Читать книгу Любовь под маской льда - - Страница 2

Александра Мосс сидела у огромного окна, глядя на Центральный парк. Тут и там отмечала она радостные признаки того, что весна наконец-то пришла и в Нью-Йорк после долгой и особенно лютой зимы: розоватые цветы украшали ветви вишневых деревьев, зеленела трава, а на дорожках появились бегуны, велосипедисты и прогуливающиеся. Холод и зимний сумрак не хотели отступать до самого конца марта, но наконец были побеждены солнечными лучами и буйством весенних ярких красок.

В руке Александры была зажата кожаная черная папка – ее портфолио. События последних дней развивались стремительно, но не в ее пользу. Арендатор решил поднять плату за магазин в тот же день, как самая выгодная клиентка отменила огромный свадебный заказ на цветы стоимостью десять тысяч долларов. Финансовая ситуация вынудила Александру отпустить своего единственного сотрудника, и теперь ей пришлось работать одной с рассвета и до заката, составляя цветочные композиции, отслеживая заказы, не забывая про социальные сети и остальные мелочи, – чтобы держать цветочный магазин в Нью-Йорке, приходилось крутиться. А вместе с клиенткой ушел и шанс показать, что «Колокольчик» способен выдержать конкуренцию, поставляя цветы для эксклюзивных вечеринок – без таких заказов у магазина попросту не было шанса выжить.

Отвернувшись от окна, Александра оглядела пустой стол, что был единственной мебелью в комнате для конференций. Пока сюда не привезли даже стульев – переезд компании «Пирсон» состоялся буквально на днях. Они въехали на сорок шестой этаж в башне «Карлсон», где сплошь и рядом были офисы рекламных компаний, пиар-организаций и финансовых групп наподобие «Пирсон». Когда подруга Александры Памела, работающая в люксовой кейтеринговой компании, предложила ей сфокусироваться на каком-нибудь корпоративном событии, девушка призадумалась и не сразу смогла принять решение. Когда-то давно, еще будучи студенткой колледжа, она сотрудничала с компаниями, но всегда считала, что сферой работы магазина «Колокольчик» станут свадьбы, юбилеи и другие подобные вечеринки. Однако, размышляя о том, что необходимо развиваться, Александра решила принять вызов судьбы и рискнуть. Памела дала ей список компаний, где в ближайшее время намечались какие-то события, и первым делом Александра тщательно просмотрела его на предмет наличия знакомых имен – привычка, сформировавшаяся за семь лет с того момента, как ее отец, Дэвид Волдсворт, сел в тюрьму. Его финансовая пирамида рухнула, погребая под руинами множество невинных жертв – в основном это были рабочие и семьи со средним доходом. Почему-то именно этот факт разъярил средства массовой информации больше всего, и долгое время их слоганом было «Они не могли не знать, кого обманывают». Слова эти преследовали Александру повсюду, и уже спустя неделю после судебного заседания она начала покупать одежду в благотворительных магазинах и секонд-хенде, не в силах бороться с мыслью о том, что очередная шелковая блузка или платье покупается на сбережения какого-нибудь ветерана или на пенсию бедной старушки. Большая часть имущества, включая пентхаус, частный самолет, два дома – в Хэмптоне и на берегу моря на острове Мартас-Винъярд – была продана, чтобы покрыть долги отца и открыть фонд компенсации для жертв пирамиды. Даже несмотря на это, в фонде не хватало нескольких сотен миллионов долларов. Мачеха Александры очень расстроилась, но девушка была рада лишиться постоянных напоминаний того, каким путем ее отец достигал высот. Прошло девять лет, за которые ей пришлось сильно измениться, перестроиться, и вот опять настал момент, когда она оказалась на грани потери всего, что имеет.

Сделав глубокий вдох, Александра приказала себе думать позитивно: вот-вот она заключит новый контракт, и ее «Колокольчик» расцветет. Однако ее все же терзали сомнения. Начать хотя бы с того, что деятельность «Пирсона» вовсе не вызывала у нее доверия – слишком уж она была похожа на то, чем занимался отец. И потом, в таких компаниях почти наверняка многие знали имя Волдсворт и помнили скандал с финансовой пирамидой. Однако Памела заверила подругу, что директор фирмы «Пирсон» недавно переехал в Нью-Йорк из Лос-Анджелеса. Выходило, что стоило рискнуть. Самое ужасное, что могло бы произойти, – ее выпроводят с охраной. Зато в случае положительного исхода можно заключить крупный контракт, спасти свой тонущий бизнес и получить шанс показать жителям Нью-Йорка, на что она способна, прежде чем они выяснят правду о ее отце – а такое происходило не раз. Например, когда Александра искала место для магазина, ее мечтой было угловое здание рядом с книжным магазинчиком будущей жены брата. Она копила деньги на аренду, отчаянно надеясь, что к моменту открытия цветочного магазина, это место будет вакантно. И каким-то чудом оно осталось незанятым, но, когда агент поняла, кто стоит перед ней, сделки не состоялось. Оказалось, что ее собственный отец потерял все свои накопления из-за Дэвида Волдсворта…

Александра отмахнулась от жгучего чувства стыда, которое поднимало голову всякий раз, когда она вспоминала полный презрения взгляд той женщины, указавшей ей на дверь. Сейчас важно было сконцентрироваться на деле, и она критически оглядела принесенную с собой цветочную композицию. В списке событий, которым снабдила ее Памела, был бранч в Нью-Йоркской публичной библиотеке, несколько обедов и ужинов в частном доме в Хэмптоне, а также официальный прием в Метрополитен-музее. За традиционной чашкой кофе на прошлой неделе Памела поведала подруге, что в «Пирсоне» очень ценят перспективных инвесторов и окружают их заботой, не ограничивая средств. В их целевой аудитории весьма известные и состоятельные люди, такие, имена которых можно встретить на страницах «Форбс». Правда, компания и не раскрывает имен своих клиентов, а их приглашения на вечеринки сейчас – самые желанные среди элиты.

Александра решила сделать пробную композицию для самого первого пункта в списке, бранча в библиотеке: в ней были представлены белоснежные розы и лофант, высокие цветы с длинными сине-фиолетовыми соцветиями. Прекрасное сочетание элегантности и мягких весенних оттенков, не слишком вычурно, чтобы отвлечь присутствующих от серьезного делового тона, но и не повседневно – скорее, эксклюзивно, намекая на то, что «Пирсон» – компания, умеющая сочетать традиции с инновациями. Александра погладила нежный лепесток розы, и в памяти шевельнулось смутное воспоминание об аромате фиалок и кедра, древесной смолы… Она на миг закрыла глаза, ощущая, как тело ее наполняет желание, а перед глазами возникло знакомое лицо, склоненное над ней. «Ты хочешь этого?» – прозвучал его низкий голос, ласкающий слух. Грант не скрывал собственного возбуждения, но и не настаивал. Александру восхищало это его качество, как и все в нем. Она и не предполагала, что можно так влюбиться, но в тот миг ее захлестнул вихрь эмоций, она ощутила небывалую уверенность – и, подпадая под магию момента, она обняла его за шею, потянувшись вверх, прижалась к нему бедрами и поцеловала… Александра раздраженно отдернула руку от цветка. В сентябре будет девять лет с того момента, как они расстались с Грантом, и до сих пор ей удавалось держать себя в руках.

В этот момент дверь конференц-зала открылась и вошла худощавая женщина в строгой черной юбке и красной шелковой блузке – та, что привела Александру сюда. Лицо ее обрамляли серебристо-светлые волосы, идеально подстриженные и прямые. Девушка робко заправила за ухо локон, выбившийся из прически, осознавая, как, должно быть, просто она выглядит по сравнению с этой холеной красавицей. Некогда и она могла себе позволить услуги салонов красоты. Когда империя отца красовалась во всем ее великолепии, Дэвид и его третья жена Сьюзан убедили Александру слегка осветлить пряди волос, сделав их золотистыми, что подчеркивало ее карие глаза. Теперь же салон был ей недоступен за исключением простой стрижки. Однако сейчас промелькнула мысль: нужно было позаботиться о своем внешнем виде, прежде чем прийти без приглашения в компанию, подобную этой, и попросить о встрече с организатором мероприятий. На сайте «Пирсона» была указана официальная дата начала мероприятий с сообщением контактов Джессики Эллиотт, секретаря-референта, правой руки генерального директора компании – именно она стояла сейчас в дверях. Но, к счастью, Памела сотрудничала не с ней, а именно с организатором мероприятий Лорой Джонс. Александре не составило труда найти ее контакты, потому что она была хорошо известна в Нью-Йорке и фотографии с мероприятий, организованных ею для других крупных компаний, красовались в глянцевых журналах. Вспомнив, как на этих фото выглядела Лора, Александра внутренне сжалась. Ей следовало продумать свой внешний вид, включая гардероб – для визита в «Пирсон» требовалась одежда с именем известного дизайнера.

– Генеральный директор готов к встрече с вами, – произнесла Джессика.

Александра ощутила, как сердце ее как будто пропустило удар, а в горле вырос ком, мешая дышать и говорить…

– Директор? – ошарашенно произнесла она.

– Да.

– А мисс Джонс?

Джессика слегка прищурилась.

– Вы беседовали с мисс Джонс?

Александра прикусила губу. Она ни с кем не договаривалась, потому что после многочисленных писем, звонков ей не удалось добиться ни единой встречи с представителями компаний в списке Памелы. Добравшись до «Пирсон групп», Александра решила, что просто составит цветочную композицию, чтобы сразу продемонстрировать мисс Джонс свои таланты – это хотя бы даст ей надежду, в отличие от очередного телефонного звонка, который, скорее всего, окажется неудачным. Вот только такого исхода ситуации она совсем не ждала.

– Я думала, она организатор мероприятий, поэтому…

– Большинство персонала сейчас на корпоративном семинаре в Шанхае, – пояснила Джессика.

Что ж, подумала Александра, отлично. Неясно, правда, что за интерес у генерального директора во встрече с начинающим флористом, но лучше ухватиться за шанс, нежели терять время на размышления.

– Хорошо, – ответила она. – Очень приятно, что он решил уделить мне время.

Безупречная бровь Джессики взметнулась вверх, словно она едва сдерживала усмешку.

– Это не любезность – вы его заинтересовали.

– Надеюсь, в приятном смысле слова.

Джессика пожала плечами:

– Посмотрим. У него пять минут. – С этими словами она взглянула на серебряные часики, отделанные явно бриллиантами. – Начиная с этого момента. Следуйте за мной, мисс Мосс.

Выпрямившись, Александра покрепче зажала под мышкой папку, взяла композицию и двинулась за Джессикой. Ей было весьма трудно не отставать, и Александра дивилась, как Джессике удается идти так быстро в туфлях на высоких каблуках, – сама она была в обычных балетках. Они завернули за угол и остановились у двойных дверей из красного дерева. Сердце Александры уже было готово выскочить из груди: от того, как пройдет эта встреча, зависело будущее ее магазина.

– Он ждет, – произнесла Джессика.

– Спасибо. А как его зовут?

– Он сам сообщит.

Александра непонимающе посмотрела на нее, но Джессика лишь молча окинула ее взглядом, в котором, казалось, читалось сожаление, а потом повернулась и пошла обратно по коридору, и каблуки ее снова застучали в тишине. Александра снова повернулась к дверям, но все не решалась войти. За последние двадцать лет ее жизни, еще нося имя Волдсворт, она повстречала немало эксцентричных эгоистов. Возможно, сейчас там, за дверью, ожидает как раз один из них, наслаждаясь осознанием своей власти над людьми. Наконец она постучала.

– Войдите, – прозвучал ответ. Голос был низким, и в нотках его угадывался едва уловимый акцент.

Александра застыла: ей на миг показалось, что она услышала его… но она приказала себе опомниться и сконцентрироваться. В памяти всплыла картина, которая неизменно помогала ей идти вперед, несмотря ни на что: отец в оранжевой тюремной униформе за стеклом комнаты для посещений и гневные, полные ненависти слова, брошенные им в спину дочери: «Ты никогда не преуспеешь без меня!» Дэвид хотел подорвать уверенность ее в своих силах, заставить приползти обратно за прощением, но слова его вызвали обратный эффект. В душе Александры поселилась решимость и желание доказать отцу, что он заблуждается. Правда, произошло это не сразу, а через год после того, как она обидела человека, которого сильно любила. Мысли об этом по-прежнему причиняли боль, хотя и не такую острую, как девять лет назад.

Вновь вернувшись мыслями к настоящему, Александра приказала себе выпрямиться и держаться уверенно. Что бы ни случилось в последующие пять минут, она выйдет с гордо поднятой головой, зная, что сделала все, что в ее силах. Открыв дверь, она произнесла заранее заготовленные слова:

– Доброе утро. Спасибо за то, что согласились меня принять…

Внезапно она умолкла и остановилась в дверях, не веря своим глазам. Может, ей чудится? Но мужчина, сидящий за огромным столом, никуда не исчез. Высокий, широкоплечий, прекрасно одетый в черный костюм от Армани и красный галстук – это был Грант, с которым Александра рассталась девять лет назад. Лицо его, такое знакомое, словно закалилось за эти годы и стало более жестким. Треугольный подбородок, аккуратный нос, волосы, коротко подстриженные по бокам и модно уложенные на макушке… и янтарные глаза, острый взгляд которых пронзил Александру холодом.

– Александра Волдсворт, – произнес он, откидываясь на спинку кресла, и низкий бархатный голос его, казалось, окатил ее ласковой волной, несмотря на то что имя было произнесено с холодным презрением.

Александра вдруг заметила свою визитку, лежащую в центре черного стола из орехового дерева, и поняла, почему ее приняли, несмотря на отсутствие договоренностей. Снова посмотрев на мужчину, она с трудом сумела выдержать его снисходительный взгляд. Странно все-таки, что он не попросил Джессику выпроводить посетительницу и не позвонил в полицию. Возможно, хотел лично сообщить о том, что ей вход в сверкающее здание «Пирсон групп» навсегда закрыт.

– Моя фамилия Мосс, – ответила Александра, радуясь тому, что голос ее не дрогнул.

– Вышла замуж за одного из своих богатеньких кавалеров? – ядовито спросил Грант.

– Нет, я взяла девичью фамилию моей матери. Уже несколько лет меня знают под этим именем.

– Насколько я помню, в момент нашей последней встречи ты привечала сыночка какого-то нефтяного магната. Кажется, его назвали в честь автомобиля?

– Ройс, – подтвердила Александра, не вдаваясь в подробности. Какой был смысл объяснять, что отец фактически заставил ее проводить время в его компании, дабы привлечь его родителей в качестве инвесторов в свой фонд?

– Что, не вышло? – продолжал тем временем Грант.

– Нет, – просто ответила она и указала на невероятный вид из окна – пейзаж пронзающих облака небоскребов. – Ты весьма преуспел, Грант. Мои поздравления.

– Мистер Сантос, – поправил он. – Председатель совета директоров, генеральный директор и основатель «Пирсон групп». – Грант взглянул на цветы, принесенные Александрой, и в недоумении приподнял бровь. – А ты носишь фальшивое имя и продаешь цветы. Ну и ну, как все поменялось.

Александра словно приросла к месту, не в силах сдвинуться под грузом стыда. Она заслужила все это, каждое его слово. Грант любил ее, поддерживал, заботился о ней, а она… поддалась отцу, испугавшись его гнева и не отстояв свое право на любовь.

Между тем он продвинулся в своей карьере очень, очень далеко, о чем красноречиво говорил роскошный кабинет: огромные окна до пола открывали вид на Центральный парк и город, за столом выстроились бесчисленные книжные шкафы, на полках которых стояли книги о финансовой грамотности, политике и истории, замысловатые статуэтки, награды и фотографии, на которых Грант был изображен с весьма важными и известными людьми. У окна в окружении кожаных кресел красовался стеклянный кофейный столик. Было немного странно видеть Гранта именно в такой обстановке – Александра и подумать не могла, что однажды увидит его таким. Сейчас он казался совсем другим – каким-то отстраненным и холодным. Но, в конце концов, прошло целых девять лет.

– Прошу прощения, мистер Сантос, – произнесла она, и звук собственного голоса придал ей решимости встретиться с ним взглядом. – Если бы я знала, что вы теперь возглавляете «Пирсон групп», не стала бы вас беспокоить.

Подойдя, Александра поставила на стол цветы.

– Прошу вас, примите этот скромный подарок и мои извинения за отнятое время. Я найду выход сама.

С этими словами она повернулась и направилась к двери – абсолютно так же, как и девять лет назад, чувствуя, как слезы застилают глаза. Только теперь ей не хотелось кинуться к нему в объятия, как тогда. Наоборот, Александра спешила поскорее уйти и больше не попадаться ему на глаза. Ее рука уже готова была повернуть ручку двери, как Грант произнес:

– У вас еще есть две минуты.

Александре пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы вновь повернуться и посмотреть на Гранта.

– Что, простите?

Он указал на цветочную композицию.

– Я сказал мисс Эллиотт, что у меня есть пять минут. У вас еще осталось две минуты, чтобы уговорить меня купить то, с чем вы сюда пришли. – Грант скептически покосился на лофант. – Вероятно, вы хотите вложить деньги в ферму полевых цветов.

Его тон заставил Александру разозлиться. Единственное, что было в ее жизни постоянным, – это цветы. За несколько драгоценных лет, проведенных с дочерью до смерти от рака, Амелия Волдсворт сумела привить Александре любовь к этим цветам, и эта любовь распространялась как на дикорастущие полевые соцветия, так и на составление композиций и букетов, где каждый компонент нес в себе какое-то особое значение. Эта любовь поддерживала Александру в тяжелые моменты, помогла пережить ту неразбериху, что создал отец, подарила шанс начать все сначала, заняться тем, что она всегда ценила, бросив организовывать корпоративные вечеринки по наущению отца.

– Вы наблюдательны, мистер Сантос. Это гигантский лофант, здешний дикорастущий цветок.

– Почему вы решили принести мне полевые цветы?

Александра сделала глубокий вдох, открыла папку, вынула листок с проектом и положила его на стол. Грант провел пальцами по странице, но не стал читать. Вместо этого он снова посмотрел на Александру.

– Вы привлекаете новых клиентов, – произнесла она, стараясь говорить бесстрастно. Отмечая, что и Грант смотрит на нее абсолютно безучастно, по его лицу невозможно было увидеть ни одной эмоции. Когда-то оно было для нее открытой книгой…

– Что привело вас к подобному выводу? – спросил Грант.

– Говорят, что через две недели вы планируете несколько приемов, чтобы впечатлить потенциальных клиентов. – Александра постучала по листку. – Я могу вам помочь в этом.

– Оставим в стороне вопрос о том, кто из персонала посмел распустить язык и поделиться деталями моих личных дел. Как ваш гербарий может помочь мне убедить клиентов, располагающих миллионами, миллиардами долларов, инвестировать в «Пирсон групп»?

– Доказано, что цветочные композиции влияют на восприятие пространства, события и даже того, кто на нем распоряжается, – уверенно ответила Александра, вступив в сферу своего профессионального интереса. – Цветы привлекают больше людей, фокусируют внимание, показывают, что вы готовы вкладывать деньги и время в потенциальных клиентов. – Она легонько погладила нежный сиреневый цветок. – Вы переехали сюда из Лос-Анджелеса, и, включив в композицию местный цветок, а также цветок, являющийся символом Нью-Йорка, вы продемонстрируете, что уделяете внимание деталям, что не просто приехали, чтобы быстро заработать денег и снова умчаться.

– Полагаете, богатейшие жители Нью-Йорка знают разницу между вашим лофантом и нарциссом?

– Они будут ее знать, потому что на таких событиях я обычно использую специальные карточки, на которых написано, какие цветы в композиции и что они символизируют.

Александра умолчала о том, что еще ни разу не получала шанса воплотить ни одну из своих идей в жизнь. Грант же задумался, взгляд его сфокусировался на руке девушки, лежащей на буклете, а губы сжались в полоску.

– Как давно открыт ваш магазин?

– Шесть месяцев.

Грант презрительно фыркнул.

– И что вы можете сделать такого, что не в состоянии предложить мне более крупный магазин?

Александра выдернула свой буклет из-под его пальцев, открыла другую страницу и снова положила на стол.

– У меня вполне разумные цены. Я получила пять лет практики с одним из ведущих флористов Восточного побережья. А самое главное, я не предлагаю стандартные композиции.

– Я вижу, – ответил Грант, и по его словам было непонятно, намеревался ли он сделать комплимент или оскорбить ее. С удивлением Александра поняла, что это не имеет значения: она была уверена в том, что эта композиция – одна из лучших в ее коллекции.

– Для «Колокольчика» будет честью предоставить вам цветы для ваших приемов, мистер Сантос. Мой телефонный номер на карточке, оставленной вам секретарем, – звоните, если у вас возникнут вопросы.

Грант посмотрел на буклет, и Александра воспользовалась моментом, чтобы встать и направиться к двери. Она была вполне довольна результатом: ее не выпроводили с охраной, не вызвали полицию, не оскорбили. И потом, такое собеседование – хорошая практика для последующих встреч с перспективными клиентами.

– Как вы думаете, мисс Волдсворт, после нашей последней с вами встречи, учитывая наши отношения, стоит ли мне заключать с вами сделку?

Александра ощутила, как сердце в груди забилось сильными толчками. Очевидно, своим вопросом Грант хотел ранить ее посильнее, и нельзя сказать, что это было незаслуженно. Александра повернулась и прямо посмотрела на Гранта:

– Я хорошо выполняю свою работу, мистер Сантос. У моего магазина превосходные отзывы. Но я понимаю ваше беспокойство, учитывая то, как завершились наши отношения. Если это каким-то образом может повлиять на ваши достижения, тогда я определенно не подхожу вам. Спасибо за то, что уделили мне время.

Сказав это, Александра решительно повернулась, вышла и закрыла дверь, не желая, чтобы Грант ответил ей. Пройдя по коридору, она завернула за угол и подошла к лифту. Джессика сидела за своим столом, беседуя по телефону. Она взглянула на уходящую посетительницу и коротко кивнула, прощаясь.

Когда двери лифта закрылись и кабина заскользила вниз, девушка прислонилась к стене, закрыв глаза, чтобы не видеть свое отражение в зеркальных стенах, и закусив губу, чтобы не дать охватившему ее горю одолеть ее. Почему из всех потенциальных клиентов ей посчастливилось встретить на собеседовании именно Гранта, первого и единственного мужчину, которому она некогда отдалась, которого полюбила – и чувство это было взаимным – и так нелепо потеряла потом, позволив отцу разрушить их счастливое будущее. Грант мог бы стать отцом ее ребенка, но у нее произошел выкидыш спустя несколько недель после расставания.

Выйдя на улицу и встав у дороги, она подняла руку, вызывая такси, и в который раз подумала: права ли она была, решив построить карьеру именно в Нью-Йорке? Возможно, стоило уехать в другой город или даже в другой штат? Хотя… имеет ли смысл убегать от своего прошлого, если оно постоянно нагоняет?