Читать книгу Современный культуроцентризм как объект методологического анализа. Теория интегральных аспектов мирового развития - - Страница 15

Теперь посмотрим на то, как Автор интерпретирует историю России.

«Определяющее влияние на развитие экономических, политических и идеологических институтов в стране (в том числе и в России) оказывает характер материально-технологической среды, что проявляется с момента возникновения государства. Ранее в ходе специально предпринятого исследования были проанализированы особенности материально-технологической среды, в которой складывалось и развивалось российское государство. Было показано, что преимущественно материально-технологическая среда нашей страны характеризуется свойством коммунальности. Такие особенности требуют объединения усилий всех социальных групп в государстве и централизованного управления для того, чтобы данная среда эффективно функционировала как среда производственная. По мере исторического развития коммунальность материально-технологической среды в России углублялась и возрастала, свойство коммунальности распространялось и становилось характерным не только и не столько для ресурсной, природной среды, но и для важнейших технологических систем и отраслей общественной инфраструктуры»25.

«Коммунальный характер основных средств производства – в широком смысле этого слова, включая используемые в хозяйстве природные ресурсы – просматривается уже с IХ века – начала истории русского государства. Прежде всего, он проявлялся в аграрной сфере, где использование земли, в силу ряда перечисленных ниже факторов, требовало общей, совместной ее защиты и обработки. <…> Поэтому возделывали землю, как правило, несколькими семьями или всем селением. <…> …Население того времени было заинтересовано в охране созданной коммунальной системы речных путей, по которым проходил основной путь „из варяг в греки“. Защита и купеческое использование этого пути были, по мнению ряда историков, одной из основных экономических задач призванных славянами варяжских князей и их дружин»26.

Автор подробно описывает характер материально-производственной среды древней Руси.

«Итак, с самого начала российской государственности можно видеть, что основные условия производства, обеспечивающие выживание русского общества, были по своей сути коммунальными. Это значит, что они требовали коллективных усилий и общих правил для своего использования, что и обусловило становление и развитие институциональной системы, основанной на специфической условно-верховной собственности и централизованном политическом управлении. Соответственно формировалась идеология, подразумевающая приоритет общего блага, необходимого для выживания всех, над частными интересами»27.

Проанализируем сказанное.

Надо обратить внимание на то, что в этом объяснении утверждается однофакторная схема, хотя нет достаточных оснований для нее. Например, Автор утверждает, что природные факторы требовали совместной обработки земли. Допустим, что это заставляло образовывать большие общины. Примем это как первый уровень организации в государственной системе. Но нет никаких оснований для того, чтобы утверждать необходимость более высоким уровням организации в государстве воспроизводить логику первого уровня. В принципе, возможно мыслить, что на более высоких уровнях способ организации был другой, например, демократический. Автор, незаметно для себя, перенес логику построения первого уровня на все другие уровни. Так получилась иерархия, построенная только на основе одного фактора и принципа. Хотя здесь можно мыслить присутствие других факторов и принципов.

Автор утверждает, что призвание варягов осуществлялось в той же логике. Хотя и здесь можно мыслить совсем другие факторы. Если следовать букве летописи («земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет»), то призвание осуществлялось совсем в другой логике.

Потрясающим выглядит вывод, который Автор делает: «формировалась идеология, подразумевающая приоритет общего блага, необходимого для выживания всех, над частными интересами».

И это все притом, что сравнение западноевропейского феодализма с восточно- и южно-европейским показывает больше сходства, чем отличия. Та же феодальная раздробленность, та же междоусобная борьба, то же желание перетянуть одеяло на себя, те же процессы построения абсолютистских государств в финале. В качестве отдельных факторов можно говорить о православии, которое, перенесенное из Византии, несло в себе византийскую идеологическую направленность на абсолютизацию власти монарха. В качестве отдельного фактора можно считать татаро-монгольское нашествие. Даже эскиз факторного поля показывает, что Автор отодвинул все это в сторону ради того, что бы получилась имеющаяся у него логика движения к «идеологии, подразумевающей приоритет общего блага».

То, что делает Автор, можно задать следующим образом: 1) у Автора есть идеология, подразумевающая «приоритет общего блага»; 2) Автору нужно выстроить историческую эволюцию российской государственности так, чтобы она привела к «объективному» утверждению этой идеологии; 3) для этого Автор выбирает фактор природных условий в качестве единственного, игнорируя все другие возможные для этого проблемного поля факторы.

При этом получается то, что можно назвать «реализацией идеологического заказа». Представим себе, что правящая элита создала авторитарное государство. Эта авторитарность обосновывается как реализация «идеологии общего блага». Элита дает теоретику заказ обосновать «объективность» и самой «идеологии общего блага» и исторического пути к ней. В этом случае логика Автора была бы конкретным выражением этого заказа. Я не утверждаю, что Автор действительно выполняет чей-то заказ. Очевидно, что он выполняет свой собственный заказ. Но логика этого заказа выглядит именно такой, какой я ее представил. Автор игнорирует все возможные факторы и все возможные идеологические направленности ради утверждения идеологии, имеющейся у него в качестве цели.