Читать книгу Чувства добрые я лирой пробуждал… Сборник современной поэзии и прозы - - Страница 14

Слышен рык свирепый сквозь туман,

На теле сильном слишком много ран.

Ярость притупляет жгучую боль,

Носимую в сердце тысячу зорь.

В светлом разуме царит дурман,

Будто вселился злой дух-шаман.

Отчаяние бывает, коль

Долго играешь чужую роль.

Нрав непреклонен, чудовищно рьян,

Разрушителен, как ураган.

Желая над ним обрести контроль,

Частичку свободы себе позволь.

От силы собственной пьян,

Хоть и душа – крови океан.

Благодетельствовать изволь!

Лев – доброты и щедрости король.

Духовное оружие у каждого различно,

Как и путь жизни: тьмы и света.

Два юных воина-брюнета,

Сражающихся не друг с другом, а единолично.

Дицзы, как белый снег, прекрасен лёгок и воздушен,

Несёт в искусстве простоту,

Серьёзность в деле, доброту,

Пред ним, кроме ВанЦзи, все в этом мире безоружны.

Он выбрал путь иной – тот тёмный, потаённый, мутный.

Изученный немногими,

Не пройденный убогими,

Безмерно демонами чёрными кишащий, трудный.

Гуцинь же слишком чист, силён и строг, монументален.

Он, как поток, вливаясь в души,

Уничтожает их и душит,

Умел в бою, лишённый зла, убийственно спокоен.

Всего семь струн – текут рекой созвучий миллионы,

Прикосновения пальцев тают,

Сердца скитальцев покоряют,

Горят в телах людей полярных чувств цветов бутоны.

Семь ноток-клапанов во флейте поперечной тоже,

Но звук колеблющийся, тонкий,

Приятный, нежный, но не громкий,

Чарующий, на благородный Гуцинь непохожий.

Дуэт великих двух людей и их орудий духа

Способен небо опрокинуть,

Меж гор, хребтов ущелье сдвинуть,

И хаос в мире воссоздать, и воцарить разруху.

Чернокудрая гроза, госпожа людских сердец,

Вызываешь стоны моря, шквалы молний, гром небес.

Ты скитаешься то в шторме, то в моих мечтах, Нииса,

Заставляешь любоваться бирюзой в твоих глазах.

Восхищаешь саблей властной – награждён тобой кузнец.

Тьме проигрывать опасно, сталь в груди – и ты мертвец.

Болью тело полоснуло, вдруг закончилась зима.

Засияли лучи солнца, распахнулись ворота.

Навевает ночь прохладу в Лазуритовый дворец,

Не упустит чёрный ястреб появление «чудес».

Его лунная Нииса, горечь утопив в слезах,

Заклинала местью кровной острое перо ножа.

– В чём грехи с тобою наши? Рассуди, ястреб-мудрец!

– Обещал нам рай творец, а на деле – гнусный льстец.

Вихрем перья закружили, танец искр, взмах плаща:

– Госпожа, вы узнаёте? Моё имя – Атмаджа.

Тот влюблённый ястреб – Жнец, душ шайтанов продавец!

Поздравляйте, духи ада! Ей со Смертью под венец.

За вуалью, светом томным льётся сине-бирюза,

Вниз спускаются степенно орхидеи в волосах.

Затаив дыханье, смотрит вслед Ниисе её храбрец,

Чернота взор заполняет, лишь блестит косы конец.

Опустившись от бессилья на колени: – Где она?

Но на свете нет страшнее ничего, чем пустота.

Ослеплённый горьким ядом, дьявола жестокий жрец,

Жизнь отдал за солнце в небе, чёрный ястреб – нежилец.

Был он ангелом когда-то или демоном всегда?