Читать книгу Книга Азраила - - Страница 13

Открыв глаза, я тут же прищурилась – меня окружали ослепительно-белые стены. Я находилась в какой-то комнате. Стоп – я в комнате? Я попыталась вскочить с кровати и тут же об этом пожалела. Моя голова пульсировала, каждый мускул моего тела отчаянно ныл. Я застонала. Если бы меня сбила целая колонна грузовиков на полной скорости, мне вряд ли было бы хуже. Схватившись за голову, я попыталась унять ужасную боль.

В моем сознании мелькнуло воспоминание о глазах, горевших серебряным светом. Самкиэлю удалось вернуть меня на землю, но как? В тот момент у меня даже не было времени осознать происходящее. Затем он навис надо мной, на нас полилась вода из разбрызгивателей, и мокрая одежда облепила его массивную фигуру. Я вспомнила, как я вызвала пламя, чтобы его отогнать. Мое горло защипало еще до того, как он зажал мне рот рукой. Я видела, как засветились его глаза, прежде чем серебряное сияние поползло вверх по его рукам, подсвечивая странные татуировки. Потом я ощутила прошедшую сквозь меня волну энергии и поняла, что мертва.

Я осмотрелась. Если я находилась в Ясулине, то это был самый дерьмовый вариант развития событий. Но это место больше напоминало сумасшедший дом. Мои брючный костюм и укороченный топ исчезли – вместо этого на мне была свободная майка и черные спортивные штаны. Успокоив дыхание, я вскочила на ноги. Мои колени дрожали. Боги, что он со мной сделал?

Я закатала пояс брюк, приспустив их на бедра, и огляделась. Камера представляла собой белую квадратную комнату с металлической решеткой. Я подошла к стене и провела по ней кончиками пальцев. Стена была гладкой, прохладной на ощупь и твердой как камень. Тут не было ни мебели, ни туалета – ничего. Значит, это не тюрьма. Это камера предварительного заключения, следовательно, я не задержусь здесь надолго. Мой гнев возрастал с каждой секундой. Если они думают, что могут посадить меня под замок, то сильно ошибаются.

Глубоко вдохнув, я выпустила изо рта смертоносный поток огня. Камера вспыхнула ярко-оранжевым пламенем, пожирающим все на своем пути. Несколько минут я наблюдала за тем, как огонь делает свою работу.

Ожидая увидеть перед собой тлеющий пустырь, я позволила огню угаснуть. Вместо этого я увидела, как на месте решетки сияют ярко-голубые лучи света. Расплавленный металл стек на пол, но в остальном конструкция камеры была цела. Это послужило очередным напоминанием о том, что я имею дело не со смертными. Я выругалась и ударила ногой по стене. Единственное, что я сделала, – превратила белый цвет моей камеры в грязно-серый. Прищурившись и уперев руки в бока, я посмотрела в крошечное окошко, через которое издевательски пробивались солнечные лучи.

Отлично. Мне просто нужно немного постараться.

* * *

Прошло два дня – два дня попыток спалить это место. Ничего. Я пыталась изменить форму и проскользнуть сквозь лучи, но меня лишь ударило током и отбросило к задней стене.

Сев на пол, я скрестила ноги и подперла щеку кулаком. Я долго и пристально смотрела на лучи, прежде чем, наконец, встать. Может, если я буду терпеть боль достаточно долго, то смогу выбраться? В моей жизни были вещи и пострашнее. Насколько ужасным это может быть? Я остановилась перед решеткой, электрический гул наполнил мои уши. Вдохнув, я протянула руку, остановившись всего в нескольких дюймах от лучей.

– Атос, Дихсин, Криэлла, Нисмера, Фартар, Ксеор, Унир, Самкиэль, впустите меня в Астераот!

Он взглянул на меня в последний раз, и я увидела в его глазах слезы. Затем он запрокинул голову к небу и вонзил кинжал себе в грудь.

Та ночь снова пронеслась в моих воспоминаниях. Все думали, что это я его убила, и я не спешила им возражать. Это защищало меня от Кадена и его свиты. Они видели во мне угрозу, а теперь не только они, но и Самкиэль со своими людьми. Они и не подозревали, что эти воспоминания преследовали меня изо дня в день.

Выражение лица Зекиэля, вонзившего нож себе в грудь, было мне слишком знакомо. Я видела его на лице Габби и на своем – в те мгновения, когда я боролась за ее жизнь. Это был взгляд того, кто потерял всякую надежду. Я никогда не забуду хруст лезвия, вонзившегося в его тело. Единственная слеза, упавшая из глаз Зекиэля до того, как из них вырвался луч синего света, будет преследовать меня вечно.

– Я бы не советовал их трогать.

Его голос сотряс решетку, голубые световые лучи слегка дрогнули. В моих руках вспыхнуло пламя, и я, не колеблясь, бросила огненный шар ему прямо в голову.

Самкиэль отступил в сторону и поднял руку, останавливая бушующий шар пламени. Он завис перед его ладонью. Впившись в меня своими проклятыми серебряными глазами, он погасил огонь одним сжатием кулака.

Я не могла скрыть своего удивления. Сделав шаг назад, я произнесла едва слышным шепотом:

– Как ты смог это сделать?

Самкиэль… Нет, Лиам. Каден сказал, что теперь его зовут Лиам. Он посмотрел на меня, опустив одну руку и держа другую в кармане.

– Теперь, когда я знаю о твоих способностях, я подготовлен чуть лучше.

У него был сильный акцент, еще один признак того, что он не отсюда.

Я сглотнула, оценивая его внешний вид. Он выглядел совсем другим. Кто сделал его таким горячим? Почему я об этом думаю? С короткой стрижкой он выглядел более современно. Волосы были подстрижены и уложены гелем, благодаря чему они торчали в разные стороны. От длинной бороды осталось одно воспоминание – сейчас его раздражающе-безупречный подбородок оттеняла лишь небольшая щетина.

Но все его совершенство не имело значения. Он по-прежнему был Губителем мира. Он по-прежнему был внушающим страх богом, готовым с радостью прикончить меня и тех, кто мне дорог. Они могли наряжать его в любые одежды, но я ясно видела его суть. Может, у него и не было клыков, но за этими печальными серебристыми глазами я чувствовала хищника.

– Если тебя интересует то, как мы здесь появились, прервав твою очередную истерику… – Он сделал паузу, глядя на мужчину, которого я видела в баре. – Как это правильно назвать, Логан?

– Смертные называют это телепортацией, сэр, – сказал Логан, скрестив руки на защитном жилете, который носили все, кроме Лиама.

Лиам был одет в простую белую рубашку с закатанными рукавами и черные брюки. Как и в случае с костюмом, они были ему тесны. Я видела, как его мускулы напрягались при каждом движении. У него было сильное, но худощавое тело, созданное для погонь, атак и убийств.

Мне стало ясно, почему его называли прекрасным сыном Унира и как ему удавалось поставить на колени даже богинь. Легенды не были преувеличением – он действительно был великолепен. Он осознавал свою силу, и это отражалось в каждом его движении. Его серые глаза выдавали острый ум, а бронзовый цвет кожи светился здоровьем. Но под этой совершенной маской скрывалась ненависть к самому себе. Он обернул ее вокруг себя, словно плащ. Я поняла это по тому, как он реагировал и говорил во время собрания. Пару раз он отключался – так, словно его вообще там не было. Может, убить его будет проще, чем я думала.

– Ах да, телепортация, – сказал он. – Думай об этом как о преломлении света или перемещении частиц. Молекулы расщепляются до своей чистейшей формы и, так сказать, восстанавливаются в другом пространстве.

– Как интересно. – Я не сводила с него глаз, не обращая внимания на остальных. Ощутив вкус его силы, у меня не было желания испытывать это снова. Но лишь одно неосторожное движение, и я снова буду готова к бою. – Но мне все равно.

Мужчина слева от него усмехнулся, качая головой.

– Ты знаешь, с кем говоришь? – прорычал он.

Озорная улыбка расползлась по моему лицу, но я не сводила глаз с Лиама. Вокруг меня лениво танцевали тени.

– Конечно, я знаю. Сын Унира, хранитель Царств, лидер Лиги Раширима. – Моя улыбка помрачнела. – Губитель мира.

Взгляд Лиама не отрывался от моего.

– Ты знаешь, кто я, и все же ты напала на посольство. Зачем вступать в бой?

Я пожала плечами.

– Можете считать это изъяном моего характера.

Он покачал головой, как будто не мог в это поверить.

– Это высокомерие. Ты знала, на что я способен, и что твоя смерть будет неминуемой. И все же ты рискнула, несмотря ни на что.

Мои губы изогнулись в полуулыбке, клыки медленно показались наружу.

– Высокомерие? Слышала, что это присуще тебе, а не мне. – Я подошла ближе, черный дым окружил мое тело. – Но мне любопытно, Губитель мира. Чего ты боишься?

Мой облик начал меняться. Голос стал более глубоким, мрачным и низким.

– Большинство людей боятся ночных лесов и хищников.

Я превратилась в огромного волкообразного зверя и приблизилась к ним, щелкая челюстями. Дым продолжал клубиться вокруг моего тела.

– Или тварей из легенд, от которых по коже бегут мурашки?

Я заняла почти всю комнату, приняв свою любимую форму – чернокрылой виверны.

– Или…

На этот раз я приняла облик мужчины. Я остановилась прямо перед ним – тот же рост, тот же взгляд, та же поза.

– …того, что они видят в зеркале?

Он продержался всего мгновение, прежде чем отвел взгляд, и я поняла, что попала прямо в цель. Моя улыбка была жестокой, но непродолжительной. Небожитель слева от него шагнул вперед. На его ушах висели серьги – такие же, как у Зекиэля, – и в каждой из них, без сомнения, скрывалось оружие. Его глаза были такими же голубыми, как шар света, вылетевший из его руки и отбросивший меня на противоположный конец комнаты.

– Винсент. – Лиам поднял руку. – Все в порядке.

Итак, это был Винсент. Я встала, поправила свои уродливые штаны и рассмеялась. Его сила могла меня оттолкнуть, но, в отличие от силы Лиама, она меня не обжигала. Винсент был того же роста, что и Лиам, только немного стройнее. Его прямые волосы, наполовину убранные в хвост, были такими же черными, как мои. Я заметила татуировку вдоль его ключицы – темные силуэты языков пламени красиво контрастировали с легким загаром. Это напомнило мне о татуировках, которые я видела у Логана в баре. Интересно, они есть у всех из свиты Лиама?

Винсент скрестил руки на груди и посмотрел на меня своими темными глазами. Уголок его губы дернулся, что вызвало у меня острое желание немедленно ударить по его идеально очерченной челюсти.

Звук открывающейся двери и приближающихся шагов заставил нас всех обернуться. Я узнала женщину – ту самую, которую я видела в клубе. Мое присутствие явно выбило ее из колеи. Она остановилась рядом с Лиамом, а за ней столпились Небожители. Они были одеты в такое же снаряжение, как и все остальные, и смотрели на меня глазами, светившимися ярко-голубым светом. О, похоже, они рассердились.

Женщина встретила меня взглядом, явно не обещавшим теплого приема, а затем встала ко мне спиной и обратилась к Лиаму. Вряд ли мы с ней станем лучшими подругами.

– Мы готовы, сэр.

Готовы? Готовы к чему?

– Спасибо, Неверра, – сказал Лиам.

Я не успела спросить – пол под моими ногами засветился. Вокруг меня образовался круг, и я узнала в нем тот же узор, который Зекиэль использовал в Офаниуме. Символы засветились, и я с шипением упала на землю. Пульсирующая энергия заставила мою кожу гореть, и я стиснула зубы. Этот свет не был таким всеобъемлющим и смертельным, как в Офаниуме. Нет, он хотел обездвижить меня, а не причинить мне боль. Я подняла голову – решетки исчезли, и Лиам, Логан и Винсент вошли в камеру.

– Если ты хотел, чтобы я встала на колени, то мог бы просто попросить, – усмехнулась я сквозь стиснутые зубы.

Чувствуя, как у меня на лбу выступает пот, я оттолкнулась от пола, пытаясь встать. Мне удалось немного поднять руки, прежде чем круг запульсировал синим свечением, и невидимые путы на мне затянулись. Я застонала, когда мои ладони снова ударились об пол.

Логан застыл, в его глазах вспыхнули удивление и беспокойство. Прекрасно. Они испугались. Так и должно быть, потому что я…

– Эй! – рявкнула я, когда мне на запястье надели холодный металлический браслет.

Я повернула голову и увидела, что Винсент застегивает еще один на моей лодыжке. Прежде чем я успела попытаться ударить его по лицу, Логан сковал другое мое запястье. Когда мои руки и ноги сковали, я почувствовала, будто из моих легких вытягивают кислород. Я с шипением упала на пол, глотая ртом воздух.

– Пока на тебе Цепи Абареата, твои силы ничего не стоят, – сказал Лиам. – Меры предосторожности перед допросом.

Светящийся круг исчез, и Лиам уставился на меня, заложив руки за спину. Он кивнул в сторону Логана и Винсента. Они подхватили меня под руки и подняли – в ответ у меня вырвалось глухое рычание. Вся моя воля к сопротивлению иссякла. Я чувствовала себя слабой и больной. Когда меня вытащили из камеры, мои ноги безвольно волочились по полу. Впервые за столетия я не чувствовала силы своего огня – и это меня ужаснуло.

Неверра махнула Небожителям, и они пошли впереди нас. Мы свернули в большой коридор. Миновав несколько камер, идентичных моей, мы вошли в большие двойные двери. Пока они тащили меня по коридорам и вверх по небольшой лестнице, я пыталась определить, где мы находимся. Внутри здание было не таким царственным, как в Арариэле, и я подумала, что мы все еще в городе. Деревянные скамейки и стулья занимали большую часть коридора, но других людей я не видела.

Чем ближе мы подходили к большой деревянной двери, тем отчетливее звучали голоса. Небожители остановились и открыли перед нами дверь. Неверра вошла первой, а следом за ней затащили меня. Я увидела нечто похожее на большое коричневое кресло с балдахином. Тяжелый деревянный каркас был украшен непонятными мне символами, а сиденье выглядело так, словно знавало лучшие дни. Когда Логан и Винсент посадили меня на кресло, наручники на моих запястьях и лодыжках сами собой закрепились на подлокотниках и ножках кресла.

Я откинула голову назад, стряхнув волосы с лица, и осмотрела комнату. Женщина в прямой юбке и строгой блузке сидела в противоположном конце длинного металлического стола. Перед ней стоял ноутбук, рядом лежало несколько блокнотов. Она даже не посмотрела на меня – ее внимание было приковано к Лиаму. Я вытянула шею, увидев, как меня рассматривают несколько голубоглазых Небожителей. Среди них я узнала нескольких смертных из Арариэля. Ряды сидений окружали мое кресло таким образом, что все могли видеть заключенного в центре. Хм, так вот как они проводят допросы.

– Я думала, что я тебя убила.

Мой голос дрогнул, когда я посмотрела на смертного с перевязанной головой. У него были синяки и несколько ожогов, но я узнала в нем одного из послов.

Он посмотрел на меня опухшими глазами и сделал шаг назад.

– Не бойтесь Иг’Моррутена. Сейчас она бессильна, – сказал Лиам, стоя в центре зала.

Логан, Неверра и Винсент стояли рядом с ним – сосредоточенные и готовые защищать своего повелителя при первой опасности. Не то чтобы он нуждался в защите. Я попробовала пошевелить руками, но мои оковы были слишком крепкими.

Я засмеялась – действительно засмеялась. Все началось с легкого смешка, который перерос в неконтролируемый хохот, и мне потребовалось некоторое время, чтобы восстановить над собой контроль. Глядя, как все смотрят сначала на меня, а затем друг на друга, я не могла сдержать очередной приступ смеха.

Лиам склонил голову набок и поднял бровь.

– По-твоему, в этой ситуации есть что-то забавное?

– Да. – Я выдохнула, чтобы успокоиться. – Ты. Они. – Я кивнула в сторону толпы. – Все это. Серьезно, что ты собираешься делать? Пытать меня? А я думала, что ты особенный, веришь в мир во всем мире. Или ты все-таки собираешься меня ударить? Хочешь немного меня отшлепать? Если ты будешь делать это достаточно усердно, мне может даже понравиться.

Ухмылка сошла с моего лица, и я наклонилась вперед изо всех оставшихся у меня сил. Несколько человек в толпе ахнули, но Лиам не шевельнулся.

– Разве ты не понимаешь? Разве ты не видишь, что ты не можешь сделать со мной ничего, что бы уже не было сделано? Ты не можешь сломить меня, Губитель мира.

Он посмотрел на меня, и на его лице промелькнуло выражение, которое я не могла определить. Оно будило во мне что-то, чего я не понимала. Это было столь мимолетно, что я бы пропустила его, если бы не смотрела прямо в лицо Лиама.

– Мы начнем с нескольких вопросов. Стул, на котором ты сидишь, наполнен…

Он сделал паузу и посмотрел на Логана, сказав ему что-то на их родном языке. Логан ответил, и Лиам кивнул, прежде чем продолжить:

– …определенной силой. Как только ты решишь солгать, он тут же даст мне знать. Руны вспыхнут, и чем больше ты будешь сопротивляться, тем сильнее будешь гореть. Если не скажешь правду, сгоришь заживо. Если попытаешься сбежать…

Я раздраженно закатила глаза.

– Сгорю заживо, я в курсе.

– Очень хорошо. Начнем.

Лиам подошел к длинному металлическому столу. Женщина открыла свой ноутбук, бросила взгляд на меня, а затем продолжила украдкой поглядывать на Лиама.

– Сила, которую я почувствовал, когда ты впервые здесь появилась, принадлежала не только тебе. Особенно учитывая сигнал, прозвучавший перед твоей попыткой отступления. Сколько вас?

– Девяносто девять.

Раздался пронзительный звуковой сигнал, символы засветились на стуле и на полу, и энергия, белая и горячая, пронзила меня насквозь. Я застонала, мое тело дернулось, каждый нерв наполнила жгучая боль. Женщина, начавшая что-то печатать, подняла шокированный взгляд на Лиама.

– Более точное число?

Я пожала плечами, переводя дыхание.

– Эм… четыреста.

Агония пронзила меня, приподнимая мое тело в воздух. Я шипела сквозь стиснутые зубы, пока заряд не прекратился. Наклонив голову вперед, я выдохнула, мое сердце бешено билось в груди.

– Проклятие. Ты не шутил.

Лиам посмотрел на Логана, который шепотом перевел ему мои слова.

– Нет, боюсь, я не… – он сделал паузу, пытаясь произнести незнакомое слово, – …«шутил», как ты выразилась. Теперь давай попробуем еще раз. Было ли нападение на посольство в Арариэле преднамеренным?

– Что такое посольство?

Еще один заряд, и мои кулаки сжались на подлокотниках кресла.

– Говорят, ты бог, но не полностью – наполовину бог, наполовину Небожитель. Я слышала, что ты слабак, трус, который веками прятался от мира, – рявкнула я.

Я была вне себя от гнева. В эту пыточную игру могли играть двое, и я точно знала, на какие кнопки нужно нажимать.

– Информация, которой ты располагаешь, не новая. Все и так в курсе.

– Значит, они не ошиблись? – спросила я, потрясенная.

Все, что говорил нам Каден, было ложью, тогда как Зекиэль был прав. Один из богов был жив, и я его вернула. Я думала, что сказала это про себя, но когда Лиам наклонился вперед, я поняла, что он меня услышал.

– Кто не ошибся? – спросил он, пытаясь казаться спокойным.

Я откашлялась и отодвинулась, игнорируя его вопрос.

– Итак, почему тебя зовут Лиам, если тебя зовут Самкиэль? Стесняешься своей фамилии, да? Другие дети над тобой смеялись?

Его ноздри раздулись, словно я затронула деликатную тему.