Читать книгу Корни. Cемья Шоберг от Эстонии XVIII века до дальневосточной Лифляндии XX века - - Страница 8

К началу I Мировой войны (к 1914 году) в дальневосточной Лифляндии рыболовством занимались 115 семей. Доход от рыбалки в год – 10321 рублей. У каждой семьи было по 15 десятин земли, часть которой обрабатывалась под огороды. Дороги между сёлами были плохие, сбывать рыбу и продукты огородничества во Владивосток было нелегко, вот и занялись рыбаки каботажем (доставкой морем во Владивосток сельди своего улова и, по подрядам местных крестьян, дров, леса, овощей). Каботажем занимались в одиночку и поартельно – по 5-6 человек в каждой артели. В селении было до 30 шхун и шаланд (больших парусных лодок) из которых 10 принадлежали отдельным домохозяевам и 20 – артелям. В селении насчитывалось до 70 больших лодок, обслуживавших рыбный промысел. Каботаж был выгодным занятием: за доставку от с. Лифляндского до Владивостока морем в 50 верст (по грунтовой дороге 105 верст) брали: за сельдь по 2 рубля за 1000 штук, перевозка дров и леса стоила 8-12 руб. с куб. сажени. За доставку картофеля, свеклы, моркови и других овощей брали 7-8 коп. с пуда или 25 % с продажной стоимости. В быту эстонцы сохраняли национальные традиции. Мужчины сами делали телеги, сани, хозяйственную утварь. Кроме разнообразной рыбы, выловленной в прибрежных водах и в открытом море, основной пищей были хлеб, картофель, крупы, горох, баранина. По утрам варили кофе из ячменя, цикория. В селении Лифляндском была построена кирха…10

1923 г. Анна и Матс Шоберг. Девушка в центре неизвестна

В отделе краеведения большекаменской библиотеки есть любопытный документ. Это письмо-отзыв из Эстонии некоего Г. Гранта на книгу «Дальневосточная Лифляндия». Книга об эстонцах села Лифляндия, изданная в Таллине в 1989 году, излагала официальную точку зрения на жизнь переселенцев и историю успеха основанного ими рыболовецкого колхоза «Новый Мир», процветавшего на тот момент. Отзыв на книгу датирован 1990 годом и касался описания жизни переселенцев до периода коллективизации.

Г. Грант в юности жил в дальневосточной Лифляндии и уличал автора книги в неточностях. Благодаря этому письму у нас имеется не только официально-парадная история села, но и уточняющие комментарии очевидца. Что для меня особенно важно, Грант в этих записках упоминает семью Матса Шоберга, жившую в его время в бухте Кангауз. Так я впервые нашла письменное свидетельство, где по приезду на Дальний Восток поселились мои предки.

Ниже (в кавычках) привожу без купюр заинтересовавшие меня отрывки, рассказывающие о том, как текла жизнь эстонцев, значит, и семьи моего деда, во времена, когда в Россию пришло время революций и Гражданской войны. Иногда оценки Г. Гранта кажутся слишком субъективными, но они как раз интересны своей «неприглаженностью».

«Переселение происходило поэтапно. …Для удобства деревня была разделена на три части: Кангаузи оса (часть) – Северная Лифляндия, Куши-бухи оса – средняя Лифляндия, Кырц оса – Южная Лифляндия. Это коротко о возникновении деревни. … Последняя государственная переселенческая партия прибыла в 1911 году, и это уже поездом. Остальные прибывали самостоятельно. Шесть семей даже на лошадях, из которых 4 семьи обосновались на Океанской и две семьи нашли себе место в Тавричанке.

Что касается сбыта рыбы, то сначала было, конечно, трудновато, но в последствии все наладилось. Китайцы скупали сушёную рыбу, сельдь скупали Рубинштейны и японцы. Во входе в бухту Кангауз всегда во время лова сельди стояли 1-2 японских рефрижератора. Трудно было тем рыбакам, которые находились в Тавричанке, Океанской и во Владивостоке. Они ловили на рынок…

… Первыми домами переселенцев были землянки или оставленные корейские фанзы. Следующие постройки – на скорую руку построенные дома. Когда уже жизнь наладилась и вошла в свое русло, стали дома строить добротные, по моде 2-3 комнатные. Были и традиционные эстонские дома, как, например, у Линда, где кроме рабочей комнаты было еще четыре жилых комнаты, или у Маларенко, где было пять комнат, кроме рабочей, или гумна.

Под хутор выделяли 15 десятин земли. Сразу после возделывания участка делали раздел на лес, покос, выпас и пашни. И это было делом каждого хуторянина, как он устроил свое хозяйство. В общем, голодными до 1930 года никто не был, и жили зажиточно (хотя были и некоторые шалопаи). У Шевелева (местный богач – прим. Е.Г. Бельцовой) никогда не было ни одного эстонца в батраках. Единственная эстонка была поваром в доме отдыха Митрофанова. И готовила она пищу для больных, которые были в больнице на излечении.

….Эстонские рыбацкие самостоятельные артели в царское время были и в Тавричанке, и на Океанской, в бухточке Большого Камня, и четыре артели-общины в Кангаузе, которые в 1926 году объединились в артель Кангауз.

… Представляю список жителей этих мест.

Жители Кангауза: 1. Вейде М., 2. Вакемеес, 3. Березовский, 4. Варик, 5. Трейял, 6. Фишер, 7. Манер, 8. Рифк Тимофей, 9. Ноор, 10. Вирак, 11. Мярка Мадис, 12. Саарна, 13. Тедер Шмидт, 14. Ланге, 15. Киндерман, 16. Там, 17. Вага Прито-Фридрих, 18. Пюйа, 19. Вага Александр, 20. Вальтман В., 21. Шоберг Матц, 22. Шедловский, 23. Саарвели, 24. Нурк, 25. Армас Мадис, 26. Сыгел К., 27. Кывамеес, 28. Елла, 29. Рифк Василий, 30. Саавин, 31. Аракас, 32. Сыгел Г. Все они хозяева хуторов.

В Кангаузе жили не хозяева: 1. Коопель – врач, 2. Шмит Отто и Анна – портные, 3. Курик – судостроитель, 4. Ямс – кузнец, 5. Вальтер – рыбак, впоследствии бухгалтер артели, 6. Кульман – судостроитель, 7. Савин Миккель – судостроитель, 8. Гончаров – начальник таможенников. Кангауз относится к Северной Лифляндии.

Теперь перечислим жителей Куши бухты, или Средней Лифляндии: 1. Розенберг, 2. Тоомингас, 3. Тумма, 4. Тооминкас, 5. Тоомингас, 6. Эйсвольд, 7. Ару, 7. Эйсвольд, 8. Линг, 9. Мяги, 10. Блуке, 11. Кокла, 12. Пяястель, 13. Марибу, 14. Марибу, 15. Сиитан, 16. Маларенко, 17. Редыры, (18 – запись отсутствует), 19. Сиркель М., 20. Мейстерсон, 21. Армас Максим, 22. Лайд, 23. Сиркель, 24. Парм.

Все они хозяева хуторов. Плоуман – охотник и золотоискатель. Прийду Вяхе жил в Андрееве. Еще там жил Микк Яан, Юхансон, Кернер и Вяхи Александр (горбач-писарь-казначей), впоследствии работал в сельсовете до 1937 года».

О школе для детей переселенцев: "Первоначально дети обучались у Маларенко, у которого был большой дом, его арендовали для учебы. Александр Линде (взявший в аренду 100 десятин «школьной» земли с условием построить школу – прим. автора) вскоре расторгнул арендную договоренность. Школьные земли перешли в фонд общественности. Школе осталось 15 десятин, на которых были 3 корейских семьи арендаторами. А школу, в основном, выстроили в общественном порядке, по-эстонски – талгут. Первым учителем был Ринг Петр и Тилинг. Ринг ушел на пенсию, а Тилинга убили белые. Учителями стали Сиитаны, Михкель и Сусанна-Розалия. Розалия обучала 1-2 классы, а Михкель – 3-4 классы. Ученики называли учителя Ситаном, а учительницу Роози. В 1932 году эстонская школа перебралась в бухту Южную, а в бухте Куши стали обучать детей на русском языке. Что касается школы в бухте Куши, то она была посередине деревни. В школе был интернат на 10-15 учеников. Большинство детей были на постое у Маларенко, Пястеля и Марибу. Тилинг в бухте Юшуай не жил. В бухте Юшуай кроме китайцев никто не жил. Тилинга убили белые в 1920 г.

Что касается петровской семилетки, то при школе был интернат, в котором и я находился два года. В интернате мест для мальчиков было 24, для девочек – 15. Кто в интернате не поместился, жил на постое у жителей Петровки. В семилетке учились дети из деревни Лифляндия, Петровка, Линда, Царевка, Бессарабия, Моленый Мыс и других ближайших таёжных посёлков… В петровской школе, кроме Ланового Александра Филипповича, были еще хорошие учителя, Касаткин Владимир Иннокентьевич, Бойко с дочерью и другие. Петренко был хороший учитель. Кабинеты физики и химии в школе были. Все, что делалось, делали общими силами…

1923 год. Школа. Анна Шоберг стоит во втором сверху ряду вторая справа. В нижнем ряду похож на детей Шоберг мальчик второй справа.

… Центром культуры была школа. Когда школу строили, то учли, чтобы она одновременно была и народным домом. Зал был разделен раздвижной стенкой на два класса. В северной части зала находилась хорошо выстроенная сцена и небольшое помещение для всего необходимого при постановке спектаклей. На школьном дворе, на опушке леса, была летняя сцена, и в сторону дома Марибу была спортивная площадка. При школе, народном доме, работали кружки. Спортивный основал Михкель Трейял. После ухода Трейяла руководили кружком Арсентий Марибу и Лиза Пястель. Был смешанный хор. Им руководил Сиитан. Кружком сценической самодеятельности руководила Сусанна-Розалия Сиитан. Хотели организовать духовой оркестр, деньги были, но помешала революция. Был еще кружок борцов. Руководил Такман, он приезжал из Владивостока. Кружок развалился, так как Такман не мог регулярно проводить занятия, а другого руководителя не было».

Любопытны воспоминания Г.Гранта об участии дальневосточных эстонцев в гражданской войне: «…Сарвели Иван никогда в партизанах не был, не был и Мюресен Василий. Мюресен, если я не ошибаюсь, был в то время в Американской армии. Когда американцы стали уходить, Мюресен Василий, Осул Оскар, Мери, Плойман и еще несколько эстонцев дезертировали из американской армии.

Что касается партизанской группы Вяхи в южной Лифляндии, то они действовали не ахти как активно. Активно действовала группа белогвардейцев под руководством офицеров братьев Матизенов и жены старшего брата, которая была очень кровожадной. Избиения и расстрелы проводила она. Отряд Матизенов состоял, в основном, из 24 таможенников Подъяпольского, был кое-кто их местных молдаван и китайцев. И Матизены прекрасно ориентировались в жизни Лифляндии и Линды, т.к. они были сами из Линды. Впоследствии партизаны всех Матизеных поймали и расстреляли, а так называемую роту карателей истребили.

Что касается Пихеля Исаака, то он был никакой не герой, а был обыкновенный житель Лифляндии, который по своей дурости хранил наган. И Матизены это пронюхали и стали его избивать. А Исаак не признавался, потому что белые осведомляли под роспись, что кто не сдал оружие и хранит его, то по выявлению оружия будет расстреляна вся семья. Когда родственники увидели, что Исаака запорют до смерти, то принесли этот несчастный наган, который оказался к употреблению негодным. Это спасло Исаака и семью от расстрела. Так говорил после народ.

…Что касается Васке, так его расстреляли по его же дурости. Он пошел в Шкотово сдавать винтовку. Белые его схватили и расстреляли вместе с партизанами. Ему говорили: "Брось эту берданку в море, и концы в воду". А он по дурацкой честности пошел в Шкотово сдавать винтовку… Это правда. Он был моему отцу-отчиму близкий родственник.

Что касается американцев, то они из Владивостока далеко носа не высовывали. Вдоль железных дорог двигались только японцы. Американцы же сотворили одну подлость: около острова Скрыплёва утопили 250 коммунистов, партизан и рабочих, причём топили так, что все остались стоять, привязав конквендеры под мышки.

В Куши бухте никогда десанта не высаживали. Десант высадили японцы в бухте Кангауз в количестве 22 всадников. Оттуда, прихватив таможенников, двинулись вдоль побережья в сторону Южной Лифляндии. По пути обыскивали каждый хутор, который был около леса. К счастью, к нам не зашли. Были на открытом месте. В то время у нас были 4 партизана с командиром, которые пришли за продовольствием.

Обстреливали побережье белогвардейцы. Очень много снарядов не разрывалось…» 11

1922 год. Похороны мальчика Шоберг. За гробом справа налево Матс и Анна Шоберг, их дочь Анна, неизвестная женщина (возможно, дочь Марта), ниже стоят сыновья и дочери – Линда (самая маленькая), Сальма, Ловиза с Германом на руках.

Вот так жили эстонцы первые десятилетия после основания в 1899 г. на берегу Японского моря деревни Лифляндии. Семья Матса Шоберга жила в северной её части, у бухты Кангауз (ныне Суходол). По некоторым сведениям, семья приобрела и владела уже 30 десятинами земли, часть её находилась там, где ныне располагается большекаменское профтехучилище (ГПТУ-15).

С установлением Советской власти, весной 1924 года, был образован Лифляндский сельский совет (упразднён в 1961 году). В мае 1924 года на хуторах Лифляндии стали организовываться рыболовецкие артели. Их было четыре: «Лифляндец-1», «Лифляндец-2», «Приморец», «Эрингас» (в переводе «Селедка»). Последняя артель составилась исключительно из богатых и находилась в деревне Линда. Одной из перечисленных артелей руководил, а потом был главным бухгалтером Рудольф Шоберг, второй по старшинству сын моего деда Матса. По данным переписи 1928 года в селе имелось 86 хуторных участков, проживало 736 эстонцев.

И тут жизнь переселенцев стала круто меняться. В 1929 году на волнах объявленного в России курса коллективизации началось объединение артелей в рыболовецкое колхозное хозяйство, к 1 января 1930 года был создан колхоз «Новый Мир». Артельщики «Эрингаса» в колхоз не вошли, разъехались по Приморью. При организации колхоза в него вступила только четверть жителей Лифляндии. Часть эстонцев, проживающая в северной части Лифляндии, вошла в колхоз «1 Мая», который был организован в бухте Кангауз из жителей села Петровки.12