Читать книгу Ни о чём и обо всём - - Страница 5

Я лежала на пляже и думала, что жизнь как-то проходит мимо меня. Вот лежу я, вокруг пальмы, море песок, ходят красивые и не очень девушки в купальниках, бегают дети и переваливаются пузатые мужики в шортах. Иногда проходят молодые ребята с белозубыми улыбками, с переполненными энергией телами. Всё это движется вокруг меня как в калейдоскопе, море шумит, разбиваясь о камни. И всё это плавно обтекает меня, не вовлекая в свой круговорот. Только ветерок с моря ласкает мою кожу, нагретую солнцем.

Передо мной, в натянутом между деревьями гамаке, качается мужик в жёлтых трусах. Лицо у него такое, какое бывает у моего сына, когда он наблюдает за событиями со стороны – рот открыт, выражение лица передает все эмоции от наблюдаемых им событий, глаза как два маленьких телевизора, в которых отражается действо, происходящее перед ним, как на сцене. Мужик лежал с таким же выражением на лице, и был как-то даже немного похож на умственно отсталого.

Почему у детей такое рассредоточенное выражение выглядит вполне нормальным и уместным, а взрослые с таким же выражением выглядят как немного того? Потому что взрослые привыкли контролировать свои эмоции, они скрывают их под маской спокойствия и равнодушия. А дети и дураки полностью отдаются своим эмоциям, и это можно прочитать на их лицах.

Мужик не видел, что я вижу его, поэтому расслабился. А может, он вообще не привык одевать маску, а умел радоваться всему, как ребёнок в десять лет. Шёл шестой день отдыха на берегу так любимого мною моря, и я чувствовала, что начинаю как-то уставать от повторяющихся изо дня в день событий. У людей кипела жизнь. А у меня был распорядок. И я не знала как его нарушить. Как изменить в своей жизни что-то, чтобы это «что-то» качественно изменило всё, что устоялось в моей жизни.

Я хотела страстей и зрелищ, и участвовать во всём этом, и радоваться, и быть пусть маленьким, но не второстепенным персонажем в этой кипящей и бурлящей жизни.

Раньше, сто лет назад, всё так и было в моей жизни. Каждый день что-то происходило, как в приключенческом фильме. Я думала, что все так живут. Одна девушка, моя однокурсница, сказала как-то моей приятельнице, что ей кажется, что я очень многое сочиняю про себя, что не бывает, чтобы так пёстро, ярко и насыщенно жил один человек. Моих тогдашних событий хватило бы на нескольких таких девушек. Поэтому она не верила, что всё это доставалось мне одной. Она пришла на наш курс после декретного отпуска. У неё был молодой муж и маленькая дочка, а сама она была красивая и серьёзная. В смысле того, что жизнь у неё была очень взрослой и серьёзной в сравнении с моей, хотя она была всего на полтора года старше нас. А я не врала и ничего не сочиняла. Я так жила и всё. В меня всё время кто-то влюблялся, вокруг кипели «шекспировские страсти». Я тоже влюблялась и крутила романы направо и налево. Мы с подругами всё время ходили в походы, бегали на дискотеки, участвовали в каких-то авантюрах, всё время что-то выдумывали, постоянно хохотали. Это была молодость, и я теперь никак не могла смириться с тем, что моя жизнь застыла как в ледниковом периоде. Картинка моих событий замёрзла в глыбе льда, в ней отражалась, как в зеркале, взрослая тётя с усталыми глазами. Да… жизнь потрепала нас всех, но я не хотела смириться с тем, что вместе с упругостью моего тела ушли неуловимые беспечность и лёгкость. Я-то чувствовала, что во мне всё ещё это есть. И так несправедливо, что в твою сторону никто не смотрит только потому, что у тебя лицо и фигура женщины «хорошо за тридцать», и рядом с тобой твои, уже почти взрослые дети.

Мимо меня прошла высокая девушка Настя. Насте двадцать лет, у неё белые, чуть выступающие вперёд верхние зубы, зелёные глаза и длинные летящие волосы. Настя привлекает к себе внимание, потому что она стройная и загорелая, как эбонитовая статуэтка, она носит туфли на высокой платформе, и чувствуется, что считает себя красивой. Она и вправду красивая, потому что молода, у неё чистая упругая кожа, длинные ноги и высокая грудь. Вечером на диско-шоу на неё все смотрят и любуются её молодостью и красотой. Настя впитывает в себя внимание как губка или цветок после дождя. Она воспринимает это как должное. И никто не знает, как будет выглядеть Настя через десять-пятнадцать лет. Может она будет всё так же притягивать к себе взоры, а может фигура её расплывётся, а глаза потухнут и станут похожи на пожухлое сено. И она уже не будет напитываться вниманием мужских глаз, ей будет не хватать этой энергии восхищения. Может она будет время от времени тихо плакать и вспоминать эти дни, когда она прошла мимо меня летящей походкой, неся свою голову на плечах как цветок тюльпана – нежный и хрупкий.

Мой сын устал просто так лежать и загорать. Он дёргает меня, ему скучно, и он хочет, чтобы я поиграла с ним во что-нибудь. Я заметила, что детей его поколения мучает скука. Это непрекращающаяся тема наших споров и скандалов с ним. Я удивляюсь на повышенных тонах по поводу того, что ему всё время скучно. У него есть всё. У них сейчас вообще есть всё, и даже более того, чтобы не скучать. А они сидят, как маленькие старички под грузом прожитых девяти-десяти лет, и скучают, как будто они прожили за девять лет столетнюю жизнь, всё знают, всё умеют, и их ничего не радует. Пресытились. Я называю эту скуку «с жиру беситесь».

Рядом с нами играют двое турченёнков пола «Эм» и «Жо» четырёх примерно лет. Они взяли два пластиковых ящика, в которые отдыхающие бросают окурки и мусор, притащили откуда-то ведро. В таких обычно продают строительную краску. И замесили во всей этой утвари жижу из грязи и песка. Я сказала сыну: «Посмотри, вот им нескучно, они увлечены делом». Рядом отдыхают счастливые родители. Им всё равно, что их дети похожи на двух счастливых свинок, и их придётся отмывать вместе с одёжками, а в грязи куча всякой гадости и микробов. Зато все счастливы и при деле. Может мне тоже надо поменьше внимания обращать на гигиену своих детей и на то, во что они играют. Хотя, по правде сказать, если бы мой сын изъявил желание таким простым и незатейливым образом скрасить свой досуг, я была бы не менее счастлива, чем мама-турчиха. Но ему всё время скучно, и я порой не знаю чем его развлечь. Дети-турчата принесли своим родителям в пластмассовых стаканчиках с водой что-то сильно напоминающее какашку. Мама прижала палец к губам. Это означало: «Тихо, не мешайте спать отцу, и несите свою какашку расчудесную в другое место».

Вспомнила себя в возрасте своего сына. Я тоже любила месить грязь. Помню, как домой явилась в одном сапоге, потому что второй намертво засосало в жидкой глине. Почему детям и свиньям доставляет такое удовольствие копаться в грязи? Какая тонкая связь между ними заставляет их с блаженством ковыряться в грязных лужах и мягкой пыли? Думаю, что и дети, и свиньи бесхитростно добры, и у них все чувства видны как на ладони. Им не надо ничего выдумывать, чтобы испытать счастливые минуты. Плюхнулся в грязь и вся печаль!

Современные дети какие-то стерильные, у них грязь в мозгах, а не на штанишках и платьицах. Наша действительность выплёскивает на их головы потоки ненужной, тяжёлой информации, с которой не справляются их детские умишки. Глядя на то, как турецкие дети возятся в грязи, мне захотелось взять всех наших детей в кучу, вытащить у них из ушей наушники, отнять электронные, бездушные игрушки и посадить в большую канаву с классной глиняно-земляной жижей. И самой залезть туда в резиновых сапогах, с упоением чавкая своей обувкой, и ни о чём больше не думая. Вот это был бы отдых и для души, и для тела!

P.S.

От отдыха тоже можно устать. Есть люди, которые не умеют отдыхать. В них слишком много нерастраченной энергии. Они её аккумулируют из космоса, из людей, из ниоткуда, и она не даёт им спокойно жить. А есть люди, которые никогда не отдыхают, потому что просто нет возможности. Они вынуждены вкалывать каждый день, чтобы выжить. Падая замертво в сон, они мечтают о том, чтобы лечь в позу тюленя и долго-долго ничего не делать. А есть такие, которые всё время отдыхают. Материальное положение позволяет им бесконечный отдых «forever». Но тогда у них пропадает смысл жизни. Они травят себя наркотиками и режут вены, выбрасываются из окон своих пентхаусов.

Я не хочу отдыхать всё время, и вкалывать как вол тоже не хочу. Всё должно быть хорошо в меру. Для меня отдых – это природа, обязательное присутствие большого количества воды – моря, озера, или большой широкой реки. Хоть раз в году я начинаю суетиться и тосковать по водным просторам. Начинаю собирать семью в стаю и улетать в тёплые края.