Читать книгу Встретимся у моря - - Страница 8

Мое утро начинается с СМС от Алекса. «Доброе утро, принцесса! Увидимся на завтраке?» Конечно увидимся! Вот только на завтраке сказка кончится: карета превратится в тыкву, а Золушка снова станет служанкой. Официанткой. Обслуживающим персоналом. Но вместо этого отвечаю: «Доброе утро! Да, конечно». О том, что Алекс вообще делает на завтраке в нашем отеле, я задумываюсь гораздо позже.

В ресторане я вижу его сразу же, как только захожу в зал. Он сидит за одним столиком с Давидом.

– Привет, красотка, —Алекс целует мою руку, когда я подхожу к их столику.

Давид смотрит на нас из-под нахмуренных бровей, и под его взглядом я чувствую себя неловко.

– Доброе утро, – смущенно бормочу я. – Какие напитки вам принести?

– Чай с ромом, – сухо отвечает Давид.

Съеживаюсь от его тона. Что произошло? Ведь совсем недавно он помог мне выбраться из толпы и вел себя совершенно по-другому. Что поменялось с того дня? Внимательно вглядываюсь в его лицо, пытаясь найти ответ на этот вопрос, но ничего не выходит.

– А мне большой капуччино с ноткой твоей любви!

– Ты такой балабол, Алекс! – пытаюсь натянуть улыбку, но получается так себе.

Ловко лавируя между столиками и разнося еду, мой взгляд то и дело возвращается к их столику. Давид покидает ресторан через десять минут, залпом выпив чай и даже не прикоснувшись к сырникам. Зато Алекс никуда не торопится. Он ловит мой взгляд и подмигивает.

– Вера, – Алекс хватает меня за руку, когда завтрак подходит к концу и почти все отдыхающие расходятся. – Прости, я хотел бы позвать тебя куда-нибудь сегодня вечером, но у меня кое-какие дела. Встретимся в субботу?

– Да, конечно, – пожимаю плечами я, – почему ты вообще извиняешься?

– Просто…мы в ответе за тех, кого приручили. Увидимся в субботу, Вера!

– Увидимся, – бурчу в ответ я. Да что с ним такое? Кого он там приручил? Неужели действительно так сильно запал на меня?

Вечером, когда рабочий день заканчивается, а на улице уже темнеет, я решаю немного прогуляться.

На морском берегу как всегда тихо. Здесь нет ни души. Снимаю сандалии, оставляю их в стороне и захожу в воду. Она теплая-теплая. Волны ласково щекочут мои ступни. Закрываю глаза и погружаюсь в эти ощущения.

– Эй, не стоит купаться в такое позднее время одной! Это может быть опасно!

От неожиданности я вздрагиваю и чуть было не падаю, поскользнувшись на каком-то крупном камне.

– Давид? Что ты тут делаешь?

– Как видишь, спасаю маленьких глупых девочек, которые снова чуть не угодили в беду.

– Не надо меня спасать! – надуваю губы я. – Уж как-нибудь сама справлюсь.

– В ночное время здесь активизируются довольно мощные прибрежные течения. Они унесут тебя, ты и не заметишь. Ну и кто же будет тебя спасать тогда?

– Ну, наверное…ты? – смущенно улыбаюсь я, и сама поражаюсь собственной смелости.

– Тебе просто повезло, что я здесь оказался. Так ты действительно хочешь искупаться?

– Вообще-то это было бы круто.

– Ты взяла купальник?

– Да, – я снова смущенно улыбаюсь. Потому что и вправду подумывала о том, чтобы искупаться ночью.

– Да ты просто сумасшедшая! Тогда переодевайся, я отвернусь. Пойдём купаться.

– Я уже в купальнике, – с этими словами я стягиваю с себя сарафан и бросаю его на песок. – Почему ты это делаешь, Давид?

– Что – это? – пожимает плечами он.

– Спасаешь меня, потом игнорируешь, а потом – снова спасаешь.

– Спасать людей – моя работа, – сухо отвечает Давид и, не оборачиваясь, делает несколько шагов навстречу разбивающимся о берег волнам. Его песочного цвета брюки мгновенно намокают и становятся темно-коричневыми. Но он не останавливается.

«Как бы не так», – хмыкаю я, отчего-то будучи уверенной в том, что его спасение меня – не просто работа.

– Эй, ты идешь? – Давид наконец оборачивается, когда вода доходит ему до пояса и задевает края рубашки.

– Иду я, иду, – бурчу в ответ и неуверенно ступаю на влажную гальку.

Вода оказывается намного теплее, чем я ожидала. Такая нежная, словно парное молоко. Это придает мне уверенности, и я продолжаю двигаться вперед.

– Почему ты в одежде? – спрашиваю я, и мой голос звучит даже громче, чем я ожидала, но его тут же заглушает прибой, поэтому до Давида, очевидно, доносятся лишь легкие отголоски.

– У меня аллергия на морскую воду, – так же громко, стараясь перекричать волны, отвечает он. – Одежда уменьшает количество воздействующей воды, поэтому аллергия проявляется не так сильно.

Аллергия на морскую воду? Впервые о таком слышу. Звучит как что-то не очень правдоподобное, но я решаю больше не задавать вопросов: Давид не очень-то расположен на них отвечать.

– Ну и где же твои прибрежные течения? – с вызовом бросаю я.

– Хочешь опробовать на себе их силу? Просто оторви ноги от земли и попробуй проплыть немного. Только потом не кричи: «Давид! Я не могу вернуться!»

– Не дождешься!

И я на зло ему отталкиваюсь от холодного песка и гребу навстречу кромешной темноте, где черная вода переходит в бездонно-черное небо.

Дыхание в легких почти заканчивается, когда в холодном свете луны я вижу что-то красное. Буй. Делая финальный гребок руками, я хватаюсь за мокрую пластмассу, буквально повисая на буйке. Судорожно вдыхаю воздух, но его по-прежнему очень мало. Грудь обжигает от нехватки кислорода. Именно в этот момент телом овладевает волна паники. Черт, нет, нет, нет, только не это.

– Все хорошо, – бормочу себе под нос я. – Все обязательно будет хорошо. Сейчас мы немного передохнем, наберемся сил и поплывем обратно.

Ну и кому что я пыталась доказать?

Дышать по-прежнему тяжело, плотность воды давит на грудную клетку, но уже намного легче, чем было пару минут назад. Мне нужно еще несколько минут, чтобы повисеть на буйке и отдохнуть, после чего я наконец решаюсь на обратный путь.

Берег сливается перед моими глазами в тысячу ярких огоньков. Я отталкиваюсь ногами от пластмассы, заставляя ее покачнуться, и делаю первый гребок. Затем еще один. И еще. Я отчаянно гребу руками, пытаясь обогнать скорость течения. Но когда через минуту попыток что-то тонкое и одновременно грубое, похожее на веревку, впивается мне в ногу, я оборачиваюсь назад, то с ужасом понимаю, что буй не только остался на том же месте, но и скоро меня вынесет за пределы ограждения. Волна паники снова завладевает телом, но я пытаюсь сохранить холодный рассудок. Нужно просто грести еще сильнее, чтобы перебороть течение. Это я и пытаюсь делать. Но где Давид? Я не вижу его головы с пучком из черных волос. Неужели он, не дождавшись меня, вышел на берег? Ну и пошел к черту! Справлюсь без него.

Пытаюсь грести еще сильнее, но снова с ужасом понимаю, что расстояние между мной и буйком по-прежнему почти не увеличилось.

– Черт, – выкрикиваю я, но в это время холодная волна захлестывает мое тело, укрывая меня под собой. В последнюю секунду я успеваю задержать дыхание, чтобы не захлебнуться, а, когда выныриваю, жадно глотаю ртом воздух.

Неужели моя жизнь так и закончится? Здесь, в этой бездонной темной воде? В попытках доказать Давиду, что я тоже не лыком шита? Какая глупая и идиотская смерть!

И когда я уже мысленно прощаюсь с жизнью, что-то крепкое и сильное хватает меня за руку. Я успеваю вскрикнуть прежде, чем понимаю, что это Давид. Он возник из-под земли почти в буквальном смысле этого слова.

– Ну как впечатления? – выдыхает он, запыхавшись. – Понравилось играть со стихией?

– Зачем ты приплыл? Я же сказала, мне не нужна твоя помощь.

– Конечно же не нужна! Ты всего лишь просто барахтаешься на одном месте уже несколько минут и скоро сдохнешь от того, что вода наполнит твои легкие.

– Да пошел ты, – огрызаюсь я, но покорно даю ему обхватить себя за спину.

Выбравшись на берег, мы не говорим друг другу ни слова. Я, точно загипнотизированная, смотрю на отражающиеся в темной воде звезды и серебряную лунную дорожку и старюсь не ж думать о том, что произошло несколькими минутами ранее.

Силы в мышцах Давида было в десятки раз больше, даже несмотря на тяжелый балласт в лице меня, поэтому вместе нам удалось наконец сдвинуться с мертвой точки. Я продолжала периодически глотать соленую воду, после чего – жадно отплевываться. У меня больше не оставалось сил бороться, и я буквально повисла на руке Давида, пока он не сказал, что я могу наконец достать до дна пальцами ног.

– Глупый был поступок. Прости, – наконец произношу я, продолжая смотреть в ночное небо.

– Неужели ты это признала, – усмехается Давид.

– Я все равно ни о чем не жалею. Если бы я умерла, то умерла бы среди моря и бесконечных звезд. А они, черт возьми, стоят того, чтобы ради них умереть.

– Вот только не надо этой романтизации смерти. Можешь лгать кому угодно, но себе-то самой не лги. Там, у буйков, ты явно думала не о том, как прекрасны звезды.

– Ты такой скучный, Давид. Если бы на твоем месте был Алекс, он бы со мной согласился.

– Я не Алекс! – Давид отвечает, пожалуй, даже слишком резко. – И какого-то хрена он снова не на моем месте. Почему-то его девушку спасаю я, пока он прожигает очередные деньги в казино.

За Алекса мне становится немного обидно.

– Я не просила тебя меня спасать! И вообще, какое тебе дело до денег Алекса?

– Мне? Никакого.

Мы снова сидим и молча смотрим на черную гладь воды.

– Прости, Вера, – на этот раз молчание нарушает Давид. – Я не хотел быть таким резким. И то, что происходит между тобой и Алексом – не мое дело.

– Между нами ничего нет, – тихо отвечаю я. Не знаю, почему, но мне вдруг очень хочется, чтоб Давид это знал. – Он просто ухаживает за мной.

– Ты ему нравишься.

Я чувствую, как Давид поворачивает голову и смотрит на меня. Но мне нечего ему ответить.

А потом тишину ночи разрезает громкая музыка. Я улавливаю знакомые мотивы и непроизвольно улыбаюсь.

– Что это?

– У Кристины снова дискотека.

– Я знаю эту песню. Это… «белый танец»?

– Даже я, будучи итальянцем, знаю эту песню, – усмехается Давид. – Любимая песня Кристины.

– И моя любимая песня! – радостно восклицаю я и подскакиваю с места, заходясь в танце.

Давид смеется и поддерживает меня. И вот мы, как двое ненормальных, кружимся и танцуем под звуки музыки, доносящиеся из отеля. И мы смеемся, смеемся, смеемся, и чувствуем себя такими счастливыми, какими не были уже давно.

– Фух, – выдыхаю я и плюхаюсь обратно на еще не остывший от жаркого дня песок.

Давид падает рядом, и мы даем друг другу «пять». Наконец-то обстановка между нами окончательно перестает быть напряженной.

– Тебе не холодно в мокрой одежде? – интересуюсь я.

– Абсолютно нет, наоборот, я наконец-то могу охладиться после жаркого дня.

Недоверчиво смотрю на него, но больше не задаю вопросов. Еще какое-то время мы сидим, пока Давид наконец не припоминает мне, что завтра утром меня ждет очередная смена в ресторане.

Он провожает меня до отеля и протягивает ладонь, чтобы снова дать «пять». Как будто мы старые друзья. Расплываюсь в широкой улыбке и отвечаю ему ответным жестом. В том, как блестят его глаза, есть что-то завораживающее. Но Давид не дает мне сполна насладиться этим зрелищем, а просто разворачивается и уходит. Еще какое-то время я стою, зависнув взглядом на одной точке. И только спустя какое-то время тоже направляюсь домой. А когда оборачиваюсь, вижу Давида вдалеке, подходящего к отельным воротам. Рядом с ним, что-то увлеченно рассказывая, идет девушка. Длинноволосая блондинка, которую я, кажется, уже видела в отеле с Кристиной. Наверное, кто-то из менеджеров.

Я вздергиваю подбородок и, развернувшись, спешу к своему номеру, реагируя, пожалуй, даже более бурно, чем следовало.