Читать книгу Жена для чудовища - - Страница 14

Алана вздрогнула и посмотрела на меня. На юном лице промелькнуло столько эмоций. Недоверие, надежда, радость, страх, паника. Герард выглядел заинтересованным, но смотрел с недоверием.

– Это правда, – Алана наконец, собралась с мыслями, – Ты права, да!

Она потянула ко мне руки, и я шагнула навстречу. Девушка казалась совсем маленькой, но вцепилась так крепко, будто падала с обрыва, а я – её единственное спасение. Губы Ливая в этот момент сжались в тонкую полоску, и он едва не убил меня взглядом.

– Я отведу тебя к доктору, – генерал положил руку на плечо Аланы. – Ты должна быть сильной. Ради ребёнка.

Девушка помотала головой и вцепилась в меня крепче.

– Так нужно, – Ливай и без видимых усилий, подхватил Алану на руки, но она замотала головой.

– Нет, сначала пообещай, что отыщешь его. Дай мне слово. Ты сможешь! Ради нашей любви. Сына!

Ливай обжёг меня взглядом, а после скулы его напряглись, кожа обтянула их как тонкая бумага.

– Я обещаю, что найду Ферана, – сказал он ей, но смотрел на меня.

Алана всхлипнула и тяжело вздохнув, позволила себя унести.

– Бедняжка, – Герард качнул головой. – Она – редкий случай, когда иномирка захотела остаться из-за мужа и ребёнка. Ты, Диана, уже выбрала другого? Ливай не лучший кандидат, мы понимаем. Привыкли. Если с ним слишком сложно, или ты пока не решила, можешь перейти под мою защиту, в гарем.

Я ответила вежливой улыбкой:

– Благодарю, пока всё хорошо.

Если Ливай не оторвёт мне дома голову, причин менять мужа не вижу.

Армандо положил руку на моё плечо, высыпал на императора порцию прощаний и мягко потянул меня обратно на балкон.

– Вы правда не нашли его? Ферана? – тихо спросила я. – Или сказали так, чтобы не травмировать сильнее?

– Ливай никогда не врёт, – также тихо отозвался Армандо и сжал мою ладонь. – Так, держись. Он очень…

– Диана, садись на Одуванчика, – тот же голос, как на казни предателей.

– Эй… – Армандо широко улыбнулся, но тот поднял ладонь. Этого хватило, чтобы служитель замолчал.

– Мы летим домой, – сообщил генерал, подходя к Одуванчику. – Там поговорим.

Я притихла и послушно забралась на виверну. Ливай злится. Сильно. Очень. Как бы он сам меня не отдал другому стражу. Лицо пугает.

От замка мы полетели к краю города. Домов становилось меньше, а деревьев больше. Похоже, район для состоятельных граждан. Одуванчик взял вправо и, нырнув в тень деревьев, пронёсся над пустой улицей.

Мы приземлились перед двухэтажным поместьем в классическом стиле. Высокие окна, балкончики, неброская лепнина. Симпатично. Вокруг разбит сад, немного запущенный и дикий. Это и есть наш дом? Точнее, его.

Одуванчик потопал по газону в тень террасы, затянутой плотной стеной лиан, а мы направились к высоким стеклянным дверям. Интерьер скромный, без вычурности и украшений. Наши шаги отзывались гулким эхом.

Ливай обернулся к Армандо.

– Останься здесь.

– Но, – запротестовал было тот, а генерал опустил подбородок.

– Я сказал. Останься.

Армандо сник и посмотрел на меня с сочувствием. Ну всё, мне конец. Интересно, я побила рекорд по самому короткому пребыванию в их мире?

Я посмотрела на Ливая, угадывая, как мне себя вести. Может, расплакаться первой и победить в конфликте?

Мы поднялись на второй этаж. Ливай свернул влево, прошёл длинным коридором и остановился у тяжёлой двустворчатой двери.

Спальня. Белые стены, высоченные потолки и окна в пол, с длинными лёгкими шторами. Взгляд цепляется за широкую кровать с балдахином, у противоположной стены две двери. Комод, диванчик с креслом и журнальный столик между ними. Достаточно уютно.

Ливай с грохотом захлопнул двери и, опустив подбородок, шагнул на меня.

– Зачем ты это сделала? Мне нужна от жены любовь, а к Алане ты проявила жестокость.

– Что? – я нахмурилась. – Вы не нашли его. Нет доказательств, что он мёртв. Значит, Алана заслуживает право на надежду.

– Надежда, – повторил Ливай и прошёлся взад-вперёд. – Это самообман, Диана. Ты была там. Скажи, каковы шансы выжить в одиночку? Алане было бы больно, но понемногу она бы приняла это, а теперь будет медленно травить себя надеждой. И когда я отыщу тело, удар для неё и ребёнка будет сильнее. Это как с раной, прижечь сразу лучше, чем оттягивать момент, позволить загноиться и, в конце концов, лишиться руки или жизни. Кроме того, я дал обещание.

– Значит, не сделай я этого, ты не стал бы его искать? В этом споре нет правильного ответа, Ливай. Тебе сложно понять. Я была бы рада, пусть самообманом, получить ещё несколько дней, в которых мой любимый человек не мёртв. Это другие раны, их нельзя прижечь. И если Феран мёртв, нет разницы, узнает она сегодня или через несколько дней. Боль будет одинаково сильной.

– Не понимаю, – отчеканил Ливай. – Будь я на месте Ферана, то хотел бы, чтобы жена не тешила себя иллюзией и поскорее начала жить, забыв о происшедшем.

– У неё будет ребёнок! Господи, – я закрыла лицо руками и медленно выдохнула. – Прости, я не знаю, как объяснить. Нельзя махнуть рукой. Сказать: «Ой, муж умер, найду другого». Ты видел, она любит его.

Ливай помолчал.

– Я сказал насчёт его шансов выжить.

– Я буду надеяться, – упрямо ответила я. – Если ты прав, сама скажу ей. Договорились?

– Нет, – отрезал он. – Раз я дал слово, значит, и нести ответственность за него должен сам. Как и за свою жену. Я несогласен с твоим мнением, но что-либо изменить уже нельзя.

– Прости, – я опустила взгляд. – Мне не стоило лезть в твои дела. Или хотя бы обсудить сперва.

– Да! – коротко ответил Ливай. – Не стоило. Но для меня главное, чтобы твои поступки не были продиктованы жестокостью, бессмысленной и намеренной. Я не терплю этого, – он посмотрел в окно. – Завтра с утра вернусь в Кватрум. Если Феран и жив, то чем скорее я отыщу его, тем больше шансов. Как минимум принести тело узнаваемым.

– Я могу помочь?

– Нет. Ты останешься, – Ливай повернулся было к двери, но, о чём-то подумав, посмотрел на меня. – Меня не будет несколько дней. Ты никого не знаешь. Что тебе необходимо, чтобы скрасить досуг?

– Просто… вернись, – я отвела взгляд, но сразу посмотрела на него. – Фортепиано.

– Форте… Что? – изогнул бровь Ливай. – Это еда?

– Музыкальный инструмент, – надежда покатилась в низкие октавы. – С клавишами. Или рояль. Он похож, но больше. И звучит иначе, мягче.

– Выглядит как вот та твоя штука? С платья? – уточнил Ливай.

– Нет. То – нота, – я хотела отмахнуться, но передумала и начертила в воздухе примерную форму. – У него клавиши, белые, чёрные. Нажимаешь, звучат. Рояль длиннее, и вот такой, когда смотришь сверху. Если подобного нет, то не нужно.

– К утру я вряд ли раздобуду, – нахмурился Ливай. – Ужинать будешь?

Подумав, что у нас вроде как перемирие, я кивнула. Нужно привыкать друг к другу.

– Я распоряжусь, а ты просматривай обновки, – Ливай указал на правую дверь. У меня что, личная гардеробная?! – Надеюсь, тебя устраивает комната. Окна выходят в сад. Утром и вечером здесь слышно птиц. Звуки, ушам приятно. Как я понимаю, тебе нравится такое, – Ливай задумался и вдруг выдал. – Соловьи особенно.

– Спасибо, – я осторожно подошла, боясь разозлить. – И прости ещё раз.

– Ты не передо мной виновата, Диана, – отступил, и я отметила, что всякий раз, когда оказываюсь ближе, он отходит. – Я не могу судить тебя или прощать.

Ливай развернулся и поспешно вышел, будто боялся продолжения беседы.