Читать книгу Тени Инкорке - - Страница 3

“Отличный дом, с историей”

От каменных стен ощутимо тянуло сыростью и холодом. Мрачная тишина подземелья не была абсолютной: из темноты по углам слышалось едва заметное шуршание коготков, а под высокими сводами то и дело шелестели крылья летучих мышей. Я нервно переступал с ноги на ногу, и от каждого движения под подошвами слишком тесных сапог что-то неприятно похрустывало. То ли помет мелких грызунов, то ли их же кости. От невыносимого напряжения внезапно зачесалась макушка под тяжелым капюшоном, но нарушать торжественность (скорее даже трагичность) момента не рискнул бы даже блаженный. Густые, как смола, тени лениво покачивались в такт пульсации магического пламени, алым шаром висящего над алтарем.

Сквозь стоящую в глазах влагу я обвел взглядом пол ритуальной залы. Одиннадцать. Одиннадцать тел не осмелившихся, не справившихся юношей, так никогда и не ставших мужчинами. Значит, послушников осталось всего двое. Из высокой ниши, до краев заполненной тьмой, до меня донесся шипящий шепот наставника: “Нечего жалеть трусов и глупцов. Давай, Кронвальд, пора начинать.”

Я зябко передернул плечами, представив, как паршиво было бы закончить жизнь вот так, на полу ненавистного подземелья, сморгнул ставшие едкими слезы и обернулся к алтарю. На широкой гранитной плите с закрытыми глазами лежал худощавый, жилистый мужчина. Длинные рыжие волосы пламенным кругом обрамляли будто высеченное из камня лицо. Я не узнал его во сне. Во сне я его не знал. При настоящем Посвящении на месте колдуна, картинно раскинув руки в стороны, ждала своей участи криллара, девушка, рожденная именно для такой судьбы. Мне не хватило духу завершить ритуал тогда, но в этот раз я должен поступить правильно. Должен довести дело до конца! Я встал справа от жертвы, занес над головой полупрозрачный кинжал из чешуи василиска и… мистер Лок открыл глаза.

Я проснулся от собственного крика. В робких рассветных лучах кружились золотистые пылинки, на карнизе чирикала любопытная пташка, а из зеркала напротив кровати на меня смотрел насмерть перепуганный незнакомый мужик. Контраст между ночным кошмаром и утренней идиллией нанес сокрушительный удар по моим и без того скромным умственным способностям.

Несколько бесконечно долгих минут я мог только моргать, тупо уставившись на мужественное голубоглазое отражение. Отражение отвечало мне тем же. Я на пробу улыбнулся, криво и неестественно, незнакомец тут же состроил гримасу вымученного дружелюбия. Тогда я подмигнул и, разумеется, получил ответный знак приязни. Кажется, мы неплохо поладили. Так вот как сходят с ума?

Когда в голове прояснилось достаточно, чтобы осознать произошедшее, я вскочил и принялся ощупывать лицо, пытаясь соотнести видимое с ощущаемым.

– Любуешься?

Начав привыкать к внезапным появлением начальника на пороге комнаты, я даже не вздрогнул.

– Отродясь не был таким красивым.

– Верю. Одевайся. Жду тебя внизу.

Кивнув на сложенную на стуле одежду, колдун развернулся и вышел. Судя по несвойственной Локу краткости, настроение его оставляло желать лучшего. Интересно, что такого могло произойти ночью? Не выспался? Встал не с той ноги? Увидел кошмар о том, как я порчу его репутацию и рву деловые связи? Точно! Кошмар! Перед внутренним взором всплыли удивленно распахнутые глаза, в которых отразилось лезвие занесенного кинжала. Я потряс головой. Нет, ерунда какая-то. Откуда бы ему знать?

Я решительно выбросил из головы причуды начальника и с ворчанием принялся застегивать добрую сотню (как мне с непривычки показалось) мелких жемчужных пуговиц на белоснежной рубашке. Проклятый эстет! Где мой колючий, но ставший таким родным, серый свитер? Я успел окончательно проснуться, пока боролся с брюками, а затем и со шнуровкой высоких кожаных сапог. Издевательство, а не гардероб!

– Признавайтесь, мистер Лок, вы решили меня женить, – выпалил я, наконец спустившись в гостиную.

В пальцах начальника покачивался, будто диковинный маятник, бокал на тонкой ножке. Вино, на этот раз белое, пускало янтарно-золотистые солнечные зайчики на просветлевшее, но все еще серьезное лицо.

– Что я, зверь какой? – усмехнулся мужчина и сделал большой глоток. – Ты готов?

– А позавтракать?

– Ишь, как ты за ночь осмелел!

Мой желудок громко пробурчал что-то неодобрительное, а возможно, даже ругательное, про рыжих самодуров и бедных голодных мальчиков. Я, в душе полностью с ним согласный, немного смутился.

– Булку по дороге пожуешь. А сейчас слушай и запоминай. Да не урчи на меня!

Желудок, видимо, тоже смутился и, проникнувшись важностью момента, замолчал. Магия, не иначе.

– Вся необходимая тебе информация по особняку Инкорке в этом конверте. – Лок вытащил прямо из воздуха увесистый бумажный сверток и сунул его мне в руки. – Ознакомишься, пока будешь ехать. Книга и перо на полке в прихожей. Не забудь.

– А чернила?

– А чернила в пере, всегда.

– Понял.

Я кивнул, хотя на самом деле ничего не понял.

– Разберешься. И самое главное: я хочу, чтобы ты записывал все, что увидишь, услышишь, почувствуешь, подумаешь и даже подумаешь подумать. Вообще все. У тебя нет ни права, ни опыта решать, что важно, а что – не очень, поэтому даже не думай… Тьфу, хаос в голове заразнее проказы! Брысь отсюда, горе мое, пока я не подхватил от тебя до кучи еще и глупость.

– Как скажете, мистер Лок.

– Зови меня Август. Я пока не седовласый старец. Хотя с таким помощником…

Начальник замолчал и прислушался. Удовлетворенно кивнул.

– А вот и твой экипаж. Жду тебя к ужину.

Булка оказалась вкусной, а повозка медленной, и спустя десять минут я вовсю зачитывался документами, как мальчишка приключенческим романом. Ух! Ну и домик мне предстояло посетить! Не выдержав, я открыл первую страницу пустой книги и вывел неровным, прыгающим на камнях мостовой, почерком: «Дело об особняке Инкорке».

Джозеф Инк основал родовое поместье, а вместе с ним и сам род, в трехсот пятидесятом году эры Зеленых лун. Более ранняя история семьи никому не известна, но даже эти двести сорок лет – вполне внушительный срок для здания. Интересно, из чего оно сделано? Ага, вот. Выполнен из лиарных глыб, дважды достраивался. Где ж они откопали столько лиара? Гномы его не только не продают, они за этот ценный (с точки зрения магии) минерал готовы горы свернуть, причем буквально. Странно, странно.

Лоретта Инк, унаследовавшая дом после смерти отца, по слухам вышла замуж за орка из северных земель и распорядилась возвести высокую круглую башню с остроконечной крышей. Окна сооружения смотрели как раз в сторону родины возлюбленного. Тогда же особняк Инк был переименован в известный нам уже Инкорке, как дань иноземному происхождению супруга. Впрочем, документального подтверждения этой истории нет, да и не может быть. Брачные обряды орков настолько отличаются от человеческих, что в наших землях вряд ли могут считаться законными.

Следующие изменения в архитектуру внес уже внук Лоретты, Армхаус. Это был человек с надломленной душой и нездоровой психикой. Именно благодаря его параноидальным наклонностям вокруг особняка появился пламенный ров с кошанскими саламандрами. Интересно, что недоверие к окружающим и постоянное ожидание смерти не распространялось на этих милых, но, безусловно, опасных зверушек. Подъемный мост и высокая каменная стена, возведенная на месте некогда прекрасного сада, окончательно превратили родовое гнездо в неприступную крепость.

Но несмотря на все безумные предосторожности в виде дегустаторов еды, ведуна сновидений и охранителя уборных, смерть нашла Армхауса и вышла, на мой взгляд, очень поучительной. Во время уютного семейного завтрака, хозяин замка, всегда самолично чистивший ягоды, отвлекся на грохот бури за окном и пропустил одну вишневую косточку. Всего одну. Но этого хватило, чтобы подавиться и задохнуться. Жена безумца, единственная свидетельница случившегося (слуг, разумеется, никто за свидетелей не считает), утверждала, что все произошло слишком быстро и неожиданно. Не уверен, что она на самом деле пыталась спасти супруга, но если и нет – ее можно понять. Подумать только, двадцать пять лет под гнетом сумасшедшего тирана!

Следующие несколько поколений существенных изменений в архитектуру особняка не внесли. И только тридцать лет назад Рошмир Инк, с детства росший на островах Лавра, впервые посетил родовое гнездо и был шокирован его мрачностью. Юный наследник тут же распорядился разобрать стену и засыпать ров, дескать, такое красивое здание должно стать изюминкой города, а не пугать окружающих огненными ящерицами и множеством узких бойниц. Жители, к слову, очень обрадовались его решению: одно дело, когда по соседству возвышается архитектурный шедевр, привлекая внимание и скрашивая однообразный пейзаж, и совсем другое – параноидальная крепость с опасными тварями.

Твари эти оказались неприятно живучими, поэтому почти без потерь пережили несколько поколений рода Инк и наплодили собратьев, которые расползались по округе по три-четыре в год. Не так много, чтобы вмешались Хранители Путей, но вполне достаточно, чтобы жители ближайших домов вздрагивали по ночам от каждого промелькнувшего в окне огонька. С саламандрами разобрался Младший Пастырь Пути Мертвых, даже денег не взял. То ли практиковал особо сложное заклинание, то ли страдал тяжелой формой альтруизма. Да кто его знает? Странные они, эти мертвоходцы.

Радость соседей кончилась быстрее, чем лето в Гракте. Не прошло и месяца, как на Вишневой улице пропал первый ребенок.

Тетушка Дотти читала племяннице сказки о прекрасных принцессах, храбрых принцах и злых колдунах. Заканчивались истории, как и все им подобные, счастливой жизнью во дворце с высокими башенками. И маленькая Астрид Нил, с рождения видевшая особняк Инкорке из окна своей комнаты, втайне верила, что это и есть сказочный замок заколдованной и расколдованной принцессы. Родители посмеивались, но не спорили. Детство должно быть детством, считали они, и вера в чудеса – сама по себе настоящее чудо, ее нужно беречь.

К сожалению, хорошее воспитание неожиданно привело к плохому концу. Спустя три недели после своего семилетия, нарядная Астрид в праздничном платье и с любимой тряпичной куклой в руках постучалась в дверь волшебного здания. Та распахнулась, впуская жертву, и захлопнулась вновь. Кукла так и осталась лежать на ступеньках. Родители крохи отказались забирать «проклятую вещь».

За следующие тридцать лет исчезли еще двенадцать детей. И для небольшой улицы (а пропажи почти всегда были из числа соседей) количество впечатляло. Несколько раз жители пытались убедить власти снести «дьявольский особняк», но Рошмир Инк, так и не поселившийся в родовом гнезде, не допустил такого надругательства над памятью предков. Возможно, он надеялся, что кто-то из его детей или внуков захочет стать владельцем и хранителем замка. Возможно, считал его неким подобием памятника.

Так или иначе особняк стоит на том же месте, и сейчас ему в очередной раз требуется ремонт, и семья, которая сможет по достоинству оценить неоднозначный, но прекрасный образчик архитектуры. Это показалось мне забавным. Не представляю, кто согласится поселиться в таком месте. Даже если все слухи – абсолютная чушь и плод больного воображения, то новый жилец проклятого замка мгновенно станет изгоем общества, а то и кровным врагом для родителей, потерявших детей.

Гравюры с изображением Инкорке я отложил, не глядя, чего на них смотреть, если я все равно туда еду? В свертке оставалась только сложенная вдвое записка мистера Лока. Буквы прыгали, но аккуратный почерк начальника позволял разобрать текст даже в таких условиях. Краткость инструкции приятно меня удивила. Значит, что бы там ни говорил этот невыносимый колдун, за безнадежного дурака он меня все-таки не считает.

"Тебя встретит Лора Эйк.

Будь осторожен, я ей не доверяю.

Помни, каждая мелочь важна.

Надеюсь на твою внимательность.

Кстати, о мелочах: ты придумал себе новое имя?"

Я схватился за голову. Дурак. Безнадежный дурак. Кованые ворота особняка уже открывались, а я так и не удосужился переименоваться из беглого послушника в законного помощника. Я достал из внутреннего кармана небольшое зеркальце, взглянул на веснушчатого незнакомца и вздохнул. Корвин Мак? Вольтер Ари? Дарион Тил? Нет, все не то. Эрвин Рид? Сердце на секунду замерло, будто прислушиваясь, а спустя секунду одобрительно сжалось. Да, меня зовут Эрвин Рид!

Повозка тем временем уже стояла во дворе особняка, а кучер – у открытой двери, подставив руку, чтобы помочь мне выбраться. Я воспользовался его предложением и спрыгнул на вымощенную галькой подъездную дорожку. Докучливый ветер тут же забрался под пальто и попытался надуть рубашку, как парус. Запахнувшись поплотнее, я схватил протянутый сверток с документами и начатой книгой и быстрым шагом направился к крыльцу.

Каждый раз, пытаясь поднять голову, я захлебывался порывами соленого морского ветра, отчего смотреть приходилось исключительно под ноги. Так я обнаружил сапожки.