Читать книгу Дочь королевы - - Страница 2

Sara Hester – Savage Daughter

Китана

Меня часто называют дьяволом во плоти, и каждый раз я с гордостью отвечаю, что унаследовала эту черту от матери, одной из самых опасных женщин, когда-либо живших на земле. Безрассудная и бесстрашная, я всегда могла ошеломить врагов совершенно непредвиденными поступками. Но пойти на то, на что я решилась сейчас, не осмелились бы ни моя мать, ни мой старший брат, вечно упрекавший меня в трусости.

Я отправилась в путешествие, итог которого предвидела изначально, в странствие, которое приведет меня к гибели… Моя жизнь зависела лишь от воли короля Эстеса, правителя земель Сентерии, страстно желавшего уничтожить всю мою семью.

Всего три недели назад

С одного конца переполненного всевозможными яствами стола сидела моя мать Ирина, с другой – мой отец Лерой. Окаймленные золотом тарелки блистали в свете свечей, дорогие канделябры придавали атмосфере торжественность. Несмотря на то что мы ожидали лишь пять минут, моя сестра Лена явно заскучала и потянулась за яблоком, но мгновенно передумала и скисла под суровым взглядом матери. Ситуация меня позабавила, и я не сдержала торжествующей улыбки. Лена в ответ одарила меня убийственным взглядом.

Наконец появился мой младший брат Армин, привлекая к себе всеобщее внимание. Окинув поочередно взглядом всех присутствующих, юноша почтительно поклонился, слегка подавшись вперед.

– Мой король, моя королева, прошу меня простить, я совершенно потерял счет времени, углубившись в книгу, – произнес он, затем занял свое место за столом слева от меня. Мама расставила руки, приглашая нас к столу, и мы со вздохом облегчения приступили к еде.

Спустя мгновение Арло с коварной улыбкой на лице повернулся к Армину.

– Что же ты все столько читаешь и планируешь, мой дорогой брат? Никак задумал свергнуть нашу королеву-мать?

Эти слова, сказанные в присутствии матери, потрясли всех за столом, и даже Лена, обычно потакавшая брату, посмотрела на Арло изумленные взгядом. Мое замешательство моментально сменилось гневом, готовым вот-вот прорваться.

– По крайней мере, хоть один из нас стремится стать достойным нашей правящей матери, дорогой брат, – парировала я, чувствуя тошноту от притворной улыбки и нежности в голосе. – Что, если бы он оставался таким же невежественным, как некоторые из нас?

Девятнадцатилетний Армин, рыжеволосый, с огромными голубыми глазами, как у матери, напоминал мне ребенка, и я чувствовала острую потребность его защитить.

– Китана, – вздернула бровь Лена. – Неужели ты настолько труслива, что способна лишь на подобные завуалированные намеки?

Армин усмехнулся, сводя сестру с ума.

– Что смешного?

– Ты вечно воспринимаешь все на свой счет, когда речь заходит о невежестве.

– Довольно! – раздался громовой голос матери, и мы задрожали от страха. Некоторое время она лишь беззвучно наблюдала за нами, но тот, кто достаточно хорошо знал Ирину Зиракову, понимал, что ее молчание намного хуже крика. Убедившись, что мы закончили ссориться, мать вновь приступила к еде, и мы сосредоточились на своих тарелках. У меня не хватало духа даже громко вздохнуть.

В звенящей тишине я подняла глаза на мать. Длинные рыжие волосы до талии, взгляд горит недобрым огнем. В свои пятьдесят три года она выглядела очень молодо, и своей красотой могла свести с ума двадцатилетних мужчин. Мама правила страной под названием Зираков, такую же фамилию носили и мы – как члены правящей династии. Обычные люди не имели права даже в шутку использовать нашу фамилию, это каралось смертной казнью.

Я перевела взгляд на моего отца Лероя, по совместительству визиря нашей страны, второго человека после моей матери. Как всегда, аккуратно причесанные и уложенные каштановые волосы. Отец улыбнулся, встретившись со мной взглядом, и я улыбнулась в ответ. В отличие от матери, отец представлял собой совершенно тихого, даже пассивного человека, который никогда не выражал своего мнения, даже когда его спрашивали. В браке с моей матерью каждый день ему приходилось жить в напряжении. Давайте будем откровенны, кто захочет жениться на Ирине? Я очень жалела отца.

Я посмотрела на своего брата Арло. Двадцатилетний, невероятно красивый со своими каштаново-рыжими волосами и карими глазами, брат производил впечатление и прекрасно знал об этом. Порой он переодевался в простолюдина и своими сладкими речами успешно соблазнял женщин, чем очень гордился.

– Смотри, – всякий раз повторял он. – Хоть я и скрываю свое происхождение, женщины охотно ложатся со мной в постель.

Стать игрушкой нескольких скучающих женщин… О да, какой успех!

Я посмотрела на свою двадцатичетырехлетнюю сестру Лену, сидевшую рядом с Арло. Сестра вздернула бровь, встретившись со мной взглядом. Голубые глаза, темно-каштановые волосы собраны в пучок на затылке. О ее красоте слагали легенды. Все мужчины нашей страны пытались добиться ее расположения, а она лишь играла с беднягами, как кошка с мышами.

Я сверлила Лену взглядом так долго, что Армин тихонько пихнул меня локтем в бок. Я быстро пришла в себя и отвернулась.

Армин, самый младший из нас, был самым дружелюбным, а также самым эрудированным и благовоспитанным. Юноша обожал читать. Брат не очень ладил с Арло и Леной, поэтому часто запирался с книгой в своей комнате или приходил ко мне. Я обожала наши разговоры: Армин увлекал меня рассказами о богах, истории и географии.

И наконец я, Китана Зиракова. Двадцать один год, третий ребенок в семье, больше всех похожа на Ирину, причем не только внешне, но и характером. Моя мама, обучавшая нас всему, увидела во мне огромный потенциал и возложила большие надежды. Может, именно по этой причине Арло и Лена с самого детства меня ненавидели. Все мы являлись законными наследниками, поэтому даже чуть более холодное отношение королевы значило очень многое.

В многолетней истории империи на трон обычно всходил самый старший ребенок, но иногда правители меняли решение и объявляли наследником другого, и никто не смел нарушить их распоряжений. Неповиновение грозило восстанием и смертью: непокорные принцы и принцессы попадали в немилость народа. Кто же пожелает, чтобы ими правил диктатор, нарушивший слово правителя?

Вот чего боялись мои брат и сестра: меня. Время от времени я задумывалась о том, что в наших законах, хоть и есть четкое правило про нерушимость решений короля и королевы, отсутствует какое-либо положение про убийство братьев и сестер взошедшим на трон монархом. Учитывая наши взаимоотношения внутри семьи, то, что один из нас взойдет на трон, означает, что на шеях других затянется удавка. И я клянусь, что не собираюсь дожидаться, пока меня повесят.

Моя мама промокнула губы салфеткой и встала из-за стола. Мы поднялись следом и низко ей поклонились. Моя мать отправилась в кабинет, не обращая на нас никакого внимания.

– Китана, – строго произнесла она. – Пойдем со мной.

Дыхание перехватило, сердце пропустило удар. Ноги предательски подкосились. Даже мое самообладание и мужество мигом улетучивались, когда дело касалось королевы-матери. Проводив Ирину глазами, я взглянула на отца, но тот лишь пожал плечами и покачал головой. Арло и Лена самодовольно захихикали, уверенные, что меня отругают, и мне захотелось содрать по три шкуры с обоих.

Пытаясь побороть страх, я глубоко вздохнула и побрела за мамой в кабинет, представлявший собой просторную комнату, практически лишенную солнечного света. Стены увешаны полками, заставленными книгами, заметками, военными стратегиями, административными советами предыдущих правителей и многочисленными записями о государстве. Эта комната – настоящая фамильная сокровищница, и даже служанка Диана не имела права заходить сюда. Однажды новенькая служанка по собственной глупости зашла в кабинет, и в наказание моя мать приказала обжечь ей руки.

Королева сидела в кресле и пристально смотрела на меня.

– Как ты думаешь, кто из вас достоин править государством после меня?

Вопрос застал меня врасплох, и пару секунд я колебалась, но все же ответила:

– Я.

На губах матери заиграла улыбка, и у меня отлегло от сердца.

– Вот почему я люблю тебя, Китана, – заявила мать. – Ты открыто высказываешь свое мнение. Так что да, ты права. Ты, дитя мое, больше всех заслуживаешь мой трон.

В ушах зазвенело. Что происходит? Неужели мама действительно собралась объявить меня своей наследницей?

– Однако порой правителю приходится идти на жертвы ради спасения своей страны, – продолжила она. – Ты готова принести эту жертву?

– Без сомнения, мама, – ответила я без привычного официального тона. – Если потребуется, во благо страны я отдам свою жизнь.

– Твоя жизнь не нужна, потребуется твоя душа, – покачала головой мать.

Я прищурилась, машинально насупив брови. Возбуждение, которое всего минуту назад одолевало меня, моментально угасло. Я молча уставилась на мать, и она спросила:

– Ты знаешь, почему я вышла за твоего отца, Китана?

– Вы были молоды, полюбили друг друга и поженились.

– Ты не права.

– Тогда почему?

– Твой отец – скудоумный бедолага, которым легко управлять.

Я приоткрыла рот от удивления: собственно, именно этих слов и стоило ожидать от матери, но я все равно остолбенела от подобной прямолинейности.

– Если ты хочешь управлять страной, то должна избрать в мужья человека, которым легко манипулировать, чтобы позже он не путался под ногами.

– Что вы хотите этим сказать, к чему клоните?

Мать разложила на столе кусок пергамента, оказавшийся картой, на которой значилась граница враждующего государства, королевства Сентерии. Женщина воткнула кинжал в центр карты.

– Что, если я скажу тебе, что ты сможешь покончить с семейством Сентерии раз и навсегда?

В горле пересохло от волнения.

– Как мне это сделать?

– Ты отправишься туда, Китана. Ты затуманишь рассудок этого повесы Андре, сына Эстеса, станешь предоставлять нам информацию и, когда придет время, убьешь их всех. Таким образом, мы уничтожим Сентерию без потерь и кровопролития.

Мои губы приоткрылись.

– Ты хочешь подложить меня под одного из ублюдков Эстеса!

Мать лишь пожала плечами:

– Женщина, которая стремится к власти, при необходимости должна уметь вовремя использовать свои чары. Не принимай слишком близко к сердцу.

Я больше не видела перед собой свою маму, которая согревала мое сердце одним лишь взглядом, лишь жестокую Ирину, внушающую страх всем вокруг, и щадить меня она явно не собиралась.

– А как же мое происхождение? То, что я – Зиракова, не скрыть, – пробормотала я, все еще пытаясь осознать происходящее. Спорить с матерью в подобном тоне всегда казалось равносильным смерти, но теперь иного выхода не оставалось. – Это самоубийство! Они же мгновенно меня прикончат.

– Они тебя не тронут, – уверенно возразила мать. – Этот клоун Эстес никогда не уничтожит свой главный козырь против меня. Он станет требовать у меня земли, денег, может быть, женщин.

– Или он воспользуется мной, – продолжала настаивать я.

– Я знаю своего врага, Китана. Он не настолько ничтожен, чтобы возжелать женщину своего сына.

То, как легко моя мать говорила подобные вещи, сводило с ума.

– Я не желаю быть ничьей женщиной! – закричала я, в гневе заметавшись по комнате. – Особенно этого негодяя Андре! И что я скажу им, когда они станут меня допрашивать? Как я объясню свое пребывание в Сентерии?

– Об этом я позаботилась, – ответила мама. – Еще до ужина я распорядилась провести обыск в твоей комнате. С этой ночи ты – моя дочь, возжелавшая свергнуть меня с престола и которую я хочу убить.

Мои глаза наполнились слезами. Мама действительно отказывается от меня?

– А что будет, если я откажусь? – шепотом спросила я.

– Конечно, я не смогу выполнить свой ложный приказ и убить тебя, и этим ты поставишь меня в неловкое положение перед моим народом. Я пойму, что ошибалась, считая тебя наследницей моего трона. Путь к царству откроется твоим братьям и сестре.

Армин не смог бы причинить мне боль, но если на престол взойдет Арло или Лена… Что же, они заберут мою жизнь без колебаний.

Передо мной поставили выбор: либо я откажусь повиноваться решению матери и останусь дожидаться смерти во дворце, либо вверю свою судьбу своему заклятому врагу. С тяжелым сердцем я осознала, что доверяю своим неприятелям куда больше, чем родным брату и сестре.

Мама встала передо мной и коснулась моего локтя.

– Что ты говоришь?

– У меня есть условие, – отчеканила я.

– О чем ты? – вскинула брови она.

– Если я успешно справлюсь с заданием, то стану единственной наследницей престола.

– Если ты осилишь подобное, то никого более достойного я не найду, – улыбнулась мать. – Ну так ответь, ты поедешь?

Я невольно заплакала, слезы заструились по щекам.

– Поеду, мама, – утвердительно кивнула я. – Как ваш самый достойный ребенок, я отправлюсь в Сентерию и уничтожу всю их династию. Клянусь всем.

Я покинула кабинет и отправилась прямиком в свою комнату, не обращая внимания на ожидающих в коридоре братьев и сестру. Я думала, что они будут смеяться, но они промолчали. Возможно, они ничего не поняли.

Я вошла в свою просторную комнату, из окон которой открывался лучший вид на дворец. Золотисто-белые обои отлично гармонировали с балдахином. В углу комнаты располагался захламленный шкаф с книгами, моими заметками и блокнотами. Впрочем, у Армина он забит куда сильнее: его комната представляла собой своего рода резиденцию для книг.

Я бросилась на огромную кровать и уставилась в потолок.

Что я наделала? Как я могла согласиться на подобное, еще и выдвинув условие? Не существует правителя более беспощадного к своим врагам, чем Эстес, и ему я вверяю свою жизнь.

Подавив слезы отчаяния, я встала и пошла в свою библиотеку, достала с полки записную книжку с моими исследованиями семьи Сентерии и принялась изучать.

Король Эстес, правитель королевства Сентерия, взял в жены прекрасную королеву Офелию, подарившую ему в дальнейшем пятерых сыновей. Старший, двадцатисемилетний Эзра, невероятно хитер. Он женился на женщине по имени Кассандра, о которой я не слышала ничего хорошего. Поговаривали, что она колдунья. Насколько мне известно, второй сын, Винсент, – наиболее вероятный претендент на трон, и, хотя Эстес еще не объявил его своим наследником, большинство полагали, что именно он станет королем. Третий сын, Андре, негодяй и повеса, – самый непутевый из всех братьев. Я слышала, что единственное, чем он занимается в жизни, – гуляет, пьет и веселится. В свои двадцать три года он не подавал ни намека на зрелость. Далее по списку – двадцатилетний Тао. Говорят, он невероятно умен и даже помогает королю разрабатывать военные стратегии. И, наконец, младший, семнадцатилетний Иван – беспринципный и жестокий. Женщины, которые входили в его комнату, кричали до самой смерти, мужчинам, вставшим на пути, перерезали горло. Разумеется, невинным людям он не причинял вреда, но с огромным удовольствием наблюдал за пытками своих врагов.

Я задумчиво потерла подбородок. Как я смогу обмануть людей столь разных возрастов и характеров? Мне нужно было соблазнить Андре, и уже сейчас я осознавала, насколько сложная работа мне предстоит. Возможно ли, что начнется война, которую избегали вот уже столько лет, лишь из-за того, что я стану завлекать этого пьяницу?

Перелистнув страницу о наследниках, я пересмотрела свои заметки о самом королевстве. Сентерия – государство, в котором огромную роль играло образование: детей с самого раннего возраста обучали множеству предметов: математика, астрономия, география, история и право. При заключении брака мужчина и женщина оформляли юридические документы, как и в Зиракове. Но, в отличие от нас, в их стране было запрещено брать вторую жену или второго мужа. В Зиракове же время от времени мужчины и женщины брали вторых супругов с позволения первых. На практике подобными привилегиями чаще пользовались мужчины.

С другой стороны, если один из супругов заявлял об измене или о том, что несчастен в браке, он имел право развестись. Если пять свидетелей могли подтвердить факт измены, то пострадавший супруг мог рассчитывать на крупную материальную компенсацию.

Я закрыла блокнот, глубоко вздохнула и, притянув ноги, уткнулась лицом в колени. Это путешествие окажется очень трудным испытанием.

На протяжении нескольких часов я перечитывала свои заметки, пока наконец не вошла мама. Она подняла одну бровь. В ее вечно отстраненном взгляде читалось сострадание. При ее появлении я даже не соизволила подняться с постели. Впрочем, она лишь равнодушно присела на кровать рядом со мной.

– У тебя есть план? – Ирина не стала ходить вокруг да около и перешла сразу к делу. – Как ты собираешься поразить Андре?

Вместо ответа я выпалила:

– Почему я, а не Лена? Она намного красивее меня, кокетлива, умеет общаться с мужчинами, способна заполучить любого из них… Она в разы способнее меня.

– Невозможно лишь красотой и талантом привязать к себе мужчину надолго, Китана, – тяжело вздохнула мать. – Необходимо уметь подмечать его слабости, и женщина должна быть достаточно умной, чтобы уметь их использовать.

– А Лена таким интеллектом не обладает, – закончила я мамину мысль.

– Точно, – слегка покачала головой в ответ мать. – Она сможет привлечь внимание Андре и весело проведет с ним время, но не более того. Он – птица свободного полета, привыкший перелетать с ветки на ветку, когда ему наскучит. Ты же должна обрубить другие ветки и приковать его к себе.

На мгновение мне захотелось рассказать матери, как я напугана и как мне не хочется уезжать. Но я взяла себя в руки и заглянула ей в глаза.

– Хорошо.

– Мы начали говорить об Андре, – вернулась мать к своему вопросу.

– Я размышляла об этом, – ответила я. – Я появлюсь перед ним в неожиданный момент в том месте, в котором предвидеть нашу встречу невозможно. Мужчины не могут забыть женщин, которые застают их врасплох.

– Думаю, мне не стоит недооценивать твое понимание мужчин, – усмехнулась мать.

Так начался мой путь к смерти.

Теперь я ехала в повозке с вещами для комнаты Андре и с крупными взятками для дворцовых чиновников. Меня надежно спрятали, завернув в ковер. Я лежала в совершенно неудобной позе и постоянно ерзала, стараясь устроиться получше, но мне это не удавалось из-за множества вещей вокруг. Кроме того, мне неожиданно приспичило в туалет.

Повозка замедлилась, и я невольно задержала дыхание и зажмурилась. Дверца кареты на мгновение открылась, и дворцовые слуги мельком заглянули. Эта короткая проверка означала, что мы прибыли во дворец. Я испытала облегчение, когда вновь оказалась в темноте, но не могла понять, почему вещи для королевского сына не подвергли тщательному досмотру.

Наконец повозку принялись разгружать, и вот настала очередь моего ковра. Я различала голоса людей, которым я заплатила, чтобы попасть внутрь. Окажись на их месте кто-то другой, мой план провалился бы в самом начале и меня бы убили.

Минуло достаточно много времени, и мне стало очень жаль людей, которые меня несли: добротно сотканный ковер сам по себе был достаточно тяжелым.

– Эй, вы, двое!

– Да?

Я открыла глаза, услышав голос несущего меня человека.

– Куда вы несете этот ковер?

– В комнату принца Андре.

– У принца нет заказа на ковры, насколько мне известно. Королева Офелия просила ковер для принца Винсента.

Я тяжело сглотнула, полагаю, как и мужчины, которые меня несли.

– Но как это возможно? Нам сказали о принце Андре, клянусь!

– Повторяю, такого заказа нет! – Мужчина явно начал терять терпение.

– Извините, мы не сможем отнести его принцу Винсенту.

– Ты осознаешь, с кем говоришь? Как это ты не можешь его отнести, куда велено? – удивительно громко закричал мужчина.

Второй человек, который нес меня, тут же вступился:

– Мой друг не это имел в виду, Армондо. В королевстве не сыскать человека, который не слышал бы о твоей власти. Но что, если они разозлятся на нас?

Армондо немного смягчился, тронутый лестью.

– Никто не будет злиться, я здесь главный, и все объясню, если потребуется. А теперь делайте то, что сказано.

Носильщики ничего не возразили. Я проклинала их за молчание, но понимала, что это к лучшему. Большая настойчивость привела бы к излишним подозрениям и ужасным последствиям.

Так что же мне теперь делать? Мой план заключался в том, чтобы попасть в комнату к Андре, дождаться его там и, в нужную минуту выбравшись из-под ковра, прижаться к нему и взмолиться о помощи. Теперь же придется придумать новый план за те считаные минуты, что у меня остались.

Я прекрасно осознавала, что мне не удастся обмануть Винсента своим телом и глазами, полными слез. Он, должно быть, очень умен, раз является наследником королевства. Он явно не настолько глуп, чтобы купиться на мою ложь.

Дверь открылась, носильщики прошли в глубь комнаты и положили меня.

– Сейчас здесь никого нет. Это все, что мы можем сделать. Мы тебя не видели, ты нас тоже, – заявили они, вместо того чтобы развернуть ковер. Потом я услышала звук закрывающейся двери.

Ладно, значит, сейчас я в комнате одна, и у меня осталась в запасе пара минут, чтобы проанализировать характер Винсента.

Я могла бы попробовать предложить ему взятку за укрывательство. Ах, нет, эта идея слишком глупа! Королевскому сыну не нужна жалкая горсть монет. Я могла бы заявить, что хочу вступить в союз против матери, но это вызовет сомнения.

Думай, Китана, думай!

Я затаила дыхание, услышав приближающихся людей.

– Братья завидуют вам, мой дорогой принц, – раздался грубый мужской голос. – Когда ваш отец подарил вам сегодня брошь, их глаза алчно загорелись. Только Андре это не волновало. Впрочем, его ничто не волнует, кроме женщин.

Итак, Винсент вошел в комнату. Капли пота выступили у меня на лбу, и я не могла понять, то ли это от того, что я все еще оставалась завернутой в ковер, то ли от волнения.

– Эйден, – громко ответил другой мужской голос. – Я запрещаю тебе так говорить о Сентерианских принцах. Мне следует оторвать тебе голову и повесить ее в комнате в качестве украшения.

Несмотря на угрожающую фразу, мужчина явно улыбался.

– Простите, сэр, но я солдат и наблюдаю за всем, что происходит в нашем королевстве, анализирую и докладываю, – отрапортовал собеседник.

– Мой отец пригласил Тао в свой кабинет, – резко сменил тему разговора мужчина, который, по моему разумению, являлся Винсентом. – В ближайшем будущем нас ждет война.

Сердце ушло в пятки. Он говорит о войне с королевством Зираков?

Голос Эйдена звучал напряженно.

– Если вы поговорите с Тао, может быть, он расскажет вам, зачем отец пригласил его.

– Не думаю, Эйден, – саркастически рассмеялся Винсент в ответ. – Тао обожает отца и слепо следует за ним, не беспокоясь о том, что правильно, а что нет. Разве может он раскрыть мне секрет отца?

– Многие погибнут, – заметил Эйден. – Многие окажутся в плену. Я уже вижу, как ваш брат Иван сгорает от нетерпения.

– Я много раз предупреждал отца, что его следует где-нибудь запереть, – ответил Винсент. – Меня не волнует судьба моих врагов, ведь они, окажись мы на их месте, не проявят милосердия. Но из-за чрезмерной любви Ивана к пыткам люди думают, что все мы такие. Его методы внушают людям страх, а ему в империи не место. Люди должны следовать за правителями с искренней преданностью в сердцах. Страх приведет лишь к предательству.

Он вступился за свой народ, потребовав от отца справедливости… Последняя кроха надежды на то, что мне удастся обмануть этого человека, исчезла.

Я попыталась пошевелиться, пока мужчины разговаривали, но они внезапно замолчали.

«Проклятие! Они заметили меня? Господи, если ты существуешь, помоги!»

Через несколько секунд я громко вскрикнула от сильного удара в живот. Ковер завертелся, и я никак не могла остановить его вращение.

Когда ковер наконец расправился, я почувствовала острие меча у горла.

Я сразу увидела удивительного молодого человека с седыми волосами, протянувшего меч в мою сторону. На контрасте с седыми волосами его черные глаза выглядели пугающе, делая его похожим на монстра.

– Кто тебя послал? – прокричал мужчина. Я молчала, тяжело дыша. – Отвечай! Тебя подослала та подлая женщина по имени Ирина?

– Эйден.

Пребывая в твердой уверенности, что этот человек меня убьет, я напрочь забыла про Винсента. Я перевела взгляд на него. Черные брюки, ботинки и куртка, белая рубашка.

Он осмотрел меня с головы до ног. Мое длинное белое платье с рукавами до запястий потемнело от дорожной пыли, рыжие волосы растрепались, а под синими глазами, должно быть, пролегли круги.

– Кто ты?

– Меня зовут Люси, – пробормотала я в ответ.

– Какая у тебя фамилия?

– Я не знала, что окажусь во дворце, – немного помолчав, солгала я. – Люди, которым я заплатила, утверждали, что я окажусь в магазине купца, из которого легко смогу сбежать.

– От кого ты бежала? – все так же твердо допрашивал Эйден.

– От моей семьи, – ответила я. Желание жить в мгновение ока превратило меня в актрису. – Они очень злятся на меня и обязательно убьют, если поймают. Отпустите меня. Я попала сюда по ошибке.

За считаные секунды выдумать историю, хотя ранее ничего в голову не приходило… Думаю, у меня природный талант. Я понимала, что Винсент не поверит в мою ложь, поэтому заикалась и отводила глаза. Если бы я смогла следовать изначальному плану… Если бы только могла…

– Какая у тебя фамилия? – повторил вопрос Винсент.

– Моно, – я повернулась к мужчине. – Меня зовут Люси Моно.

Винсент спокойно подошел ко мне и наклонился.

– Винсент, держитесь от нее подальше! Я еще не проверил, вооружена ли она! – тут же закричал Эйден, но Винсента не волновали его слова.

– Люси, – произнес он, глядя мне в глаза. – Если тебе нужна помощь, то, как принц этой страны, я, разумеется, протяну тебе руку помощи. Но должен заметить, что больше всего в этой жизни я ненавижу две вещи: ложь и когда из меня делают дурака. И то, и другое ты делаешь прямо сейчас.

Я судорожно сглотнула.

– Ты ведь осознаешь, что я распознал твою ложь, верно? По твоим глазам вижу, что ты умна.

Винсент оказался умнее, чем я думала.

– Кто ты?

– Бедная девушка, которая лишь хотела сбежать и по воле случая оказавшаяся здесь, – ответила я, не сводя с него глаз. – Какое значение имеет все остальное?

Винсент молча смотрел мне в глаза, и я не могла угадать, о чем он думает. Может быть, размышлял, лгу ли я, может быть, планировал меня продать на рынке рабов – я не представляла.

– Эйден, – Винсент повернулся к солдату. – запри эту девушку в темнице, пока она не признается мне, кто она такая. Не давай ей еды и воды. Пусть узнает, что значит перечить принцу.

Винсент уже выходил, и Эйден схватил меня за руку, рывком подняв на ноги.

– Ты убьешь меня, если узнаешь кто я такая! – закричала я. Мужчина резко остановился и развернулся ко мне.

– Если не скажешь, тебя ожидает та же участь.

Я попыталась заплакать, выдавила несколько слезинок. Я поочередно взглянула на обоих мужчин и глубоко вздохнула.

– Хорошо, – сдалась я. Эйден немного ослабил хватку, и Винсент с интересом приблизился.

– Меня зовут Китана, – ответила я, когда Винсент остановился передо мной. – Китана Зиракова.

Впервые в глазах Винсента появилась эмоция: ужас.

– Отпусти! – тщетно закричала я, когда Эйден вновь прижал меч к моему горлу.

– Заткнись, тварь! Кто знает, зачем ты явилась во дворец!

В отличие от солдата, Винсент сохранял спокойствие.

– Почему ты здесь? – спросил он. – Собираешься шпионить за моей матерью?

– Ты в своем уме? – закричала я, чувствуя, что нужно как можно усерднее скрывать правду. – Кто посылает своего ребенка шпионить за своим врагом? Моя мать не настолько глупа, чтобы думать, что моя личность останется тайной! Тебе не потребовалось и пяти минут, чтобы это выяснить!

– Тогда что ты здесь делаешь?

– Мне будет гораздо удобнее говорить, если твой здоровяк уберет меч от моего горла.

Винсент кивнул, и Эйден опустил меч.

– Говори.

– Я же тебе сказала, что сбежала, – ответила я.

– От кого?

– От кого? От моей матери.

– Ты забыла, что я не люблю ложь? – выпрямился Винсент.

– Клянусь всем, что говорю правду. Моя мать приказала убить меня, мне пришлось бежать.

– Правда? Почему же?

Я глубоко вздохнула:

– Из-за моих брата и сестры, Арло и Лены. Пока я была маленькой, они не признавали меня как самого сильного кандидата на трон. Сейчас же они обманули мою мать, заставив поверить, что я готовлю восстание. У меня оставался только один выбор – бежать. В Зиракове меня обязательно найдут и казнят.

– И ты выбрала территорию врага для побега? – саркастически уточнил Эйден. Я повернулась к нему.

– Если твой ребенок сбежал, ты можешь представить, что он скрывается на вражеской территории? Как бы комично ни звучало, но самое безопасное для меня место – Сентерия. Ночью я бежала на грузовом корабле. В порту я обратилась за помощью к торговцам. Они завернули меня в ковер и положили в карету. Как я уже говорила ранее, я рассчитывала оказаться в купеческой лавке и благополучно сбежать, но кучер привез меня сюда.

– Торговец знал, кто ты? – спросил Винсент.

– Нет.

– Тогда почему ты оказалась не там, где должна была?

– Только дурак согласится на подобную авантюру, – ответила я. – Я бы предпочла пройти весь путь пешком, чем оказаться здесь, ведь мне не сбежать из дворца. Парень, наверное, рассчитывал, что я умру в дороге. Его не волновала моя судьба, лишь деньги.

Винсент и Эйден молча переглянулись.

– Мой принц, – наконец нарушил молчание солдат. – Что мы будем делать?

– Мы – ничего, Эйден, – ответил Винсент. – Папа будет решать.

Принц повернулся ко мне и объявил:

– Принцесса Зиракова, готовься, ты увидишь Эстеса, короля Сентерии.