально сделала это, женщина?

– Я же сказала, что у нас сегодня состоится серьезный разговор и я действительно поставлю точку.

– И как он это воспринял? – подруга смотрела на меня с вытаращенными глазами. Словно я рассказывала ей сюжет какой-то фантастической истории.

– Не знаю, я оставила его переваривать это самостоятельно.

Леся и Ламар переглянулись, но ничего не сказали. Однако их молчание было очень красноречивым. Я знала, о чем они думали: это еще не конец. Они были уверены, что мы с Кириллом снова сойдемся. Не знаю, может, полагали, что у меня какая-то странная зависимость от него, или что я настолько бесхребетна, что просто не в силах разорвать отношения.

Хотя их нельзя винить: именно в их жилетку я плакалась раньше.

Но я верила, что это был самый что ни на есть конец наших отношений.

Итак, что мы имеем в итоге: мне потребовалось несколько месяцев, чтобы расстаться с парнем. Что на самом деле не так жалко, как звучит. Теперь я наконец чувствую себя спокойно и уверенно. Да я даже спать стала лучше! И на пары я начала ходить без укоренившегося в последнее время мерзкого чувства, будто за каждым моим шагом кто-то следит.

Хотите совет от человека, который раньше жаловался на отсутствие постоянных отношений, но позже, добившись своего, понял, что в общем-то жизнь была прекрасна и без этого всего? Так вот – купите огромное ведро попкорна и сходите в кино на свидание с собой. Вам понравится, обещаю – сама недавно открыла для себя такой досуг.

Я так радовалась, что не заметила, как вскоре снова вляпалась. Но обо всем по порядку. Такого даже я себе представить не могла. А с фантазией у меня все в порядке – не зря же я столько фильмов пересмотрела.