Читать книгу Война потерянных сердец. Книга 1. Дочь всех миров - - Страница 6

– Изгнанные боги, что он с тобой сделал?

Мне на плечи легли руки Серела.

Я его не слышала. Не могла оторваться от безжизненных глаз Эсмариса. Они глядели сквозь меня, за меня.

– Тисаана, смотри на меня.

Смотри на меня. Смотри на меня. Смотри на меня…

Теплые мозолистые пальцы приподняли мой подбородок. Круглые, водянисто-голубого цвета глаза Серела были полной противоположностью глазам Эсмариса. Для моей души они стали глотком свежего воздуха.

Я выпалила единственное, что пришло в голову:

– Он мертв.

Серел бросил взгляд на Эсмариса. Друг не спрашивал, что случилось. Возможно, развернувшаяся перед ним картина – куча монет на столе, кровь, хлыст, грохот, который заставил его насторожиться и вбежать в комнату, – и так рассказала все, что ему требовалось знать. При виде тела он даже не поморщился. Иногда я забывала, что мой покладистый, добрый друг прекрасно знаком со смертью.

– Можешь встать?

Я кивнула, но не двинулась с места. Мои спутанные волосы все еще были зажаты в мертвой руке Эсмариса. Трясущимися пальцами я высвободила прядь. Его рука была такой теплой, – казалось, в любой момент он может меня схватить.

Я убила его.

Я убила Эсмариса.

Своими руками.

Ужас накатил подобно волне, вытеснив воздух из легких.

Серел помог мне подняться. От резкого движения спина полыхнула болью, и я непроизвольно всхлипнула. Глаза защипало от слез, хотя я не давала им пролиться.

– Я понимаю, – сдавленно пробормотал Серел. – Понимаю…

– Что мне теперь делать? – шепотом спросила я.

У меня всегда был план, всегда была цель. Даже в самые мрачные моменты жизни я могла просчитать все варианты. Теперь я даже думать оказалась не в состоянии. Я не могла дышать.

Мне никогда не получить свободу.

Эсмарис мертв.

Они узнают, что я убила его.

Меня казнят.

И Серела тоже…

Мой взгляд метнулся к другу.

– Тебе нельзя быть здесь. Они все узнают, они…

– Ш-ш-ш, – успокаивающе прошептал он.

Задумчиво поджав губы, Серел переводил взгляд с Эсмариса на меня, затем с меня на хлыст.

«Думай, Тисаана, – велела себе я. – Думай. Твоя жизнь не может закончиться здесь. Просто не может».

Но мысли метались в беспорядке. Перед глазами стояло лицо Эсмариса, когда он упал – с выражением обиды от предательства.

Я была так поглощена этой картиной, что не поняла, что происходит, когда Серел выхватил свой меч и вонзил его в грудь Эсмариса. Звук входящего в плоть лезвия вернул меня к реальности. Тошнотворный, влажный хруст; я точно знала, что никогда не смогу его забыть.

– Серел, что…

– Кровь в комнате с таким же успехом может принадлежать ему. Эсмариса мог убить кто угодно. Теперь никто не узнает, что здесь произошло.

Серел выдернул клинок из тела Эсмариса. На пол брызнула кровь.

Я подавила тошноту, глотая едкую желчь. Серел взял хлыст, туго свернул его и повесил на прежнее место в шкафу, как будто к нему даже не прикасались.

Кусочки головоломки начали складываться в моей голове. Я поняла, что он собирается делать. Что мы собираемся делать.

Я поймала Серела за запястье, впившись ногтями в кожу:

– Это слишком опасно. Тебе нельзя здесь находиться.

– Еще как можно. Сейчас мы все исправим.

Он одарил меня улыбкой – такой непринужденной, такой искренней, как будто по моей спине не текла кровь, а у наших ног не лежало тело. Я не могла поверить в происходящее. Затем Серел оглядел меня с ног до головы:

– Твое платье. Тебе нужно переодеться. Останься здесь, а я схожу в твою комнату.

Внезапно я осознала, что стою перед ним практически голая. Изодранное в клочья шелковое платье едва держалось на плечах. Сзади по ногам стекала кровь.

– У меня здесь есть одежда. В его шкафу.

Я не стала говорить: «Пожалуйста, только не оставляй меня здесь наедине с ним».

Серел кивнул. Он подошел к шкафу и выбрал плащ, достаточно длинный, чтобы укутать всю меня целиком, и достаточно плотный и темный, чтобы скрыть кровь.

Эсмарис держал кое-какую мою одежду в шкафу в кабинете, рядом с своей собственной. Еще одно напоминание о странной близости между нами. Я едва сдержала новый рвотный позыв.

Обернувшись, я обнаружила Серела с плащом в руках. Какое-то время он молча смотрел на меня.

– Надо перебинтовать твою спину. А потом наденешь плащ.

Его страдальческий, извиняющийся тон ясно говорил: Серел прекрасно представляет, что меня ждет.

О боги.

Я попыталась завести руки за спину, но в глазах побелело, и дыхание перехватило. Это всего лишь от легкого движения рук – что же будет, когда жесткая ткань и плотные бинты соприкоснутся с тем, что осталось от кожи на спине!

Я не могу, не могу, не могу… Никогда в жизни я не произносила этих слов вслух, но мысль о надвигающейся боли едва не сломала меня.

– Давай, – выдавила я через силу и оперлась обеими руками на край стола Эсмариса.

– Прости. – Шепот Серела заглушил треск рвущейся ткани.

И боль.

Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не закричать. Колени подогнулись, но я цеплялась за стол, чтобы удержаться на ногах, пока Серел обматывал мою спину импровизированными бинтами.

«Ара, – напоминала я себе. – Ордена. Свобода. Ты сможешь. У тебя нет выбора».

Боль была настолько мучительной, что я даже не расслышала, как Серел спустя целую вечность велел выпрямиться. Покачиваясь, я вытянула руки, чтобы он смог осторожно накинуть на меня плащ из жесткой ткани.

Казалось, меня вот-вот вырвет от боли либо я просто свалюсь на пол. Либо одно, либо другое точно случится. А то и все сразу.

Но каким-то чудом я удержалась.

– Ты справилась, – прошептал Серел. – Ты справилась.

Если я смогла перенести это, я справлюсь с чем угодно.

Я по-прежнему опасалась упасть в обморок, но заставила себя сосредоточиться на том, чтобы стоять и не шататься. Взгляд упал на монеты, все еще вываленные кучей на столе Эсмариса.

– Нам понадобятся деньги, – хрипло каркнула я.

По крайней мере, мои старания не пропадут зря.

Серел молча согласился и ссыпал пару пригоршней золотых в мой шелковый мешочек. Затем он опустился на колени у тела и отстегнул брошь в виде серебряной лилии с лацкана куртки Эсмариса. Его печать.

– Умно, – одобрила я.

Эта брошь означала разрешение хозяина действовать в его отсутствие. Он давал ее рабам или слугам, чтобы подтвердить свою волю, когда им приходилось что-то делать от его имени.

– Ты в порядке? – Серел бросил на меня обеспокоенный взгляд.

– Да.

Возможно, если повторять эти слова достаточно часто, они станут правдой.

– Совсем немного осталось.

Он выпрямился, но какое-то мгновение не двигался, уставившись на тело Эсмариса.

– Серел…

– Я сейчас.

Ухмыльнувшись, Серел опустил голову и сплюнул. Плевок скатился по холодной, неподвижной щеке нашего хозяина – бывшего хозяина.

– Вот теперь можно идти, – сказал он.

Стараясь не шуметь, мы выскользнули за дверь.

Обычно я не имела привычки следовать за кем-то, не задавая вопросов, но сейчас у меня не оставалось выбора, кроме как довериться Серелу, который вел меня через знакомые залы поместья. Все мое внимание поглотила необходимость сохранять вертикальное положение.

– Я выгляжу как обычно? – прошептала я Серелу, когда мы ответили кивком на приветствие проходящего мимо раба.

– Ты отлично держишься.

Но я чувствовала, как сзади по ногам стекает кровь. Боялась, что еще немного – и за мной потянутся кровавые следы.

– Давай быстрее, – произнесла я и ускорила шаг, насколько смогла.

Вскоре я поняла, куда нас ведет Серел – в конюшни. У входа стоял один из товарищей Серела, тоже телохранитель. Его звали Вос. Когда мы приблизились, он улыбнулся; я ответила на его приветствие со всем энтузиазмом, который смогла выжать из себя. Я считала Воса своим другом и сейчас молила богов, чтобы наша дружба заслонила от его глаз мой подозрительный вид.

– Вос, у нас сегодня потрясающие новости, – гордо заявил Серел. – Тисаана нас покидает. Она только что выкупила свою свободу.

Я даже не подозревала, что он такой хороший актер. Я же изо всех сил боролась, чтобы не дать улыбке сползти с лица.

Вос просиял. Он никогда не умел скрывать свои эмоции, они читались на его лице, как в открытой книге.

– Правда? У тебя наконец-то получилось?

Я кивнула, изображая радость:

– Я же говорила тебе, что выкуплюсь.

– Да уж, не поспоришь. Ничего себе.

Вос покачал головой с нескрываемым удивлением. Его радость за меня резала по живому. Я подозревала, что его накажут, когда обнаружится, что Эсмарис мертв, а мы с Серелом пропали без вести.

– Замечательная новость, – сказал Вос. – Я буду скучать.

– Я тоже.

И это была чистая правда. Мир вокруг меня пошатнулся. Серел сжал мое плечо, делая вид, будто ласково похлопывает.

Поднявшийся легкий ветерок прижал одежду к телу, и я неожиданно поняла, что по икрам стекают струйки крови. Мне нельзя здесь задерживаться.

– Я должна покинуть поместье до захода солнца.

Я обращалась к Серелу, и он сразу понял намек.

– Да, теперь она нам не чета. – Серел протянул ладонь, показывая серебряную лилию Эсмариса. – Он сказал, что нам можно взять лошадь. Не чистокровную, конечно, что-нибудь попроще.

Вос даже не стал смотреть на брошь.

– Конечно, идите прямо к конюшему. – Он взглянул на меня и улыбнулся еще шире. – Поздравляю, Тисаана. Удачи.

– Тебе тоже, Вос. Удачи.

Она ему понадобится. Я старалась не думать о том, на что станет похожа спина Воса, если его накажут за наш побег. Как он будет выглядеть, покачиваясь на виселице.

«Возьми себя в руки, – прошипела я себе. – Твои метания никому не помогут».

Естественно, мы не пошли к конюшему. Вместо этого направились прямиком в стойла, где держали рабочих пони и нечистокровных лошадей, за которыми особо не следили. Из людей никого там не было: время близилось к вечеру, и работники занимались делами. Как оказалось, удача улыбнулась нам, хоть и с некоторой горечью. Я выбрала удачный час, чтобы случайно прикончить хозяина.

Прислонившись к стене, я ждала, пока Серел выберет лошадь и перекинет через ее спину седло. Дождалась, пока он взнуздает животное, тихонько откроет двери стойла, и молча протянула руку.

– Давай подержу, пока будешь седлать свою, – прошептала я.

Серел замер на долю секунды, затем осторожно отодвинул меня с дороги.

– Я не могу поехать с тобой, – произнес он таким тоном, словно отказывался пообедать вместе.

Он повел лошадь по проходу, но я не могла двинуться с места.

– Почему?

– Тише! – Он посмотрел на меня через плечо. – Не теряй времени.

– Мы уедем вместе.

Я не собиралась оставлять его здесь. Мне даже в голову такой поворот не приходил.

Я поковыляла следом, безуспешно пытаясь его догнать, пока он не остановился у черного выхода из конюшни. Я глянула наружу, где пальмы и колючий кустарник уступали место безбрежному синему небу, окрашенному первыми лучами заката. Сквозь листья просвечивали всполохи золотистой травы. Знаменитые треллианские степи.

Они тянулись на много миль до самого моря. А на другой стороне моря лежал остров Ара.

Ордена.

Я повернулась к Серелу, который затягивал ремень за ушами лошади.

– Мы уедем вместе, – решительно повторила я.

– Все знают, что ты хотела выкупиться. А у меня через час тренировка. Если я ее пропущу, меня начнут искать. За час мы далеко не уедем. К тому же у нас есть свидетели, что я проводил тебя до стойла, оставив Эмариса без охраны. Так что я вернусь и обнаружу его тело. У него много врагов. Я могу утверждать, что кого-то видел.

– Это плохой план.

– Это лучше, чем если мы оба исчезнем без следа. Скоро кто-нибудь догадается, что случилось. А так тебя могут даже и не разыскивать. Но даже если начнут искать, я смогу выиграть день-другой.

Выиграть мне день. Но какой ценой? Так похоже на Серела – всегда верить в лучшее, даже перед лицом суровой реальности.

– Хватит изображать из себя мученика; залезай на лошадь и поехали.

– Хватит зря терять время.

– Вот именно.

– Ты заслуживаешь шанса выбраться отсюда. Я не хочу отбирать его у тебя. Со мной все будет хорошо. Обещаю.

«Заслуживаешь». Я ненавидела это слово.

Серел никогда не повышал голоса. Он всегда говорил спокойно и мягко, и сейчас его тон не изменился. Я чувствовала, как его решимость вздымается сплошной стеной между нами.

– Пожалуйста, – умоляла я, крепко сжимая его пальцы.

Я просто не могла отпустить их.

Я не могу, не могу, не могу…

– Я посажу тебя на лошадь. Готова?

Нет, но он все равно бережно подхватил меня за талию и усадил в седло. В ладони на месте его пальцев остался холод и пустота, а в спине от движения вспыхнула боль – да такая, что, когда я оказалась в седле, и мир завертелся.

– Вот так.

Серел отстегнул кинжал в ножнах и повесил мне на пояс. Затем крепко сжал мою руку в своей:

– Если узнаю, что ты не сумела выжить в степях, – убью.

Я посмотрела на него сверху вниз, на его чистые глаза, сейчас еще более пронзительные от дрожащих в них слез. Вспомнила тот день, когда увидела его впервые. Я знала, что чувствовала та маленькая рабыня. Каким бесценным подарком стали для нее горькие, ласковые слова утешения.

Мне хотелось многое сказать на прощание. Но невысказанные слова застряли в горле.

– Тебе пора. – Серел притянул мою голову к себе и прижался губами к моей щеке. – Передавай от меня привет острову Ара.

Я не могу…

Он шлепнул лошадь по крупу, и та взяла с места галопом, унося меня прочь. Комок в горле чуть отступил, и я смогла выдавить: «Я люблю тебя», но слова растаяли в стуке копыт, свисте ветра и моих задушенных рыданиях. Много раз я потом гадала, слышал ли Серел мое прощальное признание. Знал ли мой друг, мой брат, что он значил для меня.

На моей щеке горел его поцелуй – как тот поцелуй в лоб, полученный от матери много лет назад. Два шрама, заклеймившие меня как предательницу, что бросила двух самых важных в жизни людей.

Лошадь прорвалась через колючки, и перед моим расплывающимся от потери крови взором распахнулись степные пастбища. Я не оглядывалась. Не могла. Иначе я бы повернула обратно. Но даже так меня одолевало желание вернуться к Серелу. «Я не могу бросить его, надо вернуться, я не могу оставить его там!» – звенело в ушах.

Но стук копыт набирал темп.

Его жертва не станет напрасной. Я добьюсь, чтобы все жертвы ради меня – и Серела, и других – были ненапрасны.

Я сглотнула подступающие слезы, не давая им пролиться.

У меня есть все необходимое.

Горсти золотых в сумке хватит, чтобы добраться до Ары, не важно, каким способом.

Во мне живет магия, которой хватило мощи убить одного из самых страшных людей в Трелле.

Двадцать семь свежих шрамов на спине до конца жизни не дадут мне забыть, сколько я могу вынести и что я всегда выживу, в любых обстоятельствах.

И самое главное, теперь я связана долгом, который обязательно отдам. Я сделаю все, что потребуется, а слезы тут не помогут.