Читать книгу Слезы ангела - - Страница 12

Они в себе носили необъяснимый страх, обиду и тревогу, что томило их много лет, но никто не хотел разматывать этот клубок, и он сжимался в тугой узел.

В парадную дверь Полина наблюдала за падающим снегом, который ложился на их сказочный двор, словно пух, еще больше укрывая отягощенные ветки.

– Мне было семь лет, – начал свой рассказ Кирилл. – Родители привезли меня в деревню на лето к бабушке и дедушке. Они очень меня любили, поэтому чрезмерно опекали во всем. Я злился и им не подчинялся, часто игнорируя просьбы

Полина, насторожившись, прислушивалась: Кирилл выглядел пугающе. Съёжившись, он ходил по холлу со стороны в сторону. Его глаза что-то искали, а руки безудержно дрожали. Затем он присел у камина и поджег бумагу.

– Тебе холодно? – равнодушно спросила она, а потом опустилась на диван, безразлично наблюдая за Палканом. Он, тут же положил голову ей на колени, жалобно заглядывая в глаза. На его мокрой шерсти таял снег и капельки стекали на пол, превращаясь в лужу.

Несколько поленьев в камине еле-еле разгорались, хотя Кирилл спалил стопку газет. Отложив спички, он вышел на кухню и вернулся с большой бутылкой коньяка и двумя бокалами.

– Будешь? – он стоял рядом.

Недоумевая, Полина отшатнулась.

– Рядом с бабушкой и дедушкой жила молодая семья. Они дружили, и я часто играл с их маленькой дочкой, – добавил Кирилл и опять замолчал, переведя внимание на фужер и бутылку с коньяком.

Опустошаясь, фужер цокался с журналным столиком. Кирилл сидел рядом в кресле, готовясь наливать следующую порцию, словно не мог утолить жажду.

– Что ты делаешь? —Полина рванулась с места, чтобы забрать бутылку, но Кирилл прижал ее крепче.

– Теперь я могу… Могу пить сколько захочу.

Опешив, Полина развернулась и скрылась в чулане. Через минуту большую лужу возле Палкана укрыла ветошь. Палкан прилег на нее, а Полина направилась к камину.

– Девочке было два с половиной года. Ее звали Ева. Однажды ее мама ушла в магазин, а дочь положила спать. Не знаю почему, но малышка проснулась и вышла на улицу. Она громко плакала, – протараторил Кирилл бледнея. Он рывком подхватился. – Мне плохо!

Какое-то время он не выходил из туалета. Его рвало.

«Ему нельзя пить спиртное», – подумала Полина и пошла снимать верхнюю одежду, а затем ушла на кухню, чтобы приготовить отвар.

Через несколько минут Кирилл сидел близко возле разгоревшегося камина, словно хотел согреться, хотя в доме было достаточно тепло.

Полина вышла с чашкой, поставила на столик, но Кирилл отвернулся и опять стал бледным.

– Что с тобой не так? – она решительно унесла чашку на кухню, а вернувшись он продолжил.

– Я не знаю почему ребёнок был один. Не знаю. В конце огорода было озеро, за ним огромный коровник. Дедушка и бабушка всегда очень просили, чтобы я не ходил на озеро, но я часто туда убегал. На берегу я вырыл много подземных ходов, в них прятался. В тот день они уехали в поле на работу, я был на берегу под обрывом. Девочка увидела меня, – Кирилл опять схватился за живот. Его колотило.

– Мне плохо. Помоги мне, – он лёг на диван и все тело затряслось так, словно из него вытряхивали жизнь.

Полина быстро достала из комода шерстяной плед и накинула на мужа. Чувство страха и беспомощности нарастало.

– Я вызову скорую, у меня нечем тебя уколоть, – в рабочей сумке она искала тонометр, перебирая бумаги и кошельки, но его там небыло.

– Хорошо, – прошептал он. – Тонометр в камоде.

– Ничего не говори, успокойся, – вскоре Полина добавила. – У тебя высокое давление и тахикардия.

Через минуту у его ног лежала горячая грелка, он был укрыт тёплым одеялом. Полина присела рядом держа его за руку:

– Скорая едет!