Читать книгу Шах одноглазому королю - - Страница 8

Та, догадался я, кто ты. Догадался. Просто ученых. Особенно чокнутых, я представлял несколько иначе. Как? Не знаю. Но точно не так. Во всяком случае в белом халате, что ли.

И не накачанных, как бройлер.

– Минаев. – представился он. – Кирилл Александрович.

Я пожал протянутую мне руку. Крепенький ученый, должен признать. Не Деев.

– Полковник Светлов.

– Хорошо. – согласился он. – Идемте со мной, полковник.

– Я вам не нужен, Кирилл Александрович? – спросил Дед.

Что?!! Моя недетская психика не вынесла такого шока. Дед, наверное, сошел с ума. Или, скорее, у меня последний шифер с крыши посыпался. Я могу себе представить все! Передачу мыслей во времени. Гостей из будущего. Нацистов в телах негров-террористов. Даже предсказание собственной смерти волхвом в стиле вещего Олега…

Но, чтоб генерал-полковник Самохин спрашивал у кого-то разрешения на что-либо…

Нет, это уже слишком! Выстрелите в меня кто-нибудь. Я сплю!

– Общайтесь.

Майор исчез в дверном проеме. Я последовал за ним. Мы прошли еще через один предбанник с часовым и оказались в довольно большом и просторном помещении. Все оно доверху было забито какими-то приборами, в основном, с иностранными чекухами, неизвестных мне, фирм-производителей.

Из всего этого научного барахла, я смог идентифицировать только компьютеры, -микроскопы и 3D сканер. Хотя насчет последнего я не уверен. Редко их видел. А, ну еще столы и вертящиеся кресла около них.

Из помещения куда-то вели еще шесть дверей. Не клинкетных. Обычных.

У двери, через которую мы вошли, стояла обычная металлическая вешалка. Майор снял форменную куртку, обнажив свой перекачанный торс размером в полтора Шварца. Не совсем обнажив, конечно. Он остался в форменной футболке цвета бабушкиных кальсон, которые незабвенный Сергей Кужугетович (С.К. Шойгу, Министр обороны РФ с 2012 года) в начале двухтысячных ввел, в качестве обязательной формы одежды, для всех тыловых крыс Сухопутных войск.

Не кальсоны конечно же ввел. Футболки.

Он повесил куртку на вешалку и, заметив мое недоумение, сказал:

– Извините, полковник. Очень люблю тепло, потому здесь все кондиционеры работают на обогрев. Раздевайтесь.

Действительно в помещении было достаточно жарко.

– Мы для этого слишком мало знакомы. – буркнул я в ответ.

Он рассмеялся:

– Присаживайтесь. Чай? Кофе? – он вопросительно посмотрел на меня. – Вам сказали, кто я?

– Да я бы уже и перекусил чего-нибудь. – сказал я в ответ на предложение кофе.

– Конечно-конечно, – засуетился он. – Я сейчас распоряжусь и нам принесут что-нибудь из столовой. Здесь довольно неплохо кормят.

Вот гора мышц, а разговаривает, как профессор из мультика про всякие там ожившие винтики. Я в госпитале пару серий видел по телеку.

«Фиксики» мультик называется.

– Знаете, чем отличается майор от полковника? – неожиданно спросил я.

– Нет. – ответил профессор. – Чем же?

– У майора хер стоит, а у полковника есть деньги. Не надо из столовой. Тут неподалеку в «Дикси» есть неплохая кафешка. «Культурные люди» называется. Закажите лучше доставку оттуда.

– Да-да, конечно. – засуетился он, что выглядело весьма комично для такой глыбы.

Теперь Минаев в моей голове прочно ассоциировался с глуповатым мультяшным профессором.

Он снял трубку внутреннего телефона и сказал кому-то на другом конце провода:

– Будьте добры, зайдите ко мне.

Через минуту дверь автоматически отъехала в сторону и в проеме появился рослый боец в неизменном третьем «ратнике». Только без шлема.

– Сейчас закажете доставку из кафе «Культурные люди» – он повернул голову ко мне. – Позвонить и узнать меню?

– Не стоит. Мне и так известно, что там подают. – я посмотрел на бойца. – Запомнишь или запишешь?

– Запомню, товарищ полковник. – бодро доложил боец.

– Два бургера с говядиной, горгонзолой и вишней, страчателлу с томатами и лимонный тарт. Выполняй. – приказал я, подавая пятитысячную банкноту.

– Есть, товарищ полковник! Два бургера с говядиной, горгонзолой и вишней. Одна страчателла с томатами и один лимонный тарт. – повторил боец и вышел.

– А у подполковника что? – спросил майор.

– Что у подполковника? – не понял я.

– Ну у майора стоит, у полковника деньги. – напомнил мне он. – А у подполковника?

– А, ты об этом… – вспомнил я начало своей шутки. – У подполковника нет ни того ни другого.

Он рассмеялся.

– Хорошая шутка. Знаете, собственно, из этих соображений я и выбрал этого реципиента – он показал обеими руками на себя. – Дома я человек пожилой и многое мне уже не по силам.

– Понятно. А хозяин тушки не мешает? – поинтересовался я.

– В некотором роде. – уклончиво ответил профессор. – Видите ли, полковник, с энграммами есть некоторые проблемы…

– С чем? – не понял я.

– С энграммами. – повторил он. – Под энграммой понимают след, оставленный раздражителем; если говорить о нейронах, то повторяющийся сигнал – звук, запах, некая обстановка и так далее – провоцируют в них некие физические и биохимические изменения. Если стимул потом повторяется, то «след» активируется, и клетки, в которых он есть, вызывают из памяти всё воспоминание целиком. Воспоминания реципиента доставляют мне некоторые неудобства. Кроме того, его организм постоянно требует физических нагрузок. Из-за этого мне даже пришлось организовать нечто вроде тренировочного зала прямо здесь. В лаборатории.

– Ясно. – сказал я, хотя ничего, из сказанного, толком, так и не понял.

– Ответьте мне на один вопрос, пожалуйста. – попросил он. – Это важно. Почему вы согласились на перенос? Из-за своей неминуемой смерти? – он помолчал секунду и добавил. – Извините

– Почему неминуемой? – ответил я вопросом и продолжил. – Мне сказали, что у немцев есть трансфузатор…

– Что есть у немцев? – перебил он.

– Ну этот, как его, ментально-темпоральный трансфузор.

– Ментально-темпоральный, уважаемый, – заговорил Минаев крайне возмущенным тоном – в переводе, с медицинской латыни – подбородочно-височный, а трансфузор – это передатчик. Не знаю, что там ваш Деев хочет передать из подбородка в висок, но звучит сие крайне глупо. Так ему и передайте.

– Передам. – согласился я. – А как, все же, этот ваш прибор называется на самом деле?

Он встал и подошел к одной из дверей:

– Сначала я его хотел назвать хрононестезионная помпа, что в переводе с греческого значит…

Еще лучше. У одного дурака трансфузатор у другого вообще помпа.

Не ну, а че? Был же у кого-то в книге «гиперболоид инженера Гарина»? У Толстого вроде.

Будет теперь «хронический насос профессора Минаева».

Интересно, ученые все такие ненормальные или только те из них, которые гении?

Пока я размышлял о сумасшествии гениев, пропустив мимо ушей весьма значительную часть минаевского спича, профессор распахнул дверь:

– …Но потом, порассуждав здраво, я подумал, что русский язык, куда более богат и могуч, чем латынь с греческим вместе взятые. – он взял эффектную паузу. – Подойдите.

Я подошел.

– Знакомьтесь, пространственно-временной передатчик сознания ПВПС – 1М «Алиса»