Читать книгу Царь-сокол Тартарии - - Страница 3

Полгода до падения Небесной Скалы.

Лебеди проносились над синей гладью Ахерона, над тартарской равниной, над бело-золотыми башнями Великого Новеграда. Медленно текли в зеркале рек серые облака, поля томились в бледно-зеленой поросли, и пронизывающий полуночный ветер трепал по просторам долин рыжие осенние листья. Природа затихла. Праздный шум, музыка и веселье переселились в летний дворец властелина Тартарии, протектора Византии, великого короля Яр-Тура, внука родоначальника царской династии – Царь-Сокола.

Бхаратские факиры, туранские крутобедрые плясуньи, глотатели огня забавляли его многоопытных сановников: князя Яр-города, остроносого Мстислава; посадника в Западной Марке бело–вежца Лютеня, защитника страны от гештайнских дикарей; сурового тауранского князя Тегора, ханского придворного жреца Митры Брулетиуса и хранителя казны, толстяка – фряга Лошака. На празднестве присутствовали также горделивые китежские послы Сябры: старший из братьев, Зиновий, преодолел течение Ширки и многодневную скачку, чтобы успеть на Бело-Вежскскую битву, слышал шепот духов и видел пресловутые китежские чудеса.

Гулко стуча копытами, во все концы Тартарии двигались караваны под охраной ордынцев. Замысловатыми тропами, мощеными литым камнем трактами, древней Дорогой Ханей; заносимые метелью Ванахейма и песчаным ураганом Хамата, палимые зноем в иссушенных степях Гиркании, на студёных перевалах Ингерманландии, погруженные во тьму туч подземных домен Чуди – они прославляли Тартарию всюду, где реял на ветру черно-золотой штандарт Орды.

Восседавшие на престолах соседних стран монархи, наполовину связанные династическими браками, признавали главенство лествичного права рода Царь-Сокола, а слово его потомка чтилось на бескрайних просторах Западного материка.

Внуку Царь-Сокола, наследнику Яр-Туру, непривычен вкус степного ветра. Царь кутается в китайские шелка и иберийский бархат, расшитые самарскими златошвеями, и былям о богатырях предпочитает замысловатые притчи мудрецов митраэмов. Вдыхая аромат благовоний, он испрашивает толкований снов и знамений, обретает плавную поступь, а раздобревших воевод, забывших упоение дикой скачки и исступление схватки, Яр-Тур потчует крепкими медами, пением манерных, сладкоголосых певуний с тонким станом.

Но, несмотря на дурман тридцатилетней изнеженности, ветер странствий каждую весну волнует его, словно простого искателя приключений. Тогда в Яр-Туре гудит голос крови деда, удалого венеда, начавшего странствия безвестным варягом, и завершившего их золотыми оттисками в памяти веков именем легендарного правителя да прибитыми на врата поверженных столиц щитов с грифонами.

В одну из подобных вёсен, у зазеленевшей проталины близ ручья, Яр-Тур встретил Лелю – юную горянку. И пусть наряд ее не был украшен рубинами и жемчугами, волосы девушки отливали золотом ярче златоцвета, а кожа её была белее морской пены. Нежнее лепестков речной лилии были ее пальцы и ладони, грудь и шея – белее лебединой, щеки же – ярче пунцовой наперстянки. Тут же он дал себе слово подарить ей венец… Три весны прошло с тех пор, Леля стала признанной при дворе фавориткой, но окружение короля изо всех сил препятствовало ее восшествию на престол.

_________________

Царь нахмурился, качнул копной русых волос, отгоняя беспокойство, и подозвал тиуна.

– Уж кони застоялись на нивах, и мечи поржавели в ножнах… – проговорил он. – Не пора ли свертывать скатки да грузить шатры?

Лицо толстого царского придворного налилось кровью, и он разразился хохотом – царь говорил о сборах в дорогу, как одетый в продымленную овчину венед. На самом же деле ханский переезд из летнего дворца в столицу представлял собой невиданно роскошное и многолюдное шествие: разряженные ловчие со львами и ручными медведями в поводу; закованные в вороненые латы всадники с реющими по ветру стягами; инкрустированные лазурью, глазуритом и золотом повозки вельмож; длинные вереницы равнодушных, мохноногих бело-вежскских тяжеловозов, везущих необходимый дворцовый скарб. А сам правитель разве поедет верхом по пыльному тракту в жестком ордынском седле, а не в позолоченной колымаге, запряженной цугом и обитой изнутри туранскими коврами и выложенной шелковыми подушками? Что и говорить, царь умеет тонко пошутить!

Накануне назначенного переезда Яр-Тур уединился в отдаленном покое с бой-ярином Мстиславом и крупно сложенным вельможей, почтительно склонявшим под взглядом хана поседевшую голову. Это был дьяк Детинец, под его началом состоял Тайный приказ Государева двора.

Беседуя, Яр-Тур прихлебывал из серебряного кубка напиток, доставлявший ему истинное наслаждение – золотисто-шипучий, как вода целебных источников химмелийских гор и сладостный, как мёд, сок лоз из солнечного Яр-города. Как богата и непредсказуема эта земля – она родит и сладкое хмельное, и таких людей, как яр–городский боярин Мстислав, общение с которым сродни употреблению кислого уксуса.

Плосколицый бой-ярин молча поклонился. Глава Тайного приказа закончил свой доклад о нашествии на неметчину орд первобытных дикарей культа Черной Тени, и, не успел умолкнуть его благородный чистый голос, как зазвучало змеиное шипение Яр–городского бой–ярина.

– Дикари у пределов ханства… Время бить в набат да сзывать полки, а не на перинах дремати… как наши бой-яре. – Мстислав закончил, возмущенно вращая маленькими глазками. В его планах было породниться с ханской династией, выдав за Яр-Тура дочь.

Царь встал. Аудиенция была окончена. Поклонившись, советники вышли.

Яр-Тур в задумчивости подошел к стене, завешенной древним иберийским гобеленом с изображением подвигов легендарного родоначальника. Да, свадьбу вновь придется отложить. И отчего этим поганцам не сиделось в своих хижинах? Царь поднял глаза и посмотрел в вышитое цветными нитками лицо Царь-Сокола. Неожиданно ткань отлетела в сторону, и Великий хан получил ошеломляющую затрещину.

Он поднял глаза. Великан, переодетый в одеяние жреца Сварога грозовой тучей возвышался над ним.

– Как ты посмел допустить такой позор? Срам – хуже смерти! Тиуны говорят с тобой, как с холопом, твой народ бедствует, на восходе – измена, на меже – дикари!

Царь съежился под взглядом титана и пролепетал:

– Что я могу?

– Ты царь, наперстник божий, отец народный!!! Тебе надобно быть достойным предков! В тебе – венедов руда, в ней – сокровенная жизненная сила родичей. Твой бог – Сварог – хранитель наш. Аще до рождения ты уж был един с цепью воплощений рода. Дух твоего народа – Сварог – силён, пока его питают славные подвиги. Посему надобно действовать достойно, да связать свою судьбу с женой достойной, чтобы не нарушить чистоту рода, не порвать узы с родичами. Наставить тебя, неразумного, вернулся я в стольный град.