Читать книгу Я поведу тебя - - Страница 2

В последний раз я видела Романа в бараке. Он спал на верхней полке двухъярусной кровати, лицом к стене.

Впервые прочитав отрывок из его книги, я больше часа стояла над ржавым умывальником в общаге, опустив руки под струю воды. Она монотонно гудела в кране и со звоном ударялась о раковину. На меня нахлынули воспоминания тех дней. Я надеялась, что вода успокоит меня, как в Сочи успокаивал шум волн.

Заскрипела входная дверь, и в женскую ванную комнату вошли девчонки. Промокнув заплаканное лицо полотенцем, я вернулась в комнату и достала из кармана рюкзака алюминиевую ромашку. Каждый из ее семи лепестков – чайных ложек без ручек, скрепленных проволокой – был покрашен в один из цветов радуги. Ромашка изрядно потрепалась. Я гладила указательным пальцем каждый лепесток и машинально повторяла известную поговорку: “Каждый охотник желает знать…” И я тоже желала знать, зачем таскала с собой этот цветок, если хотела вычеркнуть из памяти все воспоминания о Романе?

Положив ромашку рядом с ноутом, я снова заварила себе чай, достала недоеденное «Юбилейное» и открыла книгу Романа.

«Десять дней до восхождения на Эльбрус. Я не знаю, чего хочу, и делаю лишь то, что говорит мне отец. Даже в Москве я случайно. На встречу с поставщиками из Европы собирался поехать директор по развитию, но заболел, и отец, главный акционер завода, поручил это мне: я – один из двух людей в компании, которым он доверяет.

Все майские праздники я укрепляю деловые отношения с поставщиками в ресторанах, саунах и подобных заведениях. Мне нравится ощущать себя топ-менеджером такой мощной и важной для страны компании, «Ледоколы России», и все же от этой поездки я порядком устал и мечтаю поскорее вернуться домой.

Последние два дня перед вылетом в Архангельск я просто слоняюсь по городу, наконец, поменяв пиджак на любимую одежду: красные спортивные брюки с черными лампасами и такую же яркую хлопковую толстовку с цитатой из фильма «Великая красота»: «Не подпитывай мое эго, это опасно». Мне кажется я выгляжу в нем, как с обложки. На меня смотрят прохожие, а я специально иду расправив плечи, чтобы всем было видно. Про себя думаю, а сколько из них смотрели этот фильм и понимают, что написано? Люблю фильмы, которые заставляют думать. Для меня же эта надпись означает постоянное разностороннее развитие. Отец был очень требовательным ко мне с моего школьного возраста, и теперь я – реальный батан. Любопытства к новому у меня не отнять.

Прогуливаясь в последний вечер по Москве, среди каменных домов я неожиданно вижу горный пейзаж: всю стену торгового центра в четыре этажа занимает постер с изображением заснеженных вершин и ярко одетых альпинистов, идущих друг за другом в связке по крутому подъёму. Над людьми в лучах солнца на нарисованном небе сияет надпись: «Арт-пространство “Перевал” объединяет влюбленных в горы». Я чувствую как по телу бежит холодок.

Быть альпинистом, по-моему, – больше, чем просто спорт. Интересно, есть ли такие люди, кто сходил на пару тройку вершин и сказал: «Ой, что-то надоело». Я сильно завидую этим влюбленным в горы. Они постоянно испытывают свое тело на прочность, словно ищут предел его возможностей. По собственной воле в лютый мороз идут на опасную высоту. Никакие деньги мира не могут подарить мне такую жизнь: после смерти матери я серьезно заболел. В десять лет перенес двустороннюю пневмонию и она перешла в хроническую астму. Возможно, это и психосоматика. С того времени я пишу маме письма и верю, что она их читает.

Понимаю, что именно сейчас хочу сделать заметку, открываю блокнот на телефоне. Передо мной четырехзначное число количества записей, нажимаю “создать новую”:

“Мама, как же я скучаю. Я помню тебя очень высокой, возможно мне так казалось из-за твоей худобы. Ты всегда собирала высокий хвост на голове, который обнажал твою длинную шею и висящие изумрудные серьги в ушах. Каждый раз засыпая, я вижу твои огромные карие глаза в пол лица, которые смотрят на меня с восхищением и теплотой. Меня веселило, когда ты в очень морозные дни отвечала на телефон своим кончиком носа, чтобы не снимать варежки. А когда ты хохотала от придуманных мной историй и подыгрывала мне, изображая героев, я очень гордился собой.

Мама, потеряв тебя, отец, как будто и мне перекрыл кислород, и с этого времени я “не дышу”, а задыхаюсь от его контроля. Мои увлечения литературой он до сих пор считает глупостью. Мама, но я живу памятью о тебе и нахожу ради чего жить. Бег и занятия йогой дают мне уверенность и здоровье. А сейчас, не поверишь, передо мной горы, пусть и нарисованные. ”

Я поднимаю голову и вижу, что уже возле входа в здание стоит несколько мужчин и женщин. К ним неспешно подходит мужчина в бандане и туристической одежде, укомплектованный так, словно он прямо сейчас собирается в горы: брюки цвета хаки, желтая олимпийка, веревка за поясом, альпинистские карабины. Я наблюдаю за ним со спины, его движения энергичные и излучают уверенность.

Спустя пару минут, он, повернувшись, снимает с головы платок, и на меня будто налетает вихрь морозного воздуха. Я вижу его темное от загара лицо с седыми волосами до плеч. Он широко белоснежно улыбается иссушенными губами, кивает и подмигивает знакомым, крепко здороваясь за руки и показывая пальцами знак победы. Рукава его кофты закатаны. На его руках отчетливо прорисовывается рельеф мышц и крупные темные вены на кистях. Глядя на них, я невольно сжимаю свою руку в кулак, как будто пытаюсь воспроизвести силу, с которой она может удержать меня на отвесной стене.

Компания заходит в зал, а я иду следом, будто намагниченный. Похоже, мероприятие «не для всех» – группа показывает пригласительные. Кладу пять тысяч на стойку перед входом, охранник улыбается, кивает мне «проходи мол». Читаю постер при входе и узнаю, что все вырученные средства пойдут на лечение больных детей сахарным диабетом. Я улыбаюсь. Рад, что мое любопытство поможет им.

Арт-пространство удивляет причудливыми скалистыми камнями, которые дополняет журчание воды от искусственных водопадов. По полу стелется плотный туман, что я не вижу своих кроссовок. Направленное освещение на стены и зоны отдыха разбавляет полумрак. Пахнет травами после дождя. Играет джаз. Перед сценой на диванах сидят гости, смотрят на огромном экране документальный фильм о восхождении. В главном герое я узнаю седовласого мужчину, которого заприметил у входа.

На стенах по обе стороны от экрана висят подсвеченные фотографии альпинистов в невозможных позах на скалах и во льдах. На этих снимках тоже часто встречается лицо того седовласого мужчины.

Ко мне подходит молодой парень с наполненными чем-то туристическими кружками и предлагает канапе с чесночным салом в качестве закуски. Я раньше не бывал на таких приемах и ожидал шампанское и икру в тарталетках. Не раздумывая, я беру кружку и несколько шпажек, – жутко хочется есть. Я делаю большой глоток и не чувствую вкус, но уже через несколько секунд ощущаю поток теплоты, который опускается по гортани внутрь живота. Удивленно спрашиваю, что за алкоголь. Официант, дает мне пакетик с травами “масала-чай” и листок с рецептом приготовления напитка. Говорит, что это индийское согревающее средство. Действительно, всего несколько глотков и меня бросает в пот. Вокруг меня снуют такие же разгоряченные любители гор, как и я, уплетающие закуски и глазеющие по сторонам.

Я снимаю худи, вешаю его на плечи и вдруг чувствую, что кто-то подталкивает меня в спину. Оказалось, невысокий парень моего возраста с фотоаппаратом на шее пытается обойти меня, чтобы рассмотреть поближе одну из фоторабот.

– Друг, подскажи, а кто это на снимках? – прикасаюсь к его плечу.

– Это?! Да это Владислав Альков – мастер спорта, альпинист, в том году взошел на вершину К-2 в зимнее время. Она хоть, и вторая по высоте в мире, но самая опасная. А он! Он – первый русский, который смог это сделать.

Парень останавливается, ожидая от меня реакции, а я молчу и увлеченно киваю. Выдержав паузу, он продолжает.

– Пару месяцев назад, Влад повел на нее группу с оператором и фотографом, тоже альпинистами. На вершину не поднялись. Все из-за погоды, но зато все остались живы и привезли сумасшедший материал о восхождении. Вон, – фотограф указал на экран, – запустили этот фильм.

Я оглядываюсь и читаю название “Свидание с Тибетом” – победитель VIII Международного фестиваля туристических фильмов в номинации “За развитие жанра туристического кино”.

– Ты только посмотри в каких условиях они делали съемки! Меня, кстати, Витя зовут. А тебя? – фотограф отпустил свой аппарат и протянул мне руку.

– Рома, – жму в ответ.

Какое-то время фотограф разглядывает снимок, на котором розовый рассвет заливает пики горного хребта. Потом, оборачивается, наводит на меня объектив и ослепляет вспышкой. Я жмурюсь.

– Послезавтра лечу с ним на восхождение на Эльбрус, – восторженно продолжил он. – После восьмитысячников этот маршрут для него, наверное, как отдых, да и зарабатывает он сопровождая туристические группы. Вообще-то я мечтаю попасть к нему фоторепортером на восхождения выше шести тысяч, чтобы тоже такую красоту снимать. Представь только, какие бывают трещины во льду: бездонные, до самого сердца гор, или таинственные, запорошенные снегом и от этого еще опаснее.

У меня появляется идея.

– Согласен! Там столько всего невиданного. А как с физухой? Меня, вот, возьмут? – я в шутку показываю накаченный бицепс.

Витя мнет свою тонкую руку в том же месте и смеется. Ничего не мешает ему мечтать! Как у него горят глаза! Именно таких людей не хватает в моей жизни: зараженных идей, влюбленных в свое дело. Не то что я. Мои мечты умерли.

Я вспоминаю, мы всей семьей поднимаемся в вагончике канатной дороги с поляны Азау на станцию Гарабаши. Лето. Мне шесть. Я сижу у мамы на руках. Высота выше трех тысяч метров. Люди внизу такие маленькие, что не разглядеть, а мы словно летим на колеснице в белокаменный дворец из снега и льда. Мама улыбается и показывает на два белоснежных холма. «Смотри, Ромочка, – это самая высокая гора Европы. Если подняться на ее вершину, то можно дотянуться до неба».

Когда мама умерла, мне сказали, что она стала облаком. Тогда, ребенком, я представлял, что когда-нибудь взберусь на снежные купола Эльбруса и снова увижу ее.

Именно здесь и сейчас в арт-пространстве во мне появляется невероятное желание покорить вершину во что бы то ни стало. Будто жизнь впервые дает мне право выбирать. Не смотря на запреты отца и свое заболевание легких, я хочу сделать выбор сам.

Замерев перед фотографией Эльбруса, я представляю себя там и готов заплатить за исполнение мечты жизнью. Но хватает и нескольких тысяч долларов.

Я ловлю Владислава Алькова после его выступления на сцене с презентацией фильма и предлагаю значительный взнос для его благотворительного проекта.

Владислав интересуется, был ли я в горах и нравится ли мне здесь, и я не упускаю возможность рассказать о своей мечте из детства. Он кивает. И тогда я рискую: прошу взять меня с ним на восхождение, которое начнется через два дня. К моему удивлению Владислав соглашается и знакомит меня с нашим вторым гидом. Мне остается внести аванс за амуницию и завтра приехать на инструктаж. Просматривая информацию на телефоне, которую мне скинул Влад, я ощущаю как струйки пота текут по спине и по лбу. Я никогда не ощущал одновременно и страх, и предвкушение исполнения желания.

На следующий день мы встречаемся за завтраком. Владислав рассказывает группе из четырех человек, включая меня и, удивленного моим появлением, Витю, схему подготовки и маршрут подъёма. Затем я покупаю билеты на тот же рейс в бизнес-класс и бронирую номер в их отеле. Какую-то экипировку для меня Влад подыскал, а остальное решает арендовать на месте.

Сидя в самолете, я пишу отцу смс: «Рабочие задачи выполнены. Контракт заключен. Я устал. Беру десять дней отпуска». Я ожидаю в ответ на сообщение бурю негодования из-за моего самовольства, но сейчас мне все равно. Ответ приходит: «Только не делай глупостей». Как ни странно, но отец не запрещает и не требует подчинения. Через пять минут приходит смс с пополнением моей банковской карты на тысячу долларов. Я не хочу думать, почему именно сейчас, он не останавливает меня? Я счастлив. Десять дней меня отделяет от мечты.»

Роман… На каждой странице он открывался для меня с новой стороны. У него астма! Астма! Как можно было с этой болезнью вести себя так уверенно, не бояться горной гипоксии? Я думала, что Роман просто развлекался на деньги отца, а он оказался щедрым и неудержимым, верным ценностям детства. Ужасно то, что Роман обманул всех. Исполняя свои мечты он разрушил чужие: погиб мой брат, я бросила музыку и Владислава Алькова обвинили в трагедии. Закусив губу и теребя провод от мышки, я уставилась в текст и мысленно снова искала объяснение случившемуся. За прошедший год мне этого не удалось.

Раздался стук в дверь и следом звонкий голос Наташи. Читая книгу, я не заметила, как пролетело время. Друзья уже ждали меня внизу. Я наспех оделась в топ цвета хаки, любимые черные джинсы в обтяжку и на плечи накинула бежевый худи, завязала высокий хвост и вышла к ним. Хорошо, что Наташка вытащила меня в бар, иначе я всю ночь провела бы под лавиной воспоминаний и угрызений совести.