Читать книгу Книга Азраила - - Страница 10

Весь первый день я провел с Небожителями и людьми, которых я не знал, но которые отчаянно пытались поприветствовать меня и раболепствовали по поводу моего прибытия. Я вздохнул, выключая компьютер, который дал мне Логан, и закрывая глаза в попытке осознать все те обучающие видео, которые он мне показал. Языки, часовые пояса, политика и все крупные события, произошедшие с тех пор, как я покинул Онуну столетия назад. Мои виски ныли, и я помассировал их, услышав приближающиеся шаги. Все были так нетерпеливы и настырны, подлизывались ко мне, рвались поприветствовать правителя. Я приготовился к встрече с очередной толпой, но с облегчением увидел, что в комнату входит только Логан.

– Я принес тебе одежду. Ты сможешь носить ее до тех пор, пока мы не купим вещи подходящего размера, – сказал Логан.

Я узнал язык, на котором он говорил. На этой планете существовало более шести тысяч языков, но за последние двадцать четыре часа я успел выучить только половину.

Я хмыкнул в знак согласия, все еще потирая глаза и лоб.

– Я знаю, что тебе предстоит многое выучить, но я всегда готов помочь – по любому вопросу.

Я снова кивнул.

– Как ты? Прошли столетия… Я скучал по тебе, брат.

Я открыл глаза и опустил руки. Снова это слово. Имоджин тоже сказала, что по мне скучает, только на другом языке. Это было искренне, но я ничего не почувствовал. Я не испытывал эмоций столетиями и точно знал, что со мной происходит. Хуже всего то, что в глубине души мне было все равно.

Я снова кивнул и встал. Цвета на Онуне были более тусклыми, чем на Рашириме. Золотые и красные оттенки выглядели блеклыми, а комната была жалким подобием того, что возводили в нашем Царстве. Логан молча наблюдал за тем, как я шел к огромной кровати, на которой лежала подготовленная им одежда.

Я выбрал наряд и начал переодеваться. Логан назвал это «костюм». Местами одежда была слишком тугой, пиджак впивался в мои бицепсы, а штаны – в бедра. Логан был на несколько килограммов худее меня – не так уж существенно, но достаточно, чтобы одежда была мне мала. Я наклонился, чтобы завязать шнурки, и мои волосы упали мне на лицо.

– Может, ты хочешь побриться или подстричься? – спросил он, задумчиво почесывая затылок и указывая на мою шевелюру.

– Нет.

– Тебя ждут встречи со многими людьми, и…

– Мне плевать на то, как я выгляжу, и я не шучу.

Я не хотел, чтобы слова прозвучали так резко. Выражение его глаз напомнило мне о том, как часто мой отец повышал голос.

– Прошу прощения. Я просто хочу разобраться с угрозой, которая унесла жизнь Зекиэля, и вернуться к останкам Раширима. Я здесь ненадолго.

На мгновение он обеспокоенно нахмурил брови, а затем его лицо приняло прежнее выражение. Он опустил голову и кивнул.

– Понял.

* * *

Я провел пальцами по одежде, которую дал мне Логан. Она плохо сидела и раздражала мою кожу – материал был грубым в отличие от мягких тканей из Раширима.

– Прошу прощения, мой повелитель. Я не знал, что ты приедешь, иначе подобрал бы что-нибудь более подходящее, – сказал Винсент, прежде чем бросить на Логана многозначительный взгляд.

Как будто Логан узнал о моем возвращении раньше него.

– Не называй меня так, – сказал я с легким рычанием в голосе.

Логан, стоящий позади меня, усмехнулся. Винсент провел нас наверх, в большую комнату. На книжной полке из красного дерева стояли миниатюрные статуэтки. На стенах висели картины, а справа располагался стол, на котором валялась куча вещей.

– Мы всегда можем подобрать что-нибудь другое. Тебе нужно место для ночлега…

– В этом нет необходимости, – сказал я, отворачиваясь от большого окна. – Я ненадолго.

Они переглянулись, и я почувствовал их беспокойство и разочарование. Я знал, что должен ощутить укол вины. Они беспокоились и хотели, чтобы я остался, но я ничего не чувствовал. Я просто хотел вернуться в обломки дома, который я покинул. Шум и свет на меня давили. Я чувствовал, что нахожусь в заключении, даже несмотря на окружавшие меня звуки. Смертные все время разговаривали, и я слышал их даже из соседней комнаты.

Логан и Винсент молчали, ожидая моей команды или приказа. Они не понимали, как тяжело мне было находиться рядом с ними после случившегося. Я ненавидел это.

– Что вы узнали о смерти Зекиэля?

Я видел, как изменились их лица, как их глаза наполнились печалью, но вопрос требовал обсуждения.

Винсент начал первым. Он поспешил к большому столу, взял папку и открыл ее.

– Некоторые руины и храмы, созданные из осколков Раширима, упавших на Онуну, пострадали. Кем бы ни были эти существа, похоже, они ищут какие-то старые книги или артефакты. Мы не знаем, что именно, но они полны решимости это найти.

Винсент протянул мне стопку фотографий полуразрушенных зданий.

– Я посылал сообщение Имоджин. Она не смогла с тобой связаться? – вопросительно посмотрел на меня Логан.

Значит, говоря о «растущем напряжении», она имела в виду это?

Винсент протянул мне еще одну фотографию. Я ответил, не поднимая глаз:

– Она сообщила мне о растущем беспокойстве, но я не осознавал серьезности ситуации.

Говоря это, я кривил душой. Я все осознавал, но мне было все равно. Каким же чудовищем я стал?

Винсент передал мне еще несколько изображений. Раздался легкий стук в дверь, и Неверра, четвертая в команде, вошла с почтительным поклоном.

– Прошу прощения, что прерываю, мой повелитель.

Логан провел рукой по горлу.

– Детка, ему это не нравится.

Ее глаза удивленно расширились, и она выпрямила спину.

– Прошу меня простить.

Она откашлялась, прежде чем подойти к Логану и быстро его обнять. В моем сознании проплыло воспоминание об их первой встрече. Это было задолго до того, как я положил начало существованию Лиги, – тогда Раширим был более радостным и приятным местом. Задолго до войн, задолго до смерти, задолго до падения.

Она сложила руки перед собой и наклонила голову:

– Я просто хотела сообщить, что члены совета смертных начали прибывать.

Я кивнул, а Винсент проверил золотое устройство на своем запястье. Винсент работал со смертными, регулируя вопросы политики и глобальные проблемы в мое отсутствие. Он много лет работал в посольстве. Это позволяло им «держать руку на пульсе», как выражался Логан. Доверие между смертными и Небожителями формировалось веками, позволяя нам установить взаимовыгодные отношения. Связи среди смертных были значительным преимуществом. Они позволяли сохранять мир, облегчая слияние цивилизаций и культур. Это был наиболее легкий путь, особенно когда онунианцы поняли, насколько невелики их силы на фоне остальных.

Я определил Винсента на эту должность, потому что из всей Лиги он единственный, кто по-настоящему этого хотел. Это дало ему власть и контроль – то, чего у него не было при Нисмере. Винсент был великим лидером. Я знал это еще во времена Раширима. Это была одна из многих причин, по которым я выбрал именно его, – не говоря о том, что сам я не хотел этим заниматься. Я закрылся от мира и хотел, чтобы так продолжалось и дальше.

Винсент прочистил горло, желая снова привлечь к себе внимание.

– Я организовал своего рода собрание, мой п… – он сделал паузу, – …Лиам. Они хотят поговорить с тобой и получить информацию о том, что произошло за последние несколько месяцев.

– Я тоже хотел бы обо всем узнать. Мне сообщили о том, что вы отправили Зекиэля в одну из наших библиотек. Почему он не вернулся? – спросил я, просматривая изображения разрушенных зданий.

Затем я поднял взгляд на Логана.

– Управлять Промежуточным миром – нетрудная задача. В нем бродит очень мало существ из Потустороннего мира. Те твари, от которых они произошли, заточены в других мирах, заключены ценой моей крови и крови моего отца. – Я замолчал, давящее чувство в моей голове и желудке вернулось. – Итак, спрашиваю еще раз, что могло убить одного из Лиги? Разве вы недостаточно тренировались? Или вы бездельничали, думая о более высоких вещах? – спросил я, указывая на комнату вокруг нас.

Свет в комнате мигнул один раз, затем второй и третий. Давление в моей голове нарастало.

– Не должно быть ни одного живого существа, способного превзойти любого из вас. И тем не менее я все еще слышу предсмертные песнопения и вижу, как по небу утекают жизни. Объясните мне, как это возможно?

Я понимал, что это жестоко, но ядовитые слова сами собой вылетали из моего рта. Я говорил, как он, и знал это.

– У меня есть ответ на этот вопрос, – сказал Винсент, подходя ближе и открывая принесенную с собой папку. – У нас есть несколько зацепок. В частности, мы видели там одну женщину и двух мужчин. Нам удалось рассмотреть их с разных камер наблюдения. Мы прогнали их изображения через систему распознавания лиц, но пока ничего не нашли.

Он протянул мне еще одну фотографию.

Я увидел высокую стройную женщину с длинными волнистыми черными волосами. Она выходила из здания, и на ее лице виднелись какие-то блики света.

– Это заслуживает внимания?

– Впервые она появилась на месте раскопок. У нас было несколько небесных стражей, но они не смогли с ней справиться. Участок был уничтожен вместе с Небожителями. Место выглядело так, словно там разорвалась бомба.

Я поднял руку и провел ей по своей чересчур длинной бороде, обдумывая слова Винсента.

– Я покопался в архивах и базах, чтобы определить ее имя или местонахождение, но ничего не нашел. Пока я не обнаружил это, – сказал Винсент, протягивая мне еще одну фотографию.

Это изображение было куда более четким. Женщина ярко улыбалась другой женщине, чье счастливое лицо обрамляли такие же длинные волосы. Я не мог разобрать всех подробностей, но видел, что они несли полупрозрачные пакеты с продуктами. Внешне она не представляла никакой угрозы. Она казалась счастливой и довольной смертной, пошедшей за покупками.

– Я не понимаю, – сказал я, глядя то на Винсента, то на Логана.

Моя голова отчаянно пульсировала.

Логан быстро взглянул на Винсента.

– Мы выследили ее до Валоэля. Я попросил Логана и Неверру понаблюдать за ней несколько дней, чтобы решить, стоит ли она внимания. Однажды ночью ее заметили в клубе.

Мои брови нахмурились.

– Клуб? – мой мозг проанализировал гору информации, которую я изучал в течение последних нескольких часов. – Команда смертных, объединяющихся для участия в спортивных соревнованиях?

Неверра подавила тихий смешок, а Логан прочистил горло.

– Нет совсем, это похоже на празднества вроде Гаришамере. Разве что с большим количеством одежды и меньшим количеством оргий. – Он замолчал и задумчиво склонил голову. – Во всяком случае, иногда.

Винсент потер виски.

– Последняя часть была лишней.

Логан усмехнулся.

– Лучше бы ты помолчал.

– Как бы то ни было, – сказал Винсент, глядя на Логана, – благодаря Логану мы узнали, что вторая женщина на фото – ее сестра, Габриэлла Мартинес.

Винсент протянул мне еще одну фотографию. Это было максимально четкое изображение широко улыбающейся женщины. Ее одежда была нежно-голубого оттенка, а к рубашке было приколото нечто, похожее на карту.

– Неверра узнала, что она работает в больнице. Она кажется обычной двадцативосьмилетней смертной. Несколько лет назад она закончила колледж и живет в квартире в Верхнем Ист-Сайде.

– А вторая женщина?

– Ничего. Никто не может найти о ней никакой информации. Как будто ее нет.

Я посмотрел на Винсента.

– Как это возможно?

– Сначала мы тоже не понимали, но потом увидели это, – сказал Винсент.

Он протянул мне еще одну фотографию. Те же две женщины сидели на открытой террасе. Пространство вокруг было залито солнечным светом, а на заднем плане сверкал океан. Другие смертные сидели за столиками рядом с ними – одни ели, другие разговаривали или смеялись. Но мое внимание привлекли две фигуры, стоявшие рядом с темноволосой женщиной. Мои брови нахмурились, я прищурился и приблизил фотографию.

Я не произнес ни слова, но мои пальцы крепко сжали края фотографии. Судя по позе женщины, они были в разгаре спора, и было невозможно не узнать сияние их глаз. Мое сердце екнуло впервые за тысячелетие.

Грудь болезненно сжалась, меня накрыла волна тошноты и холодного пота. В ушах раздался металлический лязг, в нос ударил запах крови и пота давно минувших битв. Я отчетливо слышал рев существ, уничтоживших моих друзей, мою семью и мой дом. Звук пронзил мои уши, словно острое лезвие, напомнив мне о могучих крыльях, рассекающих небо. Пламя лилось вниз потоками, жар был настолько сильным, что от всего живого оставался только пепел. Мир сотрясался от рева, когда сотни богов и Небожителей заживо сгорали в шаге от нас. Я прошептал единственное слово, которое, как мне казалось, умерло вместе с Раширимом:

– Иг’Моррутены.

* * *

Вместе с Логаном, Винсентом и Неверрой мы спустились на первый этаж. Я раз за разом пересматривал фотографии, которые принес Винсент. Иг’Моррутены живы и находятся на Онуне. Как? Это невозможно. Те, кто не умер на Рашириме, были заперты далеко за пределами наших земель. И все же трое зверей смотрели на меня тремя парами кроваво-красных глаз. Три монстра из Потустороннего мира были на Онуне.

Голоса заполнили фойе. Персонал и охрана сопровождали своих лидеров, смертные слонялись по залу, но я едва ли их замечал. Я закрыл папку и вернул ее Винсенту.

Внезапный жар пронесся по моему позвоночнику, взбудоражив мою нервную систему. Я остановился так резко, что Логан чуть в меня не врезался. Моя голова дернулась в сторону, и я оглядел комнату в поисках источника своего беспокойства.

– Все в порядке? – спросила Неверра, осторожно положив руку мне на плечо.

Прикосновение успокоило меня, жгучее ощущение ослабло. Я ничего не видел, но что-то чувствовал. Оглядев толпу, я не увидел ничего странного – нас окружали только смертные.

– Да, – сказал я, отстраняясь от прикосновения Неверры и закрывая глаза.

Что еще я мог им сказать? Их беспокойство только усилится, если они узнают, что одно изображение – и мое сознание отправилось обратно на войну. Одного лишь взгляда на светящиеся угольки их глаз было достаточно, чтобы я снова почувствовал, как вокруг меня гибнут десятки и сотни людей, как я отчаянно и безуспешно пытаюсь отмыть свои руки от скользкой крови.

– Я в порядке. – Я открыл глаза и протянул руку. – Продолжим?

Все трое обеспокоенно переглянулись, после чего Винсент молча кивнул.

Зал для переговоров представлял собой большую круглую комнату с многоуровневыми скамьями и открытым пространством в центре. Сюда прибыли смертные лидеры из всех существующих стран, и зал был переполнен, если не сказать больше.

Смертные приветствовали меня, пока мы спускались по лестнице – каждый либо пожимал мне руку, либо кланялся. Судя по извиняющемуся тону Логана, объяснявшего, что я плохо понимаю их язык, выражение моего лица явственно выдавало мое отвращение. Они смотрели на меня так, словно я был их спасением, ответом на их молитвы. Я должен был испытывать стыд из-за того, что так мало забочусь об их бедственном положении. Отголоски этой мысли заставили мой разум вернуться в далекое прошлое.

– Отныне Самкиэль – король. Теперь он занимает мое место. Вы бы тоже знали об этом, если бы вы и вам подобные приняли официальное приглашение на королевскую церемонию, – произнес мой отец, Унир.

Древние слова, начертанные на его посохе, засветились – явный признак его раздражения. Я стоял рядом с ним, с ног до головы покрытый латными доспехами. Единственное, что было открыто, – мои глаза.

Фейлдрин поклонился. Из-за миниатюрного телосложения и заостренных ушей они напоминали мне зеленокожих детей, но гораздо более озорных.

– Приношу свои извинения, мой король. – Его глаза метнулись ко мне, и он тут же выпрямился. – Несколько дней назад мы послали сигнал бедствия. Иг’Моррутены продвинулись вперед, и мы потеряли несколько…

– Я эвакуирую вас, вашу семью и всех, кого смогу, с этой планеты, – прервал его Унир. – У вас есть один день на подготовку.

Он дал им всего день, и это время прошло. Мы стояли на краю обрыва, глядя на безлюдную пустошь. Лагерь Иг’Моррутенов занимал когда-то процветающую долину. Солнце все еще светило, но оно уже приближалось к горизонту. Как только оно зайдет, твари проснутся и продолжат уничтожать эту планету. Они завоюют и истребят земли, заявив, что они принадлежат их армиям.

Я вздохнул, скрестив руки на груди настолько, насколько мне позволяли доспехи.

– Однажды ты должен научить меня этому, – сказал я, кивая на полосу яркого света, исчезнувшую вдалеке.

Мой отец увез всех Фейлдринов с этой планеты. Он отправил их из звездной галактики в безопасный новый мир, где они могли жить, не беспокоясь о том, что их могут убить монстры.

Отец взглянул на меня. Положив свой шлем к ногам, он разрезал острым кинжалом круглый желтый фрукт.

– Надеюсь, тебе это никогда не пригодится. Я хочу, чтобы больше не было ни войн, ни эвакуаций, ни страданий.

Он отрезал от фрукта большой кусок и предложил его мне. Я снял свой шлем, спрятав его под мышкой, прежде чем взять плод.

– Самкиэль, ты помнишь, чему я тебя учил? Об Иг’Моррутенах и о том, кто ими руководит со дня падения Первородных?

Я сглотнул, прежде чем ответить. Отец продолжал резать фрукты, не поднимая на меня глаза.

– Да, четыре короля Йеджедина: Иттшар, Хальднунен, Гевирнон и Афелон. Первородные создали их, чтобы править этим и следующими царствами.

Он кивнул.

– Да, Хальднунен погиб от руки твоего деда во время Первой войны, хотя тот и унес его жизнь вместе со своей. Афелон пал в битве при Намюре, остались двое.

– А теперь они жаждут мести.

Отец кивнул, съев последние кусочки фрукта и бросив ядовитую сердцевину на землю. Он поднял шлем и надел его на голову. Из волос, заплетенных в длинные косы, выбивались волнистые пряди, несколько инкрустированных золотом заколок блестели в угасающем солнечном свете.

– Да, месть, но часть меня боится кое-чего куда более ужасного. Если существует пара, способная к размножению, мы можем оказаться в меньшинстве задолго до того, как начнется война.

– Размножение? Ты всегда говорил, что они создаются, как Небожители, а не рождаются.

– В отличие от большинства богов, они размножаются.

Он скрестил руки на груди, все еще не глядя на меня, но я почувствовал, как в разговоре что-то изменилось.

– Кстати, о размножении…

– Нет.

– Самкиэль, теперь ты король. Тебе нужно выбрать королеву.

Я издал громкий стон. Больше всего я ненавидел эту тему.

– Чего я желаю, так это не быть привязанным к кому-то навечно. Так что ни один из вариантов меня не устраивает.

– Ты не можешь всю жизнь довольствоваться мимолетными связями.

– О, еще как могу.

Медленно тускнеющий солнечный свет дал мне возможность сменить тему. Слава богам.

– Как ты думаешь, сколько их там внизу? – спросил я, указывая кончиком лезвия на долину.

– Несколько сотен. – Он не сделал ни малейшего движения, его голос был тихим и ровным. – Если ты сосредоточишься, ты сможешь их почувствовать. Они сделаны из частиц того же хаоса, что и все в мире. Это означает, что часть нас является частью их. Все связано. – Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. – Давай же. Попробуй.

Я закрыл глаза, заглушая шелест листьев и шорох крошечных существ, снующих по земле. Я почувствовал себя центром мира и осознал… нечто. Осознание было резким, внезапным и бросило меня в дрожь. Я чувствовал десятки… нет, сотни существ. Сделав шаг назад, я открыл глаза и повернулся к отцу. Он был на том же месте, его взгляд сосредоточился на поле внизу.

– Ты это почувствовал?

– Да, их сотни. Поэтому ты сказал не звать остальных? Ты же знал.

Он кивнул.

– С твоей силой нам не потребуется армия.

Он был прав. За эти годы я отвоевал у Иг’Моррутенов несколько миров. Пара сотен не вызовет сложностей.

Словно прочитав мои мысли, отец сказал:

– Не будь столь самоуверен. Иг’Моррутены – высокомерная раса, но они не невежественны. Они умны и расчетливы, что делает их серьезной угрозой. Несмотря на все их потери, они не склонятся добровольно.

Я услышал грохот и почувствовал, как планета трясется под нашими ногами. Солнце зашло, и ночь вступила в свои права – существа внизу тотчас дали о себе знать. Я повернулся, чтобы взглянуть на пещеру и бесплодную пустошь вокруг их лагеря.

Очаги пламени вспыхивали один за другим, когда Иг’Моррутены начали шевелиться. Они напоминали зверей с толстыми рогами, некоторые ходили на двух ногах, другие – на нескольких. На их спинах висело оружие, но мое внимание было приковано к зверю, сидящему в пещере. Массивное существо должно было зарываться в землю и взрываться по команде, уничтожая вокруг себя города. Они использовали его для зачистки планет, и я несколько раз был свидетелем его эффективности. Убить его было сложно, но возможно.

Я снова надел шлем на голову и призвал в руку еще одно пылающее оружие.

– Они либо склонятся, либо сломаются.

У отца вырвался тихий смешок, он положил руку мне на плечо и покачал головой.

– Ты получил свою корону всего несколько дней назад, и все же ты уже говоришь, как правитель.

Его рука опустилась, а улыбка исчезла с лица, когда он посмотрел на поле, кишащее тварями. Вместо моего отца я увидел вселяющего ужас Короля Богов. Сейчас этот титул принадлежал мне, но, несмотря ни на что, в моих глазах он всегда будет единственным Правителем.

– Что мне делать, отец?

– Все просто. Действуй в соответствии со своим титулом, – сказал Унир. – Губитель мира, сын мой.

– И что нам делать, пока эти твари разрушают наши города и дома?

Я выпрямился, картины в моей голове рассеялись, сменившись реальностью. Я покачал головой, пытаясь изгнать очередное воспоминание из моего прошлого. Взгляд Логана остановился на мне, в его глазах мелькнула тревога. Я отмахнулся от него, и он, на мгновение задержав на мне взгляд, снова переключился на присутствующих.

Несколько голосов зазвучали в унисон, поддерживая прозвучавший вопрос и требуя ответа. Казалось, что благоговение, которое смертные испытывали ко мне, превратилось в разочарование и гнев.

– Мы не спускали глаз с существ Потустороннего мира. Кажется, между кем-то из народов началась гражданская война. Принц вампиров был убит. Также зафиксировано несколько исчезновений, не говоря уже об уничтожении имущества.

Следующим заговорил посол Экануса.

– У нас есть сообщения о пострадавших и пропавших без вести по всему миру. Что-то происходит между существами Потустороннего мира. Целые города боятся выходить на улицу ночью, опасаясь, что их схватят красноглазые монстры.

Винсент махнул в сторону говорящих и спокойно сказал:

– Да, и я послал в эти зоны Небожителей. Они не видели и не нашли ничего опасного.

Женщина вскочила, хлопнув ладонями по столу. На ней был такой же костюм, как и у ее коллег.

– Вы имеете в виду разрушения в Офаниуме, в которых вы обвинили очередное землетрясение?

– Если бы Король-бог явился сюда раньше, возможно, это не зашло бы так далеко, – пошутил другой смертный посол, уставившись на Винсента, прежде чем перевести взгляд на меня.

Боль снова пронзила мою голову, а мышца на скуле нервно дернулась.

Логан откашлялся, прежде чем я успел заговорить.

– Ваш мир живет благодаря тому, чем пожертвовал Лиам. Не забывайте об этом. Мы здесь и делаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам и смертным.

– Этого недостаточно. Что-то надвигается, и даже если мы не обладаем вашими силами, мы все равно это чувствуем. Сколько еще трагедий мы спишем на стихийные бедствия?

Смертные снова заговорили одновременно, споря и соглашаясь друг с другом. Я прижал пальцы ко лбу, боль в голове усиливалась с каждым ударом сердца. Стало еще хуже, чем раньше, непреодолимое давление начиналось в верхней части шеи и распространялось по всему черепу. Тысячи голосов эхом отзывались в моем сознании, требуя от меня ответов и помощи.

– Тишина! – приказал я, обводя их взглядом.

Логан и Винсент вскочили на ноги, готовые отразить любую опасность, и я понял, что сказал это громче, чем собирался. Я поднял руку, чтобы провести ею по волосам, и увидел, что моя кожа сияет серебром.

Я встал со своего места. Стул подо мной скрипнул. Осознавая, что мои глаза светятся, я закрыл их и судорожно вздохнул, успокаивая бурлящую энергию. Когда я открыл глаза, моя кожа вернулась к тому оттенку, который они считали нормальным. Их взгляды были настороженными и наполнены беспокойством – они ждали моего следующего шага.

То, что происходило на Онуне, было ничем по сравнению с ужасами, свидетелем которых я был на протяжении столетий, но они, как испуганные дети, нуждались в утешении. От смертных пахло страхом, а страх был мощным мотиватором.

– Вы напуганы. Я это понимаю. Вы смертные, мы – нет. Чудовища и твари из легенд умерли эоны назад. Печати, удерживающие барьеры между мирами, не повреждены. Ваш мир в безопасности, и так будет, пока я дышу.

Учитывая увиденные мною фотографии, это была не совсем правда, но я надеялся, что это их успокоит. Я заперся от всех, думая, что угрозы умерли вместе со всем остальным. Я не прилагал никаких усилий, чтобы узнать этот мир или этих людей. По правде говоря, я не особо заботился об их мелочных проблемах, даже если они были мне понятны. Меня здесь не было, и я не имел права претендовать на роль их защитника.

Винсент встал, подняв одну руку, словно успокаивая бушующее море.

– Да. Здесь нет ничего, с чем бы мы не справились.

Женщина-посол из Ипиукина заговорила, ее голос зазвучал над всеми остальными.

– Я не хочу проявить неуважение к вашему величеству, но мы обеспокоены. Наши предки рассказывали истории о падении Раширима. Вы не можете винить нас за то, что мы нервничаем. Это начало того, чего боялись наши предки? Вы и Небожители принесли войну сюда, в Онуну?

Я встретил ее твердый взгляд, полный гнева и упрека. Ее манера и тот факт, что она вообще задала этот вопрос, заставили мою кровь закипеть.

– Это не так. Те, кто начал войну Богов, давно обратились в пепел.

Она покачала головой и указала на зал.

– Если население Онуны подумает, что эти твари из легенд вернулись, вас ждет гражданская война. Мы не потеряем наш мир, как вы потеряли свой.

Все собравшиеся одобрительно загудели в знак согласия. Ее слова, словно жало, поразили ту часть меня, которую я особенно ненавидел. Я должен был разозлиться, оспорить их, но слова застряли у меня в горле. Я понял, что они хотели обезопасить своих людей. Именно за это мы сражались и умирали на Рашириме. Они боялись еще одной вселенской катастрофы.

– Один из ваших умер, но вы обещаете защитить нас? Скажи мне, Король-бог, почему мы должны верить всему, что ты говоришь? – спросил другой смертный.

Лицо Винсента напряглось, а Логан опустил взгляд при упоминании о кончине Зекиэля. И снова смертные повысили голоса, перебивая друг друга в попытке быть услышанными.

Я искал в уме нужные слова, но языки и определения, которые я усвоил за последние несколько часов, все еще были спутаны. Я снова поднял руку, и через несколько мгновений толпа замолчала.

– Я понимаю, понимаю и…

– Скучно.

Мужской голос оборвал меня, и все головы повернулись к молодому человеку, присевшему на одну из скамеек. На нем была та же одежда, что и на его коллегах, но я не мог определить, какой регион он представляет. Единственное, что отличало его от остальных, – безразличное выражение лица. Его ноги были вытянуты вперед, а в руке он держал стакан. Он встряхнул его, прежде чем громко отхлебнуть из прикрепленной к нему маленькой пластиковой трубки.

– Прошу прощения? – спросил Винсент, изогнув бровь. – Вы понимаете, с кем говорите?

– Ага. – Он сделал еще глоток и пожал плечами. – И, как я уже сказал… скучно. Когда мы дойдем до той части, где по вашей вине умрут миллионы? – Он замолчал, сделал еще глоток, прежде чем указать на меня пальцем. – И вот еще что: как именно ты стал королем? Или, может, расскажешь о том, как разрушение вашей планеты уничтожило нашу? Вы все ведете себя так, словно вы – спасение Онуны, хотя на самом деле вы проклятие нашего мира.

Винсент посмотрел на людей, сидевших вокруг храбреца. Главный посол, чье лицо приобрело ярко-красный оттенок, сказал:

– Я прошу прощения за поведение Генри. Он с нами недавно и пока только учится. Его радикальные взгляды…

Слова посла оборвались, когда Генри встал. Люди расступались, когда он протискивался мимо, все еще потягивая что-то из своего стакана.

– Значит, это место, где вы все встречаетесь, чтобы обсудить мировые события? Хм, я ожидал большего, – сказал он, качая головой и спускаясь по лестнице. – Снаружи оно выглядит как крепость, но добраться до него проще простого. Честно говоря, я думал, что попасть внутрь будет труднее, но… – Он замолчал, усмехнувшись и пожав плечами.

Генри сунул стакан в руки проходившей мимо женщины. Он положил одну руку в карман, прежде чем замедлить шаги, направляясь прямо ко мне. Покалывание в затылке вернулось. Что-то было не так с этим смертным. Он был опасен? Болен?

– Значит, это ты?

Шаг.

– Ужасный король. Какой титул. Твои руки, должно быть, пропитаны кровью.

Еще один шаг.

– Сама легенда. Самый быстрый, самый сильный среди своего народа, самый красивый сын Унира.

Он сделал паузу, его глаза скользили по мне с головы до пят и обратно.

– Я этого не вижу. С этими жуткими волосами и отросшей бородой от тебя почти воняет. Ты выше, чем я думал, и я вижу, что у тебя достаточно мускулов, и все же я ожидал большего от того, кого они называют Губителем мира.

– Кто ты?

Голос, которым я это произнес, не был моим собственным. Он вышел откуда-то из глубины, и давно скрываемые мною чувства всплыли наружу. Это прозвище – я ненавидел это прозвище.

Еще один шаг.

– Ох, как глупо, я забыл кое-что снять.

Он поправил костюм, опустив взгляд, а затем посмотрел мне прямо в глаза. Черный дымный туман образовался у основания ног Генри и пополз вверх по его телу. Его ботинки медленно превратились в черные каблуки. Тьма поднималась, заменив мужские ноги стройными женскими. Она продолжала извиваться и кружиться вокруг его тела, раскрывая проделанный им трюк, прежде чем рассеяться вовсе.

Невозможно.

Несколько человек ахнули, перепуганные смертные поспешили к выходу. Я застыл на месте, не заметив, как рядом со мной появились Винсент и Логан. Генри исчез, а на его месте стояла женщина с фотографий. Они явно ее недооценили. Зернистые изображения не передавали ее экстраординарной внешности.

Она была невероятной. Ее темные волосы были черными, как сама бездна. Форма ее лица была более четкой и угловатой, чем на фотографиях, а темные брови изгибались над глазами, подчеркивая их опасное сияние. На ее пухлые, чуть изогнутые губы была нанесена краска оттенка темно-бордовой крови. Она напомнила мне клыкастых зверей-ризтуров, которые обитали в моих родных землях, – поразительных, прекрасных и смертоносных созданий. Невероятно смертоносных. Ее наряд был куда откровеннее костюмов, которые носили остальные в комнате. На ней были свободные желтые штаны и кофта того же цвета – если ее можно так назвать. Она идеально облегала ее тело, а вырез на груди был слишком глубоким. Длинный жакет в тон развевался в клубах темного дыма, витавшего вокруг нее.

Она положила руки на бедра, глядя мимо меня. Кивнув Логану, она сказала:

– Привет, красавчик. Вот мы и встретились. Я видела твою очаровательную жену несколько минут назад. Неверра, верно?

Логан шагнул вперед, но я остановил его, вытянув руку.

– Что ты с ней сделала?

– Ничего, чего бы она не заслужила.

Еще один шаг.

– Если ты тронешь хоть один волосок на ее…

Я поднял руку, останавливая Логана. Мне нужно было узнать больше об этой загадочной женщине, а если он влезет в драку, поддавшись на ее провокации, я могу потерять важную зацепку.

– Хороший мальчик, держи своих сучек в узде. – Она одарила нас обоих лукавой улыбкой. – Так, значит, он твой, Самкиэль? Честно говоря, не вижу в нем ничего пугающего. Достаточно всего-то отрубить ему одну руку, и он бессилен.

Я почувствовал, как Винсент дернулся, но все же остался стоять на своем месте.

– Ты та, кто убил Зекиэля?

Мой голос был тверд как гранит.

– Говорят, ты бог. Неубиваемый и почти непобедимый. Нужно как следует закалить оружие, чтобы погасить твой драгоценный свет.

Она сделала еще шаг, прежде чем остановиться. Слегка наклонив голову, она окинула оценивающим взглядом меня и моих людей.

– Хочешь сказать, что ты огнеупорный?

Озорная улыбка изогнула ее губы, когда она подняла обе руки ладонями вверх. Из них вырвалось пламя, ее глаза засияли огненно-красным. Я потянулся, чтобы остановить ее, но опоздал – комната вспыхнула.