Читать книгу Цеховик. Книга 6. Кремлёвские звёзды - - Страница 6

Я внимательно смотрю на Ферика, ожидая продолжения, но он не торопится объяснять. Он тоже пристально смотрит на меня, просвечивая рентгеном тёмных глаз, а мне приходится демонстрировать терпеливость.

– Дело в том, – наконец говорит он, – что ты мне нравишься. Парень ты серьёзный, и успехи твои впечатляют. Начал с нуля и уже далеко продвинулся, завёл много друзей… Но и врагов тоже нажил. Вот это меня и беспокоит.

Он замолкает.

– Мои враги? – уточняю я.

– Ну, конечно. У всех нас есть враги, и мы выстраиваем какие-то рубежи защиты, как-то их уравновешиваем, но как ты сможешь уравновесить Тумана я пока не представляю.

Ага, понятно. То есть какой смысл делать ставку на меня, если в любой момент меня могут грохнуть, так что ли?

– Он человек уважаемый и многие с ним просто не хотят спорить, понимаешь?

– Я не ожидал, – хмыкаю я, – что уважение к одному конкретному человеку может перевесить интересы бизнеса. Обычно говорят, мол ничего личного, только бизнес.

– Бизнес, – повторяет он. – Бизнес… В том-то и дело, что с точки зрения дела риск слишком большой. Вот если бы ты смог устранить этот риск, ситуация была бы совершенно другой, понимаешь?

Серьёзно? То есть ты хочешь убрать моими руками Тумана? Правда что ли? Вот это номер!

– Помогите мне устранить этот риск, Фархад Шарафович.

Он ничего не отвечает и поджимает губы.

– К кому мне обратиться с таким вопросом, как не к вам? – продолжаю я. – Вы человек опытный, с непререкаемым авторитетом, но, вместе с тем, смотрите далеко в будущее, не позволяя пережиткам прошлого тянуть вас назад.

– Воровская традиция – это не пережиток, – едва заметно усмехается Ферик. – Это объективная реальность, данная нам в ощущениях и направляющая рука будущего ещё на долгие годы вперёд.

Сечёшь, чел, мозги работают, да?

– И что, по-вашему, я могу предпринять в нынешнем положении?

– Ты должен решить вопрос и вывести из-под возможного удара всё дело. Бизнес, как ты говоришь. Я, честно говоря, все эти американские словечки недолюбливаю. У нас в стране и своих выражений хватает.

– Решить вопрос? – переспрашиваю я.

– Да, – подтверждает он. – Нужно его решить.

Решить, пришить, порешить…

Интересное кино получается… Он, такой могучий и всесильный Ферик Ферганский, вдруг захотел с помощью мальчишки, провинциального выскочки расчистить себе поле и не попасть под подозрение. В принципе, нас с ним ничего особо не связывает, а о моих «отношениях» с Туманом, похоже, известно уже всем.

Если я смогу, хорошо, все в выигрыше, и мне плюсик в карму. Ну, а если не получится, и победит Туман… ну и хрен с ним, подумаешь, пацана пришили, новый вырастет, страна большая… Хм…

– Но как? – наседаю я.

– Не знаю, Егор, решать только тебе. Но я думаю, решать надо кардинально. Кстати, мы тебе груз отправили и он скоро уже будет доставлен, смотри, повнимательнее там, да? Понимаешь меня?

– Конечно понимаю, вы же мне всё как ребёнку объяснили, – киваю я.

– Ты на меня не обижайся, пожалуйста, – вздёргивает он брови.

– Что вы, как бы я мог. Наоборот, я очень благодарен за то, что вы находите время и возитесь со мной, объясняете и учите. Большое спасибо. С Туманом я буду решать, вы совершенно правы. Думаете, пока решения не будет мне не стоит за дело здесь приниматься?

Он какое-то время смотрит на меня, пытаясь пролезть в мозг, а потом, чуть качнув головой, говорит:

– Думаю, мы можем рискнуть. Если ты всё понимаешь правильно, а я вижу, что ты понимаешь, значит мы можем тебе довериться. При условии, что ты займёшься проблемой как можно скорее.

– Займусь. Уже занимаюсь, вообще-то.

– Ну и молодец, Егор. Тогда я пока своё отрицательное мнение повременю высказывать. Сегодня после встречи приглашаю тебя на ужин вместе с Абрамом в «Узбекистан». Я формально в ваших делах не участвую, поэтому, пожалуйста, не распространяйся о нашем разговоре, хорошо? Злобину тоже ненужно знать об этом.

Мы ещё какое-то время беседуем, а потом он встаёт и идёт к двери. Я тоже встаю и провожаю его. Перед тем, как выйти, он останавливается и говорит:

– Вот что, Егор, отнесись ко всему сказанному серьёзно. А тот, кто пригласит тебя на встречу с Туманом или его представителями, чтобы всё решить и обсудить… он тебя и вальнёт. Постарается вальнуть. Имей в виду.

Ферик уходит, а мне звонит Злобин, и я иду к нему на встречу. Собственно, встречаемся мы втроём – я, он и Абрам, который официально и есть авторитет, входящий в наш казиношный консорциум. И встречаемся мы здесь же, в «Москве».

Я выхожу из номера и иду по длинным коридорам, шагая по мягкому ковру. Вызываю лифт и улыбаюсь строгой дежурной сидящей за столом. На десятом этаже меня уже поджидает Де Ниро.

Увидев меня, он снимает тёмные очки-макнамары и улыбается улыбкой крёстного отца. Выглядит он, как всегда, с иголочки.

– Привет, Егор Андреевич. Ну что, как настроение? Готов ввязаться в новую битву?

– Готов ли я ввязаться? – улыбаюсь я. – Разумеется. Я можно сказать, и не вывязываюсь вообще, у меня битва за битвой. Ничто не мешает начать новую.

– Это хорошо.

Злобин открывает дверь и мы входим в огромный зал, обращённый окнами к Кремлю. У одного из окон стоит Абрам. Он не оборачивается к нам и любуется открывающимся видом – музеем Ленина, и кремлёвскими башнями.

– Мамука Георгиевич, – окликает его Злобин, – отвлекитесь от созерцания.

Абрам неохотно оборачивается и неприязненно нас осматривает.

– Здравствуйте, – говорю я.

– Здравствуйте, – отвечает он, немного помедлив. – Нормальное место. Мне нравится.

Ещё бы, место центровое, находится под пристальным вниманием всех существующих спецслужб. Здесь лежит один из главных перекрёстков страны, центр силы.

Ленинизм – наше знамя, гласит надпись на крыше отеля, а под крышей встречаются политики, иностранные агенты, воры в законе, передовики производства, партийные функционеры, милиционеры, кагэбэшники, доярки, проститутки, колхозники, космонавты, лидеры братских народов, иностранные туристы и бизнесмены. Все, кто только в голову придёт.

Совершенно ясно, что подпольное заведение здесь будет под пристальным вниманием. С одной стороны, все мы будем находиться под колпаком, а с другой – практически легально грести бабки. Только вот не совсем ясно, зачем здесь я. Потому что молодой и перспективный или потому что не жалко в расход пустить?

– Егор у нас молодой и перспективный, – говорит вступительное слово Злобин. – Вы с ним уже знакомы. Меньше, чем за год, он поднял два казино и в ближайшее время откроет ещё, а также он развивает и другие области народного хозяйства.

Я улыбаюсь.

– Ну нэ в одиночку, наверное, он казино открыл, правда? – кривит губы Абрам-Мамука.

Он, как и в первую нашу встречу, производит впечатление немного переигрывающего актёра.

– Ну, и здесь я не в одиночку буду работать, – пожимаю я плечами. – Так что, если что-то сделаю неправильно, вы меня поправите, Мамука Георгиевич, не беда. А пока мы с вами в одинаковых условиях. Вы меня не знаете, я вас не знаю, но это дело поправимое. За меня не беспокойтесь, выскочкой быть не люблю, ко мнению старших и всеми уважаемых товарищей всегда прислушиваюсь.

Злобин довольно улыбается, а Абрам трёт пальцем свою гротескно-большую переносицу. Видно, что ему хочется ответить, но пока он решает сдержаться. Мы переходим к обсуждению ближайших шагов. Я предлагаю съездить в Ригу и заказать лучшее, круче чем в Лас-Вегасе, оборудование.

Это, вообще-то, самое простое, а вот с персоналом дела не очень. Мне нужен Миша Бакс, очень нужен, но пока придётся крутиться без него. Возьму тогда Лиду, наверное, она уже наблатыкалась в достаточной степени. Хотя она там нужна Куренкову… Блин, не знаю, короче, буду думать.

Пока мы всё обсуждаем предварительно и весьма поверхностно, но в ближайшее время надо будет собираться со своими людьми и составлять реальный план. Собственно, организация процесса ложится на меня. Абрам подтягивает и контролирует блатную братию, занимается вопросами поставок, а так же частично безопасностью. Ну а Злобин – понятно что делает.

Через полтора часа наше совещание заканчивается. Мамука гордо, буквально как князь древнейшего рода, выходит из зала.

– Ну что, – пристально смотрит на меня Злобин. – Хватит силёнок? Что думаешь?

– Хватит, не зря же вы в меня верите. Нам ещё в будущем большие дела предстоят, так что подводить мне вас не резон.

– Это хорошо, – с серьёзным видом кивает он, – а то мне утверждение твоей кандидатуры не слишком просто далось.

– Понимаю. Можно вопрос не по теме?

– Ну, давай, – кивает он.

– Туман. Вы слышали, возможно, что после трагической гибели своего сына, он решил меня наказать. Так говорят, по крайней мере.

Злобин молчит, внимательно слушая.

– И вот я хотел бы спросить, не знаете ли вы случайно или не можете ли узнать, чего он хочет? Не в отношении меня, а вообще, чего хочет Туман. Ферик Матчанов, чьим аватаром, по сути является Мамука…

– Чем является? – наклоняет голову Злобин.

– Ну, можно сказать, маской. Ведь, если я правильно понимаю, Абрам появился тут лишь потому, что Ферик сам не хочет светиться.

Злобин чуть кивает, но по-прежнему ничего не говорит.

– Так вот, Леонид Юрьевич, мне думается, Ферик, хотел бы распространить больше своего влияния на регионы, где уважают Тумана. Было бы очень хорошо их взаимно уравновесить, вот я, собственно, о чём.

– Я попробую узнать, чем ты можешь заинтересовать Тумана, – кивает Де Ниро и хлопает меня по плечу. Кстати, помнишь Гурко из ЦК партии?

– Конечно, помню, – киваю я.

– Он сказал, что по Новицкой вопрос был уже решён положительно, но пришла какая-то жалоба и её кандидатуру сейчас притормозили.

– Погодите… – хмурюсь я. – Жалоба? На Ирину? На кристально честную комсомолку? А можно выяснить, что это за жалоба такая и насколько всё серьёзно?

Боюсь, я уже догадываюсь откуда ветер дует…

– Подробностей не знаю, но могу попытаться, – кивает Злобин. – Я тоже был удивлён. Мы с ней напрямую не очень хорошо знакомы, но я за ней наблюдаю, естественно. За всеми нашими…

Естественно… Откуда же тогда жалоба…

Я возвращаюсь к себе в номер, открываю входную дверь и резко останавливаюсь. В ванной шумит вода. Кто-то ошибся или это звуковая завеса? Мягко и неслышно ступая, я подхожу ближе, прислушиваюсь. Хм…

Плавно нажимаю на дверную ручку и приоткрываю дверь. Звук делается громче и в лицо ударяет тёплая влага. Хм… В ванной я никого не вижу, по всей видимости, кто-то находится за непрозрачной шторой.

– Егор! – раздаётся вдруг женский голос. – Ты что дверь открыл? Дует! Закрой!

Я резко отдёргиваю занавеску и моему взору открывается прекрасная картина. Юная купальщица со смуглой кожей и намыленными волосами, а на лице хитрая улыбка.

– Кто ты, красавица? – делаю я вид, что не узнаю её. – Я не могу тебя рассмотреть, потому что ослеплён красотой.

Айгюль, ну кто же ещё, смеётся и брызгает на меня водой.

– Что ты делаешь! – восклицаю я. – Хулиганка.

– Ты весь мокрый, – хохочет она и снова плещет водой. – Скорее сбрасывай одежду иначе до ужина она не высохнет.

Что мне остаётся делать? Я подчиняюсь. Забираюсь в душ, а потом заворачиваюсь в пушистое полотенце и переношу мокрую Айгюль на кровать. Но сегодня, в отличие от всех предыдущих раз, мне не удаётся полностью раствориться в животных наслаждениях. Слишком много мыслей раздирают мозг.

– Что с тобой сегодня? – ворчит Айгюль. – О ком ты думаешь?

– О твоём дяде… – вру я.

– Немедленно выбрось его из головы, – строжится она. – Мне неприятно осознавать, что он незримо находится рядом с нами.

– Я стараюсь, Айгюль. Я стараюсь…

Ближе к вечеру мы с Айгюль едем в «Узбекистан». Кроме Ферика на ужине присутствует и Абрам. Он распускает хвост, в рамках приличия, конечно, но горящих глаз с неё не спускает.

– Что вы такое говорите, Мамука Георгиевич, – усмехается Айгуль на его слишком смелые речи. – Я ведь девушка скромная и стыдливая, не пристало вам меня смущать.

Разговор идёт ни о чём, я так понимаю, это всего лишь небольшой тимбилдинг для укрепления дружеских связей в коллективе. Но коллектив больно разнородный. Абрам на меня практически не обращает никакого внимания, пожирая глазами красавицу Айгюль, а Ферик нейро-лингвистически программирует меня на битву с Туманом. Действует он довольно тонко, надо заметить. Айгюль же, по её собственным словам, сказанным до начала ужина, ждёт не дождётся, когда мы вернёмся в гостиницу и снова окажемся в постели. Со всеми правилами соблюдения конспирации, разумеется.

С вечера я созваниваюсь с Мартой и договариваюсь на встречу. Ещё я звоню Скударнову и Жоре Брежневу и договариваюсь поужинать с ними вечером послезавтра. На следующий день Айгюль остаётся в Москве, а я лечу в Ригу. Пью там замечательные сливки, ем глазированные сырки и дышу особенным морским воздухом.

Я встречаюсь с Маркуссом Янисовичем и с Мартой в гостинице. Мы ужинаем и обсуждаем мой совершенно исключительный заказ для казино. Полный эксклюзив. Денег в достаточном количестве у меня с собой нет, но мы договариваемся, что в ближайшее время их привезёт курьер. Сейчас важно обсудить главные моменты.

Вечером я брожу по узким улочкам старого города, а утром улетаю в Москву. Злобин великодушно предоставляет мне машину и отель. В принципе, сейчас у меня дел в Москве нет, и я остаюсь здесь только ради встречи с моими друзьями-охотниками.

Они приглашают меня в «Прагу», но я уговариваю их на «Метрополь», имея в виду, что в нём прослушки нет, а «Прага» нашпигована всевозможными устройствами и сексотами.

Я звоню Наташке, Платонычу, Трыне, а ещё новосибирскому гэбэшнику Прокудину. Ну, а после всех этих переговоров иду ужинать. Я вручаю своим друзьям дары в виде рижского бальзама, коробок с мелкой копчёной рыбёшкой, хлеба и сыра с тмином.

– Егор, – смеётся генерал, – ну ты даёшь! Ты думаешь, мы тут голодаем в бедной и нищей Москве?

– Нет, конечно, – улыбаюсь я, – просто привёз вам то, что мне очень нравится, чтобы немного вас порадовать.

– Порадовал, правда, – довольно кивает Жора. – Так, торт французский все будут?

Вечером, когда я возвращаюсь в гостиницу и падаю в постель, мне звонит Злобин и сообщает, что в ЦК ВЛКСМ действительно имеется жалоба на Новицкую и касается она меня.

Покровительство никчёмному мне, нарушение принципов демократического централизма, нарушение всех других существующих принципов, аморальное и недостойное поведение, запугивание начальника штаба Комсомольского прожектора и много прочей белиберды. Что придумал, то и написал. Разумеется, Снежинский.

Ну, а кто у нас ещё такой принципиальный? Только он, естественно, только он. Вот мало мне проблем, нужно ещё с этим придурком что-то решать… Блин…

Утром я собираю вещи прыгаю в машину и мчусь в Высшую комсомольскую школу при ЦК ВЛКСМ. Нахожу Курганову и расспрашиваю, как у неё дела. Она совершенно счастлива, экзамены сданы и скоро начнутся занятия. Кругом практически одни парни и самые радужные перспективы. Про швейную фабрику она даже не вспоминает. Осторожно пытаюсь выведать, есть ли у неё контакты с Нежинским, но она говорит о нём неохотно и я, собственно, ничего не узнав, уезжаю. Ну, хотя бы с ней нет проблем.

Еду в аэропорт, снова самолёт, и снова не домой. На этот раз лечу в Новосибирск. Чувствую себя героем Миронова из фильма «Шаг навстречу», вчера его по телеку показывали. Он бедолага там вообще из самолёта не вылезал несколько лет.

В аэропорту Толмачёво меня встречают Игорь и Павел. Бросаю сумку в багажник и падаю на заднее сиденье.

– Куда едем? – уточняет Круглов.

– В гостиницу «Новосибирск», Паша.

За окнами уже вечер. Когда летишь из Москвы, нужно прибавить восемь часов – четыре часа полёта и четыре часа разницы во времени. А вот, когда летишь в Москву, получается намного удобнее, четыре часа полёта съедаются разницей и получается, во сколько вылетел, во столько и прилетишь.

Мы поднимаемся на верхний этаж, на «Вершину мира», входим в зал и подходим к администратору.

– Артём, где тут у вас сегодня восемнадцатилетие отмечают? – спрашиваю я.

– Вон там, – кивает он в сторону рулетки. – Сейчас они поиграют немного, а потом пройдут в малый зал. Там будет банкет и покер.

Я киваю и подхожу напрямую к ним.

– Максим Альбертович? – обращаюсь я к дородному мужику с наглой обрюзгшей рожей большого начальника.

– В чём дело? – недовольно спрашивает он.

– Поговорить хочу, – киваю я, – про засранца твоего. Ему восемнадцать сегодня? А мозгов, как у цыплёнка.

– Чего?! – злобно щерится он.

– Просто иди за мной, – пожимаю я плечам, – и Дениску возьми, а гости пусть поиграют пока.

– Да ты знаешь с кем говоришь, щенок? – начинает возбуждаться он и властным жестом машет начальнику охраны.

Смотрите какой важный, даже охраной нашей распоряжается. Я устало киваю, и к нам подходят трое головорезов, называемых в этом месте охранниками.

– Вот этих двоих в малый зал, – бросаю я и, не дожидаясь, сам иду туда же.