Читать книгу Багровый мир. Часть 1 - - Страница 5

Слишком тихо…

Вейка глухо протарабанила по столу мотив одной любимой песенки, которую они пели группой в школе солдат. Песня называлась «Не бойся битвы – смерть ты не отсрочишь». Воительнице она очень нравилась своим призывом сражаться яростно, не страшась погибнуть, ведь все мы уже мертвы: кто-то в будущем, кто-то в прошлом.

Помимо глубокого философского смысла, привлекал задорный ритм. Такие песни, как эта, нельзя слушать с утра, иначе рискуешь весь день крутить ее в голове, бубня себе под нос. И вот Вейкиру угораздило снова ее вспомнить.

– Можешь прятаться, скрываться,

Смерть, рожденная с тобой,

Будет, следуя, смеяться,

Вместе с матушкой-Судьбой… – едва слышно напевала она, стараясь развлечь себя в ожидании. Казалось, Рэйвир отсутствует целую вечность, хотя на самом деле он ушел всего несколько минут назад.

Тишина не отступила даже после скромного исполнения песни.

«Где же мы находимся?» – эльфийка задумалась. Место действительно не было похожим на таверну. На нижних этажах не звучало ни смеха, ни ругани, лишь густая, проникающая куда-то под горло, тишина.

Раньше комната, в которой они с магистром находились, казалась широкой, пускай и темной, но сейчас ее словно сдавило стенами. Вейка сидела за пустым широким прямоугольным столом, багровая скатерть которого только подчеркивала полумрак, превратившийся из расслабляющего и уютного в тяжелый и напрягающий.

Возможно, дело в забитых книжных шкафах, что тянулись вдоль деревянных резных панелей. Именно они могли визуально сжимать пространство. Но почему же раньше девушка не испытывала здесь столь сильный дискомфорт?

«Просто я осталась в незнакомом месте одна. Это нормальное чувство, – размышляла она в попытке себя успокоить. – Это как с ребенком, которого оставили посторожить место в очереди на рыночной площади. Все в полном порядке».

Взгляд воительницы привлек небольшой пьедестал из коричневого мрамора.

«Разве он был здесь раньше? Могла я его попросту не заметить? Он стоит в тени, да еще и по цвету сливается с полом и стенами. Конечно же, я наверняка не заметила его. Впрочем, какая разница? Ну подставка какая-то и все».

Но пустой пьедестал, с виду ничем непримечательный, привлекал взгляд Дэлион снова и снова, словно был прекраснейшим изваянием в этой комнате. Интерес потянул девушку к нему, как учитель тянет неслуха за ухо. Она поднялась и подошла поближе.

«Наверное мне совсем скучно», – вздохнула воительница, глядя на холодный блестящий камень. Пальцы лениво прогладили его поверхность. Вей даже кое-как заглянула за подставку, не понимая, почему стоит здесь и внимательнейшим образом изучает совершенно некрасивый кусок полированной горной породы.

«Таких уйма в библиотеке дворца. Может, лучше поискать интересную книгу на стеллажах?»

Щелчок. Пьедестал сухо заскрежетал, заставив эльфийку отпрянуть от неожиданности. Она что-нибудь задела? Вроде бы нет. Его сейчас вообще не трогали.

Изумленное, но горящее любопытством лицо снова нависло над камнем. Плоскость постамента механически разошлась по краям, отворяя полость в центре основания. Тут же из глубины выехала небольшая закрытая черная книга, заменив гладкий мрамор сверху.

«Кажется, я залезла куда-то не туда, – отметила Вейкира. – Но раз залезла, то пятиться уже нет смысла».

Она осторожно коснулась кожаной обложки, затем смелее взяла книгу и завертела в руках.

«Никаких швов и границ. Как ее так обернули?»

От книги к телу эльфийки внезапно передалась теплая частая дрожь мурчащего кошачьего горла. Вейка опешила и хотела было положить странную находку на место, но не смогла – пытливость проклятием приковала девушку к обложке, на которой плавно вздулся бугорок. Он с липким звуком раскрылся, и на Дэлион воззрился большущий и блестящий цитриновый глаз с горизонтальным, как у козы, зрачком.

Воительница звонко взвизгнула:

– Оно живое!

Следуя инстинкту самосохранения, девушка собралась отшвырнуть ожившее создание куда подальше, но невидимая сила не позволила находке упасть. Едва руки отстранились от черной обложки, книга сама воспарила в воздухе. Она подлетела к лицу эльфийки и распахнулась, явив напряженные и совершенно пустые белые страницы.

– Не надо! – пискнула Вейка и выдвинула предплечье перед существом, загораживая лицо в попытке заблокировать несуществующую атаку.

«А чего не надо-то?» – возник запоздалый мысленный вопрос в ее голове. Ответа на него не нашлось, но девушка была готова. Конечно же, невозможно быть готовым к тому, чего не понимаешь, однако Вейкира была настроена воинственно. Или ей так хотелось думать.

На белой бумаге, откуда-то изнутри книги начали проявляться черные символы неизвестного языка. Они соединялись в слова, перетаскивались с места на место, сменяя друг друга, пропадая и возникая. Наконец, непонятные знаки плавно перетекли в знакомую и эльфам, и людям вязь:

«Пять мест за столом. Пять ртов, что желают утолить свой голод. Один пожрет остальных».

Чернила забулькали, наливаясь кровью. Буквы совершили перестановку в новый текст:

«Он предал себя пучине мрака. Оскверненный чернилами свет умрет».

Страница резко перевернулась, чуть не задев вздернутый нос Вей.

«Он становится сильным и храбрым. Но глаза всех закрыты. Утопи себя, и ты увидишь».

Книга захлопнулась, обдав черные пряди эльфийки ветерком. Глаз устало закатился вверх и веки закрылись, погружаясь вглубь обложки, как прежде. Послышался протяжный скрип открывающейся двери.

Вейкира дернулась и оглянулась, но в комнате она оставалась одна.

«Что это было?! Что это за бредовые загадки? Черт побери, Вейка, куда ты вляпалась? – сердце юной девушки, казалось, вот-вот проломит выход из грудной клетки. Она схватила летающий артефакт и, наплевав на всевозможные нормы приличия, затолкала его к себе под тунику. – Покажу брату. Он наверняка что-нибудь сумеет объяснить, – лишь мимолетом в ее сознании проскользнула вполне логичная мольба в никуда: – Хоть бы оно не кусалось».

Дэлион отошла от загадочного постамента, проведя взглядом по безупречно ровным книжным полкам, и посмотрела на дверь. Та была открыта, в ее золотистой круглой ручке играли блики от танцующего на сквозняке пламени свеч. Но что-то было не так.

Теперь тишина не просто давила, она превратилась в неподъемную тушу, заглатывающую все вокруг в свой желудок, залитый чувством необъяснимой тревоги. Комната оставалась прежней: все тот же темно-красный стол, и стулья не поменяли расположение, на потолке также, как и до этого, изгибались тени, все шкафы на месте и загораживали собой стены, как было в начале. Но все же, что-то изменилось, это ощущалось. Но что именно?

– Рэйвир? – несмело позвала Вейкира. Она крадучись подходила к выходу. – Это ты?

Никто не отвечал. Беззвучие начинало звенеть в ушах. А еще запах… Девушка заметила, что в воздухе ничем не пахнет. Даже едой, которую им с магистром должны были сейчас готовить, даже книгами, коих тут было слишком много. Совершенно ничего: пустота и сухость, разбавленная лишь холодом сквозняка от входной двери.

Эльфийка медленно погладила себя по бедру – на черном пояске болтались короткие плетеные ножны для кинжала, больше напоминающего иглу с необычной гардой, дужки которой расширялись в сторону лезвия клином. Привычку носить с собой хоть какое-нибудь оружие привил девушке с детства ее учитель фехтования из школы. Его звали Кирендис, но все привыкли звать просто Кир.

«Битва любит встречать воина в самых неожиданных местах. Вы должны быть готовы. Конечно, наше оружие – есть мы сами, но согласитесь, что со сталью в руках спокойнее», – склабился он, поглаживая лезвие любимого именного клинка. В группе часто тихонько подшучивали между собой, мол, мастера когда-то в бою булава по голове погладила, и с тех пор он делит ложе с идеально заточенным клинком по имени Зебира.

Даже если и так, Вейкира уважала этого бывалого солдата. Он нередко говорил мудрости, которые девушка старалась впитать в себя губкой и запомнить.

Иногда случалось, юную Дэлион одолевали сомнения о надобности носить с собой кинжал. Особенно, когда леди Аррэя окидывала ее скептически-надменным взглядом и с возвышенной интонацией говорила: «Вульгарный атрибут. Высокопоставленной девушке ни к чему таскать на себе нелепые железяки. Защита достойной женщины – это достойный мужчина. Сражаться и хвалиться силой – это их природа, а не наша. В твоем же случае рекомендую брать с собой на прогулки стражников».

– Вот не права ты ни разу, – прошептала Вейка, выглянув из-за двери настороженной мышью.

Это действительно была не таверна. Скорее дом. Нет, целый особняк, огромный и утонувший в голубовато-сером ночном сумраке. Ночь? Когда они с Рэйвиром закончили зачистку Малахитового Леса, было едва за полдень, когда же успело так быстро стемнеть?

Девушка стояла на втором этаже, откуда через позолоченный парапет открывался вид на первый, где находилась, судя по всему, гостиная – она своеобразным перистилем расположилась в центре помещения, окруженная толстыми высокими колонами из темного шлифованного дерева с красно-золотой резной капителью. Сквозь черно-синюю вуаль лунного света можно было понять, что все вокруг здесь либо темно-красное с золотом, либо темно-коричневое – цвета, оповещающие о достатке и благородстве хозяев.

«Этот нахал все же затащил меня к себе домой», – заключила Вейкира. Она подошла поближе к краю и посмотрела вниз на массивный стол гостиной, украшенный по центру дорогой вазой с крупными розами. По кругу симметрично стояли стулья с высокими спинками и мягкой обивкой. Чуть дальше находились серванты с коллекцией редкой посуды. В их стеклянные двери через окна заглядывала полная луна, а окна здесь были широкие и располагались по четыре с каждой стороны коридора второго этажа. Казалось, лунный свет проникал в помещение со всех сторон.

Вей вздохнула, начиная плавно приводить встревоженное дыхание в норму. Внезапно холодом потянуло сильнее. Стол гостиной сорвался с места и подлетел к потолку. Он перевернулся и прилип ножками, нарушая все привычные законы природы. Ваза с цветами даже не шелохнулась, будто приклеенная.

Эльфийка отшатнулась от парапета и почти пригвоздилась к стене лопатками. Зрачки ее расширились от неожиданного ужаса.

Через пару секунд к столу подтянулись и стулья, ровно выстраиваясь вокруг.

«Да к бесам все! Пора делать ноги!» – запаниковала девушка. Спускаться она не рискнула из-за творящейся внизу чертовщины, поэтому подскочила к окну с подвязанными багровыми занавесками из плотной ткани, готовая выбить стекло в случае, если не удастся открыть. Однако, рама поддалась и послушно отворилась.

С улицы повеяло свежестью летнего вечера. Мощеные ровные дороги и белые здания безмятежно засыпали под мягким светом извитых, будто стебли растений, фонарей. Кое-где по улицам еще неспешно бродили прохожие. Обстановка будто говорила Вейке: смотри, все в порядке, ты тут не одна. Но успокоиться эльфийка не могла, ведь все то, что она увидела – это явно не плод воображения.

Сгруппировавшись, как ее учил Кир, Вейкира спрыгнула со второго этажа и ловко приземлилась на ноги в полуметре от разросшегося колючего розового куста. Вскочив и отряхнув одежду, она осмотрелась.

Это был Айнхириамм, но какой-то не такой. Или просто Вей находилась в незнакомом ей районе? Девушка вышла на улочку под свет фонаря, чтобы подумать и сориентироваться, в какой стороне дворец. Отсюда его было не видно, что странно, ведь обычно высокие шпили заметны почти со всех сторон города.

Неширокую светлую дорогу из ровной каменой клади, окружали двухэтажные аккуратные дома, но ни в одном доме не горел свет, будто город одновременно, как по приказу нянечки, отошел ко сну.

Воительница повертела головой по сторонам, и поняла, что прохожие вдруг тоже пропали. Стало пусто и как-то искусственно тихо. В последний раз такую напряженность девушка ощущала во время школьной практики с ловушками и засадами: чувствовалось волосками на затылке чье-то присутствие, будто кто-то затаился совсем рядом и наблюдает, пока ты глупо вертишься, хмуришься и скрипишь мозгами от догадок.

Вдруг среди домов, в неосвещенном участке дороги, перетекающей в перекресток улиц, Дэлион заметила высокую темную фигуру. Девушка, не думая, бросилась к ней.

– Извините! – крикнула она, и из-за длинного тормозного пути остановилась почти вплотную с незнакомцем.

Перед Вей стоял рослый широкоплечий воин в тяжелых черных доспехах с шипами на плечах и предплечьях. В темноте вспыхнули и устремились на эльфийку яркие бирюзовые глаза. Она плохо различала в тенях черты его лица, но отметила, что волосы у воина были темными и длинными, выделялись острый, идущий к низу нос и плотно сжатые недовольные губы. Между прядями отчетливо виднелись длинные заостренные уши, гораздо длиннее, чем уши обычных эльфов.

«Древний? Этого не может быть, внуков Зивейта не осталось», – нахмурилась девушка, но все же заговорила с ним:

– Не подскажете, как пройти ко дворцу?

Мужчина смотрел на нее сурово и задумчиво, и пока он не отвечал, было слышно, как позади него на светлую плитку что-то капает.

– Дворец? – низко переспросил он. – Прошу простить, я в этих краях недавно. Но вроде как утром дворец был сожжен до основания.

Вейкира мотнула головой, не принимая эту информацию.

«Что за бред? В каком смысле сожжен?»

Только сейчас она увидела, что вязкие капли срываются с лезвия огромного топора-лабриса за спиной воина, накрест с которым находился такого же размера грубо вытесанный кусок обсидиана. По форме он напоминал двуручный меч с острыми гранями. Было заметно, как в темноте слабо пульсируют синие символы, похожие на древние руны. Они будто проступали из самого сердца клинка.

«Во имя Света, кто это?» – воительница почувствовала себя до слез растерянной. Она совершенно не понимала, что происходит вокруг.

– Как сожжен? Кем? – жалобно пикнула эльфийка, но воин уже ушел. Дэлион лишь узрела, как его черный плащ взмахнул за углом дома. – Постойте! – девушка помчалась следом, в переулок. Прямо перед ней туда же, за странным мужчиной, зашагали рычащие воины с пустыми глазницами. Вооруженные, одетые в хорошую броню, но… мертвые. Ни с чем несравнимый запах гнилой плоти стелился за нежитью густым шлейфом. А лица… Вей увидела их лишь мельком, но и этого было достаточно, чтобы распознать обтянутые сухой или взбухшей чернеющей кожей черепа.

Паника подбиралась к разуму все ближе, как бы Вейкира не подавляла ее. Полная беспомощность сжала ее горло.

– Подождите же! – она крикнула громче и со всех ног побежала за ними.

Чем сильнее воительница ускорялась, тем длиннее казался переулок. Он растягивался, отдаляя силуэт древнего воина и его прислужников, которые, в отличии от девушки, шли неспеша.

Вей зарычала. Ее ноги показались чугунными, а по телу к низу живота якорем потянулось неприятное ощущение опоздания. Будто во сне, она увязала в невидимой трясине, выбиваясь из сил, наблюдая, как силуэты впереди уменьшаются и исчезают.

– Нет, – простонала она, тяжело дыша сквозь раскрытые ноздри. – Это просто кошмар. Я уснула. Это кошмар!

Яркая вспышка откуда-то позади озарила улицу, истребив на миг все тени вокруг. Вместе с ней явились звуки яростной борьбы, лязг мечей, грохот и крики. Вейка обернулась и раскрыла рот от ужаса. Пламя заплясало в ее лавандовых глазах – отражение горящих построек и раскаленного камня. Перед ней был точно не Айнхириамм, но похожий и родной по стилю зданий город. На улицах кипело ожесточенное сражение. Нежить в союзе с какими-то мощными рогатыми тварями, чудовищами и элитными войсками демонов терзали на части эльфийских солдат. Те отчаянно оборонялись, давали отпор. На их лицах восковыми масками застыл первородный гнев. Воины и маги, не щадя себя, изничтожали наступающих воскресших мертвецов любыми методами. Особенно лихо с ними расправлялись паладины. С демонами было сложнее: они имели физическое превосходство и хорошее магическое сопротивление. Некоторые такие твари могли запросто порвать тело взрослого напополам.

От пересечения магических атак все ночное небо сияло разноцветными переливами, сквозь которые капиллярами мелькали молнии и искры.

Брызгая зелеными слюнями, нежить заваливалась на поверженных противников и голодно приступала к обгладыванию их плоти. При этом мясо начинало нарастать на их собственных костях.

Где-то завизжала женщина. Дэлион обернулась и увидела, как простая эльфийка изо всех сил тянет на себя за ноги тельце годовалого ребенка, голова которого нагло пожиралась нетопырем-переростком. Горожанка обливалась слезами из застывших, неморгающих от шока глаз, и кричала, не желая понимать, что малыша уже не спасти.

Вейкиру начало мутить. Голова закружилась от переизбытка эмоций, но истеричное ржание лошади заставило ее прийти в себя – на воительницу летел десяток демонических всадников. В строгих зачарованных доспехах, тонких, но прочных, с рогами, идущими от висков, они безумно и хищно скалились, красовались острыми клыками, будто напоминая всем, кто здесь на верхушке пищевой цепи.

Девушка отскочила от них в последний момент, получив в лицо поток разящего конским потом воздуха.

На нее никто не нападал. Ее, казалось, даже не замечали.

– Это не в заправду, – Вей почувствовала, как начинает плакать. – Этого не может быть! Это все книга.

Она вытерла слезы и подняла глаза, но снова застыла от потрясения. Картина вокруг поменялась, будто кто-то повернул трубку калейдоскопа. Теперь перед девушкой возвышался древний дворец. Он был не таким крупным, как тот, что сейчас служит сердцем Айнхириамма, однако поражал своей белоснежной величественностью. Рядом светилась идеально ровная гладь чистого озера. Оно было похоже на цирконий, окутанный легким мерцающим туманом.

«Это же Источник, – догадалась воительница. – Что же, выходит я вижу события, которые случились восемьдесят лет назад, еще до моего рождения? Нападение Безымянного Воина на первое эльфийское королевство Зайванриамм, осквернение бездонного Озера Жизни. О ужас. Но почему я вижу это? Зачем книга мне всё это показывает?»

На берегу водоема лежал Таласс. Он был пронзен уже знакомым Вейке обсидиановым мечом с горящими символами, но был жив. Предводитель пытался дышать, сплевывая кровь на серую землю, пока его загораживал собою Ксериан. Дэлион впервые видела брата таким разъяренным. Его темный металлический нагрудник был весь в разводах от крови. Свежих и засохших. Советник с силой сжимал посох, фиолетовый камень которого ярко сверкал. Позади них с огненными сферами в руках стоял еще один эльф, блондин в темно-красном плаще с вышитым гербом рода Риванор над сердцем. Он был пугающе похож на Рэйвира, разве что чуть постарше и с длинными волосами.

Перед компанией, возвышаясь над раненным правителем и его глашатаем, стоял Безымянный – тот самый, у которого Вейкира спрашивала дорогу ко дворцу. Теперь она видела его лицо отчетливо: мертвецки бледное, бесстрастно-хмурое, с острым подбородком и носом, как у хищной птицы, он спокойно наблюдал за попытками его остановить, но в его взгляде не было ни настороженности, ни ожидания, ни ликования – лишь полное безмолвное равнодушие.

– Я убью тебя, – волком прорычал Ксериан сквозь зубы и не отводя глаз от врага. – Ты лишь мертвая тень прошлого. Предатель рода эльфийского. И я не позволю тебе отнять у нас то, что мы, потомки Зивейта, создавали тысячелетиями!

Лезвие внутри Таласса провернулось само собой, заставив мужчину вскрикнуть от боли, и вышло, окрашенное его кровью. Затем обсидиановый кусок стрелой влетел точно в руки своего хозяина, в которого тут же яркой голубой вспышкой устремилась магия советника.

Теперь на тяжелых черных сапогах Безымянного нарастал лед. Он проникал сквозь металл, сквозь щитки, в самое тело, сковывая его на месте. Но мертвый древний, вопреки всему, сделал шаг, затем еще один, грузный и уверенный. Он приближался к Ксериану и Талассу, будто его тело вовсе не поддавалось оледенению.

Советник вздохнул и посмотрел на ночное небо, по которому млечным путем расползались разноцветные следы от магических сражений.

– Я не позволю ему нас разрушить, – более спокойно заговорил он. – Став магистром, я заключил сделку. Думаю, время пришло, – мужчина поднял руку, и по небу разнесся оглушительный рокот, словно несколько гроз накладывались друг на друга. За одним раскатом грома тут же следовал другой, и третий, и еще.

Сверкающая мазня вверху начала закручиваться, образуя воронки то тут, то там. Вскоре ими покрылось все разукрашенное полотно ночи над Зайванриаммом. Воронки росли, угрожающе расширялись, являя широкое округлое окно в мир со ржавыми небесами. В чужой пугающий мир, незримо пышущий первобытным отчаянием.

Из этого незнакомого измерения строем полетели существа, напоминающие гаргулий. Имеющие каменные тела, они дополнительно укрепляли себя доспехами без символики.

Внизу из таких же порталов, дырявящих воздух, словно ткань, вышли отряды вооруженных многоруких созданий в набедренных повязках. Внешне они очень походили на людей, но превосходили тех по росту. Каждая правая рука их держала по изогнутому назад клинку, а левая – по щиту.

Вместе с великанами и великаншами из наземных бурлящих воронок выплыли теневые женские силуэты. Без лиц, одинаковые, как близнецы, они молниеносно скользили по воздуху, не касаясь ногами почвы и оставляя за собой темный шлейф. Казалось, словно у них вместо ног лишь клубящаяся в тенях юбка. Помимо перечисленных живописных созданий, на защиту Зайванриамму прибывали и другие довольно страшные воины, явно не принадлежащие этому миру. Новоприбывшие вступали в беспощадную схватку с демонами и нежитью, защищая оставшихся эльфов и помогая им.

Все это время межмировые врата оставались открытыми и глядели на сражение несчетным множеством багровых и оранжевых глаз.

– Где твои приятели раньше были?! – воскликнул белокурый маг.

– Это крайняя мера, – напряженно ответил ему Ксериан. – Ты не представляешь, на что я пошел, Рэйвир. Ну же, убей древнего!

– Что бы там ни было, теперь верховным магистрам придется здорово попотеть над памятью выживших, – из рук пироманта на врага обрушился поток огня.

Сейчас советник никак не мог помогать своему другу – вся его концентрация уходила на поддержание порталов, из которых дождем сыпалась подмога. Их следовало держать открытыми. До конца.

В облаках со скрипучими криками бились демоны и гаргульи, внизу также шло активное противостояние. Силы начинали перевешивать не в пользу Безымянного, который все шел и шел сквозь лед и сквозь пламя.

Рэйвир нахмурился, вкладывая в атаку больше энергии. Его руки покрылись пламенем почти до плеч. Новый, усиленный шквал стихии устремился в приближающегося грузным шагом древнего. Того захлестнуло целиком, проглотило и обволокло коконом. Воздух моментально наполнился запахом горелых волос и горелой плоти.

Когда пироманту уже захотелось расслабиться, сквозь бушующий огонь начали проступать очертания выходящего воителя. Его лицо было обугленным, но не кровило. Доспехи раскалились докрасна. Но он продолжал настойчиво идти, не знающий ни боли, ни смерти.

– Настырная ты нежить, – сквозь рычание процедил магистр. Он видел, как расстояние между Безымянным и Ксерианом сокращается с каждым шагом, и чувствовал, как разбиваются волны адреналина об сердце.

Поток пламени густел, накалялся, температура росла вместе со злостью и страхом создателя.

Древний сделал еще шаг, и еще, скалясь черным обугленным черепом с ярко пылающими бирюзой глазницами. Он уже почти достиг цели, но… начал осыпаться золой, пока не рассыпался окончательно прямо у ног Ксериана.

Рэйвир облегченно выдохнул и посмотрел на лежащего Предводителя. Светлый плащ его был пропитан кровью, проступившей через дыру в доспехе. Таласс не двигался.

– Жить будет? – перевел взгляд на советника магистр.

Тот не мог пошевелиться. Истощенный, он все еще концентрировался на поддержании распахнутых воронок. В ответ магу последовал лишь короткий кивок.

Еще горячий пепел незаметно шелохнулся, а затем полетел вверх, собираясь обратно в коренастое тело мертвого воителя. Его руки в когтистых шипастых перчатках занесли над головой Ксериана топор. Лезвие его скорее напоминало окровавленные сросшиеся затылками морды какого-то драконообразного чудовища. Вдруг зубастые безгубые пасти на полумесяцах раскрылись, и по всей округе раздался душераздирающий крик, воплощение лютейшей агонии, от которого уши готовы были расплавиться и потечь.

Даже Вейкире пришлось поспешно зажать их со всей силы и съежиться. Визг был попросту невыносим. Последнее, что увидела девушка прежде, чем невольно зажмуриться от нарастающей тошноты – это как с силой обрушивается топор на голову ее брата.

Когда звук утих, она открыла глаза, и обнаружила вокруг себя руины. Кто-то снова поменял картину событий. Некогда аккуратный уютный городок из белого камня сейчас был превращен в нагромождение из грубых потрескавшихся обломков и сгоревших балок. Светлые ровные дороги улиц были засыпаны пеплом, разбиты и кое-где вывернуты изнутри.

На берегу озера неподвижно лежал Ксериан. На нем была совсем другая одежда: теперь он был облачен в плотную черно-золотую робу с металлическим сегментированным нагрудником и наплечниками. Голову советника скрывал шлем в виде черепа с длинными клыками. Глазницы черепа не горели.

Видимо между эльфами кипела долгая битва, окончательно изнурившая советника. Весь берег был усыпан телами Безымянного. Одинаковые, как отражения друг друга, они быстро тлели, рассыпались пылью, обращаясь в ничто.

Одно из тел стояло у воды, будучи живым, если назвать его таковым уместно. Древний насыщался жизненной энергией Ксериана. Вскоре к этой энергии присоединилась еще одна – та, что тянулась от Озера Жизни. Источник начал темнеть. Безупречный хрусталь словно заливало вязкими чернилами, навсегда отгоняя от зеркальной глади искристый волшебный туман.

– Прекрати! – срывая голос закричала Вейкира. Она бросилась к воину-нежити, но тот не видел и не слышал ее. – Хватит! Оставь его! Оставь! Мразь!

Воительница хотела было накинуться на Безымянного, как сюжет снова резко изменился: теперь на берегу матово черного водоема стояла вся эльфийская троица.

Раненный Таласс держал слегка горящую золотистой аурой руку у раны на груди. Рядом с ним обессиленно пошатывался Ксериан. Он медленно снял шлем, и Вейкира ахнула, увидев, что красивое мужественное лицо ее брата с правильными чертами, сейчас попросту напоминает иссушенную черепушку, мумию, с прилипшими к деснам щеками и впавшими темно-серыми глазницами. Янтарные глаза мужчины больше не светились. Советник опирался на верный посох, а на него самого опирался полусогнутый Рэйвир. На лбу магистра крупной росой выступала испарина, говорящая о том, как трудно было ему держаться.

– Источник, – хмуро смотрел на сплошную черноту Предводитель. – Наш народ больше не сможет им пользоваться.

– Древний ублюдок, – с тяжелой отдышкой произнес брат Вейкиры.

– Как ты, Ксериан?

– Таласс, мне осталось недолго. Я бы хотел найти другой способ, но я…

Лидер эльфов поднял руку, прерывая речь глашатая.

– Ты будешь жить и найдешь, – твердо сказал он. – Я был ранен клинком Безымянного, и чувствую скверну его, что растекается во мне, будто медленный яд. Боюсь, мне не побороть эту… болезнь. Рано или поздно, ты поведешь за собой эльфийский народ, Ксериан Дэлион. Вместо меня. И я верю, что ты сможешь разыскать для них новый Источник.

– Но Таласс! – только и успел возразить советник прежде, чем обмякнуть на плече Предводителя от бессилия.

– Ты выживешь, – Таласс выдохнул и взглянул на сцепившего зубы Рэйвира.

– Безымянный и меня зацепил, – сообщил тот. – Тоже чувствую, как эта дрянь разъедает изнутри. Будто с каждым вдохом.

– Нас ждет насыщенное время. За тот короткий срок, что нам отведен, мы должны успеть сделать слишком много.

– Мне бы хотелось провести оставшееся время с семьей. С женой. Я всегда мечтал о сыне. Я так мечтал… Надеюсь, еще не поздно.

Предводитель кивнул:

– Да будет так, магистр.

Белая вспышка ослепила Вейкиру. Она залила все пространство, стирая образы и очертания. Когда свет убавился, девушка очутилась возле озера одна. Небо уже начинало розоветь, предвещая грядущий рассвет над запечатанными в вечном молчании руинами.

Юная Дэлион присела у черной воды и коснулась ее пальцами. На удивление, эта жидкость казалась сухой и теплой, от нее едко пахло, как от отравы для насекомых.

«Я хочу обратно, – подумала Вей. – Хочу домой. К брату!»

По воде пробежалась мелкая дрожь. Послышался отдаленный шепот из множества голосов:

«Утопи себя, и ты увидишь. Утопи… себя».

Черная гладь потянула к себе магнитом. Эльфийка рухнула в нее, и тьма принялась нежно обволакивать со всех сторон, проникая в рот, в нос и в каждую пору на теле. Девушке не хотелось дышать. Хотелось лишь спать. Невыносимо тяжелые веки закрылись.

Открыла она их в той же комнате, где они с Рэем собирались поужинать. Руки воительницы до сих пор сжимали книгу, страницы которой начали переворачиваться к середине.

Дэлион отшвырнула от себя артефакт и отскочила назад, позабыв про стол за спиной, поэтому ударилась об его угол поясницей и глухо шлепнулась на зад, сбив ногой один стул.

Книга взлетела и стрелой поднеслась к заплаканному лицу Вейки. На страницах проявился текст:

«После осквернения Источника эльфы нашли новый способ питаться, и этот способ разделил их. Магистр Рэйвир скончался, едва успев исполнить свою мечту. И предан, и спасен был Предводитель.

Но мир не будет длиться вечно. Страх переварится в ярость и станет черным. Зальется темной скверною твой дом».

– Заткнись! – крикнула девушка и снова запихала магический фолиант к себе под синюю тунику. Часто дыша, Вейкира вскочила и тут же скривилась от боли в копчике. Прихрамывая, она устремилась к двери, опасливо оглядываясь на мраморный пьедестал, будто там сейчас сидел медведь.

В этот момент дверь в комнату отворилась, и эльфийка врезалась спиной в торс Рэйвира. От звонкого девичьего крика магистр ощутимо дернулся.

– Вейкира? – он растерянно потряс ее за плечи. – Что случилось? Ты здесь призрака увидала что ли?

Та запрокинула голову, чтобы посмотреть на лицо пироманта. Она хотела было ответить, но речь отняло, и вместо сформулированных слов из приоткрытых губ вылетало лишь частое возбужденное дыхание.

– А-э-э… – наконец-то вышло издать хоть что-то. – Ты. Там!

– Я тут, Вейка, ты чего?

– Там… – ее широко раскрытые фиолетовые глаза кричали о беспокойстве. – Мне срочно пора домой! Да.

Рэй отошел в сторону, пропустив девушку и озадаченно поглядел ей вслед.

– Что ж, тогда до новой встречи? – неуверенно протянул он.

– Д… – промямлила воительница и, развернувшись, дала знатного дёру. Теперь-то Вейка знала, где выход из дома.

Помрачневший магистр остался в пустом особняке, но не это печальнее всего – он остался в плену своих гнетущих мыслей.