Читать книгу Бессмертные имена - - Страница 5

(Котенко Василий Дмитриевич, 27.12.1898 г.р. (по др. данным 1900), умер в 1922 г.)

Василий Дмитриевич Котенко родился 27 декабря 1898 г. в селе Лошкаревка Екатеринославской губерни (ныне Днепропетровская область) в крестьянской семье. Вася был третьим ребенком в семье Котенко. Мать была малограмотная, очень трудолюбивая и ласковая женщина. Отец – Дмитрий Мамонтович Котенко – был честным тружеником, революционно настроенным человеком. Сестры Василия – старшая Надежда и младшая Любовь, – рано начали трудовую жизнь, помогали родителям по хозяйству, ухаживали за братом. У детей с малых лет возникла взаимная привязанность и уважение друг к другу.

Вскоре наступила первая русская революция. Отец Василия, Дмитрий Мамонтович Котенко, имея связь с революционным Екатеринославом, включился в активную борьбу за землю, за освобождение крестьян. Но после революции его арестовали и приговорили к тюремному заключению. Он содержался в Екатеринославской, затем в Харьковской тюрьмах.

Вася рос смышленным, любознательным, смелым мальчиком. Он воспитывал в себе стойкость, храбрость, у него были большие способности к обучению. Его любимыми книгами были произведения Чехова, Толстого, Горького, Чернышевского.

После успешного окончания Екатеринославского пятиклассного городского училища, Василий захотел стать моряком и поехал в город русской морской славы – Севастополь. Там поступил в Мореходное училище. В первое время было интересно, но в Мореходном училище учебные занятия проводились на очень низком уровне, однообразно, царил произвол преподавателей-офицеров. К тому же, находясь на 2 курсе, он заболел. Василий в 1915 году приехал обратно в Екатеринослав, успешно сдав вступительные экзамены, поступил в губернскую земскую фельдшерскую школу, где уже училась сестра Надежда. Он действительно хотел стать врачом. За хорошую учебу ему назначили стипендию.

Настал бурный 1917 год. Молодой Котенко оказался в вихре политических событий, участвовал во всех массовых митингах и демонстрациях. Он самостоятельно приехал в Забайкалье на борьбу с белыми бандами Семенова. В Иркутске он попадает в отряд Рыдзинского, и в конце июня 1918 года участвует в боях при взятии Якутска. После отъезда отряда Рыдзинского, Котенко остается в городе. Когда город захватили белые, он и М.В. Мегежекский целый месяц, скрываясь от колчаковцев, бродили по тайге, измученные и полуголодные, обреченные из-за холодов на неминуемую гибель. Вскоре они были предательски выданы властям в Вилюйске. Потом их перевели в Якутскую тюрьму. В тяжелые дни испытаний Василий не терял ни мужества, ни самообладания. О его дальнейшей судьбе сказано в статье его любимой Нюты Гоммерштадт (Котенко).

После успешно проведенного большевиками восстания в декабре 1919 года, В.Д. Котенко был освобожден из тюрьмы. Он становится членом ревштаба – высшего органа власти области. В этот период раскрылись многие стороны его дарования, как организатора: он активно участвует в создании военных сил, работает среди молодежи в кружке «Юный коммунист». В 1920 году Котенко командируется на курсы в Коммунистический университет им. Свердлова. В конце декабря 1920 года он возвращается в Якутск и назначается председателем губсовнархоза, а в феврале 1921 года входит в состав губбюро партии.

Осенью 1921 г. в Якутии началась гражданская война. В этот период Верхоянский и Колымский уезды оказались в особенно тяжелых условиях. Туда в течение 3-4 лет совершенно не поступало товаров, необходимых для населения, охотники и оленеводы голодали. На территории этих округов появились бочкаревские банды, вышедшие из Охотска. Они угрожали захватом и вывозом имеющихся запасов пушнины, терроризовали местное население. В октябре 1921 года Котенко развернул большую работу среди населения по организации отпора белым бандам Бочкарева, создал боевой отряд и принял энергичные меры к вывозу ранее заготовленной пушнины в Булун. Он стремился привлечь к борьбе с белыми бандами и чукчей. С этой целью направился в тундру, но боевой комиссар Василий Котенко не вернулся из этой поездки. По доносу попа Слепцова он был схвачен в тундре и доставлен в Аллаиху, где палач-бочкаревец, белый офицер Деревянов собственноручно его расстрелял, а после предал труп сожжению. Данные убийства в разных источниках разные, но о них мы узнаем позже.

Так геройски погиб за власть Советов в далекой тундре Севера украинский парень В.Д. Котенко – боевой, смелый, волевой, отважный коммунист. А было ему тогда лишь 24 года.

После гибели В Котенко, Аржаков передал его жене небольшой клочок папиросной бумаги – последнюю весточку-завещание, на которой рукою Василия Дмитриевича было написано: «Я погиб. Вырасти сына достойным отца».

Этот наказ замученного, но непокоренного борца его жена Лея (Нюта) Давыдовна Котенко (Гоммерштадт) выполнила: сын ушел добровольцем на фронт и в боях под Воронежем геройски погиб.

Благодарные якутяне помнят Василия Дмитриевича Котенко, отдавшего свою молодую прекрасную жизнь за народ. В поселке Чокурдах стоит белокаменный обелиск, его именем названа одна из улиц города Якутска.

Якутский поэт Иннокентий Эртюков в своем стихотворении «На Колымской горе» запечатлел светлый образ Василия Дмитриевича Котенко:

По этим двум содержательным письмам жен коммунистов нам стало известно, что отец Антонины Леонидовны и муж Нюты Гоммерштадт Василий Котенко были вместе расстреляны бандитами. Дети, сыновья обоих добровольно встали на защиту Отечества и оба пали смертью храбрых в боях в Великой Отечественной войне.

Нужно привести короткую, но важную информацию, которая касается судьбы некоторых героев. Это статья краеведа, ветерана труда Колымы, Д. Жиркова.

Он рассказал обо всем, что знал о гражданской войне, прошедшей на нашей земле. Именно он связал нас с Антониной Леонидовной, потому и появилось письмо, которое приведено в начале повествования. В письме – правда о судьбе семьи Синявиных и о судьбе самой Антонины, связанной с П.Х. Шарабориным, о первых годах Советской власти на Колыме.

Краевед Жирков написал о той суровой правде в районной газете «Знамя», в статье « Чтоб не повторилось»:

«1924 год. Пароход «Ставрополь», шедший за красноармейским отрядом V Краснознаменной армии, окончательно установившей Советскую власть на Колыме, застрял во льдах Северного Ледовитого океана примерно в 1000 милях от Нижнеколымска. Пассажиров пришлось переправлять на берег на собачьх упряжках. Среди них были будущие кадры Колымского округа, направленные на работу по призыву Якутского обкома партии: Х.П. Шараборин, И.С. Баронов, К.П. Киренский, врачи Сергеевы, учителя Синявины. О трагической судьбе и нелегкой жизни пойдет этот короткий рассказ… Вдова погибшего на гражданской войне Синявина Л.Г. Вера Николаевна и дочь Антонина Леонидовна только через два месяца добрались до Среднеколымска, чтобы продолжить дело, начатое отцом. Отец, Леонид Григорьевич – бывший поп, впоследствии советский работник, много потрудился по вопросам образования, культуры и продовольственного обеспечения Колымского округа. Он свободно говорил на якутском, чукотском, эвенском языках и был на редкость обаятельным, душевным человеком. Местное население тепло отзывалось о нем. Когда создавался Красный отряд, он записался в него третьим. В Среднеколымске Синявины работали учителями только что восстановленной после бандитской разрухи школы. Антонина активно включилась в общественную жизнь округа. Вела борьбу за улучшение экономического и правового положения женщин. Занималась культурно-просветительской работой, ликвидацией неграмотности. Участвовала в работе V съезда Советов Колымского округа 21—27 декабря 1925 года, избрана в состав Мандатной комиссии. Х.П. Шараборина, двадцатилетнего коммуниста, по приезду на Колыму избирают секретарем Колымского окружкома партии. В то время на Колыме работают такие преданные и способные кадры, как В.З. Романовский, Н.В. Березкин., И.С. Баронов, Черенков, братья Антипины, Зыков, Ковынин и другие. Большинство из них являлись коммунистами. Всеми этими кадрами умело и четко руководил молодой коммунист. Здесь он много потрудился для налаживания советской партийной работы. Растущего способного работника направляют на учебу в Ленинградский коммунистический университет. В 1931 году доверяют ему пост председателя Совнаркома ЯАССР. Впоследствии, при беседе, генерал Романовский вспоминал: «Шараборин был умным, эрудированным руководителем. Ведь не случайно его, совсем молодого юношу, направили на учебу в Ленинградский коммуниверситет. Жаль, что его жизнь оборвалась в расцвете сил, причем безвинно. Мы работали слаженно, дружно и с подъемом. Этот период остался у меня в памяти навсегда». Настали роковые 37—38 годы. Муж Антонины Леонидовны, Христофор Прокопьевич Шараборин вынужден был ехать в Москву, вскоре он стал жертвой репрессий, был приговорен к смертной казни и в тот же день, 16 января 1938 года, был расстрелян. Она, как жена «врага народа», была осуждена, длительный срок лагерях Средней Азии. Но вот, наконец, наступили дни хрущевской «оттепели». И только 21 сентября 1955 года Антонина Леонидовна была реабилитирована и освобождена. А Христофора Прокопьевича реабилитировали чуть позже, 4 апреля 1956 г. Дело по обвинению т. Шараборина пересмотрено Военной Коллегией Верховного Суда СССР. Коллегия отменила приговор, реабилитировала его посмертно и восстановила в партии.

Куда только не забрасывала дорога краеведа.

В 1972 году в Москве я встретился и разговаривал с А.Л. Шарабориной. Она долго рассказывала о тех страшных годах лагерной жизни. Особенно ужасной была жизнь и работа жен и детей «врагов» народа. Их содержали впроголодь, заставляли выполнять изнурительную работу. «Мы думали об одном: только бы не упасть, чтобы не закопали живыми», – вспоминала Антонина Леонидовна – «вообще работа была подобна стротельству колымской дороги». На прощание Антонина Леонидовна сказала: « Чтобы больше не повторялись те страшные годы. Никогда! Мне осталось жить совсем немного. Хотелось бы еще увидеть родную Якутию, Колыму. Но это невозможно. Поэтому я передаю Вам для передачи в музей справки о реабилитации, свою и мужа. Пусть на Колыме, где мы провели время цветущей молодости, нас помнят добрым словом».

Антонина Леонидовна предоставила фото Х.П. Шараборина, сделанное 28 сентября 1924 г. во Владивостоке, подаренное им Г.Х. Волкову, с которым они вместе ехали».

Д. Жирков,

краевед, ветеран труда