Читать книгу Простой советский спасатель 2 - - Страница 3

Ни с того ни с сего меня накрыла волна паники. В глазах зарябило, заплясали темные пятна, руки похолодели и покрылись липким потом. Я еще раз, очень медленно, обшарил всего себя руками. Не постеснялся и оттянул пояс штанов, чтобы заглянуть внутрь. Какая-то дамочка в шляпе оценила мои поиски в полной мере. Увидела, как я заглядываю к себе в штаны, и шарахнулась от меня в сторону. Налетела на мужика с мороженым, чуть не сбила его с ног.

Дядька обозвал тетку «безголовой курицей», та в ответ назвала его маньяком. Хотя, думаю, про маньяка – это она мне. В этот момент у мужика плюхнулось мороженое. Сладкая масса ляпнулась на майку, сползла по округлому брюшку и свалилась на асфальт.

Тут выяснилось, что любитель шоколадного эскимо без охраны не ходит. Как из-под земли возникла жена, похожая на тетку в шляпе, и принялась костерить мужа за испачканную вещь.

Мужик лениво отбрехивался, а потом и вовсе перевел стрелки на дамочку, которая на него налетела. Слово за слово – и началась торжественная перебранка на высшем уровне. Я поморщился, взял себя в руки и побрел в сторону остановки, вспоминая, где мог обронить бумагу.

Возле знакомого клена остановился, развернулся и медленно пошел назад, обшаривая взглядом дорогу. Наверное, поэтому не сразу услышал, как меня кто-то окликнул.

– Эй, эй вы! Молодой человек! Да остановитесь же! Товарищ дружинник!

– Прошу прощения, это, кажется, вас зовут, – чья-то рука коснулась моего плеча.

– Что? – я оторвал взгляд от тротуара.

– Вас зовут, – курортница ткнула пальцем куда-то за мое плечо.

Я оглянулся и сначала никого не увидел. Отдыхающие с детьми, продавщица мороженого, очередь возле автомата с газированной водой. И только потом заметил миниатюрную девчонку, отчаянно машущую мне рукой. Еще одна знакомая студента?

Я остановился, пытаясь разглядеть, кто меня преследует. Когда мне это удалось, я очень удивился. Запыхавшаяся девчушка подбежала ближе и вмиг стала вполне себе взрослой и даже слегка знакомой девушкой.

– Фух, догнала! – улыбнулась она, глядя на меня озорным карим взглядом. – До вас не докричишься!

– Лена? – я с трудом вспомнил, как зовут пигалицу.

Девчонкой, которая меня преследовала, оказалась та самая нудистка, которая сначала прочитала мне лекцию о пользе данного времяпрепровождения, а потом подкинула спортивный костюм для Вячеслава.

– Ты откуда знаешь мое имя? – от неожиданности будущий врач перешла на ты. А может, просто вспомнила, что в палаточном лагере мы уже пообщались без церемоний.

– Вячеслав узнал твой костюм. Ну и сказал, как тебя зовут. Тебя уже отпустили? – в моем голосе сквозило неприкрытое удивление. – Прости, – я смутился.

– Ну… да, – Лена явно не хотела об этом говорить.

– Так быстро? – Да что ж я за дурак такой молодой!

– Ну, не очень-то и быстро, – буркнула девушка, теряя хорошее настроение.

Но я, как тот упертый баран с воротами, гнул свою линию.

– Всех, что ли, выпустили? На фига тогда мы на вас весь день убили? Чтобы покатать в милицейских автобусах? – моя теория заговора подняла голову и снова зацвела пышным цветом.

Я кинул взгляд в сторону опорного пункта, но возле него никого не было. Парни, которых напрягли помочь с бумагами, сидели внутри. Остальные разбежались по домам или на море, отдыхать и обмениваться впечатлениями. Парочку я обнаружил возле бочки с пивом.

«Хорошо бы… кваса!» – сглотнул я и оглянулся в поисках хлебного напитка, не замечая сердитого девчачьего сопения.

– Хочешь кваса?

– Хочу! – выпалила рассерженная нудистка. – Где только его взять?

– Пошли, покажу! – обрадовался я и тут же вспомнил, что времени на беседы и распитие напитков с барышнями у меня нет. Нужно срочно прочесать вдоль и поперек весь свой путь и отыскать карту!

– Не это ищешь? – ехидно поинтересовалась Елена, я перевел рассеянный взгляд с дороги за ее спиной на девушку и обнаружил в ее руках свою потерю.

– Откуда? – выдохнул я как можно небрежней.

– Нашла!

– Где?

– Возле опорника валялась!

– Врешь! Там бы нашли!

– Я никогда не вру! – оскорбилась фанатка голопопого загара. – Я вышла из опорника, а под ногами пакет. Ну, я и подняла.

– На крыльце?

– Ну, нет! За углом! Ветром под ноги кинуло.

– Ты всегда поднимаешь пакеты с земли? – моя подозрительность все никак не хотела угомониться.

Что, если Лена – сообщница или помощница? Черт! Алексей! Прекрати фонтанировать сюжетами приключенческих романов!

– Ну, не нужен, так и скажи! Выкину!

– А с чего ты вообще решила, что это мое? – вдруг осенило меня.

– Я из автобуса видела, как ты рубашку поправлял, изображая больного, – хихикнула девушка. – Кстати, не очень-то и убедительно, лично я бы на месте вашего начальника не поверила!

– Хорошо, что ты не мой начальник! – со всей искренностью выдал я. – Ладно, спасибо, что нашла! – я протянул ладонь, желая забрать карту.

– Э, нет! Ты меня квасом обещал угостить! – хитро улыбнулась Лена и спрятала руки за спину.

– Слушай, ну давай в другой раз, а? – я глянул в сторону опорника. – Ты понимаешь, я тут…

– Ага, соврал начальству. Знаю. Ты где живешь?

– В общаге.

– Бурса?

– Нет, педучилище. А что?

– Поехали, я тоже в городке живу. Угостишь квасом, заодно расскажешь, что за карта и зачем она тебе.

– Тебе какая разница? – раздраженно буркнул я.

Вот только девчонки мне не хватало для полного счастья!

– Любопытно, – Лена пожала плечами. – Каникулы все равно испортили. В лагерь я не вернусь. Ну, за вещами завтра съезжу, и все. А тут интересный документ, – девушка вытащила карту из-за спины и любовно прижала ее к груди. – Может, и я на что сгожусь.

Вот ведь… плутовка! Я вздохнул, изображая глубокие раздумья.

– Соглашусь, если расскажешь, почему тебя так быстро отпустили. Единственную из всех задержанных! – использовал я последний аргумент, вспомнив, как старательно Лена избегала ответа на этот вопрос.

– Ну… расскажу, – помрачнела девушка, но согласилась. Крыть было нечем!

– Пошли отсюда. Хватит отсвечивать! – недовольно буркнул я. – Карту отдай.

– Не обманешь?

– Спасатели не врут! – хотелось съязвить «в отличие от докторов». Но не стал. С точки зрения врачей, глубоко больному пациенту необязательно знать настоящий диагноз. Вполне достаточно объявить его родственникам, а больному нервничать вредно. Мало ли что ему в голову взбредет!

– Ну, хорошо, держи, – девушка с такой доверчивостью протянула мне свою находку, что я враз растерял все свое недовольство.

Благословенное время, когда девчонки не думали еще о выгоде, были чистыми и искренними, доверчивыми. Не все, конечно. Оторв тоже хватало, но их порицали и осуждали на комсомольских собраниях, отлучали от кормушки, в смысле, исключали из комсомола. Но продолжали бегать к ним на свидания. Вот только женились на других. На таких, как Лена, верных и домашних. Хотя у будущего доктора при всей ее милоте просматривался железный характер.

Нам повезло, со всеми нашими разборками мы не заметили, как ушел автобус, на который я спешил. Зато почти сразу пришел следующий, пока мы обсуждали условия сделки.

Домой мы ехали молча. Наговорились за день. Я бездумно смотрел в окно, время от времени ощупывая карман, в который аккуратно положил карту. Мозговой штурм, который я устроил себе по дороге из палаточного лагеря, вымотал меня до полной отключки.

Дико хотелось спать. Я мечтал о прохладном душе и кровати, искренне радуясь тому, что Сидор Кузьмич взял в рейд меня одного и Женька сейчас на работе. Лена тоже молчала, думая о чем-то своем. Девушка то хмурила брови, то негромко сердито хмыкала, словно вела мысленный спор с невидимым собеседником. Время от времени она кидала на меня задумчивый взгляд. Я ловил его в отражении боковым зрением и никак не мог понять, что он означает.

Наконец многострадальная колымага выплюнула нас вместе с толпой отдыхающих возле Городского парка. На площадке перед парком стояла знакомая желтая бочка. К ней мы и направились.

Взяли по кружке кваса и отошли в тень раскидистого ясеня. Все-таки вкусный был квас в советское время. В моем такого нет. Ну, почти нет. Есть у нас одна фирма на Кубани, вот у них напиток шикарный, почти как из детства. Все остальное в моем понимании недоразумение. Особенно квас в полторашках из магазинов.

– Ну и? – лениво протянул я после пары глотков.

– Что «и»? – Лена решительно делала вид, что не понимает, о чем идет речь.

– Почему тебя отпустили? Все остались, а ты вот она, здесь. Так бывает только в одном случае, если ты подсадная утка и сама навела ментов на нудистский лагерь.

– Да ты! Ты! Да как ты смеешь?! – девушка аж подавилась от возмущения.

Я чуть склонился над ней, протянул руку и похлопал ее по спине. Хорошо быть высоким рядом с такой пигалицей. Лена от неожиданности отпрянула от меня и облилась квасом.

– Ну, ты… – прошипела девчонка, едва сдерживая слезы.

На светлом сарафане расплывалось коричневое пятно. Черт! Очень надеюсь, что кляксу можно отстирать. Помнится, мама, чтобы свести пятна пота с отцовских рубашек, химичила, как какой-нибудь заправский ученый.

Одно время мы с батей увлекались фотографией, и дома было все, чтобы проявлять, закреплять и печатать. Так вот, матушка отжимала у бати фиксаж для пленок, разводила теплой водой, намазывала пятна, смывала и только потом закидывала в стиралку.

Нашу первую стиральную машину я до сих пор вспоминаю с содроганием. Она так завывала, что мне казалось, в ванной живет монстр, который злится на то, что его заставляют стирать одежду. Поэтому однажды он непременно вырвется на свободу и сожрет нас всех или в конце концов лопнет от злости, подавившись папиными носками. Черт его знает, почему именно носками.

Лена едва не плакала, мокрая клякса расплылась аккурат на груди.

– Прости, я не хотел, – извинился я.

Девчонка так на меня глянула, что я счел за лучшее не развивать тему, а молча переждать бурю. Но не выдержал.

– Хочешь, пойдем в общагу, застираешь.

– Спасибо, не надо! – огрызнулась Лена. – Я живу недалеко. Так ты расскажешь, что за бумажка такая старая? Если я не ошибаюсь, это старинная карта нашего города?

– Ошибаешься. Во-первых, это не она. Во-вторых, не совсем карта. В-третьих, у нас был другой договор. Будешь еще квас? – я собирался взять еще кружечку, чтобы дать девчонке время окончательно успокоиться.

– Нет!

– А я буду, – с этими словами я развернулся и потопал к бочке.

– Подожди!

Я оглянулся. Лена торопливо допила остатки кваса и протянула мне пустую кружку. Я забрал тару и встал в конец небольшой очереди так, чтобы не потерять девушку из поля зрения.

Собственно, про подсадную утку – это я загнул. Кто бы ее так скоро выпустил, если бы Лена была засланным казачком. Умные люди сразу догадаются, что к чему. Значит, здесь что-то другое. Вполне может быть, что девчонка – дочка какой-то важной шишки. А дети номенклатуры в Советском Союзе все равно что дети богов. Бывают, конечно, исключения. Но это такая редкость… И в колхоз на перевоспитание «золотых» детишек только в книге можно сослать, в жизни родители свое чадушко отмажут. Да еще и потерпевшего виноватым сделают.

Я принял кружку из толстых рук замученной продавщицы и пошел к Елене. Девушка стояла, прислонившись к стволу дерева, и о чем-то размышляла.

– Будешь? – я протянул кружку. – Еще не пил.

– Нет, спасибо. Расскажешь? – Лена качнула головой, показывая на мой карман.

– А ты?

– Можно подумать, сам не догадался! – проворчала девчонка.

– Догадки к делу не пришьешь, – философски заметил я, отхлебывая квас.

– Мой отец… большой человек в городе, – через силу выдавила Лена. – Я не хотела… Хотела вместе со всеми… Но меня начальник опорного пункта знает в лицо… Он у папы… – девушка резко оборвала сама себя. – Он меня узнал и велел отпустить. Видел бы ты, как они на меня смотрели! – будущее светило советской медицины вдруг всхлипнула и разрыдалась.

Всегда теряюсь от женских слез, не знаю, что делать с плачущими девушками в любом возрасте.

– Лен… Ну, ты чего! Да брось ты! Ну, подумаешь, смотрели! На меня вон тоже сегодня смотрели, когда я из кустов выходил. И даже ржали, – мои неловкие попытки утешить вызвали только новые потоки слез.

Вздохнув, я поставил кружку с квасом на землю возле дерева, шагнул ближе и неуклюже приобнял пигалицу. Лена вздрогнула, но, к моему удивлению, не отпрянула.

– Лен, ну, не плачь! Хочешь, я тебе мороженку куплю? А? – Девчонка всхлипнула, я тяжело вздохнул, погладил по голове.

Сколько обычно плачут женщины? От пяти минут до бесконечности? Или это они обижаться умеют надолго на пустом месте, а реветь быстро заканчивают? Ходишь потом, гадаешь, за что на тебя дуются. То ли дату первого поцелуя забыл спустя полгода с момента первой встречи, то ли душ не переключил. Хуже, когда подружке муж шубку подарил или кольцо с брюликом, а у твоей нет, но очень хочется. И попробуй не угадай потом с подарком на день рождения. Ну да, мы же, мужики, телепаты, мысли читать умеем!

Я вздохнул, вспомнив свою Галку, с которой мне исключительно повезло. Она просто перечисляла, что ей хочется, а я дарил. Поэтому всегда и сюрприз был, и в подарок жена получала то, о чем мечтала.

Правда, с точки зрения ее подруг, мечты у нее были странные. То жесткий диск на терабайт, то приблуду для фотоаппарата, то еще какую железку. Всегда то, чем она потом пользовалась. С моими подарками было еще проще. Мы просто шли в магазин, и я показывал ей те железки, которых не было в моей мужской рабочей коллекции.

Поэтому на двадцать третье февраля я не получал носки, а на восьмое марта жена находила шоколадку, перевязанную ленточкой. Наша семейная жизнь стала намного счастливей, когда мы поняли, что читать мысли друг друга никогда не научимся, и стали разговаривать.

– Лен, ну правда, тебе не все равно, что о тебе подумают окружающие? Подумаешь, папа! Ведь ты не из-за папы в нудисты подалась?

– Н-нет! И я не по-о-далась!

– Тем более! Ты – ученый! Изучаешь процесс изнутри, так сказать! А папа здесь вовсе ни при чем! Ну кто там у вас в медицине самый знаменитый? Думаешь, его сразу всерьез воспринимали?

– Не-ет! – Фух, кажется, слезы стихают!

– Вот видишь! Через тернии к звездам, помнишь? Ну и все, вытирай слезки и заканчивай сырость разводить!

– Не ра-азговаривай со мной как с маленькой! – Лена вывернулась из моих рук, сердито глядя на меня покрасневшими глазами. – Дома достали! Я для них несмышленыш! И ты не думай! Я просто перенервничала! И вообще! Теперь твоя очередь! Рассказывай, раз обещал – рассказывай! – девчонка судорожно вздохнула в последний раз и уставилась на меня своими огромными глазищами.

Однако характерец!

– Да нечего рассказывать! – я неторопливо нагнулся, прихватил с земли кружку с квасом (точно такие советские тяжелые поллитровки стояли у меня дома, для пива. Сохранились от отца).

– Что за схема?

– Ну… – я тянул время, пытаясь придумать что-нибудь достоверное, чтобы не втягивать девчонку в непонятную историю. – Понимаешь…

– Не юли! Я же вижу – хочешь соврать! Ты обещал! – указательный палец очень чувствительно ткнулся в мою грудь.

– Да я сам не знаю, честно! – состроил я невинные глаза, но не прокатило.

– Врун! – топнула ногой пигалица.

– Да какая тебе разница, что это? – психанул я.

– Большая! – выпалила девчонка. – В лагерь я не вернусь, а до отъезда еще две недели. Торчать на пляже не мое. А вот разгадать какой-нибудь ребус или головоломку – это я с удовольствием. Я могу помочь, правда! Ты же ведь собираешься исследовать карту и сравнить ее с нынешней? А вдруг здесь зарыты клады? Ты видел, сколько там крестиков. Еще и нолики какие-то! Представляешь! Мы найдем какие-нибудь древние сокровища, сдадим государству! А их потом в музей!

Серьезно? А себе двадцать пять процентов от клада? М-да, Леха, отвык ты от чистоты помыслов, когда все людям, а себе потом когда-нибудь. Черт! И ведь не выкрутишься теперь. Я так надеялся, что она просто подняла бумажку и не сунула в нее свой красивый маленький носик! Увы, не повезло!

– Я многое знаю про наш город. Могу символы расшифровать, – похвасталась девушка. – Ну, про символы не все, конечно, знаю, врать не буду, но кое-что понимаю в шифровании.

– Откуда?

– Брат старший научил. У нас большая разница в возрасте. Он много интересного знает, он… – и снова девушка оборвала сама себя. – Вот и… Я, так сказать, последыш, младшая в семье. Вот меня за маленькую девочку и держат и в теории мои не верят.

Лена окончательно пришла в себя и теперь немного стеснялась своей внезапной истерики.

– Слушай, ну правда. Рассказывать особенно нечего. Ты далеко живешь?

– Тут, за парком! – Лена махнула рукой куда-то в сторону моего дома из детства.

– Пошли, я тебя провожу, заодно и расскажу, что знаю.

– Хорошо. Только кружку отдай, – хихикнула девчонка. – А то вон продавщица уже на нас косится!

– Черт, забыл! Я сейчас!

Через минуту мы шли через парк в сторону той аллеи, на которой мы общались с доктором дядей Колей Блохинцевым.

– Бумажку эту я случайно нашел. В кустах.

Я решил не говорить всей правды и уж тем более не упоминать журналиста: чем меньше Лена знает, тем крепче будет спать. Да и мне спокойней, не полезет выяснять, что да как.

– Ну и вот, бумага старая. Там еще кровь.

Да е-мое, Леха, ну вот кто тебя за язык тянул, сейчас опять слезы начнутся! Я скосил глаза на идущую рядом Лену. Но девушка как будто не услышала слово «кровь». Помню, в моей юности девчонки начинали пищать, не желая слушать кровавые подробности из фильма, и закатывать глаза от страха, увидев одну каплю. А этой хоть бы хны. А, точно, она же будущий врач! Практика, небось, уже была.

– Ну и мне кажется, это карта наших подземных ходов, со всеми входами и выходами. Я некоторые признал. Места характерные.

– Ну да, башня водонапорная. Я тоже узнала.

И когда только успела, глазастая?!

– Что собираешься делать? – Лена чуть опередила меня и заглянула в лицо.

– Думаю, изучу, посмотрю, пройдусь по городу. Погляжу, что и как. А там видно будет.

– Слушай, а ты полезешь туда?

– Куда?

– Ну, туда, вниз? – девушка остановилась и развернулась ко мне лицом.

– Не знаю, а что?

– Возьми меня с собой! – Лена умоляюще прижала руки в груди. – Пожалуйста!

– Да никуда я не собираюсь! У меня работа, и вообще! – я развел руками, показывая, что дел у меня выше крыше и ни о каких подземельях я не думаю.

– Не ври! Я знаю, полезешь! У меня интуиция, знаешь, какая! Я тебе пригожусь! У меня разряд по туризму!

– Давай так, – я вздохнул, осознав, что отмазываться бесполезно. – Если соберусь, я тебе сообщу. Ты что, здесь живешь?

Я остановился на углу, сообразив, что за разговором мы незаметно подошли к моему дому. Не хватало теперь еще и с отцом встретиться. Черт! Я пока не готов к такому повороту! Увидеться с ним придется, раз уж я планирую глубоко влезть в эту непонятную историю с моими именем, но не сегодня!

– Да, в третьем подъезде, на первом этаже, – бесхитростно выложила девчонка свой адрес.

Вот правда, в нашем детстве само понятие страха перед чужими и малознакомыми людьми отсутствовало напрочь. Мы верили, что с нами ничего не случится, потому что мы живем в самой лучшей стране мира с самой низкой преступностью. Родная партия и советское правительство сознательно поддерживали в нас эту веру в светлое будущее, в самый гуманный советский суд и в то, что все люди братья и сестры.

– И квартира у тебя тридцать один, – обреченно вздохнул я.

– Ну да, – удивилась Лена. – Откуда ты знаешь?

– Елена, ты вернулась? – раздался знакомый голос. – Прими сумку.

– Да, бабушка, хорошо, бабушка, – машинально ответила девушка, умоляюще на меня глядя.

– И зови своего молодого человека к нам пить чай с пирожками.

– Спасибо, но не сегодня, – я вопросительно изогнул бровь, пытаясь расшифровать Ленину морзянку.

– Алексей, до завтра, – Лена выделила последнее слово.

– До завтра, – я сделал вид, что не понимаю намека.

– В девять на пляже?

– В девять на пляже, – вздохнул я.

Все мои планы летели псу под хвост. Точнее, одной вредной девчонке под каблук. Загнала-таки меня в угол… нудистка! Да чтоб у нее загар… хорошо лег!

– До свидания, Лена, приятно было познакомиться! До свидания, дамы, – я попрощался и почти бегом покинул двор.

Таких совпадений не бывает! Или бывают?