Читать книгу Последняя инстанция. Расследование - - Страница 9

Утро не оказалось мудреней. Оно оказалось на редкость сумбурным и пасмурным. Во всех смыслах этого слова. Вокруг было пасмурно, а в голове – сумбурно. От вчерашнего лета не осталось и следа. Накрапывал банальный питерский дождик, было мокро, промозгло и уныло. Казалось, что в самой середине июля наступила поздняя осень. «Вот и кончилось короткое северное лето» – мелькнула в голове неизвестно кому и когда принадлежащая мысль. Петроградка встретила меня тёмными, мокрыми листьями тополей, ещё не вырубленных в пылу борьбы за демократичное строительство элитного жилья. С ребятами из убойного я созвонился ещё утром, из дома. Они приветливо пригласили меня «на чаёк», по причине чего пришлось заскочить в первый попавшийся магазин и затариться коньяком. Ребята обрадовались мне, как родному, хотя до сего дня сотрудничать с ними мне почему-то не доводилось. Что удивительно – их обнадёжил не коньяк, а моё появление, хотя первый их тоже порадовал. «Всё как всегда и как везде» – удовлетворённо подумал я, поймав себя на мысли, что стабильность образа жизни и работы радует душу и гармонизирует расшатанную нервную систему. Разговор начался легко, но пошёл не в нужном мне направлении. Коллеги почему-то решили, что я приехал к ним с одной единственной целью: немедленно приступить к поимке преступника, которого упустили пять лет назад натасканные охранники, не нашли «командированные» братья из наисерьёзнейшей организации (сразу ясно – не торговцев арбузами шлёпнули), не отыскали и мои сегодняшние собеседники. О преступлении они рассказали охотно и даже как-то радостно. Ну, не чувствовалось в их словах ни сочувствия к погибшим, ни сильного раскаяния по поводу повисшего громкого висяка. Неправ оказался на этот раз хитрый эксперт.

– Дело до сих пор не закрыто, что ли? – удивился я.

Пришла пора удивляться ребятам:

– Так кто ж его закроет?! Пытались пару раз – так нас так нахлобучили в прокуратуре, что и до неполного служебного недалеко было. Как закроешь? Такие уважаемые люди, понимаешь, погибли! Бизнес у них был – не дынный, не арбузный – банановый. Дело-то поначалу наверх дёрнули, ну а, как поняли, что «тухляк», нам обратно и спустили.

– Чечены банановый бизнес держали? – умудрился я показать неосведомлённость.

– А ты не знал? И не только… У них многое на кругу вертелось, сейчас даже вспоминать не хочется. А начинали с простого. Старший Гаргаев, после отсидки, в 95-м замутил клубную сеть. Потом к нему младший брат присоединился, когда освободился… С ними в доле был фраер один питерский. Как он туда вписался – одному богу известно. Но в то время русским проще было бизнес ставить. Вот они этого барыгу и подняли. Кредитов ему надавали, похлопали по плечу: «Работай, брат, обогащайся!» А потом взяли в такой оборот, что ему пришлось у них ещё несколько лимонов кредита брать. Да не под старые проценты, «братские», а под совершенно грабительские. Короче, развели они барыгу, как щенка…

Меня всегда немного смущала способность районных оперов изъясняться на «чисто конкретном» языке. В компании фиг отличишь – где мент, где бандит. Получалось какое-то не равенство, но братство. Это сейчас районные опера слились в любовном экстазе с разномасштабными группировками и перемешались до полной гармонии. А в 90-х всё же была граница, незримая практически, но была. Всегда неприятно осознавать, что твои коллеги – в общем-то, не совсем тебе и коллеги. А иногда получается даже наоборот. И никакое УСБ им, собственно говоря – не помеха.

Я попросил для начала фотографии трупов Гаргаевых. Дело уже лежало на столе, и, судя по слою пыли, покрывавшему многочисленные папки, с места не трогалось – ни в прямом, ни в переносном смысле. Лежало на месте и стояло на месте. Фотографии в прямом соответствии с информацией эксперта, действительно убедили меня, что стрелок был тот же самый. Те же маленькие красивые дырочки со скошенным входом (молодцы криминалисты! Такие чёткие снимки – рентгенолог обзавидуется!), калибр, вроде тот же (на глаз, правда). В протоколе с места преступления описание: откуда возможна была стрельба (предварительное мнение экспертов), интервал между выстрелами (со слов охраны), осмотр места расположения снайпера (тут записи криминалистов заканчиваются, потому, как ни единого мало-мальски значимого следа найдено не было) … Всё сходилось. Всё. До малейшей детали. «Наш стрелок!» – с непонятной мне гордостью подумал я. Вернее, подумал мой мозг. Я с этим гордым «НАШ» был категорически не согласен. Ну и что, что – бандиты? И что, что держатели общака… Или казны?.. Как там, у чеченов, эта касса называется? Что ж, теперь каждому смертному волю давать среди бела дня расстреливать без суда и следствия?! Что же это будет-то тогда? Упрямый мозг подсказывал: «Рай наступит на земле ещё при твоей жизни, болван!», но я опять-таки категорически с мозгом не соглашался. Осознав, наконец, отвратительность противостояния разума и эмоций, я опять вернулся к прошлому Гаргаевых. Потому как, именно из их прошлого вылез этот доморощенный киллер.

Если с делами Никитиной с собакой (тьфу ты, вот ведь пристало!) и Жилиной было всё достаточно ясно, и между ними существовала явная связь, несмотря на разницу осуществления убийств, то какое отношение киллер имел к Гаргаевым – остаётся только гадать. Вполне возможно, что это просто киллер. Никакой не мститель, как мы его уже успели окрестить с Сашкой. Просто наёмник, которому глубоко фиолетово, кого убирать – бизнесменов по заказу конкурентов или преступников, избежавших наказания, по заказу родственников, неудовлетворённых правосудием.

– Подозреваемые хоть были? – безнадёжно спросил я у петроградских коллег.

– Полно! – бодро отрапортовали ребята, – Каждый второй, который не первый. В своё время, Гаргаевы буквально с нуля поднялись именно на кредитовании бизнеса. Ростовщичество, рэкет, переделы всяческие, разводки… Там столько всего было!.. Они стольких и мелких, и крупных бизнесменов, которым деньги ссуживали, потом в петлю загнали!… Кого в переносном смысле – ну, лишили всего: бизнеса, квартир, домов, даже машинами не брезговали… А кого и в прямом – были люди, которые потеряв всё и оставшись в долгах, как в шелках – просто руки на себя накладывали. Семье в глаза смотреть не могли – вот и сводили счёты с жизнью… Так эти уродцы и с семей потом долги выбивали. Причём, в буквальном смысле слова – то есть уже в конце 90-х эти братья не гнушались ни паяльниками, ни утюгами… Если с норовом барыга попадался – так и убрать могли, и детей в заложники брали… Так что – ублюдками они оба два были первостатейными. По ним не то что пуля плакала – по ним электрический стул рыдал…

– М-да… – радости эти сведения мне не принесли, – То есть кроме конкурентов, у них могло быть полно и врагов из обиженных?

– Э-э! – следователи как-то странно напряглись, – Ты так, брат, не говори, – обиженных! Это… так не положено…

Дико хотелось шарнуть кулаком по столу и напомнить ребятам, что мы не на блатхате собрались по понятиям тереть. У нас тут производственное совещание, можно сказать, а они мне про «положено – не положено» будут плести! Право слово: утром мент, вечером конкретный пацан… Но как-то в чужом монастыре своим уставом по столу не стучат. Сведения нужнее, нежели мелочи:

– Давайте ближе к делу! Были конкуренты, были потерпевшие. Ещё? Какие-то другие мотивы могли быть? Ну там, междусобойная разборка? Может, внутри диаспоры какие-то разногласия?

– Нет! – ребята по моему тону, похоже, почувствовали, что зарвались, – внутри диаспоры они были очень уважаемыми людьми, и вряд ли кто-нибудь пошёл на то, чтобы убрать их. Это равно самоубийству – свои же не спустили бы! И конкурентов мы тоже в расчёт не брали. Они, понимаешь, были вне конкуренции в своём деле. Заняли нишу – глубокую, широкую, прочную. Стояли очень крепко. Так что, конкурентов мы отмели сразу, как и диаспору. Однозначно. Тут кто-то из… пострадавших от их беспредела. Потому как беспредельничали они жёстко. Для них, как бы, всё ещё начало 90-х на календаре было, когда по беспределу под раздачу и честные люди попадали, и нормальные пацаны. Не сказать, что они полгорода держали, но несколько районов под ними было – не целиком, выборочно. Каждый бизнес здесь между собой местные поделили. И Гаргаевы туда не совались, соблюдали всё же субординацию. Хотя случаи были… Но, вроде расходились миром. Воевать с ними серьёзно никто не хотел. Да и убирать их никто бы из других группировок не стал бы. Они всё же старались в рамках держаться. Если выходили за рамки, то после договаривались всегда полюбовно. Они, суки, умели договариваться, дипломаты, их мать!.. Отступные платили щедро, если непонятка какая. Так что, мы этих всех, им подобных, сразу отмели.

– То есть, Гаргаевы были вне конкуренции, – желчно ухмыльнулся я, – а их бизнес кому отошёл? Может партнёры по бизнесу?

– Ну ты спросил! – один из следаков, капитан Немоляев, занимавшийся делом Гаргаевых с самого первого дня, даже рассмеялся, – Это ж не сеть супермаркетов, чтобы учредители, совет директоров, бухгалтерия, налоги… Нет, бизнес был вполне официальный. Серьёзно, банановый. Он не приносил много прибыли. Уже не 91-й год шёл. Так, скорее, для проформы, типа, бизнесмены мы. Ну и несколько общепитов у них было – от кафешек на рынках до элитных ресторанов с национальной кухней. А всё, что мимо бизнеса, это мы тебе уже поведали, – капитан налил по рюмочке коньяка, – Ну, и разумеется, наркотики. Ну, это, ты ж знаешь, не наша прерогатива. Этим есть, кому заниматься.

– То есть тему наркотиков вы не разрабатывали?

– А на предмет? Есть подразделение, есть управление. Всё, что они знали про Гаргаевых – на их совести.

– А не брали в расчёт, что кто-то из родителей погибшего наркомана вдруг им отомстить захочет?

– Ты понимаешь, Сергей, мы эту версию тоже в расчёт не брали. Они не были ни поставщиками, ни дилерами, хотя с дилеров «налог» снимали», это однозначно. Но эти налоги обычно совсем в тени. Они в это дерьмо инвестировали. А таких, как правило, не достают. Там так все концы по деньгам запрятаны, что выяснить, кто заказчик – нереально. Поэтому, если и мстить – так дилеру, причём не крупному, а, скорее – мелкому. Ну, который уже на точке торгует. Их наркоши в лицо знают, адреса их, точки торговли… Вот такого убрать из мести за ребёнка или там мужа, жену – милое дело! И убирают. А инвесторов никто не трогает. Если бы их так зачищали – нам бы работёнки поубавилось.

– Хорошо. Значит, остаются бизнесмены, которые попали на кредитах от Гаргаевых, либо семьи тех, кто не смог выпутаться, но у них остались родные…

– Не, Серега! Это глухо! Их столько – не перечислить даже. То есть, естественно, мы с этим материалом поработали, выявили около сотни пострадавших. Кое-кого пустили в разработку. Но большая часть просто сникла. Многие руки опустили. Кое-кто просто спился… Ну, это из тех, кто жив остался. А там такая прорва народу – мы пытались отрабатывать, беседовали и с бизнесменами, и с их родственниками… В один голос все кричали: «Собакам – собачья смерть!»… Но, чтобы за винтарь хвататься – с такими мы не сталкивались.

– Мне всё же придётся посмотреть эту часть дела. Списки есть?

– Есть! Обижаешь! И списки, и претензии, и темы разборок, и адреса либо самих барыг, либо их семей – ну, кто выжил в этом беспределе. И, кто на месте – многие от долгов прячутся до сих пор, даже зная о том, что Гаргаевых уже нет.

– Так кому их бизнес перешёл всё-таки? Ну, официальный? – чёрт, даже неясно было, с какой стороны подступиться к этому делу.

– А бизнес в семье остался. Ну, жёнам, естественно ничего не положено, но у них там осталась куча родни: братья, отцы, даже дети подросшие. Всё взяли в свои руки. От криминала, вроде отошли, сейчас занимаются только поставками фруктов (ну, бананы те же, ананасы, киви, всякая прочая заморская хрень), рестораны, опять же, кафешки, несколько сетевых магазинов для простого народу… Так что тут всё чисто – не копай, не трать время!

На что мне тратить время, я, по-любому, решу сам. Советы коллег-неудачников мне не подспорье. Хотя, на неудачников они похожи не были. Было ощущение, что это преступление не очень хотели раскрывать. Несмотря на жалобы в прокуратуру, на обращения в суд, на многочисленные отводы и судей, и следователей. Похоже, такое положении вещей всех устраивало – бандиты мертвы, преступник не найден.. Да и фиг-то с ним! Меня сейчас интересовали потенциальные убийцы. Или заказчики.

За коньячком сидеть, ясен перец неплохо, но дело надо как-то двигать. Ну, хоть как-то!.. Ну, хоть как-нибудь, матерь божья! А то ещё пару трупов, и не только вся карьера псу под хвост, но и весь мой авторитет покачнётся и рухнет, как строительные леса, таджиками построенные. Надо всю эту гнусную тему с разводкой бизнесменов прошерстить ещё раз. Начать только с чего? Если бы кто-то сам взялся за оружие – ещё туда-сюда. А вот если наёмника привлекли, тогда – хана! И не будет тебе, майор Сергеев, никакого отпуска, никакого повышения и никакого очередного звания. Будет стыд и позор. Пожалуй, следаки сами знают, с кого лучше начать.

– Так, ребята! Давайте теперь по этому списку, – у меня в руках действительно был список. В нём значилось чуть более пятидесяти фамилий. Напротив многих из них стояли жирные минусы, – Это что за вычеты? – спросил я у ребят.

– Это не вычеты. Это жмуры, – добродушно объяснили мне коллеги, – Те, которые справедливости не дождались…

– Так! Стоп! А когда этот список делался? – меня вдруг озарило.

– Ну, как когда? Когда работать начали по бизнесменам кинутым. Сначала по конкурентам били, по тем, кому выгодно было, чтобы Гаргаевы на тот свет отправились… Где у них там этот «тот» свет?.. А, когда дошли до этих, ну, кинутых – тогда врубились, что лучше сделать список, а потом по нему чирикать – кто жив, кто свалил, кто опустился на самое дно… Ты не смотри, что он не как документ выглядит – он у нас на столе дневал и ночевал. Самый рабочий материал.

Ещё часа три мы прокорпели над этим исчирканным вдоль и поперёк боевым листком. Сделали несколько копий, и я делал пометки по каждому объекту. Мне только цветных карандашей не хватало, чтобы устроить из списка школьные контурные карты военного образца: бои, укрепления, наступления, отступления… С собой я уносил разукрашенный перечень потенциальных стрелков. Он стал намного длинней из-за жён, детей, братьев, сестёр и прочей родни, пострадавшей от ростовщичества братьев Гаргаевых.