Читать книгу Пролегомены к государству Платона. Часть третья - - Страница 5

О происхождении и природе демократии говорится на с. 555, В. – с. 559, С. Ст. Нет необходимости повторять здесь замечания Сократа по этому поводу, поскольку те, кто придерживается мнения, отличного от нашего, должны признать, что здесь не только все относится к городу, но даже если бы они были написаны только для него, в интересах города они не могли бы быть выполнены лучше. Ср. van Heusdium 1. 1. p. 154. таким образом, судя по этому отрывку: «Пусть будет так, как мы сказали»: В этих рассуждениях философ исследовал человека больше, чем город или горожан; однако, что касается этого превращения олигархии в демократию, даже если бы он это сделал.» план, чтобы выйти из самой правильной политики. Если бы он изложил принципы, он, конечно, не смог бы уточнить этот вопрос. Одно место, однако, которое p. 557. Mr. St. можно прочитать здесь: καὶ ἔστιν γε, ὦ μακάριε, ἦν δ᾽ ἐγώ, ἐπιτήδειον ζητεῖν ἐν αὐτῇ πολιτείαν. τί δή; ὅτι πάντα γένη πολιτειῶν ἔχει διὰ τὴν ἐξουσίαν, καὶ κινδυνεύει τῷ βουλομένῳ πόλιν κατασκευάζειν, ὃ νυνδὴ ἡμεῖς ἐποιοῦμεν, ἀναγκαῖον εἶναι εἰς δημοκρατουμένην ἐλθόντι πόλιν, ὃς ἂν αὐτὸν ἀρέσκῃ τρόπος, τοῦτον ἐκλέξασθαι, ὥσπερ εἰς παντοπώλιον ἀφικομένῳ πολιτειῶν, καὶ ἐκλεξαμένῳ οὕτω κατοικίζειν. ἴσως γοῦν, ἔφη, οὐκ ἂν ἀποροῖ παραδειγμάτων.

Почему мы думаем, что слова: ὂ νύν δή ήμείς έποιούμεν, которые совсем не нужны, были добавлены? Мы не находим другой причины для этого, кроме той, что Сократ хотел нанести на это место знаки, которые должны были указать на истинный конец произведения и напомнить внимательному читателю, что все рассуждения все еще практиковались в городе, который был действительно занят; возбужденный, ибо Сократ говорит в этом месте не об основании города ради справедливости, а об основании города ради себя самого, как это следует из самих слов, которые научат каждого.

– «Ему кажется, что, вступая в демократическое государство, необходимо выбрать тот вид республики, который ему по душе; ведь этот город подобен рынку городов всех видов. Мы не должны упускать из виду то, что уже прочитали:) ἡ δὲ συγγνώμη καὶ οὐδ᾽ ὁπωστιοῦν σμικρολογία αὐτῆς, ἀλλὰ καταφρόνησις ὧν ἡμεῖς ἐλέγομεν σεμνύνοντες, ὅτε τὴν πόλιν ᾠκίζομεν, ὡς εἰ μή τις ὑπερβεβλημένην φύσιν ἔχοι, οὔποτ᾽ ἂν γένοιτο ἀνὴρ ἀγαθός, εἰ μὴ παῖς ὢν εὐθὺς παίζοι ἐν καλοῖς καὶ ἐπιτηδεύοι τὰ τοιαῦτα πάντα, ὡς μεγαλοπρεπῶς καταπατήσασ᾽ ἅπαντ᾽ αὐτὰ οὐδὲν φροντίζει ἐξ ὁποίων ἄν τις ἐπιτηδευμάτων ἐπὶ τὰ πολιτικὰ ἰὼν πράττῃ, ἀλλὰ τιμᾷ, ἐὰν φῇ μόνον εὔνους εἶναι τῷ πλήθει. Как обстоят дела с образованием граждан и философов с тех пор? Он сказал правителям города, что учреждения демократии должны быть установлены с противоположной стороны и что этот лучший город должен быть включен в состав государства, как если бы он был рядовым и упорядоченным. Происхождение и характер демократического человека описаны на с. 558

C. Св. до с. 561 Е. Св.; за исключением, однако, с. 558 Д. Св. со слов Βούλει ovv – - – - с. 559 Д. Св. Παλιν τοίνυν z. τ. i , объясняя при этом, какие удовольствия он считает необходимыми, а какие нет.

Таким образом, вы видите, что даже этот спор о происхождении и характере демократического человека уступает место другому, а именно спору о происхождении и природе демократии. Правда, здесь также доказывается притворство Сократа, которое часто можно встретить. Ср. p. 558, C. extr., о котором еще будет сказано. – Мы уже говорили, что происхождение тимократических или олигархических людей лежит не только в природе нашего разума, но что им призваны прийти на помощь состояние и условия государств, в которых эти люди существуют, и ими же эти люди выражены. , и это, на наш взгляд, так необходимо в конце работы. Он справедливо замечает, что сначала речь шла о городе, как утверждал Евсдий, ибо таким образом можно было лучше понять, какое влияние оказывает несправедливость на умы людей, если сравнивать ее с беспорядками и толпами в городах, которые имеют сомнительный склад ума и одновременно склонны как к добродетели, так и к пороку, с кивком города – государства, склонного как к аристократии, так и к народному правлению, а не к одному: Мы признаем, что образ Платона был использован в противовес самому подходящему, ибо кто из нас является таковым? желает или может отрицать это? – Но поскольку образ, если он не знаком с реальной вещью, ничего не делает для обнаружения реальной вещи, а все настолько похоже, что, как говорится, парализует, мы решим, что вопрос следовало бы поставить совершенно наоборот, если речь Платона вообще идет главным образом о несправедливости и этике. Ср. Heusdium 1. 1. p. 156. "То, что мы сказали, что этика должным образом содержится в "Политике" Платона и что она такова, какую нелегко найти у других философов, покажется мне, если я не ошибаюсь, по прочтении и припоминании всех этих вещей, очень верным." нам очень верным. Ибо кто когда-либо поступал так, что изображал нравы государственных деятелей? И так он это сделал, что то, что поражает взор всех в развращенных государствах, есть то же самое в сердце человека, где он стремится к худшему состоянию, а затем падает склоненным и крутым, что мы можем видеть более ясно при свете. Посылаю, о чем я уже предупреждал, те три вещи в сердце человека, το λογιζικου, θυμοιδει и έπιθυιιητικόι>: Что в лучших людях вызвало бы согласие, а в порочных несогласие и как бы беспорядок и шум, если бы он не мог научить нас с такой ясностью, если бы не использовал пример государств; Что же касается сомнений ума, то когда его возбуждают различные вещи, иногда к добру, иногда к худу, он изучает и действительно воспринимает их:

– Я невольно смутился:

Каким образом он мог так ясно и добросовестно показать нам, что город, который мы собирались посетить, разделен не на одну, а на две части? Что, мол, не только тимоидей, что в нас, стражах государства, но и наши желания сравнивают с толпой? В мятежах между государствами и королевствами мы знаем, что может сделать огромное количество людей и множество простых людей, а также множество и союз. Тот факт, что подобная этика не встречается у других философов и что никто другой никогда не излагал подобного метода для изображения государств и нравов людей, является самым надежным доказательством истинности нашего мнения. Ибо мы убеждены, что даже Платон не стал бы этого делать, если бы речь здесь не шла о Республике. Ибо если истинное предложение Евсдия о конце произведения и если справедливость и умеренность и все, что им противоречит, освобождены от трех способностей ума, будь то по согласию или несогласию, как повеления и части "Республики", то, я думаю, справедливо критиковали бы Шлейермахера, который критиковал p. 28. 29 "Введения", призывая нас устранить различия или, напротив, заметить и понять, что даже человек величайшего гения не преминул отнестись к закону простоты в этом вопросе без наказания. Однако, по нашему мнению, эти вещи не следует переносить на ум, а следует переносить на Республику вопреки состоянию ума. А то, что Платон мог бы научить тому, чего желает Евсдий, даже другим способом, столь же ясно, понятно из образа ума, как в девятой книге, p. 588, C. sqq. он заявил То же самое верно и в отношении сомнений ума, когда они вызваны различными исследованиями. Ср. книгу IV. с. 440