Читать книгу Тайны Бризбрука. Убежище - - Страница 3

Эмили постучалась в маленькую обшарпанную дверь, которая располагалась на втором этаже невзрачного здания по Мейпл-стрит. Это был самый оживленный район Бризбрука: неподалеку от порта, рынка, торговых лавочек и единственной на весь город прачечной, которая обстирывала тех, чей доход превышал хотя бы несколько сотен фунтов.

Прямо над прачечной располагалась небольшая редакция газеты «Новости Бризбрука». Признаться, Эмили ожидала чего-то более респектабельного. Прогуливаясь по городу, она заметила, что газеты, которые продавали мальчишки, расходились не хуже рыбных пирогов Генриетты. Мальчишки выкрикивали какие-то умопомрачительные новости, обещали жителям побережья сенсационные разоблачения. По всей видимости, они не имели ничего общего с реальностью, но никто и не ждал правдивых историй: в Бризбруке обожали сплетни!

Дверь никто не открыл, Эмили осторожно толкнула ее и заглянула в просторное светлое помещение, заваленное газетами и бумагой. Здесь пахло свежей типографской краской и дешевым кофе.

В комнате сидели двое: высокий худощавый мужчина с копной вьющихся темных волос. Яркий, громкий, постоянно жестикулирующий, И его полная противоположность: серая, невзрачная дамочка лет пятидесяти, с гулькой на голове, в огромных очках, то и дело сползающих с переносицы. Они были заняты работой и не обращали на Эмили никакого внимания.

– Привет, меня зовут Эмили. Я приехала из Лондона по приглашению мистера Хармса. Кажется, вам нужен фотограф?

Долговязый кудряш обернулся и помахал Эмили рукой, а потом обратился к коллеге:

– Выходит, Гектор все-таки уволил Макса? А я думал, куда тот подевался. Вроде уже должен был протрезветь.

Серая мышка ничего не ответила кудряшу, а лишь закатила глаза. Видимо, предыдущий фотограф лучше владел стаканом портвейна, чем камерой. Она повернулась к Эмили, в очередной раз поправила очки и улыбнулась:

– Привет! Я Клара Дотт, а это мой коллега, Жозеф Мувон. Но мы зовем его француз.

– Вы пишете статьи для местной газеты?

– Пишем?! Скорее сочиняем, слышала о такой журналистике? – француз попытался изобразить на лице отчаяние. – В городке, где самые важные новости – это килограммы свежей рыбы и разбитые рожи рыбаков, приходится вспоминать, что в душе ты еще и писатель!

– Ладно тебе, людям нравится! А ты можешь постоянно пропадать в трактире, подслушивая сплетни.

– Клара, я собираю материал!

– Ага, в стакан!

Эмили с интересом слушала их дружескую перепалку, когда дверь в дальнем конце комнаты открылась. Оттуда показался большой тучный мужчина, который с трудом влезал в узкий проем. Он был красный от жары и постоянно протирал рукавом пот на широком сальном лбу. Голова его давно облысела, а маленькие глазки выглядели уставшими и неподвижными.

– А вот и наш редактор, господин Гектор Хармс собственной персоной! – сладко пропел француз.

– Добрый день, мистер Хармс. Меня зовут Эмили, я…

– Сегодня никого не принимаю. Такая жарища, пойду домой, а то сдохну тут.

– Но как же…

– Приходите завтра… А лучше – через пару недель.

На глаза Эмили навернулись слезы. Она пыталась найти в сумке платок, когда нащупала коробку с устрицами.

– Мистер Хармс, тут Генриетта просила вам передать…

Глазки Гектора оживились, забегали, толстыми пальцами он схватил устрицы и облизнулся. Рекомендации Генриетты работали в Бризбруке лучше любых сопроводительных писем.

– А вы ее?..

– Племянница! Тетя хотела лично вас поблагодарить за то, что согласились взять меня на работу. Думаю, она это сделает при возможности: например, на ужине в ее ресторанчике…

Эмили не знала пока, как будет расхлебывать обещания, данные Хармсу, но в душе верила, что Генриетта поможет.

Глаза Гектора засветились, он как будто даже скинул пару килограмм – стал живым, подвижным, веселым. Он за пару минут провел для Эмили экскурсию по единственному кабинету издательства, рассказал, как сдаются материалы в печать и где находится типография. Потом поздравил с первым рабочим днем и поспешил домой: лакомиться устрицами. Дотт пообещала Гектору уладить все формальности с трудоустройством мисс Уоттс и с легким сердцем выдохнула, когда он ушел.

– А ты не промах! – одобрительно кивнул француз. – Не хочешь, кстати, поработать сегодня?

– С удовольствием! Что нужно делать?

– Тут сорока на хвосте принесла, что в порту рыбаки выловили какой-то труп или скелет. Может, ничего интересного, но полиция уже там. Если получится сделать несколько внятных кадров, историю мы придумаем! Через пару дней будешь на первой полосе!

– А то наш месье Мувон не хочет тащить свою задницу куда-то в такую жару! – Клара уже десять лет работала с Жозефом и точно знала, что стоящую историю он бы так просто не отдал.

– Труп? И часто у вас такое? – Эмили больше интересовало расследование.

– Ну, не редко. Утопленников регулярно вылавливают. Я бы не надеялся на сенсацию, но… Чем черт не шутит! Заодно познакомишься с местной полицией.

– Да я как бы уже…

Жозеф и Клара с любопытством смотрели на Эмили, ожидая продолжения.

– Я едва не помешала задержанию банды Чака! Встала, так сказать, на пути правосудия!

Эмили взяла сумку с фотоаппаратом и выскочила за дверь, оставив коллег додумывать историю. Возможно, она тоже появится в ближайшем выпуске «Новостей Бризбрука».

* * *

Виндхерст 1851 год.

Графство Девоншир, Англия.

Резкий запах спиртного ударил в нос. Я почувствовала, как кто-то схватил меня за волосы и бросил в угол.

– Папочка вернулся! – почти прорычал Фрэнк и, качнувшись, ухватился за стул, едва не рухнув на пол. – Глазеешь в окно? Мужика присматриваешь? Вся в свою мать шлюху!

Фрэнк замахнулся и со всей силы ударил меня по лицу. На глазах проступили слезы. Реакция была скорее физической, мне не было обидно или грустно. Я знала, что так должно быть.

Я попыталась быстро стереть слезы рваным подолом, но папаша заметил. Он снова схватил меня за волосы и потащил к бочкам с рыбой.

– Никчемная дрянь, займись-ка лучше делом. Нужно почистить рыбу и отнести Сальме в лавку. Сегодня улов ни к черту. Из кишек сваришь супа, если не хочешь сдохнуть от голода.

– Да, папа.

Я встала на ноги, взяла с полки тупой ржавый нож и начала чистить рыбу. Чешуя летела прямо на меня, запах тухлятины проникал под кожу, впивался в ногти и волосы.

Папаша расплылся в беззубой ухмылке и направился к кровати. Грязные простыни с пятнами рыбьих кишок напомнили ему о чем-то приятном.

– Ты бы слышала, как Сальма визжала, когда я ее трахал! Обещала притащить джина в обмен на тушки макрели. Кинь ей еще селедок, а то завоняют в мешке.

Ноги и пару литров портвейна подвели Фрэнка. Он зацепился за драную занавеску и все-таки рухнул на пол. Прямо на мешок, который служил мне кроватью. Я медленно выдохнула, догадываясь, что будет дальше…

– А-а-а, что за черт?! – Фрэнк доставал из руки рыбьи кости и удивленно смотрел на них. Потом он взял нож и разрезал мешок – на пол вывалились мои скудные сокровища. Игрушки, которые я мастерила из рыбьих костей. Маленькие жуткие фигурки, куклы, браслеты. Папаша стал багровым, на сальном лбу проступили вены.

– Это что за хрень?! Ты не просто шлюха, ты ведьма! Сальма говорила, что женушка прокляла меня, потому рыба гнилая приходит. Еще раз увижу – утоплю, поняла?!

Я задумалась над угрозой отца. До этого моей самой смелой мечтой была лихорадка, от которой умер муж Сальмы. Я слышала, как рассказывали, будто он кричал всю ночь и бился в припадке, а утром уже не проснулся. Мне казалось, ему повезло… И я бы потерпела ночь… Всего одну ночь…

– Че стала, убогая?! Тащи рыбу Сальме. А я покемарю. Потом решу, что с тобой делать.

– Да, папа.

Фрэнк сгреб мои поделки, положил на пол и раздавил хрупкие рыбьи хрящи толстой подошвой. Мои единственные игрушки превратились в пыль. Я смотрела на отца огромными горящими глазами. Впервые я чувствовала что-то внутри. Что-то ужасное. Оно сжигало дотла, но было приятно живым…