Читать книгу Сказки про Магов - - Страница 4

Жил-был под горой Эдуард Кошкоед. Прозвали его так за то, что очень любил он кошатинку откушивать. Бывало, наберёт по деревням целый мешок мурзиков и к себе в нору тащит. Придя домой, он плотно заваливал вход выдолбленной дубовой крышею и развязывал мешок. Не мог ни один котун из берлоги Кошкоедовой выбраться да евойной глотки избежать. Знал Эдуард слова волшебные, и, как только наступала на душе у него некоторая тоска, садился он за стол опротив мешка и говорил:

– Коточек-коток, покатися в мой роток.

И стоило ему этак высказать, как мурзик, оказавшийся ближе всех, сворачивался клубком и вкатывался прямиком Кошкоеду в рот.

Прослышали мужики в сёлах соседних, что Кошкоед у них завёлся, и, хоть никто никогда его не видывал, каждый приписывал ему облик наидиковинный:

– С тремя пятаками он!

– Да нет же, у него и головы-то нет вовсе!

Поначалу бабы тревожились, всё гадали, как бы этак нового соседа изжить, да, только подумав, делать ничего не стали. Чего судьбу испытывать? Всё равно котуны у всех в изобилии, и убытка большого от кошкоеда нету. Так и жил Эдуард, котиков покушивая да горюшка не зная.

Шёл как-то в той местности-окрестности купец. Шёл налегке, весь товар в Разинроге продал. На вырученные деньги отремонтировал себе телегу, обзавёлся сапогами новыми да сюртуком, а окромя того, сослужил по обратной дорожке кота – Котофея Ивановича.

Застала купца ночка в пути, и решил он переночевать под горой, как раз под той, где и жил Кошкоед. Учуял хозяин горы гостей незваных, особливо Котофейку, стал выжидать, пока сон путёвых не одолеет. Купец же тем временем по обычаю дорожному устроил себе постель прямо в телеге, Котофея Ивановича в ноги положил для тепла да руку под голову сунул. Ночка обещала быть сухой да безветренной, и купец с Котофеем сразу же уснули, уморённые долгой дорогою.

И как только под горой зазвучал храп купеческий, выполз из своей норы Эдуард, стал котика кликать, да не просто так, а по-особому. Не было ему в этом деле равных, и ни один кот не мог перед Эдуардовым зовом устоять.

– Кис-кис, кис-кис-кис, – сладостно разнеслось под горой.

Но, к величайшему изумлению Кошкоеда, не явился Котофей на зов. Удивлялся Эдуард и вопреки обыкновению своему стал ближе к людям подбираться, так до самой телеги и дошёл. Глядь, а Котофей и не спит вовсе, встать силится, а не может.

Ведь до того уж был он закормленный да взлелеянный, что почти и ходить разучился. Охотой на грызунов его испокон веков не обременяли да, если надо, переносили его с места на место.

Никогда ещё Эдуарду не приводилось видать столь сочного котика. Взял тогда он Котофея Ивановича в охапку и понёс к себе в логово самолично. Дверь привалил, кота на стол положил, сам опротив него сел.

– Ох, и полакомлюсь я сейчас, – подумал Эдуард Кошкоед.

– Коточек-коток, покатися в мой роток!

И в тот же миг Котофей Иванович свернулся клубком и покатился прямиком в пасть Кошкоеда.

Наутро проснулся купец в телеге. Глядь, а кота и нету!

– Да быть того не может, чтобы такое котовище куда-нибудь само ушло.

Стал по округе рыскать и логово Кошкоеда нашёл. Зашёл купец внутрь и видит – сидит Эдуард еле живой, весь побелел аж. Руками машет, знаками показывает, мол, поперёк горла его что-то застряло, а изо рта хвост кошачий торчит да недовольно так из стороны в сторону повиливает. Не растерялся купец, хватил табуретом дубовым по эдуардовой спинушке. Да как хватил, так вылетел из глотки Кошкоеда Котофей Иванович, а вслед за ним и кошки, коты и котята всех мастей, ранее съеденные.

Стал Эдуард купца благодарить:

– Не жить бы мне без тебя, молодец, не видать света белого, котунов не кушивать. Отныне я слуга твой навеки, всё что хочешь проси – для тебя сделаю.

Смекнул купец, ухмыльнулся в ус да сказал:

– Добро, есть у меня идейка одна, возьму я тебя с собой. И свет повидаешь, и без котиков не останешься. Только для начала надо всех этих мурзиков изловить, они нам ещё пригодятся.

Собрали всех в мешок, только Котофея Ивановича нигде не нашли, пришлось без него в путь отправиться.

С тех пор, в Магодуре кто бывал, мог посетить представление новое под названием «Эдуард и его весёлые котики». Будучи у купца на службе, каждое утро выходил Эдуард на сцену да садился там за стол. Купец же доставал по очереди котиков из мешка и сажал опротив него. Эдуард зычным голосом произносил заклинание:

– Коточек-коток, покатися в мой роток!

И в тот же миг на глазах у всех пушистый клубок исчезал в пасти Кошкоеда. По окончании представления купец доставал специально запасённый дубовый табурет и охаживал им Эдуарда по спинушке, отчего вылетали котики обратно на стол прямиком из чрева Кошкоедова.

Очнулся Котофей Иванович в брошенном Кошкоедовом логове, глядь по сторонам – нет никого. День прошёл, другой прошёл, а никто так и не явился за ним, поесть не принёс. Собрался тогда Котофей с силушками да на лапы поднялся, аж сам подивился. По норе взад-вперёд прошёлся, крошки пособирал, хотел мяукнуть, да только не получилось ничего, разучился совсем.

Случился в тот год на селе неурожай, стали бабы шептаться:

– Никак нашего Кошкоедушку чем обидели, чем не угодили родимому.

Стали мужиков подговаривать с угощениями-подношениями к норе сходить. Явились мужики с пирогами да котами к норе, стали кликать Кошкоеда. Услыхал Котофей зов, стал наружу протискиваться. Да только как увидали мужики такого котищу, представили, как он их котунов ест, так испугалися, побросали все свои подношения да и убежали восвояси. Так пришлось сделаться Котофею диким котом. Занял он нору Эдуардову да стал себя звать не иначе как Кошкоед Котофей Иванович.