Читать книгу Септет расстроенных душ - - Страница 9

Кровь у Алфредо Делуки вот уже двадцать четыре года кипит, как песок под горячим южным солнцем. Мы познакомились с ним в колледже. Он искал фотографа, я – подработку. У Алфредо обжигающая испанская внешность, а душа хрупкая, как стекло. Глаза-вишни пылают пожаром, а улыбка смущенная, как у девочки на первом свидании. Вот и сейчас, встречая нас на пороге своего бара-ресторана, он нервно сжимает и разжимает кулаки, боясь, что нам не понравится его новая десертная карта.

Но его сомнения совершенно напрасны. Алфредо своими руками и силами взрастил из щебня, кирпича и голого бетона «Жардин» в стиле лофт с изумрудной махровой стеной за барной стойкой. Он расширил окно, сделав его во всю стену, чтобы днем солнечные лучи плясали на медных ручках и лампах, а вечером теплый свет, как маяк, заманивал внутрь странников района Сохо.

Я помню, как мы с Лотти вплетали в травяную стену крошечные лампочки, напоминавшие светлячков, как красили стены и потолок темной краской, чтобы создать ощущение ночного сада, как цепляли за фигурные лампы ветки лавра и плюща. Но если бы Алфредо не готовил, как искуснейший повар со звездой Мишлен, «Жардин» никогда не достиг бы того успеха, который он имел сейчас.

Я с удовольствием любуюсь фотографиями меню на стенах. Коктейли, десерты, стейки, паэлья, гаспачо и тортилья смотрятся очень эффектно на темном фоне. Эти снимки были лишь пробой моей камеры, а теперь Алфредо не отходит от такой концепции уже четыре года. Вот и сейчас он заранее приглушил свет над одним из столиков, чтобы создать нужный для меня фон.

– Милый, ты специально для нас закрыл «Жардин»? – Лотти ставит на черный барный стул пакет с реквизитом и ободряюще улыбается взволнованному Алфредо.

– Dulce4, я хочу услышать от вас только правду по поводу новых десертов! От внешнего вида до содержания! – выкрикивает он, старательно жестикулируя. – По-моему, кокосовые боллы вышли слишком приторными… infierno5!

– Чепуха, Алфредо! – парирует Рэн с набитым ртом. – Райское наслаждение! – он довольно задирает перепачканный кремом большой палец.

– Ах ты нетерпеливая обжора, qué pesadilla6! – вместо благодарности напускается на него Алфредо. – Бекки еще даже не успела его отснять!

– Ничего удивительного, – бурчу я, уткнувшись в фотоаппарат. – Не в правилах Рэна учитывать чьи-либо интересы, кроме своих.

– Я хотя бы не сую свою точку зрению туда, где и без нее тесно. – Бурчит тот.

– Потому что тебе и совать-то нечего! – огрызаюсь я.

Не прекращая ругаться с Рэндалом, выстраиваю на столе композицию для красивого куска бисквита королевы Виктории. Меню осеннее, так что нужно разбавить привычный темный фон. Я выкладываю рядом с тарелкой несколько ароматных яблок, сбрызгиваю их водой и делаю пробный снимок. Работа поглощает меня, и я выпадаю из общего разговора.

– Располагайтесь у бара. Стефан, налей моим друзьям, más vivo7! Сегодня вечеринка за счет заведения. – Командует Алфредо.

Парни, громко переговариваясь и смеясь, рассаживаются за длинной деревянной стойкой, которая тянется вдоль всего первого зала, бара. Обычно здесь людно и шумно, звон бокалов сплетается с популярной музыкой и голосами, рассказывающими друг другу истории на всех языках мира. Во втором зале, более светлом и просторном, можно полноценно пообедать или поужинать как с семьей, так и с возлюбленным. Но больше я туда не заглядываю. Ведь глаза всегда сами устремляются к столику на двоих у окна, где мы с Дереком любили запивать пиццу колой или белым вином в запотевшем бокале.

Это было тогда. В другой жизни. А теперь мой брат и его друзья готовятся кидать монетку. Кто-то один должен остаться трезвым и развезти остальных по домам на машине Декса. Тогда мы уже допустили такую ошибку. Погибла Элси.

– Это нечестно! – протестующе ревет Рэндал. – Я и в прошлый раз не пил!

– Карма, – ухмыляюсь я, меняя объектив.

– Заткнись, Бекси, – прилетает мне от раздосадованного Рэна, – ковыряйся в своих тарелках. Стеф, не наливай ей! Нечего язык развязывать, он и так у нее без костей!

Но Вэйлон уже перехватывает у бармена бокал сухого красного и вкладывает в мою протянутую руку. Сам он пьет кофе, потому что никого не пускает за руль своего Лексуса.

Лотти, потягивая через трубочку клубничный Мохито, помогает мне выстроить вокруг английских сконов столовые приборы и кофейную чашку. Мы вдвоем критически созерцаем полученную композицию, затем меняем чашку на вафельное полотенце, а приборы – на россыпь ягод ежевики.

– Бекки, я совсем забыл присыпать их пудрой! – неожиданно вспоминает Алфредо, и в мою голову приходит новая идея.

– Мы возьмем это в кадр, получится сахарное облако! Лотти, подсветишь его фонариком? Попробуем создать интересный свет.

Эта идея так увлекает нас троих, что я даже не поднимаю голову на дверной колокольчик, возвещающий о приходе новых гостей. Закусив губу, я нависаю над Лотти, которая поворачивает фонарик с телефона под нужными мне углами, и отдаю команды Алфредо, просеивающему пудру.

– И еще разок… насчет три. Раз… два…

– Ох, какая красота! А как аппетитно выглядит! – звучит за моей спиной восхищенный голос.

Я не успеваю навести фокус, рука у меня дергается, и выходит картинка из размытых разноцветных бликов. Алфредо просыпает пудру мимо десерта.

– Здравствуй, Мэри, какой сюрприз! – Лотти поднимается с колен и убирает телефон в задний карман джинсов. – Мы снимаем обновленные десерты Алфредо.

– О, я знаю, Дерек рассказал мне. Он припаркует машину и придет, – радостно улыбается Мэри. На ней – свободное шелковое платье-комбинация в тон кожи и длинный вязаный кардиган, такой же синий, как и ее глаза. Они счастливо блестят. Как и бриллиант на ее безымянном пальце.

– Бекки, привет! – кивает мне белокурая головка. – Фотограф уже отправил нам несколько снимков, чтобы ожидание остальных было чуть менее томительным, на одном из них – мы с вами. Я тебе сейчас покажу, так красиво вышло! – с этими словами Мэри ставит сумочку на столик и начинает копаться в ней в поисках телефона. Я делаю большой глоток вина, Лотти сжимает мой локоть. Парни за барной стойкой с неприкрытым беспокойством наблюдают за нами.

Воздух в баре накаляется от напряжения, которое ощущают все, кроме малышки Мэри, уткнувшейся в свою сумочку и продолжающей мило болтать о всякой чепухе. Она не замечает и электрического разряда, что пронзает мое тело в момент, когда дверь «Жардин» распахивается, и внутрь врывается Дерек. Его идеальное загорелое лицо с четкой линией скул, его янтарные глаза, как два солнышка, сияют из-под густых бровей и пронимают меня до костей.

– Парни, что за аврал сегодня в Сохо! Где вы бросили машины? – приветствует Дерек, а я слежу за движением его губ и вспоминаю, как он целовал меня сегодня утром.

– Почти на окраине Вест-энда! Сегодня же суббота, чего ты хотел? Парочку свободных мест перед входом?! – отвечает ему беспечный Декс, и Дерек радостно хлопает друга по плечу. Следом он обменивается нецензурными фирменными приветствиями с Рэндалом и Бруно и пожимает руку Вэйлону. Они пускаются вспоминать вчерашнюю свадьбу, а я тихонько прошу Алфредо принести следующий десерт. Видя, что Мэри устроилась за соседним столиком и, подперев кулачком щеку, глаз не сводит со скона с черничным джемом, я ставлю перед ней припорошенную пудрой тарелку.

– Угощайся, мы уже закончили с ними, – вымученно улыбаюсь я, и она с жадностью набрасывается на первую булочку. Пусть съест их все, только не вспоминает больше про свадебные фотографии.

– Столько алкоголя осталось, парни, вы себе не представляете! Винный шкаф забит под завязку! Нам срочно нужен повод собраться! – гремит довольный голос Дерека, и каждая буква отпечатывается на моем уставшем сердце. – Как вы смотрите на…

– Зачем ты пришел? – внезапно перебивает его Вэйлон. Его низкий бархатный голос заполняет меня теплом изнутри, словно говоря: Бекки, я знаю, я все понимаю. Я на твоей стороне.

– Не понял. Вэй, ты о чем? – Дерек непринужденно ерошит другу волосы. – Бруно переслал мне сообщение, что у нас сегодня, оказывается, вечеринка у Алфредо. Как я мог пропустить? Или ты думал, я после свадьбы совсем забуду про вас, а, приятель?!

– Да. Именно так я и думал. – Отвечает Вэйлон, приглаживая свой затылок. Его рука при этом почти не гнется от старательно скрываемого раздражения. Но Дереку все равно уже не до него. Спрыгнув с барного стула, он приближается к нам. Я вижу его через видоискатель, оставаясь в тени у столика с десертами. Вижу, как он в привычной манере подмигивает Лотти, а после обнимает Мэри и заправляет ей за ухо светлую прядку, чтобы коснуться губами щеки.

– Малышка, что тебе заказать? – воркует Дерек, а я опускаю фотоаппарат рядом с шоколадным пудингом и снова подношу бокал к губам, продолжая неотрывно следить за молодоженами.

– Любимый, я бы не отказалась от чая, если он есть. А ты выпей, я отвезу нас домой. Знаю же, как тебе этого хочется, когда у друзей в руках стаканы с виски. – С набитым ртом отвечает Мэри, потираясь щечкой о щетину Дерека.

Она покорна ему, как волна Посейдону, подвластна, как молнии Зевсу. Ласковая, утонченная, по-детски трогательная и даже невинная. Неискушенная. Неиспорченная. И все прочие «не», которые ко мне не имеют никакого отношения.

Если Декстер любил Элси нежной, покровительственной любовью, то мы с Дереком были на равных с первого дня. Та же разница в возрасте, шестнадцать против девятнадцати лет, но такая другая любовь. Дерек ухаживал за мной, как за взрослой, обращался ко мне, как ко взрослой, и… любил меня тоже по-взрослому. Так, что на утро у меня ныли мышцы внутренней стороны бедра. Будь это другой парень, отец живо пригласил бы его на охоту и подстрелил вместо лисицы. Но другого парня не было. Был только он. Человек, взявший меня за руку и показавший, каково это, любить «плохого» парня с огромным добрым сердцем.

– Ты лучшая, – говорит Дерек своей жене.

Каких-то три года назад лучшей была я.

– Мэри, это очень мило с твоей стороны, – улыбается Алфредо, забирая у нее пустую тарелку. – Настоящая gatito doméstico8.

– Мне не трудно, правда, – смущенно отвечает Мэри, стряхивая крошки с уголков губ, – мне же все равно нельзя пить.

– Почему? – спрашивает ее Лотти, которая все это время стояла между нашими столиками и настороженно следила за пустеющим бокалом в моей руке. На что Мэри широко улыбается и поворачивается в сторону Дерека, который чокается своим стаканом с Бруно.

– Любимый, скажи всем! – просит она, и мое сердце выпадает из грудной клетки прямо ей под ноги. Дерек взглядом проверяет, не было ли это шуткой, а потом обводит торжественным взглядом каждого из нас. Проходит секунда, две, и новость тяжелым молотом рассекает внезапно сжавшийся воздух.

– У нас будет ребенок, парни! – провозглашает Дерек, вскидывая кулак. Кровь отливает от моего лица, легкие не получают нужную порцию воздуха, а в ушах начинает звенеть. Я прирастаю к полу и беспомощно хлопаю ресницами, мой мозг отторгает услышанное и не дает лицу выразить хоть какую-то эмоцию.

Бруно, Декстер, Рэндал и Стефан рвут глотки в победном кличе, Алфредо восторженно хлопает в ладоши, рука Вэйлона зависает в воздухе с чашкой кофе, а Лотти в панике пытается придумать, как вывести меня из ступора.

В момент, когда Дерек подхватывает Мэри со стула и кружит вокруг себя, бокал в моей руке раскалывается, и стекло вперемешку с алой жидкостью вонзается в деревянный пол.