Читать книгу Мистиклэнд. Легенда о пяти королевах - - Страница 6

За несколько минут до того, как почти все гости бала уснули загадочным образом, придворная швея Ирис успела пожалеть о последнем принятом решении. А именно: надеть хрустальные туфли.

Всему виной было некое предчувствие. По крайней, мере ей казалось, что это предчувствие. Волшебный дар позволял девушке управлять собственным разумом и разумом других, как ей захочется, и она отлично контролировала свою силу… за исключением снов.

А сны у Ирис были самые разные. Иногда весьма обыденными: например, пришить пуговицу, заставляя иглы парить в воздухе с помощью телекинеза; иногда – непонятными, как будто она оказалась в просторном кабинете еще с тремя десятками человек, и они слушали, как кто-то рассказывает о загадочной штуке, называемой «математикой». Но бывали случаи, когда девушка просыпалась с тревожным чувством, и некоторое время спустя ее сны сбывались. Хотя не всегда, конечно. Иногда, сколько бы странных ощущений ни испытывала Ирис, сон оставался просто сном.

Как же это досаждало! И именно по причине своих снов Ирис оказалась здесь в хрустальных туфлях (самой неудобной обуви, которую только могли придумать), потому что накануне вечером она увидела себя в них и интуитивно почувствовала: этот элемент важен.

– А еще тебе приснилось, что ты запустила эту туфлю в голову гному в поварском колпаке, – подметил Крис. – Думаю, это был самый обычный сон.

Ирис посмотрела на старшего брата. Свет, проникающий через стеклянные окна (потому что да, во дворце Мистиклэнда, даже в служебных коридорах, подобных этому, были стеклянные окна), окрасил его насмешливую гримасу золотыми и белыми крапинками.

– Кстати, где ты взяла хрустальные туфли?

– Один из садовников, сеньор О, может превратить хрусталь во что угодно, придать ему любую форму. Это его волшебный дар. Такие творения он называет «своим мнением»… – Ирис улыбнулась, увидев выражение лица Криса. – Согласна, это немного занудно. Так или иначе, проснувшись, я вспомнила о нем и попросила сделать мне туфли. Знаешь, на случай, если придется отбиваться от гнома.

Старший брат машинально кивнул, хотя уже не слушал ее. Его внимание резко привлекло окно, внизу которого вовсю шла красочная подготовка к предстоящему празднику.

Обычно перемещение по дворцу напоминало прогулку внутри пузыря из жемчуга, золота и кораллов, но с приближением бала этот пузырь взрывался яркими цветами. И дело было не только в шторах насыщенных оттенков, которые королева приказала развесить повсюду, и не только в разноцветных сферах, балансирующих у потолка. Такое впечатление производил живой поток всевозможных существ, прибывших во дворец, – из-за подносов с десертами всех вкусов, кортежей и подмостков, нагромоздившихся во внутреннем дворике и украшенных тюлем, перьями и шелками… Ирис собственноручно помогала подготовить наряд для одной из выступающих, своей подруги Ханы, которая должна была быть где-то среди артистов.

Для таких слуг, как Ирис, это были утомительные дни, но они того стоили. Каждый бал вдохновлял ее на создание бесчисленных гобеленов, которыми девушка не могла налюбоваться. Теряясь в своих работах, она чувствовала прилив гордости и счастья (тем более, Ирис еще не знала, что ее младший брат однажды высморкался в одно из ее творений).

– Работа с хрусталем, значит… Какой необычный дар. Не то что у других, – дразнясь, Крис высунул язык. – У тех, кто говорит, будто у них на ногах надеты колбы из-под зелья.

– По крайней мере, от моего дара не болит голова, – усмехнулась в ответ Ирис.

– Глу-у-упо-о-ости-и-и! – пропел Крис.

Услышав его голос, проходившая мимо служанка ускорила шаг, чтобы скорее исчезнуть из виду. Крис сделал грустное лицо и перестал петь.

Его дар был настоящим проклятием. Бедный Крис очень любил музыку… но музыка не любила Криса. Слушать, как он поет, было невыносимо: каждый раз, когда юноша пытался взять пару нот подряд, о себе заявляло его волшебное умение вызывать головную боль у любого, кто окажется рядом. И он никак не мог обрести контроль над своим даром, потому что так и не нашел никого, согласного на подобные эксперименты.

– Сними их, раз они такие неудобные, – посоветовал Крис, наблюдая, как Ирис едва сдерживается, чтобы не взвизгнуть от боли. – Я слышал, что ходить босиком – сейчас писк моды у русалок.

– Как они могут ходить босиком, если у них нет ног? Потерплю еще немного, ничего. Заодно покажу их Хане, ей-то обязательно понравятся! Думаешь, они уже приех?.. А-а-ай!

Ирис пошатнулась. Коридор начал качаться из стороны в сторону, как знамя, развевающееся на ветру. Ее стеклянные туфельки стучали по дрожащему полу, и девушка схватилась за брата, пытаясь сохранить равновесие, но…

– Крис!

Ее брат потерял сознание. Оперевшись на вибрирующую стену, Ирис попыталась приблизиться к нему, но когда она была уже в шаге от него, юноша вдруг поднялся. Его губы растянулись в улыбке.

– Ты в порядке? – пробормотала Ирис. – Что случи?..

Она резко замолчала, поскольку поняла, что неправильно истолковала выражение лица Криса. Да, его губы изогнулись, но эта кривая линия напоминала улыбку так же, как меч – швейную иглу.

– Крис, что?..

Он начал петь. Ирис вскрикнула. Голос брата ощущался как горсть камешков, царапающих череп девушки.

– Крис, что ты делаешь?! Замолчи!

Но пение не прекращалось, и тогда Ирис сделала первое, что пришло в голову: схватила брата за руку и использовала свою магию, чтобы проникнуть ему в голову. И там она обнаружила…

Пустоту.

Не было ни намерения, ни образов окружающего мира, ни одной поверхностной мыслишки – ничего способного объяснить, какого черта Крис задумал атаковать ее с помощью своих способностей. Он как будто спрятался в дыре собственного разума. Он как будто спал.

Ирис постаралась еще глубже проникнуть вглубь его сознания, пока не почувствовала какое-то движение – единственный импульс был похож на грязный черный беспорядок вперемешку с искрами, вращающимися в этой пустоте. Как будто что-то сломалось.

Не прерывая пения Криса, неподалеку послышался рев, за которым последовало короткое: «Эй, оставь меня в покое!» – и ругательство (ввиду всей драматичности ситуации рассказчица решила его не повторять). Но было ясно одно – тому, кто его произнес, грозила опасность.

Крик сбил внимание Ирис и вырвал ее из разума брата. Девушка попыталась снова проникнуть в его сознание, но Крис начал петь громче, отчего у нее затуманилась голова. Ирис оторвала пару лент, украшавших ее рукава, скрутила их и заткнула ими уши.

Песня Криса превратилась в шепот. Ирис все еще находилась под ее влиянием, но теперь, по крайней мере, могла слышать и свои мысли. Она трясла обезумевшего брата за плечи, называла его по имени и ругала. Все было бесполезно.

Ирис осмотрелась вокруг в поисках решения, и ее взгляд упал на окно. Гости повалились на землю, распластав плащи и юбки по изумрудной траве. Некоторые остались стоять, но девушка не могла видеть, что они делают, да у нее и не было времени это выяснять.

Справа виднелись несколько дверей. Недолго думая, Ирис толкнула Криса в одну из них. Комната оказалась складом, и, пока брат оправлялся от удара, девушка подняла тяжелый стеллаж с помощью телекинеза. Старые подсвечники и ведра, стоящие наверху, с грохотом упали, но Ирис это не волновало. Она вынесла всю мебель из кладовой и заблокировала ею дверь.

В коридоре все еще слышалось отвратительное пение Криса. Ирис не хотела бросать его, но очередной крик заставил ее быстро принять решение. Поборов приступ раскаяния, она побежала на шум.

На кухне произошли два важных события – одно хорошее и одно плохое. Хорошим можно было назвать то, что Луна внезапно придумала самое оригинальное ругательство. А вот бросить его в лицо поварихе, попытавшейся ударить ее ножом для ветчины, оказалось не лучшей идеей. Видимо, женщина не оценила ее творчество.

Поначалу все шло хорошо: Луне удалось завершить путешествие без приступа тошноты (то есть без нового приступа) и отвязаться от танцовщицы-клептоманки и ее дедушки в саду. Она пошла осмотреть кухню и обнаружила там только одну повариху, – гномиху с грубой кожей, но гладкими, как галька, руками.

– А ты кто такая?

Луна похвасталась ей латунным значком, символизирующим, что именно она была выбрана в качестве кондитера для банкета, и еле удержалась, не показав женщине язык, когда та убедилась, что значок подлинный.

Ворча, кухарка приветствовала ее, склонив голову, увенчанную белым колпаком длиной с дымоход. Луна ответила тем же жестом и продолжила наполнять пакеты с ингредиентами лиловым сахаром.

И тут женщина потеряла сознание.

По крайней мере, так показалось Луне.

Секунду спустя дама поднялась с отсутствующим видом и несколько мятым колпаком. Дар Луны сразу подсказал ей: что-то не так. И эта теория подтвердилась, когда ей в лицо полетел нож.

Девушка вскрикнула и вовремя отстранилась. Повариха вытянула руки, и все металлические предметы в комнате прилипли к ней, словно к магниту. Потому что на самом деле так оно и было. В этом и заключался ее волшебный дар!

Увернувшись от овощечистки (на самом деле она задела и «подровняла» ей челку), Луна поспешила воспользоваться своим волшебством. Энергия хлынула наружу и создала фиолетовый защитный барьер, загородив девушку от гнома, но это не остановило соперницу, продолжавшую запускать в нее ножи, кастрюли и даже пугающе острую ложку.

Кухонная утварь искрилась, сталкиваясь с щитом, и после нескольких атак Луна начала ощущать силу ударов. Она не могла держать защиту вечно, но единственным способом сбежать было добраться до кухонной двери, а гном-магнит как раз стоял между ними.

Повариха бросила в нее огромную металлическую миску. Удар о барьер оказался сильным, и Луна даже пошатнулась. Она врезалась спиной в стол, и посуда на нем зазвенела. Но плохо было то, что не столкновение заставило их дрожать, а магия гнома.

Сила соперницы прорывала энергетическую завесу.

Луна оглянулась через плечо и кое-что осознала:

– Вот черт…

Снова раздался грохот. Луна осмелилась оставить без присмотра вилки, которые уже собирались впиться в нее сзади (довольно безрассудное поведение, которому рассказчица настоятельно не рекомендует подражать), и снова устремила взгляд перед собой. Неожиданно дверь кухни распахнулась, и на пороге возникла девушка с голубыми волосами и в одежде придворной слуги.

Если вновь прибывшая и была впечатлена, увидев Луну за фиолетовым энергетическим щитом и гнома-повариху, окруженную плавающей посудой, ее изумление не длилось ни секунды. Она всего лишь поморщилась, как бы говоря: «Серьезно? Ну ладно…» – а затем сняла туфлю и швырнула ее в голову гнома. Луна не осознавала, что туфля, о которой идет речь, была сделана из хрусталя, пока та не разбилась на тысячу осколков, а повариха не упала на пол без сознания. Металлическая посуда тоже рухнула вниз.

Шум заглушил шаги девушки с голубыми волосами, подошедшей к поварихе и опустившейся возле нее на колени. Через несколько секунд она вздохнула с облегчением, прошептав:

– Спит.

Затем она выпрямилась и повернулась в сторону Луны.

– Эй! Стой на месте и не двигайся! – крикнула та.

Энергетический барьер треснул. Между пальцев Луны мгновенно возник шар фиолетового эфира. Она словно говорила: «Я не шучу».

– Подожди, подожди! – испуганно крикнула голубоволосая девушка. – Я хочу тебе помочь!

– Откуда мне знать, что ты говоришь правду?

– Я только что разбила туфлю о голову Дорис!

– О чью голову?

– Поварихи!

«Я только что разбила туфлю о голову Дорис!» – это было самое странное объяснение, которое Луна когда-либо слышала, но она решила, что этого достаточно. Барьер рассеялся, и девушка сделала шаг вперед, пальцем указав на гнома.

– Какая муха ее укусила?

– Это случилось со многими. Все вдруг заснули… и проснулись вот такими, – новая знакомая бросила взгляд на лежащую без сознания повариху, когда та всхрапнула. – Будто одержимыми.

Луне потребовалось несколько секунд, чтобы ответить. Пока она молчала, издалека до них доносились какие-то крики и удары.

– Ладно, ну… – что еще можно сказать незнакомке, которая только что запустила туфлей в голову другой незнакомке, пытающейся проткнуть тебя горстью десертных вилок? – Спасибо тебе за… за это. Мне, наверное, пора.

– Давай я тебя провожу, – девушка сняла вторую хрустальную туфлю и надела поварские ботинки, поспешно завязав шнурки. – Меня зовут Ирис. Я здесь работаю. А сейчас я пойду в сад, нужно проверить, все ли в порядке с моей подругой… Хотя тебя это сейчас не особо волнует, – она откашлялась. – Если хочешь вернуться на корабль или телепортироваться через мистический круг, я покажу самый короткий путь. К тому же, если мы пойдем вместе, мы сможем защититься, если столкнемся с кем-то еще… Э-э… с кем-то… вот таким. И, может, мы найдем еще кого-нибудь, кто не спит. Таких, как мы, должно быть еще много, да?

И я уверяю вас, что Ирис искренне в это верила. Бедняжка…