Читать книгу Тардрагон. Созданные смертью - - Страница 2

– Ч-что?

И почему этот вопрос задавала я? Неужели Фергуса нисколько не смущало, что фамилия внебрачного сына короля схожа с его? Берг. Когда-то Фергус рассказывал о семье: он в одиночку растил дочь, но девушка пропала более двадцати лет назад. Не она ли являлась матерью внебрачного принца?

Фергус молчал, поджав губы. Он смотрел куда угодно, только не на нас. Избегал моего недоумённого взгляда. Не желал с кем-то разделить свои мысли. О чём он только думал в этот момент? А ведь наставник определённо знал больше, чем показывал и говорил.

– Его Высочество просил не просто разыскать парня, но и узнать всё о его родословной, – сообщил Йор. – Он знает, кто его мать.

– Что с ней случилось?

Я устала в немом изумлении таращиться на Фергуса, избегающего не только мой взгляд, но и любую возможность рассказать правду, поэтому сразу перешла к делу. Гвардейцы сегодня болтали больше обычного.

– Лилиан Берг умерла десять лет назад.

Тишину разрезал вскрик. От неожиданности я вздрогнула и повернулась в сторону директорского стола. Беатриса стояла, опираясь трясущимися руками на документы, лежащие на столе. Дрожь охватила всё тело женщины. Фергус тоже пошатнулся и ухватился за стоящий рядом стул. Но тот не выдержал веса наставника – его ножки подогнулись, с треском разваливаясь. Мы с Хеленой среагировали первыми, рванув к преподавателю. Поддерживая, мы усадили его в кресло. Мужчина широко распахнул глаза, забывая моргать.

Беатриса опустила голову, признавая потерю. Женщина села обратно в кресло и, сцепив пальцы на уровне лица, уронила на них голову. Я кивнула Хелене, и она подошла к столу директрисы, осторожно забирая графин с водой и пустой стакан.

Пока девушка заботилась о преподавателе, я старалась не смотреть в их сторону. Смерть близкого человека невозможно было пережить до конца, особенно так скоро. Пройдет время, и заботы, которыми мы себя окружим, обязательно затянут нас в водоворот ежедневной рутины и событий. Но боль никуда не уйдёт. На её месте образуется пустота, которую будет невозможно чем-то заполнить.

Это случится и с Фергусом. Он сильный – переживёт. Но в сердце останется боль, которая изредка будет ныть, напоминая о себе. Напоминая об утрате.

Вероятно, через это же пришлось пройти тому парню по имени Трэвис. А теперь он сидел в темнице дворца, и наверняка даже не задумывался о том, как Аластер хотел распорядиться его жизнью. А ведь само его существование могло изменить многое: окончить войну с Духами, объединить королевства, изменить отношение к ведьмам. И, видимо, кто-то в этой комнате разделял мои мысли.

Брик пристально следил за мной всё это время.

Орион больше не подчинялся мне, и даже если бы я захотела, только нарушила бы устав, похоронив остатки своей карьеры. И не только своей. Если ребята подчинятся мне, а не новому командиру, тоже нарушат устав, подвергнув нас и королевство опасности. Я уже молчала о том, что будет, если Аластер узнает о похищенном наследнике. Нам мог помочь только один человек.

– Аластер знает о происхождении Лилиан, – нарушил затянувшееся молчание Йор. – И явно собирается что-то предпринять в отношении вас. – Он многозначительно взглянул на Фергуса.

– Отстранение Пенелопы тоже может быть с этим связано, – равнодушно произнёс Брик.

– Отстранение? – три голоса прозвучали в унисон. Даже Фергус, кажется, забыл о смерти дочери, сосредоточив внимание на моей фигуре, скрытой в полумраке кабинета.

Я закатила глаза и отвела взгляд, повторяя за Фергусом и избегаяя внимания присутствующих. Брику лишь бы позлорадствовать – ничего не менялось. Наверняка он довольствовался моим провалом. Наши отношения не ладились достаточно давно. Но я больше не могла позволить себе молчать.

– Даже если бы я захотела спасти наследного принца, не смогла бы, – я гордо вскинула голову, – потому что Орион больше не подчиняется мне.

– Бред, – грубо фыркнула Хелена. – А кому мы, по-твоему, подчиняемся?

– Капитану Марку Колману, – отчеканила я.

– Колману? – Беатриса поморщилась. – Не нравится мне это. – Она покачала головой.

Знали бы они, как МНЕ это не нравилось. Но кто я такая, чтобы спорить с Его Высочеством, принцем и регентом Вадрахана?

– Ты ещё расскажешь мне, что здесь произошло в моё отсутствие, – вмешался Фергус, поднимаясь с кресла и направляясь к выходу.

– Ты куда? – окликнула его Беатриса. – Мы должны забрать мальчишку из темницы.

– Мы? – ощетинился вдруг наставник, оборачиваясь к директрисе. – Кто – мы? Я не военный, но ты знаешь, Беатриса, как я отношусь к Уставу. И я не позволю, чтобы моя ученица нарушила не только его, но и закон. – Он кричал, указывая на меня пальцем.

Я хмыкнула. Закон. Не думала, что держать наследного принца, да и просто невиновного человека, в тюрьме всё же законно. Хотя власть иногда так трактовала законы, что нам, простым смертным, даже не снилось. Сегодня закон был на твоей стороне, а уже завтра – нет. А человек, впрочем, ничего и не сделал. Хоть я всегда и подчинялась власти, всё равно сохраняла свое мнение на этот счет. У военных другого выбора не существовало.

– Это твой внук! – прикрикнула Беатриса, заставив вздрогнуть всех, кто находился в кабинете. – Йор, Брик, выйдете, пожалуйста, – попросила она более спокойным голосом.

Но солдаты не шелохнулись, продолжая стоять на месте. Женщина хмыкнула, отведя взгляд. Поджав губы, она уставилась на единственное окошко, находящееся в помещении. Маленькое и круглое – оно практически не пропускало дневной свет.

– Просьба всем военным покинуть кабинет, – спокойный холодный голос Беатрисы пугал больше крика.

Гвардейцы переглянулись, Брик кивнул и они, одновременно поклонившись, покинули кабинет директора.

– Всем военным, – добавила Беатриса. Она перевела взгляд на меня, а затем на Хелену.

Я посмотрела на подругу и кивком головы указала на дверь. Мы тоже мешали. Беатриса желала поговорить с Фергусом без посторонних глаз и ушей. Как будто что-то изменилось бы? Если наставник принял какое-то решение, переубедить его в силах только приказ короля, и то не факт.

Я первая вышла из кабинета Беатрисы, оказавшись в приёмной, наполненной растениями. Йор с Бриком стояли, опираясь на стены. Пока их никто не видед, солдаты могли позволить себе вольное поведение.

Хелена облегчённо выдохнула, когда за нами закрылась дверь директорского кабинета.

– Что за шутки с отстранением? – накинулась девушка на меня.

– Это не шутки.

Да моему самообладанию позавидовала бы сама королева.

Хелена насупилась, сдув упавшую на лицо чёрную прядь, которая выбилась из причёски.

– Это несправедливо, – возразила она. – За что?

– Власть редко отчитывается перед нами о своих решениях, – отозвался Брик из тёмного угла. Мужчина отстранился от стены и приблизился к нам. – Я не злорадствую. – Он положил руку мне на плечо.

За столько лет капитан научился видеть меня насквозь.

– Представляете, как всё может измениться с приходом нового правителя? – воодушевлённо спросила Хелена. – Ещё король Грегор планировал объединение, но не успел, Вивьен желала продолжить дело отца, но…

– Что может сделать шестнадцатилетняя девчонка? – словно прочитал мысли девушки Йор. Мужчина вслед за напарником вышел из темноты, скрывающей его до этого момента.

– Если она вообще доживёт до совершеннолетия, – буркнул Брик. Он сжал руку, лежавшую на моём плече. – Твоя первостепенная задача – защита королевы.

– Но Орион…

– Ты услышала меня? – Брик наклонился к моему лицу. Его серые глаза напоминали металл. И сейчас в полумраке приёмной во взгляде мужчины особенно ощущалась сталь.

– Защита королевы, – эхом повторила я.

Или нового короля.

Мы просто глупцы и идиоты, если считаем, что в одиночку смогли бы не только выкрасть наследного принца, но и привести его к власти. Это уму не постижимо. Но перспектива воевать ещё неизвестно сколько лет подряд не казалась привлекательной. Среди высоких чинов при дворе давно ходили слухи об объединении. Королева Оливия – дочь покойного короля Ингольда, нынешняя королева Шактахана – на одном из королевских Советов предложила правителям объединить все три королевства, вернув земли в то состояние, в котором они находились тысячу сто тринадцать лет назад до катастрофы и разделения. Среди простого народа существовало два мнения: одни ратовали за возвращение единого государства Тардрагон, другие – довольствовались тремя королевствами и не желали объединяться. Это оправдывалось некоторыми историческими тонкостями.

Я слышала лишь рассказы и легенды о том, как было раньше, когда Тардрагон существовал как единое государство, не расколотое на три королевства. Поэтому не могла судить наверняка, но считала, что объединение земель помогло бы, наконец, выиграть войну с Духами. Прекратились бы распри между королевствами за территории. Учёные смогли бы заняться исследованием Потерянных островов, которые пока не принадлежали ни одному королевству и пустовали где-то в океане. В объединённом государстве установилось бы равенство всех слоёв населения, в том числе признание прав ведьм. Людей бы не делили на категории по внешним признакам, чаще бы на свет рождались такие красивые маги, как Хелена, со смешением кровей.

– Невозможно сломать вековой порядок, – словно прочитав мои мысли, произнёс Брик.

– Но можно попробовать что-то изменить, – поддержал его Йор.

И в этот момент дверь директорского кабинета отворилась, выпуская из помещения Фергуса и Беатрису. Наставник обвёл нас хмурым взглядом, будто пытался прочесть мысли каждого присутствующего в помещении. Директриса спрятала руки за спину и самодовольно улыбнулась. Я поежилась. В груди закрались неприятные сомнения – неужели мы действительно будем пробираться в королевскую темницу?

И ради чего? Ради мнимых изменений, которые могут наступить с приходом новой власти? Ведь если как следует обучить этого парня, рассказать ему историю нашего мира, посвятить в те положительные исходы, которые возникнут вследствие объединения королевств, можно будет многое изменить. Через него получится управлять государством. Если во главе Вадрахана встанет кто-то более взрослый, Вивьен не придётся жертвовать собой и своими интересами.

Грегор растил дочь с одной лишь целью – она займёт трон и будет управлять королевством. Но он не видел ничего, кроме этого. Не желал признавать истинные желания дочери. Как бы сильно мы не отличались с Вивьен, я всем сердцем хотела, чтобы она жила своей жизнью, о которой мечтала всё это время.

Пусть всё пойдёт крахом. Если ничего не делать – ничего не изменится.

Во имя короны.

Не дожидаясь оглашения решения, я прикоснулась кончиками пальцев к кольцу в виде летучей мыши на правой руке. Аметист между крыльями зверька засветился фиолетовым цветом. Я прикрыла глаза.

«У меня есть новость, от которой ты точно упадёшь в обморок. Буду ждать через два часа на нашем месте».

***

Добраться до дворца на лошадях не составило большого труда, как и спрятать двух коней неподалёку от дворцовых ворот. Сложнее – двум хрупким девушкам попасть во дворец, наполненный стражей и караулом. Пришлось закупиться на рынке продуктами и хмельными напитками для всей гвардии. А после Хелена, применив немного обаяния, позаимствовала у одного извозчика телегу с двойным дном. Мы спрятались на нижнем ярусе, а продуктами и соломой набили весь верхний ярус, накрыв его большим серым покрывалом. Я впервые проникала во дворец таким способом, хотя всегда могла сделать это простым путём – через центральный вход. Требовалось, чтобы никто не узнал, что мы с Хеленой приезжали сюда этим вечером.

С наступлением сумерек королева ждала меня на развилке между подвальными помещениями горничных и королевской кухней. Мы любили играть там в прятки в детстве. Но от кого мы прятались – друг от друга или от стражи принцессы – уже не помнила. Если не брала в расчёт команду Ориона, могла признаться, что Вивьен – единственная близкая подруга, которой я доверяла все эти годы. Разве могла я подумать семь лет назад, когда сбегала из дома, что окажусь во дворце, познакомлюсь с принцессой и когда-нибудь смогу назвать её близким человеком? Не кто-то, а я. Простая маленькая девочка по имени Пенелопа.

Хелена взяла меня за руку, до боли сжав запястье, и приникла щекой к плечу. Она знала – пока никто не видел нас, можно немного «понежничать». Это слово придумали наши друзья, восклицая, что я не любила «нежничать». На людях – да. Да и без них редко это делала. Вся нежность ушла ещё в детстве вместе с теми, кто эту нежность дарил маленькой Пенелопе. А сейчас там пустота, которую ничем нельзя заполнить. Как теперь и у Фергуса.

Не любила вспоминать о детстве, это приносило ещё больше боли, чем сами события, произошедшие много лет назад. Воспоминания – при том любые – уничтожали изнутри. Негативные приносили разочарование, а позитивные – тоску. Поэтому я редко обращалась к прошлому. Предпочитала жить в настоящем и думать о будущем.

Неожиданно нас с Хеленой тряхнуло, и я больно ударилась головой о деревянные стены телеги, зашипев словно раненый зверь. Скорее всего Брик с Йором уже остановились перед караульным постом. Послышались голоса мужчин: гвардейцы переговаривались с караульными, рассказывали им, почему отлучались и какие гостинцы привезли для всей гвардии.

Гостинцы. Я еле удержалась от смешка. На мои же кровно заработанные золотые и серебряные монеты всё это покупалось. Понадеялась, что Беатриса продлит срок оплаты обучения на будущий учебный год. Последний остался. Не верилось, что учеба, которая, казалось, началась только недавно, так быстро подходила к завершению.

Благодаря Фергусу в жилом комплексе учебного заведения я обосновалась за три года до начала обучения, ещё в тринадцать, когда прибежала на порог Академии. Маленькая, глупая, одинокая девчонка, покинувшая родной дом, в котором стало невыносимо жить. Фергус сразу взялся за мои профессиональные навыки – стрельба из лука, защитная магия, которую он до сих пор преподавал в академии, и даже верховая езда. Наверное, во многом благодаря ему у меня получилось попасть в гвардию. А в шестнадцать лет началось полноценное обучение вместе со всеми. И каково же было моё удивление, когда среди учеников я увидела всю свою команду Орион. Мы в тот вечер собрались вместе и долго смеялись над этой ситуацией, опустошая чашки с чаем и вазочки с печеньем, которые нам с Хеленой удалось раздобыть в столовой академии.

Телега снова качнулась и двинулась дальше. Как же быстро и легко гвардейцам удалось попасть во дворец. Они здесь свои – их в любом случае пропустили бы. А пришли бы мы с Хеленой вдвоём – столько вопросов собрали бы. Зачем? К кому? Почему в такое позднее время? И ещё множество бесполезной информации, которую узнавали караульные, чтобы донести её до высшего командования, которое затем сообщало Его Высочеству об этом. А он уже в свою очередь принял бы решение – впускать ли нас или выгнать за ворота. С таким количеством этапов вряд ли получилось бы незаметно кого-то спасти из плена.

Мы договорились с Бриком с Йором, что они привезут нас к конюшне, где мы сможем незаметно пробраться к запасному входу во дворец. Гвардейцы обещали показать путь к темнице якобы наследного принца. И всё равно с трудом верилось, что этот парень может оказаться сыном покойного короля. Но раз Аластер забрал его с той стороны моста, значит, он действительно представлял какую-то ценность. Нельзя было допустить, чтобы Его Высочество использовал человека или мага – кем бы он не являлся – в своих целях. А если этот парень действительно являлся сыном короля Грегора, то тем более не должен находиться в тюрьме. Пусть он даже и незаконнорождённый. Он обладал теми же правами, что и Вивьен. Только она сидела в мягком кресле с очередной книгой в руках этажами выше, а он пребывал в темнице. Как-то даже несправедливо!

Телега затормозила. Ещё не время. Брик с Йором обещали подать сигнал. Я кивнула Хелене в знак поддержки, и подруга натянуто улыбнулась.

Брик откинул ткань с гостинцев, а Йор поднял верхний ярус телеги, освобождая нас. Я выбралась первой, Хелена вылезла из телеги следом. Гвардейцы одновременно кивнули, молча направившись в сторону запасного входа.

На территорию дворца опустился туман – в воздухе чувствовалась удушающая влага. Фонари в саду горели слабо, лишь частично освещая дорожку из гравия, ведущую к центральному входу. Дворец возвышался мрачным готическим строением – шпиль разрезал туман, уходя в вышину.

Я глубоко вдохнула и приблизилась к запасному входу. Тёмная дверь скрипнула, поддавшись силе Йора. Казалось, ещё чуть-чуть и она окончательно слетит с петель. Очутившись в тёмном коридоре, я пару раз моргнула, привыкая к мраку. Какое-то время нам придётся двигаться в полной темноте, ориентируясь только на звуки и ощущения. Этим выходом практически никто не пользовался – его сделали для прислуги, чтобы она могла быстро перемещаться в обстоятельствах чрезвычайной ситуации.

Йор с Бриком молчали. Лишь останавливались и кивали перед поворотом в ту или иную сторону. Но вдруг я услышала хруст и шипение справа от себя. Вероятно, Хелена за что-то запнулась. Не выдержав, я щёлкнула пальцами. Небольшой огонек выспыхнул между их коничками.

– Пенелопа, – прошептал Йор. А Брик лишь демонстративно закатил глаза.

– Почему мы должны идти в кромешной тьме? – тихо фыркнула я.

– Потому что мы пытаемся ТАЙНО проникнуть во дворец, – тем же тоном ответил Брик. – Знаешь, какое слово главное?

Я цокнула и нарочито медленно закатила глаза, но шаг не сбавила. Осталось пройти ещё немного, и мы доберёмся до развилки. А оттуда попали бы в длинный коридор, ведущий к темницам. Сама я редко туда заходила, поэтому нам придётся полагаться на гвардейцев и помощь Вивьен.

Свернув направо, я заметила молодую королеву. Девушка стояла на нашем старом месте встречи в длинном красном ночном платье, поверх которого накинула халат из чёрной ткани с широкими рукавами, расшитыми гипюром. Королева приготовилась ко сну – светлые волосы уже распустила. В руке у неё горел огонь, освещающий подземные ходы.

– Разрази меня молния! – тихо возмутилась Вивьен, погашая огонь в руке. Но благодаря небольшому свечению моего огонька удалось разглядеть, как королева спешно собрала волосы во что-то похожее на пучок, перевязывая его лентой, до этого висевшей на левой руке. И потуже затянула пояс от халата. – Пенелопа, ты не могла раньше сказать, что придёшь не одна?

Йор смущённо кашлянул, отведя взгляд от королевы. Брик по привычке закатил глаза, а после кинул в мою сторону предупреждающий взгляд.

И зачем я только втянула молодую королеву в наше незаконное мероприятие? Где-то в глубине души хотелось, чтобы Вивьен увидела, на что способен её дядя, поняла, что может случиться с ней. От таких мыслей по телу побежали мурашки, и я передёрнула плечами.

Ну уж нет. С Вивьен этого никогда не произойдёт.

Я не допущу.

– Так что же произошло? – Вивьен мягко отвела мою руку в сторону, чтобы свет от огня меньше падал на неё. – Я надеюсь, у нас не государственный переворот? – усмехнулась она.

– Хуже, – мрачно отозвался Брик.

– Не смешно, – цокнула я.

Мы произнесли это практически одновременно, сбив с толку молодую королеву. Девушка нахмурилась, прожигая взглядом Брика, который всеми силами пытался не смотреть в её сторону. Не дождавшись от него ответа, Вивьен переключила своё внимание на нас с Хеленой. Подруга умело отвела взгляд, притворившись, что рассматривает каменные стены подземных ходов. А мне ничего не оставалось, как признаться в том, зачем мы так поздно заявились во дворец.

– Мне нужно… – я запнулась, прочистив горло. И только хотела продолжить, как Брик перебил меня.

– Нам некогда болтать, поэтому Пенелопа остаётся с коро… Её Величеством, – быстро исправился гвардеец. – А мы пойдём в темницы.

– Темницы? – восклицание Вивьен получилось слишком громким.

И моё тело среагировало быстрее мозга. Я резко приблизилась к девушке, зажимая ей рот рукой. Вивьен стала брыкаться, вырываясь из хватки. Она имела полное право закричать и позвать стражу на помощь, но не сделала этого, когда я убрала руку с её лица. Отступив на шаг, я опустила голову, но всё равно видела, как Брик с Йором одновременно кивнули мне и направились в сторону коридора, ведущего в темницы. Хелена последовала за ними. Мы с Вивьен остались одни – королева с неприкрытым скептицизмом взглянула на меня и прищурилась.

– Я не привлекла своим криком всю дворцовую стражу, чтобы остановить вас, только потому что каждой клеточкой кожи уверена в твоём благоразумии, – чётко проговорила Вивьен.

«Она может».

Я усмехнулась, что, вероятно, не укрылось от внимательного взгляда королевы.

– Зачем вам темницы? – продолжала девушка.

– Там заперт один человек, – я решила подойти к новости постепенно.

– Какой?

Я резко вскинула голову.

То есть Вивьен нисколько не удивлял факт содержания человека в королевской темнице? Наверняка ведь без её ведома парня там держали. Или девушка уже знала о существовании сводного брата, которым Аластер хотел позже воспользоваться? Этого просто не могло быть. Это же Вивьен – с дядей у неё всегда не ладились отношения.

– Твой брат, – выпалила я, прежде чем успела подумать о реакции королевы. Он не заставила себя ждать.

На миг Вивьен потеряла дар речи. Девушка зажгла в руке огонь, пытаясь разглядеть в его свете моё лицо, чтобы убедиться, что я не сошла с ума. Её брови взметнулись вверх, она пару раз быстро моргнула, а после зажмурилась, тряхнув головой.

– Какой ещё брат? – нервно вздохнула девушка.

– Сводный.

«Дура, она не это имела в виду. Объяснись уже наконец».

– Твой дядя просил гвардейцев отыскать по ту сторону моста одного человека, им оказался маг, но не простой. Его зовут Трэвис Берг, и он твой сводный старший брат.

– Берг? – Вивьен наклонила голову набок, усмехнувшись.

Королева делала так, когда сомневалась в чём-то. Наклон головы вправо – излюбленный жест девушки.

– Ну-у… по идее должен быть Милоне, – произнесла я, качая головой. – Он внук Фергуса. Сын его дочери Лилиан.

Вивьен вздрогнула. Её веки резко поднялись, и показалось, что и без того большие глаза увеличились в размерах. Девушка прикоснулась пальцами к полуоткрытому рту, а после быстро отвела взгляд в сторону. Не в силах контролировать эмоции, я прищурилась. Она что-то знала. Это я заметила по её бегающему взгляду.

Наступила моя очередь сомневаться в искренности девушки. Я погасила свой огонёк – света Вивьен хватало вполне – и, сложив руки на груди, наклонилась вбок. Что теперь скажет молодая королева?

– Папа рассказывал однажды про свою первую любовь, – с нежностью тихо произнесла королева. Она улыбнулась, и я невольно последовала её примеру, вспоминая мудрого и справедливого короля Грегора. – Он говорил, что дорожил ею больше жизни, но не мог быть с ней из-за… – её голос дрогнул, – большой пропасти, которая образовалась между ними.

«Пропасть».

Он король, а она дочка профессора. Та ещё пропасть.

– Поэтому папа выбрал в жёны Фрейю из Дома Кремеров, – пояснила Вивьен. Её улыбка стала слишком грустной.

– Твоя мама была прекрасной королевой, – мой голос потонул в тяжёлом вздохе королевы.

Я редко утешала кого-то, и сама практически не получала поддержки. Считала всегда, что слова ничего не значили, когда дело касалось душевной раны, образовавшейся в том месте, где ещё недавно тлели тёплые воспоминания. Но сейчас вдруг захотелось что-то сказать, выразить сочуствие. Королева Фрейя действительно восхищала добротой и открытостью. Им с королем Грегором посчастливилось однажды найти друг друга.

– Ты думаешь, Лилиан и есть первая любовь покойного короля? – обратилась я к Вивьен.

– Я не думаю, – она загадочно улыбнулась, – я знаю.

Вот же маленькая хитрюга.

– Папа говорил, что любовь всей его жизни звали Лилиан. Теперь не сложно догадаться о её происхождении, и о бездне, что разверзлась между ними.

Я кивнула.

«Орион нашёл цель», – прозвучало у меня голове.

Хелена использовала магическую связь через аметист, чтобы сообщить о ходе дела. Этот камень издревле считался наилучшим средством для передачи информации. Аметист позволял мысленно соединяться с людьми на любом расстоянии. Это выяснили ещё древние маги, в честь которых названы наши королевства.

«Прости, по привычке», – извинилась Хелена.

В груди заныло от осознания, что больше никто не будет отчитываться мне подобным образом о проделанной работе.

«Пусть Йор с Бриком вывезут вас – в телеге всё равно не поместятся трое, а я заночую во дворце», – отдала я приказ подруге.

Завтра стража сменится, и я смогу спокойно покинуть дворец, сообщив, что меня сегодня днём впустила королева Вивьен. В этом сомневаться никто не будет.

Надеюсь.

– Твоё мягкое кресло всё ещё стоит у камина? – поинтересовалась я, заговорщицки подмигнув Вивьен.

Она всё поняла без слов.