Читать книгу Черная полынь. Рассказы, повесть - - Страница 4

Бежав под покровом ночи из осажденного города по подземным ходам, вы спрятались в глубокой пещере, проходящей в толще соседнего холма. Каменные своды и мощный слой грунта укрыли вас от преследователей, но как долго эти катакомбы смогут служить приютом? С собой удалось захватить лишь самые скудные запасы воды и провизии. Источники, обретающиеся в пещере, дают воду с горьким металлическим привкусом, пить которую вряд ли возможно долгое время. К тому же сам воздух этого подземелья пропитан ядовитыми испарениями, от него словно помрачается разум. А снаружи беснуется войско, почти дорвавшееся до поживы, ожидающей в обреченной на разграбление крепости, и вряд ли кому удастся незаметно выйти из катакомб прежним путем.

Вас осталось лишь около двух десятков человек, остальные погибли во время осады или не пожелали обращаться в бегство, предпочтя оставаться за городскими стенами до самого конца. И даже те, кто укрылся в подземном убежище, настроены совершенно упаднически – не надеются выжить и даже не стремятся к этому. Кажется, они согласились на небольшую отсрочку конца земного существования только лишь для того, чтобы совершить предусмотренный их верой ритуал.

Ты смотришь на окружающие тебя бледные, изможденные лица, освещаемые дрожащим пламенем масляного светильника, и кажется, что вокруг находятся уже не люди, но тени, бесплотные призраки. Их помыслы обращены к собратьям, покинувшим этот мир, убитым гонителями, а также к тем, кому предстоит еще встретить свой мученический конец после окончательного падения цитадели. Живыми здесь выглядят только несколько выведенных из крепости детей, и тебе невыносимо думать о том, что их может постичь та же участь, что и остальных беглецов.

А собравшиеся здесь взрослые и пожилые обитатели замка, облаченные в серые рубища и черные рясы, кажется, только приветствуют такой финал. Ведь разделяемая ими вера убеждала в том, что земной мир испокон веков находится во власти злых сил, а человеческое тело подобно темнице для души. Всем образом жизни они стремились к тому, чтобы освободиться из плена этого безотрадного мира, разрывали привязанность к материальным благам, храня строгое воздержание. Теперь же им кажется, что настало самое лучше время для того, чтобы попрощаться с тяготившей их земной жизнью, и принять смерть, которая не заставит себя ждать, если остаться под сводами этих катакомб.

Стоя в кругу, они гласно исповедуются друг перед другом, а старейший из них, по своим духовным заслугам имеющий статус священнослужителя, готовится к проведению таинственного обряда рукоположения. Это действо означает окончательное приобщение к их клиру, полное отрешение от мирской жизни для тех, кто до сих пор еще были обычными верующими. После этого связи их душ с земной жизнью должны быть разорваны окончательно, чтобы по смерти они освободились из кругов дольнего мира, не перевоплощаясь в нем вновь, и вернулись к своим истокам – в Царствие, которое не от мира сего. Такова была их удивительная вера, далеко ушедшая от римской ортодоксии.

Обычно этот обряд совершался с людьми, находящимися в глубокой старости, на одре болезни или перед лицом смертельной опасности. И сейчас все взрослые, кроме тебя, пожелали приобщиться к клиру, полагая, что путь их жизни близок к концу. Ты не участвуешь в этой мистерии, потому что никогда не был ревностным последователем их религии, хотя она оказалась близка твоим собственным взглядам. Будучи уроженцем здешних мест, сперва ты просто сочувствовал этим людям, ведущим строгую, аскетическую жизнь и учившим избегать любых проявлений зла, а когда над ними нависла угроза уничтожения, ты вместе со многими обитателями окрестностей встал на их защиту.

«Избавь от смерти в мире чуждого бога, дай нам познать то, что Ты знаешь, и полюбить то, что Ты любишь…» – Со стороны стоящих узким кругом единоверцев, ожидающих обряд, слышится тихое моление нестройным хором голосов.

«Ибо мир сей – не наш, и мы – не от мира сего», – мысленно продолжил ты слова знакомой молитвы, распространенной среди тех, кто еще не прошел рукоположение. Эта фраза раньше оказывала на тебя поистине магическое воздействие и до сих пор находит живой отклик в твоей душе. Но вместе с тем возникал вопрос: даже если ты чужд этой Земле, разве случайно и бессмысленно твое появление здесь?

Ты думаешь о безотрадном выборе, предоставленном судьбой: тебя ждет медленная смерть в пещере либо сдача церковным властям, за которой последуют склонение к предательству своих соратников и расправа в случае отказа сотрудничать. Но тебе не хочется верить в безвыходность положения. В простершейся вокруг темноте и тишине твои мысли отстраняются от безнадежности текущего момента.

Осознавая, что дни твоей жизни могут скоро закончиться в этом подземелье, ты испытываешь вполне естественное желание: тебе захотелось хоть еще раз, напоследок вдохнуть свежий воздух, увидеть земной простор и звезды на ночном небосводе.

Многие столетия небесные огни служили ориентиром для путников, но слова о «путеводной звезде» воспринимались тобой иначе – ты чувствовал, что тебя ведет по жизни некий светоч, единственный ориентир, которому можно доверять. Только это ощущение было слабым и подспудным, и порой тебе казалось, что путь утерян и нет смысла идти дальше. Лишь оказываясь в полной безысходности, ты вновь начинал ощущать это таинственное притяжение и следовал ему. Но куда же привела тебя путеводная звезда? Пройдя нелегкую стезю, ты оказался в древних катакомбах в окружении обреченных на гибель еретиков.

С самых юных лет тебя отличало критическое отношение к тому, что казалось прописными истинами – в светских законах и религиозном вероучении. С годами ты все чаще смел сомневаться в справедливости существующего миропорядка, а по мере того, как тебе открывалось все больше безрадостных истин о жизни современников, измученных войнами и бесчинствами власть имущих, ты уверился в том, что мир лежит во зле и лицемерная римская церковь не может его спасти.

Ты ощущал себя чужим, как среди светских людей, так и в церковной среде. Тебя не устраивали процветающие вокруг жестокие нравы, ты не стремился к материальному обогащению, тебя раздражали суеверия и идолопоклонство, навязываемое католическими священниками. Тебе хотелось найти нечто иное, вечное, надмирное. Тоска о чем-то неведомом и прекрасном, словно утерянном в земной жизни преследовала тебя с ранних лет, подчас становясь невыносимой.

Тогда ты стал искать спасения в других учениях, и судьба свела тебя с «добрыми людьми», почитавшими иного Бога, нежели тот, что обосновался в умах римских клириков.

«Дом наш не здесь, – учили эти скромные проповедники. – Истинный Бог не может быть источником зла, он не наказывает, не мстит, не насылает на людей несчастья. Церковники-фарисеи подменили его ложным идолом, дабы оправдать жестокость земных владык, по их образу сотворили они нечестивого кумира и заставляют воздавать ему почитание».

Ты слушал эти проповеди, и казалось, что в них открывается долгожданная истина – столь радовало тебя обличение мирской несправедливости. Очарованный новым учением, ты сблизился с «добрыми людьми», издавна бывшими в немилости у католиков. И, чем больший успех имела проповедь аскетов, тем сильнее раздражались их религиозные оппоненты. От жарких диспутов противостояние перешло к открытой борьбе. Теперь вся их община оказалась обречена на уничтожение церковными и светскими властями, устроившими против них крестовый поход, который нес передел власти на обширных землях.

Но, даже оставаясь преданным этой общине, ты так и не смог в полной мере разделить исповедуемые ею убеждения. И на месте изначального очарования новой верой, претендующей на возвращение к подлинным истокам христианства, возникало все больше сомнений. Тебе казалось, что эти люди настолько испуганы осознанием мирового зла и несправедливости, что готовы отказаться от всякой борьбы, снять с себя ответственность за все происходящее вокруг, и стремятся покинуть этот мир ради надежды на лучшее посмертие. Хорошо жить, не замарав рук и не запятнав души, оставаться чистым, надеясь на лучшее воздаяние за гробом, но тебе хотелось бороться, добиваться справедливости на Земле, хотелось постичь жизнь во всей ее полноте, не отрекаясь от дольнего мира, не считая его дьявольской подделкой, ширмой, что скрывает от взора истинное бытие.

Мысли и воспоминания идут нестройной вереницей, тем временем находиться под сводами пещеры становится все тяжелее. Пламя светильников тускнеет, для дыхания не хватает воздуха, с каждой минутой ты чувствуешь, как силы оставляют тебя. Сознание начало путаться, на краткое мгновение сон завладел утомленным разумом, и ты провалился в забытье, которое неожиданно засияло яркими огнями.

В представшей сновидческой картине ты увидел мириады неземных светочей, пылающих в пустоте и безвременье, и почувствовал, что за каждым из них скрыта чья-то жизнь. Казалось, что здесь перед тобой предстали судьбы всех, кто прошел по Земле, чьи тела стали прахом, а мысли угасли. Злодеи и праведники, умудренные опытом старцы и дети, едва познавшие жизнь, гении и слабоумные – здесь все были равны, ведь в каждом из них горела искра человеческой жизни и каждый стремился к своей звезде, чтобы сблизиться и слиться с нею.

Пробудившись, ты вздрогнул, моментально почувствовав пещерный холод, и сделал несколько глотков из фляги с остатками воды. Приснившееся напомнило детские годы. Когда ты видел падающие звезды, то задавался вопросом: неужели это каждый раз кто-то умирает, и гаснет его светоч? Когда детские грезы развеялись, ты смеялся над их наивностью. А сейчас, еще не в полной мере вернувшись к бодрствованию, ты задался вопросом: горит ли еще путеводная звезда твоей жизни? И захотелось верить, что эти светочи пылают вечно, человек лишь теряет с ними связь, идя по жизни, он словно увязает в грязи, душу его опьяняет дурман забвения, и он больше не стремится к горним высям. А ты все искал свою звезду, прислушивался к неземному зову, хотел встретиться с извечным светом. Но теперь ты уверен, что этого блага не достичь отречением от мира, путь к нему будет еще долог и лежит он в земной юдоли.

Окончательно придя в себя, ты ощутил внезапный прилив сил. Больше не хотелось смиренно ожидать погибели среди еретиков, уже мысленно попрощавшихся с жизнью, ради скорейшего достижения искомого ими небесного света. Как никогда остро ты почувствовал, что их вера ведет к отказу от противодействия злой воли. Ты же проникся азартом, пожелав вырваться из подземной ловушки, испытать в борьбе еще один шанс, и в одиночку отправился разведывать спасительный путь.

Взяв один из масляных светильников, ты молча удалился с ним вглубь пещеры, прикрывая ладонью слабое колеблющееся пламя. В сети подземных коридоров должен был обретаться еще один выход на поверхность, уводящий далеко от злополучной крепости.

С великим трудом удалось сориентироваться в первозданном лабиринте тоннелей с колоннами из скальной породы, и, чем дальше ты углублялся, тем более непригодным для дыхания становился воздух. Голова кружилась, стены пещер раскачивались и плыли перед глазами. Ты останавливался на развилках, чтобы перевести дух и засечкой отметить ответвление, из которого только что вышел, – на случай, если коридор приведет в тупик.

Огонь светильника дрожал и несколько раз едва не погас, тогда приходилось останавливаться, дожидаясь, пока пламя восстановится. Ему грозили влажный воздух, наполнявшие подземелье удушливые испарения и сквозняк, появившийся в одном из ответвлений, – впрочем, это явление казалось обнадеживающим. Подойдя к развилке тоннеля, ты пытался понять, откуда идет приток воздуха. Но один неосторожный шаг лишил тебя единственного источника света.

Оставшись в полной темноте, сперва ты почувствовал приступ ужаса, который побуждал сорваться с места и броситься бежать наугад, но удалось сдержаться, не потерять разум. Ты начал медленно продвигаться вперед вдоль стены, ощупывая ее рельеф, старясь запоминать все выступы и трещины. Теперь приходилось идти очень медленно, осторожно ступая, дабы не угодить в провалы, встречающиеся по дороге.

Вскоре послышался тихий плеск, и почувствовалось усиление влажности, наполняющей воздух. Через несколько шагов дорогу преградил водный поток, в который пришлось войти по пояс. Ты прошел по скользким камням на его дне, от ледяной воды свело мышцы, каждый шаг теперь давался с трудом.

Пытаясь выбраться на другой стороне, ты оступился и упал в воду, больно ударившись о камни, до крови рассадил руки, хватаясь за острые выступы породы. Из груди вырвался крик, боль казалась нестерпимой, но ты превозмог ее и, поднявшись на ноги, медленно выбрался на сушу, чтобы продолжить путь.

В глазах твоих стали вспыхивать цветные искры, этот призрачный свет сначала ввел тебя в заблуждение, ты стал оглядываться по сторонам, пока не осознал, что всполохи являются лишь обманом чувств. Меж тем тяжелый воздух вызывал кашель и острую боль, разливающуюся в груди, сердце принялось бешено колотиться.

Ты остановился, чтобы перевести дыхание, и мириады цветных искр полностью застлали взор. Попытавшись нащупать ближайшую стену, ты понял, что замерзшие, онемевшие руки почти ничего не чувствуют. Призрачные образы захватывали чувства; теряя силы, ты медленно опускался на каменный пол, понимая, что обратно можешь уже не встать. Вслед за цветными вспышками явились видения, похожие на обрывки снов, наблюдаемых с открытыми глазами. Перед мысленным взором проносились картины смертей и разрушения, запечатленные тобой в последние дни.

Угасающим разумом ты понимал, что все эти ужасы остались снаружи и, вернувшись к людям, ты вновь столкнешься с ними. Что ждет тебя в этой стране, охваченной безумными войнами? Снова бегство, каждодневная борьба за выживание, тяготы скитаний, унылые дни без покоя и счастья. Воля твоя дрогнула, и на краткое мгновение показалось, что лучше выбрать небытие, отказаться от дальнейшей борьбы – пусть эти катакомбы станут твоим последним пристанищем.

Но вскоре рой огоньков рассеялся, и перед собой ты увидел едва различимое синевато-серое пятно, вверху которого словно горела звездочка. Только не было ли оно миражом, очередным фантазмом расстроенных чувств? Вопреки сомнениям, вновь затеплилась надежда, и самообладание вернулось к тебе. Не веря в удачу, тем не менее ты сумел собрать последние силы и, опираясь на каменные выступы, поднялся на ноги. Нетвердыми шагами ты направился к свету и вскоре убедился, что впереди явно вырисовывается выход. Еще несколько шагов – и ты почувствовал дуновение свежего воздуха, которого так не хватало легким.

Пройдя последние шаги в темноте, преодолев завалы и расщелины, ты вышел из узкого туннеля и, оказавшись под открытым небом, упал на землю, усыпанную истлевшими листьями, и принялся жадно глотать воздух, теперь казавшийся лучшим из жизненных благ.

Наконец ты смог подняться и, оглядевшись вокруг в вечерней мгле, понял, что находишься далеко от города, вне видимости осаждавших его войск, зато в непосредственной близости от опушки леса, покров которого позволил бы скрыться незамеченным. В стороне крепости виднелось красноватое зарево, к небесам поднимались густые клубы черного дыма – значит, многодневная осада все-таки завершилась падением цитадели. Что же сгорало в этом пламени? Дома, городские укрепления, либо это были костры, поспешно сооруженные для казни нераскаявшихся? В любом случае было очевидно, что всех оставшихся в городе еретиков, не пожелавших отречься от своей веры, ожидает погибель. Сбылись их мрачные пророчества – «злой мир» победил, не стесняясь применять силу. А хранившим свои души в чистоте «добрым людям» оставалось только ждать возвращения в Царствие, к которому была обращена их вера.

Подняв глаза от земли, в вышине, над угасающим закатом, ты в полной мере увидел звезды, по которым еще недавно тосковал в подземном мраке. Величественные и холодные, они горели так же, как и всегда, безразличные ко всему творящемуся на Земле.

Повернувшись к лесу, ты собрался искать прибежище под его пологом, где можно было обрести живительную воду и пищу. Но, едва шагнув в эту сторону, остановился, вспомнив о тех, кто остался в пещере. И, словно молния в сознании, пронеслась мысль о том, что ни в коем случае нельзя бросать этих людей. Даже если у тебя не получится переубедить фанатичных искателей мира иного задержаться еще дольше на грешной земле, ты должен попытаться спасти хотя бы детей, не позволив им остаться в этой подземной ловушке.

Пусть для этого придется проделать обратный путь, с иссякающими силами, без света, ища дорогу на ощупь израненными руками, полагаясь лишь на свою ослабшую память. Но, ничуть не колеблясь, ты развернулся к черному зеву пещеры и сделал шаг обратно, ступив в непроглядную тьму…