Читать книгу Гостья из прошлого - - Страница 3

– Фрид, вызывает МпБУ! – в кабинет влетел юноша, обращаясь к молодому человеку, который сидел за письменным столом.

Посреди комнаты появился прозрачный экран, Мар (практикант Земного Ботанического Университета (ЗБУ) и по совместительству помощник Фрида) нажал некую комбинацию кнопок на пульте в руках, и в тот момент на экране появился седой, с небольшой бородкой мужчина. Внимание привлекал его наполовину мертвенно-серый зрачок, тогда как нижний край этой же радужки и второй глаз были светло-карими. В верхнем углу переговорной панели загорелась надпись «проф. Рубин Д., Сирей».

– Мистер Фрид? Я – профессор Межпланетного Ботанического Университета на планете Сирей. Скоро состоится конференция в нашем университете, на которую мы хотели бы пригласить и вас, как земного профессора в области ботаники и селекции. Конференция послезавтра. Вы прилетите?

– Конечно, профессор Рубин, я постараюсь! Спасибо за приглашение.

Экран потух, и профессор Фрид снова углубился в работу. Его ассистент явно хотел что-то спросить, но не стал отвлекать и уже повернулся на носках к выходу, чтобы тихо уйти, когда услышал вслед:

– Мар, ты сможешь полететь со мной на конференцию? Я приглашаю тебя в качестве ассистента.

– Конечно, с удовольствием! – студент улыбнулся еле сдержанному возникшему в голове возгласу «ура!».

Он выбежал из кабинета, сияя от счастья, и направился на обед, так как часы уже давно пробили полдень. Спустившись на лифте с двенадцатого на первый этаж университета, Мар вышел на улицу и увидел тот город, в котором он живет с детства. "Город будущего" – так назвали бы его 300-400 лет назад. Сейчас это обычный, среднестатистический городок Земли, который отличается только приставкой "академ-" и наличием огромного числа университетов, лабораторий и экспериментальных площадок разных специальностей.

Аэромобили проносились по воздуху туда-сюда с огромной скоростью, по зеленым улицам шли люди, точно такие же, как много веков назад, родившиеся на Земле, под солнцем, только счастливые теперь по-своему.

Мар направился в уличное кафе недалеко от университета, чтобы поесть и насладиться солнечным днем. После обеда он собирался на пары по селекции и семеноводству, а затем рассчитывал отпроситься у профессора домой, чтобы подготовиться к завтрашнему полету. Он и думать не мог, что сам Фрид возьмет его с собой на конференцию в качестве ассистента!

Профессор не отличался излишней эмоциональностью и лояльностью к студентам, был скорее закрыт. Его ассистенты недолго держались на своем посту, никак обычно не аргументируя свой уход. Достичь взаимопонимания с молодым ученым было непросто, а времени у студентов на выстраивание этого контакта не было, и они предпочитали практиковаться у других профессоров или на других кафедрах.

Мар попал к Фриду почти случайно. Еще на первом курсе, в университетском книжном магазине, одном из немногих до сих пор продающих бумажные книги, он стоял у полок профильной биологической литературы, листая свежий том «Ботаника – наука будущего». На тот момент юноша учился несколько месяцев в ЗБУ и пока осваивал общий курс своего направления. Его любимым предметом со школы была биология и он подумывал стать врачом, но, к окончанию школы, сузил свой круг интересов и увлекся ботаникой. Так он поступил в Ботанический Университет.

«БНБ» (так сокращенно Мар называл эту серию книг) была красочным пособием флоры Земли и других планет Альянса, над ней работали многие ученые ведущих университетов. «В детстве у нас был старый справочник лекарственных трав средней полосы. Те маленькие картинки на ста страницах не сравнятся с этой фундаментальной работой». Мар закрыл книгу и поставил обратно на полку. Затем, прикинув сколько едов останется на валютнике после такой покупки, снова взял «БНБ», уже повернулся к кассе и увидел в центре зала голограммы афиш предстоящих мероприятий. Там красовалась эта самая книга и лицо какого-то мужчины, как показалось юноше, смутно знакомое. Картинка сменилась надписью «проф. кафедры селекции Фрид М. приглашает вас на обсуждение нового тома книги «Ботаника – наука будущего» завтра в 17:00 в главной библиотеке ЗБУ». Восхитившись этим совпадением, Мар приобрел бумажное издание и отправился домой. Весь вечер и пол ночи он не мог оторваться от чтения и просмотра иллюстраций, ведь какой моветон приходить на обсуждение книги, не зная ее содержания!

На следующий день студент, захватив книгу, после пар пришел в библиотеку и увидел огромное количество людей в большом зале, готовившихся приветствовать спикера данного мероприятия. «Оказывается, этот профессор Фрид – звезда», – подумал Мар. Он еще плохо знал преподавательский состав ЗБУ, особенно кафедр, на которых на первом курсе нет пар. Не найдя место сесть, он встал недалеко от двери, прижимая книгу к груди, и устремил все внимание на сцену. Как раз в это время на ней появилась девушка, может, чуть старше Мара, настроила экран с демонстрацией и разложила листы на тумбе для выступающего. «Хм, бумажные носители. Несовременно, но удобно», – его забавляли различные мелочи в поведении людей, их приверженность старым укладам или чрезмерное употребление благ современности. Мар пытался вспомнить лицо с голограммы, увиденное накануне в книжном, но почему-то не смог, и воображение само достроило образ взрослого профессора в очках и, непременно, с ручкой в нагрудном кармане.

От раздумий отвлекли аплодисменты. На сцену вышел молодой человек, на вид чуть младше тридцати, в светлой рубашке и брюках, русые волосы, немного отращенные, небрежно зачесаны назад, а в руках он держал тот самый том.

– Добрый день, коллеги. Приветствую вас на мероприятии, посвящённом новому изданию третьего тома книги «Ботаника – наука будущего». Для меня честь быть сегодня спикером и отдельное удовольствие представить вам результат наших, совместных с учеными Межпланетного Ботанического Университета, трудов.

Из секундной тишины зал резко погрузился в волну аплодисментов. На экране возникла обложка книги, а справа появились имена ученых, работавших над ней. Сначала в разделе «авторы» шли пять известных имен, среди которых на последней строчке числился и Фрид М., единственный представитель Земного Университета. Затем шел раздел «иллюстраторы», и как же удивился Мар, снова увидев среди трех перечисленных имя этого профессора.

Конференция прошла блестяще, так по крайней мере определил для себя Мар. Он жадно впитывал каждое слово, доносящееся со сцены, даже однажды задал вопрос, возникший при вчерашнем прочтении книги. Его интересовали перспективы создания новых съедобных растений на основании уже имеющихся образцов с разных планет. Ответ Фрида не смог в полной мере удовлетворить это любопытство, но наметил в сознании студента простор для собственного поиска ответов. Ботаника долгое время находилась в упадке, так как все силы человечества были направлены то на энергетику, то на медицину, то на космонавтику и другие «более важные в тот момент» науки.

Когда мероприятие закончилось и люди стали расходиться, Мар заметил, что профессор не очень торопится уходить. К нему подошли несколько коллег из университета, видимо, поздравили с успешным выступлением, о чем-то еще поговорили и тоже отправились к выходу. Мар решил не медлить, пересекая зал быстрым шагом, направился к подножию сцены, у которого спикер собирал свои бумаги и давал задание ассистентке.

– …и в следующий раз предупреждай профессора Глена за пятнадцать минут до созвона, он имеет свойство забывать о таких вещах, как я и предупреждал, – услышал студент ровный тон профессора, направленный девушке.

– Да, извините, – пискнула она и, собрав пульты и планшет в охапку, быстро пошла за сцену.

Ровная спина человека перед Маром на секунду дрогнула, плечи опустились, но он тут же выпрямился, взял бумаги и книгу и тоже собрался уходить.

– Профессор Фрид!

– Да? – тот обернулся, и студент увидел его глаза. Из другого конца зала во время мероприятия невозможно было разглядеть их цвет, но сейчас он удивился их яркой зелени.

– Извините за беспокойство, я хотел бы… – Мар вдруг запнулся и понял, что не придумал вопрос.

– Что вы хотели? – Фрид смотрел спокойно, потом также спокойно сказал:

– Ваш вопрос на конференции мне понравился. Ботаника давно занимается этим, и мы нуждаемся в новых пытливых умах.

– Спасибо, – юноша чуть расслабился, услышав комплимент, и вспомнил про книгу, – можете подписать? – он протянул ее профессору.

– Бумажное издание, немногие сейчас пользуются ими. Давайте. – Фрид поставил небольшую подпись на форзаце книги и, передав ее Мару, попрощался и ушел за сцену.

В следующий раз юноша встретил молодого профессора на втором курсе, когда в программе появились предметы с кафедры селекции. Так в процессе обучения они еще много раз пересекались и однажды, когда очередной ассистент оставил свою должность, Фрид сам предложил Мару работать с ним. Он видел исполнительность и трудолюбие юноши и много раз отмечал про себя, что тот по-другому реагирует на критику и замечания со стороны преподавателей, нежели другие студенты. Фриду нравились в людях рассудительность и четкое следование плану, а Мар примелькался ему даже за столько короткое время на кафедре.

Так уже больше года он работает с Фридом, а завтра впервые полетит на конференцию в МпБУ! Мысли о событиях последних лет перетекли в представления о грядущем путешествии. На свежем воздухе обед прошел быстро, и юноша отправился на лекции.

***

Фрид сидел в кабинете, откинувшись на спинку кресла. Перед ним на столе – рабочий сенсорный дисплей, в памяти которого профессор хранит материалы научных работ и лекции для студентов. Но мысли его сейчас направлены совершенно в другую сторону, на загадочную планету Сирей, которая является колыбелью межпланетной ботаники. Мужчина встал и подошел к окну, занимающему всю стену. На улице кипела жизнь, точно как и в университете, свежий воздух подул в форточку и охладил лицо Фрида, развевая волосы. Глаза, имеющие свойство темнеть во время злости, сейчас оказались цвета кристально-чистого изумруда, еле заметная улыбка излучала умиротворенную радость; внешняя, «теплая» красота странно сочеталась в этом человеке с всегда спокойным холодным голосом и взглядом.

Часы показали 16:00 и в кабинет вошел Мар, застегивая рюкзак. Он носил его, хотя и носить-то в нем нечего было: все учебные пособия в университетах давно модернизировались и стали электронными. Но юноша таскал его с собой по двум причинам: во-первых, вдруг придется что-нибудь все-таки нести с работы или из университета (ботаника – и прикладная наука в том числе), а во-вторых, он иногда брал с собой любимую книгу, ту самую, с автографом профессора.

Мар вошел в кабинет и застал Фрида за рисованием. Его нередко можно было увидеть за работой над иллюстрациями, переводами и даже дизайном различных научных изданий. Преподавательской деятельностью молодого профессора обременяли несильно, зато оставалось время на деятельность популяризационную и исследовательскую.

– Работаешь над новой книгой? – поинтересовался студент.

– Нет. Творческий поиск, – Фрид отложил стержень, которым рисовал, и нажал пару кнопок в дисплее. Посреди комнаты появился экран, а на нем набросок растения, – вот, смотри. Как тебе известно, сейчас идет работа над видом, который мог бы заменить человеку многие другие пищевые культуры. Примерный план уже есть.

– Вау, звучит перспективно, – в этом научном проекте профессора ассистент еще не принимал участие, и новые разработки его заинтересовали, – а изначальный продукт обработки?

– Картофель, – пока Мар прикидывал, насколько целесообразен такой эксперимент, Фрид продолжил: – люди тысячелетиями едят картошку, в ней содержится много сложных углеводов – крахмала, который является энергоёмким органическим веществом. Картофель хорошо насыщает и поставляет в организм нужные мономеры для синтеза других органических веществ. Целью же является растение, у которого не только клубни съедобные и питательные, а также листья, стебель и плоды. Картофель не обладает этими качествами, но при помощи современных технологий на наноуровне этого можно достичь.

Лицо Мара отразило восхищение и одобрение, дальнейшая судьба разработок профессора его всегда интересовала особенно. К тому же, селекция не просто новых сортов, а целых видов и, возможно, семейств растений была все еще недоступна науке и будоражила своими потенциальными возможностями ум молодого студента, а столь сложная цель была высокой мотивацией. Совместная работа с профессором открывала двери в большую науку, хотя на ранних этапах поручения ему, как студенту, были маловажны для исследований, пускай. Он всегда чувствовал, что стоит на пороге новых открытий, может не в первом ряду, но и до него доходит их свет.

Ассистент поспрашивал еще немного про специфику работы, перспективы и прогнозы таких экспериментов, но в итоге нужно было перейти к тому, зачем зашел:

– Фрид, ты не мог бы отпустить меня пораньше?

– Да, я сам хотел скоро уходить. Помнишь, где мы встречаемся?

– Конечно. Спасибо, до завтра! – Мар вышел из кабинета. До недавних пор редко можно было увидеть столь счастливого человека, выходящего из-за двери с надписью «проф. Фрид М.».

Фрид снова остался в кабинете один и решил, что пора отдохнуть от работы. Он повесил пиджак на спинку кресла и потянулся, разминая уставшие от продолжительного сидения конечности. Его взгляд упал на дверь, находящуюся напротив окна, об этом секретном помещении мало кто знал, а там было на что посмотреть. Фрид зашел внутрь и вдохнул этот прекрасный аромат цветов, которые стояли в этой комнате тут и там, на полу, на стеллажах, на полках. Вот, в правом углу от двери расположились всевозможные виды Cactaceae (кактусовых): Царица ночи, листовидные и ферокактус пурпурный. Здесь же находится один из любимых экземпляров профессора – Гелиоцериус красивый. Немного подальше стоят в больших горшках Acacia (акации) всевозможных видов: Белые, желтые, сенегальская. У противоположной стены расположены на стеллажах кадки с розами – любимыми цветами Мара. "Новый рассвет", китайская роза, дамасская, французская "разноцветная" и поистине чудесный экземпляр с интересным названием – "Just Joey" ("всего лишь Джо"). А недалеко от роз – гордость самого профессора – пион голубой королевский, выведенный в этом университете чуть менее полугода назад.

Комнатка оказалась небольшой, помимо перечисленных растений там были еще горшки с азалиями, гиацинтами и несколько разных гибискусов.

Хорошо освещенная комната всегда уносила Фрида в его идеальный мир: мир цветов, трав и кустарников, мир прекрасных ароматов и ландшафтов, радующих глаз. Это был его личный ботанический минисад, который он сам обустроил в соответствии со средой обитания растений.

***

Закатное солнце осветило небольшой уютный дом, один из тех, что стояли к северу от центра города. Большие окна, бетонные стены, которые не кажутся очень громоздкими, крыша глубокого синего цвета, и сад, прекрасный сад молодого профессионального ботаника. Фрид на веранде среди своих любимых цветов – кустистых пионов, которые он собственноручно вырастил. Над его участком пролетел аэромобиль, из которого помахала приветливая соседка – профессор химического университета. Фрид также доброжелательно ей улыбнулся. Мимо дома пробежали дети, которые, увидев молодого профессора, закричали "Здравствуй, Фрид!" и побежали дальше. На веранду вышла женщина лет шестидесяти и, подойдя к нему, обняла за плечи.

– Как себя чувствуешь? – он накрыл рукой обнявшие его бледные худые женские руки, с нежностью погладил ладонь на своем плече.

– Уже лучше, – она потрепала его волосы, – я сегодня… – женщина сделала паузу, посмотрела на заходящее солнце, и тень печали отразилась на ее лице, – …не ходила к нему.

Фрид чуть сильнее сжал ее ладонь, утешая.

– Это хорошо. Отец не хотел бы, чтоб ты горевала. Главное, мы помним его.

Женщина устало прикрыла глаза, вокруг которых пролегли темные круги. В аккуратно забранных волосах виднелись пряди седины, а отечность, не успевавшая сойти с щек и носа, говорила о продолжительном оплакивании.

– Я знаю, сынок. Больше не пойду.

– Ты очень сильная. И он это знает, и всегда любил тебя за это.

Они смотрели в таком положении на закат еще некоторое время, по щеке женщины скатилась одинокая слеза, прокладывая дорожку от века к самому подбородку, пока не капнула с него на плечо Фрида. Он этого не заметил, только вслушивался в размеренное дыхание матери. Наконец она разомкнула объятия.

– Пойдем ужинать, – снова потрепав его волосы, добавила, – переживаешь на счет конференции?

– Немного, завтра уже лететь. Я хоть и ждал приглашения, но совсем другое – в самом деле там выступать.

– Ты профессор ботаники и селекции и обязан там быть, давно пора. Удивлена, почему они до сих пор тебя не приглашали, явное упущение с их стороны, – она подмигнула вставшему с кресла сыну и похлопала его по плечу, – ты же «опора наша и надежда».

Фрид печально улыбнулся, глядя в тусклые серо-зеленые глаза матери. «Опора и надежда» – так говорил отец. Он умер уже несколько лет назад, но жена его все еще тосковала иногда, особенно в преддверии их годовщины и его дня рождения. У них была особенная связь, почти ощутимая, а когда его не стало – у нее словно вырвали часть сердца, часть ее самой. Сын стал единственной опорой, перевез мать к себе, дабы не помешалась на собственном горе в окружении вещей, напоминавших о покойном.

Их размеренный быт мало что теперь отягощало, только женщину печалила холостяцкая жизнь сына. Он не видел кроме работы ничего и никого, свободное время проводил в саду или лабораториях, за книгами и экспериментами. Для Фрида это казалось нормальным течением жизни, хотя порой желание завести семью, в особенности детей, настигало даже этого амбициозного молодого ученого. «Ты стал бы прекрасным отцом» – говорила ему мама, когда видела в окружении соседских детей, слушающих истории или вместе с ним подрезавших придорожные кусты.