Читать книгу Горизонт, которого нет. Темная тайна Черного моря. Книга 1 - - Страница 4

Как-то раз, в середине 2014 года, занесло меня в командировку. И ни куда-то там, бог знает куда, а на юг, на море.

Звать меня Андрей. Работаю я инженером-проектировщиком по строительству мостов и переправ в одном российском конструкторском бюро по профилю. Казалось бы – сиди себе в офисе с кондиционером, да рисуй свои модели, разрабатывай чертежи, решай проблемы по мере их появления… Но. Не в этот раз! Заказ, который поступил в наш конструкторский отдел, был сравним по масштабу с пирамидами в Гизе. Иначе говоря, должен был выдерживать суровые условия соленого моря, штормы, даже столкновения с кораблем, и чтобы все было нипочем этому мосту. Задача была серьезная, и выезжать на объект необходимо было всей бригаде конструкторского отдела.

Сам я – бывший моряк. Читатель наверняка спросит – на кой черт я поменял морскую романтику на жизнь канцелярской крысы? Отвечу – сперва хлебните чарку горечи службы в команде отъявленных филиппинцев или украинцев, рискните жизнью, не обмочитесь при шторме в девять баллов, повстречайте пиратов и останьтесь в живых, набив морду парочке, и постарайтесь не умереть от усталости… потом поговорим!

Найдя время выучиться, и подзаработав подъемных денег, я списался на берег и об этом решении никогда не жалел. Единственное, чего было мне от той жизни жаль – не нашел я той самой романтики, не услышал тех самых историй ярых мореходов, не увидел морских чудовищ, русалок и прочих чудес (чудом было в замусоренном океане борт не пробить обо что-нибудь), да и друзей «на всю жизнь» не сумел найти. Хотя не поспорю, что были и светлые моменты. Особенно при заходах в порты разных стран. Забавны заходы в не самые бедные, но и не богатые порты – это как легендарная «Тортуга». Девушки достаточно доступны, так как тупо зарабатывают собой в порту, алкоголь, еда, развлечения со всего мира – стоит только зайти в припортовые заведения, на которых, собственно, весь портовый город и живет. В богатых такого не встретишь – там построже все, и намного скучнее, в бедных наоборот – так все плохо, что выходить просто опасно, особенно если деньги есть – тебя запросто убьют за пару десятков долларов, на которые грабитель сможет прожить пару месяцев. А девушки настолько измождены жизнью обслуги и проституцией, что, глядя на них, кажется, они уже мертвы, но еще не знают об этом. Так что «средние» порты – самое то.

Жизнь в море достаточно сильно десоциализирует человека. Недаром говорят, что это, по сути, тюрьма. В рейс уходишь надолго, кругом одни и те же лица, успеваешь забыть, как вообще живется на гражданке, и по возвращении чувствуешь себя таким глупым, будто жизнь без тебя лет на сто ушла, а ты остался. Да и отношений никаких не построишь. Какая современная девушка будет ждать своего «героя» из похода? Верно – никакая! Либо изменит, либо уйдет, либо изменит и уйдет. Редкость – встретить верную и сидящую дома девушку, ждущую своего морехода. Сказки все это.

Еще хуже – если команда подбирается плохая, или капитан и офицеры отморозки. С такими неделя за год жизни, наверное, если не больше. Подчас, морально устаешь сильнее, чем физически, хотя и физически устаешь так, что сон не идет – так сильно болят голова и тело.

Словом, не жалел я о списании на берег, длительном переобучении и изменении в корне всей жизни, но портовые заведения посещал. Общался, искал фольклор или просто истории под стаканчик виски. Но чаще всего напарывался на старых пьянчуг или дураков, ищущих драк. И все же иногда везло.

Вот и сейчас, после прибытия на место дислокации, расположения в гостинице и пары дней усердной работы в душном строительном вагончике, я желал только выпить темного рома или добротного виски, расслабиться и потешить себя новой портовой историей, от какого-нибудь халявщика-морехода, желающего догнаться за чужой счет.

Надо сказать, что город, где располагался порт, был совсем небольшим, но береговую линию нестройным рядом украшали старинные здания, а чуть поодаль был виден замок. Остальная часть – это мелкие дома советской и постсоветской постройки, портовые сооружения, магазины, несколько баров, кафе и частный сектор из совсем уж старых на вид домов. Городок так себе. В портовый бар, что поближе, я и зашел.

В нос ударил запах перегара, табака и затхлого помещения. Как и большинство баров и харчевен близ порта – он выглядел дёшево и сердито. Скромный интерьер, деревянные лавки, немного смердит рыбой и водорослями в окно с моря. Впрочем, это заведение было не таким уж плохим, в нем имелись и диванчики, и мягкие стулья и даже картины на стенах – словом, «роскошь» для такого местечка.

Я задержался на входе буквально на секунду, а на меня сразу же уставились абсолютно все, кто там на тот момент находился. Тишина, даже икнуть страшно. Но я и не подумал вида подать, что зашел не туда, направился к бару. Один бугай, сидевший у барной стойки, не спеша поднялся и пошел навстречу, подойдя ко мне почти вплотную произнес:

– Это не то место, где туристов и чужаков любят…

– А кто сказал, что я чужак? – спокойно ответил я.

– Хех! А ты на «боцманской дудке» играть умеешь? – ехидно спросил он.

– На боцманской дудке весь флот держится! Боцманская дудка – и покойникам побудка! – усмехнувшись, ответил я и посмотрел ему прямо в глаза. Хм, да штормом в девять баллов не сотрешь из памяти эту флотскую поговорку.

Бугай улыбнулся и, похлопав по плечу, проводил к барной стойке.

– Вот теперь видно, – говорит, – что свой! А то ходят тут всякие бичи1, да «адмиралы швейцарского флота»2! Отдохнуть спокойно невозможно!

– Так для отдыха же санаторий есть! А тут бы развлечься!

– Будний день! Все в порту! Разгрузка чего-то там для моста, что строят неподалеку! Какая уж тут развлекуха, кроме бухла?!

– И что же? Даже девчонки там, что ли?

– А девчонкам без прикола с двумя с половиной матросами тусоваться! Вот будет день порожняка, тогда уж дааа… – вздохнул бугай.

– Меня Андрей зовут!

– Володя! Но все зовут Вольдемаром!

– Занятно! А чего Вольдемаром-то? Немец, что ли?

– Русский! Эстонцу одному рыло набил за то, что девушку пытался изнасиловать на пирсе. Те, кто разнимал и прозвали… После я его с этого пирса и сбросил остудиться… зимой…

– В рыло – заслужено! Но, все равно не понятно, – говорю, – Ведь Вольдемар – германское имя, означает «Знаменитый Властитель», вроде того!

– Так немцы и разнимали! А ты что, шибко умный, что ли?

– Расслабься, Вольдемар! Давай-ка за то, чтобы ветер сильнее дул в твой кливер! – усмехнулся я, разливая из поданной бутылки ром.

– Хоро-о-оший тост!

Потом тостов было еще много. Разговор шел своим курсом. Я хорошо узнал Вольдемара, он был боцманом на сухогрузе. В свою очередь, он живо интересовался мной. Было немного ностальгии, но в основном, я придерживался своих убеждений, что море, конечно, – хорошо, но твердая почва под ногами – лучше. В какой-то момент, внимание вдруг сосредоточилось на мне – почему я послал все к морскому дьяволу, и какого черта занимаюсь мостами, и что я забыл здесь?

Мне, конечно, было, что сказать, но последний вопрос я оставил на закуску:

– Знаешь, иногда становится, – говорю, – тоскливо! Вот и развлекаюсь таким своеобразным образом – походами в припортовые бары, общением с, ну, ты понял, ф- фольклором новым… Не мне тебе рассказывать, какая это тяжелая работа! До романтики подчас… ну, сам знаешь! А романтика, она же есть… – говорил я, уже изрядно заплетающимся языком.

– Ха! Романтика! Скажешь тоже… – усмехнулся Вольдемар.

– Ну, а чего?! – не унимался я, – Ты ходишь куда больше моего! Наверняка есть история-другая…

– Не. У меня нету! – отмахнулся он.

– Эх… Жаль… – уже отчаявшись, томно и хмельно вздохнул я.

– Но я знаю тут одного… Вот у него историй… Его тут все благодаря одной такой истории и знают… – внезапно сказал Вольдемар, отхлебнув принесенного пива. И ведь не боятся же некоторые градус понижать.

– Серьезно?! Познакомишь?

– Не вопрос, только рома побольше придется купить!

– Проблема, что ли?! – усмехнулся я и заказал пару бутылок рома.

Мне уже было хорошо и весело, и я отлично понимал, что если выпью еще, то мало того, что завтра не выйду на службу, да еще и закончится это явным алкогольным отравлением со всеми вытекающими последствиями. Но историю мне услышать хотелось.

Вольдемар внезапно стал довольно серьезным и даже протрезвел. Он отвел меня в закуток, который был вроде привата со столиком и диванчиками. Там сидел, вернее даже уже почти лежал вусмерть пьяный полноватый и бородатый старик. Лицом он лежал на столе, а в вытянутой руке он держал пустой стакан. Запах перегара был такой, что захмелеть можно было от одного вздоха.

– Вот! Это Виктор Сергеевич Павлов, уважаемый мореход… капитан дальнего плавания. Виктор Сергеевич, я к вам… нового друга привел… – сказал довольно громко Вольдемар и едва заметно выпрямился по стойке смирно.

– Пошел ты в (нецензурное выражение), с такими друзьями!! – отозвался лежащий на столе старик Вольдемару, затем на мгновение поднял голову и положил обратно, – Чего тебе надо, юнга? – буркнул он, по всей видимости, мне.

– Говорят, легенду вы знаете об этих местах! А я своего рода – коллекционирую интересные истории! – чуть замявшись, ответил я.

Молчание. Затем капитан поднял руку со стаканом и стукнул ею о стол.

– Виктор Сергеевич… Не удобно!

– С абордажным ломом в (нецензурное выражение), ходить не удобно! – отозвался Виктор Сергеевич.

– Погоди, Володь! Я все понял! – ответил я, и открыв бутылку, налил в протянутую руку со стаканом.

Виктор Сергеевич мгновенно распрямился. Скажу честно, от неожиданности, я даже испугался, хотя видал разных пьянчуг, но этот оказался самым чудным.

По его лицу не было видно, что он пьян. Строгий взгляд, точные и жесткие движения. Налитый в стакан ром он выпил, даже не поморщившись.

В мыслях у меня пронеслось: «Может он терминатор?!»

Я хотел ему налить еще, но он рукой закрыл стакан, затем взглянул на Вольдемара, поднял палец и жестом подозвал его поближе. Было странно, даже немного чудно, видеть, как мужик, раза в два больше этого старика, под него буквально прогибается. Он ему что- то шепнул и Вольдемар спешно ушел. Повисла пауза. Старик сверлил меня взглядом, не мигая, минут пять или семь.

– Меня зовут… – хотел я нарушить молчание.

– Я разве спрашивал? – перебив меня, произнес старик, при том настолько четко, что я, как и прежде мой друг, интуитивно выпрямился по стойке смирно.

Старик достал из кармана несколько грецких орехов. Затем стал брать по одному в объятия указательного и большого пальцев ломать их. После вынимал ядра и неспешно ел, не отводя взгляда от меня. Несмотря на то, что у меня были не самые слабые руки, я так сделать не смог бы.

Признаться честно, старик действительно умел себя эффектно подать – тяжелый взгляд капитана, способный сломать любого, и строгие повадки внушали неподдельный трепет. Я давно таких не видел. Он некоторое время продолжал выдерживать паузу и молча смотрел на меня, словно рентген.

Вернулся Вольдемар и принес графин воды и блюдо с закусками. Виктор Сергеевич смахнул со стола шелуху от орехов, затем перевел взгляд на еду, закусил, выдохнул, и снова взглянул на меня, уже чуть более спокойным взглядом:

– А вот теперь спрашиваю! Как зовут тебя, юнга?

– Андрей, отставной сержант, моряк Второго класса! – отчеканил я, понимая, что с этим стариком шутки могут закончиться плачевно.

– Присядь… сержант! – повелительно сказал он, я присел и он продолжил, – Что? Историй своих нет, раз чужие клянчишь?

– Любопытство, товарищ-капитан! А о вас очень хорошо отозвался мой новый друг…

– Вольдемар?! Обо мне?! Хорошо?! – засмеялся Виктор Сергеевич, – А-ха-ха-ха! Да в жизнь не поверю! – засмеялся он так, что еда, недавно отправленная в рот, вылетела наружу. Мерзкое зрелище, но капитана это не особенно заботило.

Я сидел молча в ожидании пока капитан закончит трапезу, что откровенно напоминало свинячий полдник. Много говорить с такими личностями не стоит, ибо нарвешься на матерный комплимент или драку, и ничего толком не добьешься. Поэтому я терпеливо ждал.

– Ха! А ты, смотрю, терпеливый! На рыбацкой шхуне с филиппинцами3, что ли, ходил? – произнес Виктор Сергеевич, утираясь после сытного ужина и запивая водой.

– На торговых! Пару лет на сухогрузе, год на рефрижераторе, два года на балкере4 потом…

– И пиратов повидал?

– Нет. Бог миловал. Но друзья повидали…

– Ну, надо же за друзей, что в море остались, выпить?! – произнес капитан с загадочной улыбкой косясь на бутылку рома. Это был не то вопрос, не то предложение. Без лишних слов я налил.

– Вздрогнем! – произнес капитан, и, не морщась, выпил.

– До дна! – ответил я и выпил. Как ни странно, за то короткое время, пока я был с ним, я даже немного протрезветь успел.

Этот старик умудрился во мне всколыхнуть то самое ощущение некоторого трепета перед «старшим по званию». Нечто подобное я чувствовал, когда впервые оказался на корабле и вышел в рейс – трепет и слегка ватные ноги, но при этом идеальная выправка в ожидании распоряжений. Мы выпили еще, но почему-то в этот раз алкоголь на меня почти не действовал. Я был напряжен в компании этого капитана. В это время капитан говорил о чем угодно, кроме того, что меня интересовало и того, за чем я пришел.

– Ну, так что?! Ищешь истории, о которых никогда не слыхал? – спросил он, наконец, после долгой беседы о друзьях, море, ветрах, кораблях и прочей философии.

– Так точно! Ищу… – выдохнул я, от очередной порции крепкого напитка, при отсутствии закуски.

На улице тем временем уже стемнело. На небо взобрались звезды, луна была скрыта в тени Земли, а на море был мертвый штиль, после прошедшего накануне шторма.

Виктор Сергеевич взглянул в окно, и криво улыбнувшись сказал, будто старый пират:

– Есть у меня одна история, о которой ты ни в жизнь слыхивать не мог! Доводилось ли тебе видеть «горизонт, которого нет»?

– Это как?

– В безлунную ночь, в штиль, когда море так спокойно, что звезды отражаются в нем, и создается впечатление, что небо находится в воде, а линия горизонта стирается… Ни один мореход не рискнет выйти в море в такую ночь…

– Почему же? Зная фарватер…

– Слушай и не перебивай! Умник! – оборвал капитан, – Потому, что в такую ночь надо думать только о жизни, любви и хорошо знать историю, что я сейчас расскажу… Итак… Два с половиной века назад…