Читать книгу Багровый мир. Часть 2 - - Страница 3

Глава 3. Приближение

Оглавление

Высокая и массивная дверь, ведущая в тронный зал, сейчас нависала над хрупкой и одинокой Корвиллой недоверчивым оценивающим стражем. Девушка держалась, чуть надменно приподняв подбородок, предвкушая грядущее знакомство с приближенными ее господина. Сердце гонялось множеством сомнений и переживаний, начиная с того, насколько хорошо сидит на ней новое темно-фиолетовое платье из атласной ткани, утянутое по талии тонкой кожей черного корсета, и заканчивая накрученными мыслями о возможной неприязни как со стороны Совета, так и со стороны самой Корвиллы.

Впрочем, для нее было важно лишь мнение Обвинителя, а тот вовсе не походил на властелина, которым способен кто-либо управлять. Однако, тревога все равно присутствовала, ведь девушка желала влиться, избавив себя от лишних проблем на пути к поставленной цели.

Наконец, она сосредоточенно выдохнула, поправила без того хорошо уложенные волосы, и навалилась на створы.

В тронном зале звякнули цепи на клетках, подвешенных к потолку. Корви заметила в первую очередь то, что внутри маялись теперь совсем другие пленницы, не те, которых она заметила перед сделкой с Самеди.

Затем ее взгляд опустился. Трон пустовал, но в зале оказалось непривычно оживленно. По центру стоял длинный каменные стол, заставленный странными яствами, в том числе подносами с горящими сферами жизненной энергии. Они напоминали хрустальные яблоки, внутри которых, подобно дыханию, пульсировал белый или розоватый огонек. На них смотрели черным сморщенным изюмом запечённые глаза непонятного животного, напоминающего телом свинью, а мордой то ли крысу, то ли собаку с очень человекоподобными руками и ногами, связанными веревкой. Возле этого блюда стояли закуски в виде темно-коричневых ракушек, копченых лапок, а также салатницы с розовым однородным содержимым, на поверхности которого раскидывала яркие алые листья крупная орхидея.

Возле стола что-то обсуждала компания из шестерых существ. Один из них, статный брюнет в черном костюме, руководил маленькой арфисткой, старательно перебирающий серебристые струны тонкими, почти крысиными пальцами.

Музыкантом оказалось низкое женоподобное создание в белом хитоне с потрепанным низом. Белый цвет подчеркивал оливковую сухую кожу, на фоне которой выделялись огромные желтые глаза-блюдца. Круглое лицо с очень широким ртом застыло в рабочем трансе, а расставленные по сторонам длинные уши с крупным основанием раковин, говорили о страхе. Арфистка явно побаивалась того, кто сейчас курирует процесс ее игры.

В такт музыке похлопывал в четыре ладони рослый и очень мускулистый самец гаргульи. По битому камню его оскалившейся морды было понятно, что тот – заядлый любитель подраться. Красные глубоко посаженные глаза хищно проходились взглядом по хрупкому силуэту арфистки. Но та смотрела лишь на руки своего дирижера в черном костюме.

Слева от гаргульи, почти под крылом, восседала уже знакомая Корвилле Минерва. Все такая же траурно мрачная и сдержанно строгая, будто старая ворона. Сидя на ее коленях, положив щеку на стол, спала маленькая девочка, лет пяти, в желтых шелковых штанах и такой же рубашке. Ей не мешала музыка и не мешал холод камня под головой, а также столь неудобная поза – малышка спала глубоко и крепко, немного хмуря черные короткие запятые бровей.

Золотую заколку в виде бантика на ее густых каштановых волосах поправила бледная рука рядом сидящей девушки, от ног до макушки спрятанной под темно-синим балахоном с сильно надвинутым капюшоном. В глаза бросались кукольные шарниры вместо человеческих суставов на запястье и между фалангами.

Корви эта девушка показалась самой необычной из всех присутствующих, даже жутковатой. Той, в ком необъяснимо гармонично сочетались жизнь и глиняное тело. Скрыв под плотной темной тканью свой странный облик, могло показаться, будто она не могла его принять.

В самом краю стола скрестила четыре руки смуглая великанша, похожая на тех, что стерегли камеру Таласса. Ее голова была выбрита наполовину, вторую же половину украшали темные тонкие змеи косичек, спадающие на крупное воинственное плечо. Слишком откровенная одежда (если так можно было назвать повязку цвета махагони на пышной груди и над лоном между бедрами) подчеркивала выделенные мышцы массивного тела.

«Ну и громила. И это женщина? – подумала Корвилла. Шаг ее смятенно замедлился. – Чую стерву за версту. Любопытно, как она в такое свирепое чудище выросла?»

Тут же неприятно защекотали мысли о том, могла ли такая крупная бой-девица приглянуться Обвинителю?

«Нет, – ответил сам себе суккуб. – Она, конечно, формами богата, но вот женственностью обделена напрочь. Только посмотрите на ее недовольные брови и широкую короткую челюсть! А орлиный нос?! Нужно быть лишенным всякого вкуса, чтобы взять ее. Он не мог. Или… мог?»

На звук открытых дверей обернулись все, а дирижер отвлеченно перестал водить руками, от чего арфистка нечаянно сфальшивила и прижала уши к голове, с ужасом наблюдая, как взгляд черных глаз мужчины снова обратился к ней и теперь наливается злостью.

– Ты та самая? – первой заговорила гаргулья. Все рассматривали новую слугу господина, будто диковинку. Недоверчиво, с нескрываемым подозрением диких зверей. Под синим капюшоном девушки с кукольными руками загорелось два любопытных пунцовых уголька.

Корвилла сильно отличалась от Совета. Слишком яркая, слишком утонченная, она создавала впечатление нежной хрупкости, будто стебель тюльпана. У гаргульи при виде нее едва заметно сжались руки, мысленно сокрушая невидимую девичью шею – больно соблазнительный вид.

«Этого парня нельзя оставлять долго без дела, – заметила это демоница. – Такое пламя без присмотра отнюдь не погаснет, а сожжет все вокруг дотла».

Она кивнула Совету:

– Приветствую. Мое имя Корвилла. Господин велел мне познакомиться с Советом.

Компания переглянулась. Все, кроме все еще спящей девочки.

– Я ее помню, – сощурилась Минерва. – Точно, это тебе Обвинитель показал Таласса. Ты была пленницей, только вот… – женщина опустила брови, разгладив морщины на лбу. – Не помню, за что ты здесь. Эй, Дарза, – она затрясла плечи малышки. Та сонно вытянула губы, и вместо щеки положила на стол лоб. – Дарза!

Крик, будто невидимый подзатыльник, раздался практически над детским ухом, и бедняга вмиг распахнула яркие зеленые глазища.

– Что? Что-что? Что такое? – Дарза села и обвела всех непонимающим взглядом.

– Корвиллу помнишь?

– Помню, Минерва. И что?

– Ты помнишь, почему она была заключенной?

– Да все я помню. Теперь отцепишься?

Минерва подбила девочку коленями, на которых та сидела. Дарза зарычала. Женщина процедила для нее каждое слово:

– Вспомни, за что была заключена Корвилла.

Малышка вздохнула. Она устало окинула взглядом демоницу в атласном платье с глубокими вырезами на бедрах, скрепленных золотыми кнопками-розами. Зеленые лукавые глаза заметно расширились: видимо, девочке нравились подобные безделушки, как и драгоценные украшения, что сверкали на шее, пальцах и в ушах бывшей пленницы, стоящей напротив.

Почесав прямую переносицу, Дарза пожала плечами:

– Приношу извиняшки. Не помню ничего.

– Вот именно, – Минерва прогладила ее по каштановой голове. – Это значит только одно: Корвилла избавилась от грехов, и хозяин принял ее на службу.

Повисло молчание. Никто не спешил как-то реагировать на услышанное. По лицам читалось абсолютное равнодушие. Только Дарза зашевелилась, бестактно зевнув во весь рот. Она легла на стол, подложив теперь под щеку локоть, и снова сладко засопела.

– Все верно, – Корви взяла вожжи диалога в свои руки. – Я пришла познакомиться с вами прежде, чем отправлюсь на первое задание. Так приказал Обвинитель. Мое имя вы уже знаете, мне хотелось бы узнать ваши.

– А, кажется, про нее тогда и спрашивала Сирэлл, – проигнорировала слова девушки гаргулья. – Помните, когда мир тряхнуло?

– Не может быть. Она выглядит такой… слабой и немощной, – насупилась многорукая в краю стола.

– Хозяину виднее, – подключился тонкий переливчатый голос кукольной леди в балахоне. – Обвинитель решил, что она заслужила этот дар. Нам всем следует принять его волю и отнестись с уважением к его новой слуге.

– То, что решено им, не оспаривается нами, – согласился мужчина в черном костюме и широко заулыбался. От этой улыбки по спине запросто могли заползать гусеницы тревоги. Он погладил съежившуюся арфистку за ухом, ласково и бережно, как любимую кошку, затем стукнул легко по ее инструменту. Струны вмиг засверкали, заискрились, покрываясь бриллиантовой пыльцой. Музыкант тонко пискнул и замотал головой так, что уши захлопали, но мужчина в черном костюме неумолимо сжал маленькие руки и резким движением вниз провел пальцами арфистки по струнам, оставляя яркий багряный след.

Пленницы в клетках под потолком дернулись. Послышались всхлипы.

– И еще, – произнес он спокойно, но твердо, будто учитель, и повторил движение под сдерживаемый визг виноватой. Вскоре окровавленные кисти существа были свободны. Дирижер отмахнулся и с пинком приказал скрыться долой.

«Жестокий жест воспитания», – отметила Корвилла. Она пересеклась с его черными глазами, колючими, как зимний боярышник, и поняла – это бездонный кладезь бессердечных идей, направленных на создание, по его мнению, идеалов. Даже на нее этот мужчина смотрел с откровенным изучением всех деталей. Один изъян в чем-либо мог бы спровоцировать его сокрытое под вежливой улыбкой непринятие. Этой напрягающей особенностью он походил на шершавый ноготь, который, пробегая по ткани, так и норовил зацепиться за неудачно вздернутую нитку.

– И ранее пленники искупляли себя, – присоединилась девушка в балахоне. – Становились преданными слугами.

– Таких по пальцам пересчитать, – презрительно фыркнула многорукая.

– Но такие были!

– Прошу прощения, но может мы уже представимся наконец? – раздраженно перебила всех Минерва. – Не думаете же вы, что господин прислал ее знакомиться, чтобы мы все подружились и устроили банкет? Нравится вам или нет, Корвилла теперь часть дворца и слуга Обвинителя. И сейчас следует рассказать, кто мы и чем занимаемся, чтобы она имела представление. Безусловно, Совет – не единственные обитатели дворца. Есть еще слуги, есть слуги слуг, и так далее. К этому всему ты постепенно придешь сама, Корвилла. Я – Минерва, заведующая архивом грехов, глава грехописцев, а это, – она кивнула на спящую девочку. – Это Дарза, хранительница грехов.

– Бедняжка сильно устает, – заметила Корви.

– Ничуть, – скривилась женщина. – Это ее, так называемая, особенность. Главная задача Дарзы – охранять архив. Ее мозг получает всю информацию о свитках, и пока она спит, она контролирует безопасность и изоляцию хранилища.

– Проще говоря, если что не так – хранительница поставит на уши всех и вся, ибо вездесуща, – по-прежнему улыбчиво пояснил мужчина в черном. – Меня зовут Эллиор. Управляющий. Ответственно забочусь о порядке во дворце, в саду и по всей территории нашего большого дома. Прислуга, досуг – все это я способен организовать оперативно и качественно, – он чуть поклонился, глядя в глаза Корвиллы. – Обращайтесь, миледи.

– Какой ты подхалим, – сплюнула в сторону гаргулья. – Не ведись на эту его улыбочку. Он скряга. Меня зовут Ульд. Командующий войсками Обвинителя.

– В каком смысле скряга? – оскорбился Эллиор, пристально воззрившись на Ульда черными глазами.

– Ты что, забыл, что ли, как я у тебя пару служанок попросил? Мне всего-то нужно было прибраться на тренировочной площадке. Ты что сказал? Сказал, чтобы мы сами убирали то, что выпало из моих солдат.

– Возражу. Я предложил тебе миньонов. Убирают эти гоблины не хуже служанок, но тебе, почему-то, понадобились именно мои девочки. Увы, они принадлежат только господину, Ульд.

Гаргулья злобно поморщилась, но промолчала.

– Я Лотрия, – нежно зажурчала девушка в темно-синей робе. – Возглавляю крыло разведки. Обычно, мы следим за землями Обвинителя, заботимся о гармонии и безопасности.

Корвилла заинтересованно повернула к ней голову:

– Гармония и безопасность? Для кого?

– Разумеется, первостепенно благополучие обитателей дворца, затем – обитателей мира. Они все являются заключенными вне темницы, и каждый по-своему страдает, однако их существование протекает относительно стабильно. Все может обратиться куда большим кошмаром, нежели они уже претерпевают. Мои люди наблюдают за порядком в мире. Сейчас у нас… особенно много работы.

– Понимаю, – Корви вспомнила про компанию юной Дэлион, к которой ей придется примкнуть. Лотрия кивнула, но развивать тему дальше не стала.

– Я последняя осталась, – хмыкнула многорукая. Видимо, ей не слишком хотелось знакомиться с холеной красавицей, внезапно объявившейся во дворце в качестве исполнительницы Обвинителя, а не рабыни. Карие глаза пробежали по силуэту Корвиллы с высокомерным презрением. Великаншу раздражало в ней все.

– Чего застыла, рукастая? Красотой ее любуешься? – едко заторопила ее Минерва. Бритоголовая обратила на нее сокрушающий взгляд и нехотя заговорила:

– Хагалла. Недавно заняла должность верховной надзирательницы. Объяснять, надеюсь, не нужно, чем занимаются надзиратели в темницах?

– Не утруждайся, – нежно улыбнулась ей Корвилла одними только губами. – Все и так понятно.

– Уж очень надеюсь, – съязвила та в ответ.

– А что произошло с предыдущей верховной надзирательницей? – суккуб повернулся к Минерве, дав понять Хагалле, что тоже не горит желанием продолжать с ней общение.

– Любопытство так и прет, – ответила женщина. – Она была устранена в связи с неисполнением должностных обязанностей. Более подробно расспрашивай господина, а то сейчас взболтнем лишнего и будем потом отхватывать. Кому это надо?

Корви понимающе закивала.

– Еще вопрос: чем занимается Совет? Зачем он нужен повелителю?

– Какой глупый вопрос, – выдохнула Хагалла, глядя исподлобья. – И как тебе хватило интеллекта искупиться перед Обвинителем?

Что-то внутри суккуба застыло, сжалось и покрылось бесчисленными колючками, будто потревоженный еж. Злость нагретой ртутью подскочила от пальцев на ногах к основанию языка, обожгла бледные гладкие щеки. Девушка подошла к многорукой и уперлась руками в стол, впившись в нее взглядом.

– Не думаю, что Обвинитель советуется с тобой хоть в чем-нибудь, – заговорила она ниже обычного, на выдохе. – Не думаю, что он вообще советуется. Так объясните мне, будьте любезны, почему вы зоветесь Советом? Это вполне естественный вопрос, который напросился сам собой.

Пурпур суккубьих глаз превратился в багровый, таким же цветом загорелись и символы на девичьих лопатках – показатель толики силы, переданной их общим владыкой.

Угодливая улыбка вмиг покинула лицо Эллиора, а Ульд удивленно раскрыл пасть с каменными зубами. Он ткнул в сторону Корвиллы толстым пальцем.

– Видали? Это точно из-за нее мир тряхнуло. Господин действительно поделился с ней силой! Во дела!

– Успокойся, Ульд, не слепые, – закатила темные глаза Минерва. – Да, Корвилла, твой вопрос вполне логичен. И снова я отвечу на него вместо вот этих вот… остальных.

Многорукая Хагалла хотела было гневно вскочить, когда Корви нависла над ней, но ее горящая рубиновая энергия здорово осадила, смела назревающий конфликт, напомнив о господине. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться его воле, даже если она была неприятна.

Сейчас все происходящее, все голоса вокруг превратились для великанши в размазанный фон. Она не понимала, почему он выбрал эту хилую выскочку, и чем она, будучи пленницей, так успешно выслужилась перед ним. Для Хагаллы ее образ оставался недостойным столь великого подарка.

Минерва продолжила:

– Ты права, Обвинитель не нуждается в советах, но нуждается в преданных помощниках. Мы – те, кто безоговорочно исполнит любой его приказ. Исполнит самоотверженно и честно. В мире нет более верных ему существ, потому что каждый из Совета был создан Обвинителем собственноручно. Мы не искупали грехи, мы были сотворены чистыми идеалами, напрямую связанными сознанием с господином. Он повелитель мира, в котором полного доверия не может существовать. Даже к тем, кто искупился. Всегда есть вероятность того, что раскаявшийся возжелает спасителю зла, ибо природа смертных – эгоизм и жадность. Требуя больше, многие скачут по головам тех, кто их когда-то поднимал. Разумеется, Обвинитель такие мысли в головах давит сразу. Вместе с головами. Но недовольных хватает. Мы их зовем крысами, потому что они удивительным образом умудряются скрываться от вездесущего ока Обвинителя и его Совета. Но это я уже отошла от темы, – женщина кашлянула и принялась массировать шоколадные пряди спящей Дарзы. – На заседаниях Совета, обычно, обсуждается положение дел в Багровом мире. Мы даем отчеты и слушаем идеи господина. Конечно же, порою и мы высказываем свои мысли, но окончательное решение всегда за нашим создателем. Совет – это взаимосвязанная система, центральная сеть, от которой разбегаются нити систем поменьше, подчиняющихся нам.

Корвилла зажглась:

– Если я докажу повелителю свою преданность, я смогу также стать частью Совета?

– Нет, милочка, можешь даже не мечтать об этом, – Минерва хрипловато посмеялась. – Частью совета может стать лишь тот, кого Обвинитель создает сам. Слуги, даже верные до фанатизма, остаются слугами навсегда.

Гулкий стук притянул взгляды к Ульду. Это он хлопнул в каменные ладони и теперь затейливо ухмылялся, довольный такой реакцией.

– Кажется, все выговорились, – пробасил он. – Не знаю, как вы, а я жрать хочу. Это печеное мясо так пахнет, что слюни превращаются в известь. Элл, зови свою брынькалку, пусть играет. Все познакомились – можно отдохнуть.

Эллиор поморщился, наблюдая за тем, как гаргулья небрежно рвет зубами запеченную голень, и ее жир с мелкими ошметками улетает куда-то в сторону, шлепаясь о пол тронного зала.

Все же, он достал из внутреннего кармана вороного пиджака крохотный колокольчик и позвонил. Почти сразу же после переливчатого звука в дверях тронного зала возникло знакомое ушастое создание в потрепанном хитоне. Арфистка обнимала инструмент и боязливо таращилась на мужчину. Тот поманил ее пальцами, улыбаясь доброжелательно и тепло, будто ничего не было.

– Играй, – потребовал он. – Начнем повеселее. «Рассвет над телами». Начали. – Элл взмахнул руками, и маленький музыкант вновь заходил по струнам пальцами, по которым тянулись бурые борозды от запекшихся порезов.

– Была рада знакомству, – тихо сообщила всем Корвилла, понимая, что общение подошло к концу. На нее по-прежнему смотрели только Минерва и Лотрия. Остальным было уже не до новенькой слуги: Ульд набивал боевое пузо едой, Эллиор поглотился дирижированием, Дарза спала, а многорукая Хагалла настолько глубоко утонула в себе, что ей было попросту плевать на яства, музыку и все еще присутствующую Корвиллу.

– До встречи, – попрощалась с демоницей Лотрия. Рядом сидящая Минерва кивнула, присоединяясь к ее словам.


В сером длинном коридоре Корвилле стало спокойнее. Она будто со вздохом отправила вниз давящий между лопатками валун. Мрачность и тишина толстых стен с агрессивно красными гобеленами странным образом умиротворяли девушку. Она наконец-то снова была одна, смотрела на высокий потолок, слышала отдаленные звуки арфы, и с наслаждением осознавала, что этап знакомства с Советом позади.

Ее грубо схватили за шею сзади и развернули. Девушка напряглась от неожиданности, но, встретившись с пламенем пустых глазниц, начала облегченно расслабляться.

– Вижу, ты закончила с ними, – заговорил Обвинитель, рассматривая ее лицо то с одной, то с другой стороны. Он был так близко, что обдавал горячим дыханием кожу.

– Да, – удивительно тихо произнесла демоница.

– Отлично. Теперь тебе известен круг моих приближенных помощников. Каждый из них надежен и открыт передо мной, ибо я создал их, и я же могу в любой миг оборвать их существование. Если по какой-то причине ты не сможешь обратиться ко мне, ты всегда можешь обратиться к Совету, – он убрал руку.

– Совет сказал, что мир ощутил, когда мы… сплелись.

Мужчина с некой насмешкой приподнял голову:

– И что с того? Этот мир полностью взаимосвязан со мной. Его энергия и моя переплетаются. Грехи – это сырье для окружающей жизни. И я перерабатываю его. Естественно, что мир почувствовал, когда капля господина перешла в кого-то еще.

– Это что же, получается, я тоже теперь немножко хозяйка? – Корвилла хитро улыбнулась. Обвинитель же такую дерзкую шутку не принял и нахмурился:

– Знай свое место, суккуб. То, что я расширил список твоих возможностей в моем царстве, не дает тебе определения большего, чем мое личное орудие. И раз уж ты освободилась, самое время отправиться к нашим гостям. Приведи их ко мне целыми и невредимыми. И найди Самарона. Он должен быть пойман.

– Позволь узнать, как я должна поймать его?

– Так как у нас образовалась связь, мне достаточно будет узнать, где он находится. Остальное – не твоя забота. Справься хотя бы с простым. И помни, среди чужаков есть паладин. Так, что… осторожнее.

Последняя фраза вызвала у Корви теплую улыбку. Что это, он беспокоится о ней? Или о ее миссии?

Заметив ее реакцию, Обвинитель тут же открыл портал за спиной демоницы, и тот голодной воронкой всосал ее утонченный силуэт, а затем сузился до точки и исчез. Демон хмыкнул, видимо, задумавшись.

Он чувствовал ее… Чувствовал ее сильное волнение, ее абсолютное незнание как действовать. Он бросил ее в мир, который она видела лишь издалека. Красивый, опасный и давяще незнакомый. Как птенца, что, мечтая о полете, машет лысыми крыльями. Этому птенцу, наконец, подарили перья и отворили небеса: лети, если сумеешь правильно воспользоваться тем, чего так желал.

Лети или разбейся.

Багровый мир. Часть 2

Подняться наверх