Читать книгу Крик чайки - - Страница 3

Самолёт приземлился на грешную землю Стамбула. В воздухе витали ароматы пряностей и жареных каштанов, солоноватость морского прибоя, манящие запахи кофейных зёрен и выпечки. Пассажиров встречали родные, заключали в тёплые объятия и, не отпуская рук, шагали так, будто боялись, что что-то их снова разлучит. Где-то звякали стаканами, словно на широкой улице праздновали свадьбу; множество голосов сменяли друг друга; кто-то предлагал услуги такси, а кто-то стоял в оцепенении и смотрел, будто из-за стекла, на этот оживлённый и суматошный город. Этим кто-то и была Александра.

Мимо неё промелькнула женщина, за мгновение до этого нечаянно задев её плечом. Она спешно провожала мужа на самолёт. На ней была кожаная бордовая юбка, атласная рубашка и солнечные очки на глазах. Александра поморщилась, глядя на то, как неестественно она улыбается девушке за ресепшеном.

«Королева какая! Даже не извинилась!» – хмыкнула Александра и направилась к выходу.

Девушка знала цену деньгам и потому добиралась до центра города автобусами. В такое раннее утро люди, спешившие кто куда, всё равно были наделены прекрасной чертой – они умели радоваться и благодарили Всевышнего за всё, что с ними происходит. Они улыбались без надобности натягивать фальшивые улыбки, помогали, если того требовала ситуция, угощали, не требуя ничего взамен. В их глазах искрился не злобный блеск, а искреннее радушие.

Стамбул – пёстрый конгломерат простых и добродушных, и важных, уважаемых людей.

Александра гуляла по узким, цветущим и вкусно-пахнущим улочкам Стамбула и к обеду, изрядно проголодавшись, увидела парня с симитами. Купив сразу два, она пошла вдоль длинного рынка. Остановившись у палатки, где столпилась куча народу, девушка с восхищением смотрела на обилие разнообразных сладостей, фруктов и орехов. Некоторые даже видела впервые. За прилавком стояли женщина с мужчиной, наверняка муж с женой. Они взвешивали покупателям их товар. Своей чистосердечной улыбкой женщина внушала доверие. Вряд ли они нуждались в рекламе, поскольку отбоя от покупателей у них не было. Мужчина был менее общителен и приветлив. Должно быть, утомился от нещадящего солнца. Он активно пополнял продуктами время от времени лотки опустевшего прилавка.

«Возьми, дочка, попробуй», – сказала женщина, протягивая ей горсть орехов, и снова вернулась к прилавку со словами, обращёнными к покупательнице с покрытой головой: «Что тебе взвесить, сестра?»

Под солнцем, похожим на инжир, становилось всё жарче и люднее. Александра встала поодаль и попробовала на вкус орехи, как вдруг заметила одного темнокожего парня с чёрной, как уголь, бородой. Он выхватил деньги у пожилой полноватой женщины, которая стояла вторая в очереди.

«Вот же, безликий!» – всплеснула руками женщина.

Александра, закинув в рот горсть орехов, вытянула ногу вбок и тот, споткнувшись, повалился наземь.

– Ты внимателен, когда не надо, – навалившись на спину вора, сказала Александра и выхватила кошелёк.

Народ сразу спохватился, кто-то звонил в полицию, но неизвестный, скинув девушку, уже слинял.

– Возьмите, пожалуйста, – сказала Александра, отряхнув колени.

– Ах, моя дорогая. Спасибо тебе. Пощадил бы мою старость, негодяй… – причитала женщина, подхватив тяжеловесные сумки, набитые сладкими перцами, листьями пряной руколы, спелыми баклажанами и паприкой. – А ведь я пришла лишь за перцами! – рассмеялась она.

Было очевидно, что весь дом держится на плечах этой милой, но умаявшейся женщины, и обязанностей у ней хоть отбавляй. Александра, сама того не замечая, зашагала с доброжелательной старушкой одной дорогой.

– Сегодня моя госпожа уехала провожать мужа, – продолжила она, точно обрадованная тем, что нашла себе собеседника. – Госпожа Эстер. Слышала такую, наверное… Да конечно слышала! – не замолкала женщина и, остановившись, чтобы сделать передышку, утёрла лоб. – Каждый, даже кто с ними не знаком лично, знает о них через прессу. Эрим же, наш шофёр, заболел, вот я и решила размять ноги. «Сделаю-ка фаршированных перчиков!» – подумала я, госпожа Эстер их очень любит, да и маленькая госпожа тоже. А Эрим – это мой внук. Единственный мой! Такой славный! – она принялась нахваливать его, словно желая сосватать, отчего Александра заулыбалась.

Женщина, прислонив ладонь к спине, изучающе смотрела на девушку.

– Я знаю их семью очень давно. Хорошие люди, порядочные. И ты из того же теста!

Немало удивившись, Александра вскинула брови. Женщина рассмеялась и из сумки, что висела на её плече, выудила очки.

– Возьми, сладкая. Теперь это твоё.

Чёрные солнцезащитные очки с затемнёнными стёклами выглядели стильно и недёшево. Ей не верилось, что прислуга, которой за шестьдесят, тратила свою заработную плату на это!

– Нет-нет, это ваше, – отодвинула руку Александра. – Пусть вашим и останется.

Взгляд девушки гулял по набережной, которая полнилась моряками и чайками.

– Не отказывайся, не обижай старушку! – настояла та и, вручив их, перевязала ручки платком, и Александра улыбнулась, глядя на это.

Так всегда делала её бабушка. «Какими бы разными не были менталитеты, люди похожи друг на друга, пусть находятся на разных берегах», – рассуждала она.

Александра участливо подхватила пакет, и женщина расплылась в жизнерадостной улыбке.

– Однажды их подарила мне госпожа Эстер, а теперь я дарю их тебе. Так правильно. Ты могла бы пройти мимо, но не прошла. Значит, сердце у тебя чистое. А ещё надо иметь большую смелость, чтобы бороться с бородатым неотёсанным мужчиной, вот что я тебе скажу! – смеясь, подытожила она.

Улыбнувшись, Александра зашагала вдоль узкой аллеи, утопающей в карамельном аромате олеандра, и чувствовала себя приглашённой звездой на красной дорожке. Даже набитый продуктами пакет, что оттягивал её руку до самой земли, не мог испортить настроение. На лице её играла искренняя улыбка, а зелёные глаза за тёмными стёклами лучились небывалой радостью.

– В следующий раз нужно будет купить тех орехов. Как, вкусные? – спросила женщина, остановившись на обочине. Девушка закивала, и та одобрительно махнула головой. Жёлтые такси сновали туда-сюда, завлекая туристов на прогулки по городу. Пухлой рукой она остановила машину, и добродушный водитель погрузил пакеты, терпеливо ожидая своего пассажира.

– Тогда решено, сделаю-ка пахлаву, – продолжила она. – Ах, моя старая голова! Как тебя зовут, сладкая? Меня вот Сельма, уж шестьдесят с лишним лет как! – сказала она, всплеснув руками.

– Очень приятно! А меня – Александра, – отозвалась девушка и, словно вспомнив о чём-то жизненно важном, вытащила из заднего кармана джинсов бумажку, свёрнутую вчетверо. Открытая и добродушная улыбка сменилась серьёзным и даже взволнованным выражением лица. Она протянула её собеседнице. – Вы случайно не знаете, где я могу найти этот адрес?

– Сельма знает каждый дом и каждое лицо этого города! – воскликнула она, рассмеявшись. – Когда кто-то появляется на свет или покидает его, Сельма узнаёт об этом первой!

Женщина взглянула на записку и, прищурившись, вчитывалась, а после подняла свой изумлённый взгляд:

– Дочка, ты уверена, что это те, кого ты ищешь?

Александра растерялась, её ладони вспотели. Что было не так?

– А-а, кажется, я догадалась! – старушка ударила себя по лбу. – Ты же про работу прислугой говоришь? Да, наши госпожа Эстер и господин Нихат ищут помощницу в особняк, знаешь ли, одной мне нелегко справляться со всем, – и тихо хихикнула: – и всё же, я незаменима, поэтому-то им нелегко отказаться от меня!

Александра старалась улыбнуться как можно естественнее, но в горле пересохло, и губы её осушил горячий южный ветер. Она, конечно, искала людей по этому адресу, чтобы заглянуть в их бесстыжие глаза, но идея, которая тут же возникла в её голове, напрягла её саму: устраиваться туда прислугой не входило в её планы.

– Нечего тут думать, вот что я тебе скажу! – всплеснула Сельма руками. – Приходи завтра по этому адресу, я вас и познакомлю. И помни, тут главное – понравиться госпоже и угодить её дочери. Знаешь ли, она немного капризна, но справиться можно со всем, не так ли?

Сельма на прощание помахала Александре из открытого окна, и вскоре машина тронулась. Распрощавшись с первым человеком, с которым девушка познакомилась на чужой земле, Александра решила прогуляться по проливу. Быть в Турции и не насладиться Босфором – верх невежества! Местные дети за обе щёки уплетали кукурузу; молодые мамы сидели на лавочках, качая своих малюток в колясках; мальчишки-подростки предлагали услуги в чистке обуви; юные девушки с наушниками в ушах счастливые бегали по набережной; деловые мужчины в строгих костюмах разъезжали на дорогих автомобилях, а деловые женщины – с собственным водителем; пожилые люди неспешно пили кофе, а чайки нахально выпрашивали у прохожих кусочек симита! Жизнь здесь кипела!

Но, несмотря на такой колорит, им не было тесно друг с другом. Стамбул – город радушный, он принимает всех, какие они есть: бедный ты или богатый, с изъянами или совершенный. Однако, вне всякого сомнения, меняет тебя.

Оставшись на ночь в хостеле, Александра думала над тем, что сказала женщина. Лучше возможности узнать родного отца ближе просто не находилось. Очевидно, это так, но как справиться с тем, что она будет прислуживать ему и его семейству? Эта мысль не давала ей покоя. Она, как лопасти кофемолки, крутилась в голове, когда Александра обедала, вставала под душ, набирала сообщение подруге и даже когда далеко за полночь ложилась в постель.

Утром следующего дня Александра уже стояла перед огромными воротами, за которыми скрывалась чужая тайная жизнь.

«Проходите, госпожа, ожидайте», – сказал мужчина в строгом чёрном костюме и с наушником в ухе.

«Госпожа?» – самодовольно улыбнулась девушка и, выпрямив плечи, переступила черту между устоявшейся жизнью и той, с которой ей только предстояло познакомиться. Её уже ждали, и это было лестно. Конечно, не в качестве гостя или, чего доброго, члена семьи, но внимание всегда приятно.

За высокими заждвижными воротами, словно резиденция президента, возвышался особняк. Из белого мрамора, с колоннами, он напоминал усадьбу какого-нибудь известного писателя или художника. Аккуратный подъезд, ухоженный сад, пруд с рыбками внушали доверие. Разве стали бы плохие люди разводить рыбок и лелеять цветы? А впрочем, ради престижа можно учудить и не такое.

В ожидании девушка прошлась вдоль территории и села на корточки, чтобы рассматреть рыбок в золотистой чешуе. При свете солнца они переливались разным отливом: от жемчужно-розового до лаймового. В безуспешных попытках они выпрыгивали из пруда, ловя всеми своими жабрами воздух, и плюхались обратно. Они, будто хотели что-то сказать ей, предостеречь, но к большому несчастью, рыбы немы…

Женщина в переднике, под которым гуляли широкие бёдра, засеменила по дому:

– Госпожа Эстер, пришла девушка, о которой я вам говорила.

– Вот как? – выгнула она бровь. – Хорошо, идём посмотрим, Сельма.

Среднего роста статная женщина с заправленными за уши прямыми светлыми, но тёмными у корней волосами отставила чашку кофе и направилась к выходу. Оказавшись уже снаружи, она вдруг остановилась на ступенях:

– Телефон остался в гостиной.

– Я принесу, – отозвалась Сельма и тут же исчезла.

Женщина, медленно спускаясь, с притягательным прищуром, рассматривала силуэт, томившийся в ожидании. Девушка в белых кроссовках, джинсах и в белой футболке с мультяшными героями на груди сидела на траве, скрестив ноги, и двигала губами.

«С кем она говорит?» – подумала про себя хозяйка сих владений и с недоверием рассматривала её.

Неожиданно появившаяся за её спиной Сельма вскрикнула: «Александра!», чем заставила вздрогнуть и саму госпожу Эстер.

Девушка подняла руку ко лбу, укрываясь от разъярённого солнца, словно тычущего в неё. Приближаясь, она думала обо всём, только не о том, как выглядит и что сейчас скажет.

– Здравствуйте! – бодро произнесла она, подойдя к хозяйке дома.

Женщина в тёмно-бордовом платье держалась отстранённо.

– Откуда ты идёшь в таком виде: из детского сада или с вечеринки? – спросила она с ухмылкой на лице.

Её голос был спокойным и ровным, но Александра успела подумать, что очень вряд ли человек, владеющий таким особняком, не любит властвовать. Такие женщины очень зациклены на том, чтобы всё было под их контролем. Александра решила, что этот риторический вопрос был озвучен, чтобы получить удовольствие от своего превосходства.

– Нравится? – спросила хозяйка, задрав подбородок, и взглянула на неё сверху вниз.

Александра отряхнулась от мыслей о том, какая на редкость неприятная особа – нынешняя жена его отца, но делать было нечего.

– Пруд? Очень нравится! – в восхищении начала Александра. – У меня в детстве был аквариум с золотыми рыбками…

– Особняк, – уточнила женщина, закатив глаза.

К горлу девушки подкатил ком сомнения.

– Я даже не знаю, что и сказать… – протянула она, безрадостно окинув возвышающуюся над её головой громадину. – Меньше всего это похоже на дом и больше всего на музей. Дом, он же должен быть маленький, уютный, чтобы никто никогда там не мёрз, а возможно ли согреться в музее? – спросила в пустоту Александра.

Сельма замешкалась.

– В нашем музее есть камин, – коротко ответила женщина и, сказав следовать за ней, горделиво начала подниматься по ступеням. Александра спародировала её высокомерную походку, отчего Сельма прыснула.

Внутри ни одна из холодных белых стен не пустовала, везде что-то располагалось. По левую сторону был проход в кухню, изогнутый аркой. «Уголок Сельмы», – так она сама называла его, смеясь. По правую сторону была крутая лестница на второй этаж с четырьмя спальнями, одна из которой принадлежала дочери госпожи, и кабинетом господина Нихата. Прямо впереди проходил длинный коридор. Как выяснилось позже, там тоже размещались две спальни, в одной из которых размещалась сама госпожа Эстер.

– Я сделаю звонок и вернусь, – сообщила женщина и, пройдя по прямой, свернула налево и скрылась за дверьми.

По правой стороне гостиной стояла конструкция с цветами, за которыми располагалась стеклянная стена, разделяющая пространство. По другой – большой диван полумесяцем, два изящных кресла, камин. Чуть дальше стоял длинный деревянный отполированный обеденный стол с восьми стульями. Девушка незамедлительно уселась за него, отчего Сельма прикрыла ладонью рот, боязливо оглядываясь по сторонам. Александра впечатляюще смотрела на необыкновенную люстру, так похожую на щупальца осьминога, спускающиеся с высоких потолков и словно желающие захватить обитателей. Покачав головой, она поднялась и села иначе: повернувшись лицом к Сельме и положив руки полочкой на спинку стула.

– Всё же никак не могу успокоиться. В домике прислуги тоже есть камин? – поинтересовалась Александра. – Или в непогожие дни госпожа Эстер собирает здесь всех вместе, чтобы все были объяты душевным теплом? – улыбнулась она.

Сельма отвернулась, чтобы скрыть усмешку.

Было ещё кое-что, на что каждый, кто входил в особняк, не мог не обратить внимания. За диваном, на стене возле окна, висел чей-то очень симпатичный портрет. Рядом стояла стремянка, а чуть дальше – мольберт, прикрытый тканью. Подойдя ближе и склонив голову набок, Александра рассмотрела в глазах нарисованной женщины госпожу дома, хоть та и не была изображена с тем презрительным прищуром, с которым она встретила девушку.

– Не слишком ли эгоистично? – спросила она, обернувшись к Сельме.

– Молчи, девочка! – махнула она.

– Вот так всю стену занимать собой… – не утихала Александра. – Где же портрет господина Нихата?

– Здесь же, – женщина указала рукой на мольберт поодаль, – он в процессе. Господин Нихат у нас очень занятой человек и потому… – Сельма вдруг замолкла.

– Я поняла-поняла, – не оборачиваясь, отозвалась Александра, глядя на портрет, который смотрел ей прямо в глаза. Запрыгнув на ступеньку стремянки, она рассмеялась:

– Похожи?

– Не думаю, – ответила госпожа Эстер, стоявшая в дверях.

– На самом деле, я тоже так думаю, – спустившись, ответила Александра и про себя подумала, что, возможно, она больше похожа на того недорисованного мужчину.

– Поскольку мой муж в отъезде, у меня есть право решать, кого принимать в свой дом, а кого принимать вообще не стоит…

Девушка закивала. Она ожидала, что, если не сегодня, так завтра её со своим непростым характером выставят за дверь. Надо сказать, до этого момента ей не сильно-то хотелось оставаться здесь, но сейчас она понимала, что ей просто необходимо задержаться тут во что бы то ни стало. Что это: её пленили роскошь и перспективы или желание достигнуть цели, ради которой она сюда прилетела?

– Госпожа, если вы позволили мне войти в дом, могу ли я оценивать это как то, что я принята? – поинтересовалась девушка.

– Госпожа Эстер, – поправила её та, и Александра кивнула. – Почему ты должна остаться здесь? – огорошила её вопросом женщина.

Внутри взыграл азарт. Александра хотела посостязаться с судьбой, заглянуть страху в глаза, испытать себя на прочность. Поменять ход событий, нарушить их покой, если уж на то пошло.

– Нужда в деньгах, – перевела она взгляд на Сельму и пожала плечами. Стоящая поодаль Сельма прислонила ладонь ко рту: «Прямо так и заявляет, что ей деньги нужны!» Госпожа Эстер, не сдержавшись, усмехнулась, и плечи её дрогнули. Её глаза выражали неподдельное удивление.

– Есть так много людей, которым нужны деньги, – ответила она и была права, но этим ей не удалось загнать девушку в тупик. У Александры всегда имелось что ответить.

– Это правда, ведь они не нужны только вам, госпожа Эстер.

Женщина оценивающе склонила голову набок.

– Александра, значит? Кажется, ты неместная? Нам не нужна работница на лето, – машинально она обернулась к Сельме и заметила, как та оперлась на стол, тяжело дыша.

Вернувшись к теме, она продолжила:

– Мы рассматриваем только тех, кто готов остаться здесь и прислуживать в долгосрочной перспективе, поскольку Сельме нужна помощница, которая безропотно будет выполнять свои обязанности.

– Приказывайте! – бодро воскликнула Александра. – Можете не беспокоиться на этот счёт. Мой отец – турок. Я тоже живу здесь.

Женщина, не отрывая от неё взгляда, отдала приказ Сельме:

– Размести её и научи всему, но до завтрашнего дня пусть не попадается мне на глаза, – холодно сказала она и, в последний раз за сегодня наградив её наполненным негодованием взглядом, ушла.

– Кажется, мы разозлили её, – подытожила Сельма, сжав в руках край передника. – Но ты не должна её разочаровать. Этот шанс дан не каждому. Обычно госпожа не принимает на работу юных девушек.

– Она что, боится, что уведут мужа? – с усмешкой вскинула брови Александра. – Вот это да… – протянула она. – Оказывается, и госпожа дома тоже чего-то да опасается!

– Молчи, девочка! – шикнула Сельма и сказала следовать за ней.