Читать книгу Жизнь Гегеля. Книга первая - - Страница 15

Розенкранц обобщает политический опыт Гегеля в это время, отмечая, что он был выходцем из семьи чиновников и видел университетский город Тюбинген, а затем патриархальную наследственную аристократию Берна. Франкфурт, напротив, управлялся денежной купеческой аристократией. Гегель восхищался (смешанной) английской конституцией, как это было принято в то время, а также развитием там коммерческих отношений. Он следил за дебатами по английскому закону о бедных в журналах (Р не упоминает, в каких именно, что очень жаль, поскольку в наши дни они в основном доступны в Интернете) и прусскому гражданскому кодексу. Он также знал о спорах по поводу уголовных наказаний, включая одиночное заключение. (Если позволите, я вмешаюсь,

очень вероятно, что это ссылка на английского тюремного реформатора Говарда, который пытался реформировать тюрьмы путем введения одиночного заключения, которое оказалось хуже для заключенных, чем некоторые из наказаний, которые оно заменяло, хотя и имело благие намерения.)

Во Франкфурте Гегель написал комментарий к «Принципам политической экономии» Стюарта (1767), используя немецкий перевод (Тюбинген, 1769-72). По словам Осмо, этот комментарий ныне утрачен. Важно, что не все труды Гегеля дошли до нас, и Розенкранц является ценным источником информации об утраченном материале. Например, этот утраченный комментарий оправдывает использование Лоуренсом Дики сравнения со Стюартом, которое также развивается в книге Поля Шамли «Экономическая политика и философия Стюарта и Гегеля» (Париж, 1963). Это наводит меня на мысль, что Гегель, возможно, был не в ладах с основным направлением либеральной мысли по этому вопросу, идущим от Адама Смита. В утраченном комментарии рассматриваются некоторые аспекты гражданского общества, которые вновь появляются только в «Философии права» (1821), в том числе:

разделение труда

государственная власть

помощь бедным и полиция

налогообложение.

К этому же времени относятся краткие изложения «Критики практического разума» Канта (1788) и других поздних юридических и моральных трудов Канта (например, «Метафизики нравов»). Как и в своих более поздних опубликованных взглядах, Гегель считал, что существует изначальное единство морали и позитивного права, которое он выражал терминами Leben («жизнь») и Sittlichkeit (обычно переводится как «этика»). Ему не нравилась деградация природы, подразумеваемая в абсолютизме кантовской морали долга. Он также не согласен с доктринами права и морали Канта, которые оставляют государство и церковь взаимно независимыми. Для Гегеля церковь всеобъемлюща, и рассматривать церковь и государство как не связанные друг с другом – значит просто не воспринимать ни одну из них всерьез. (Если позволите, это кажется мне совершенно ошибочным, поскольку он путает принципиальный отказ церкви действовать силой с отсутствием серьезности. В то время в Европе это был живой вопрос).

Также во франкфуртский период Гегель работал над эссе «Германская конституция». Здесь он смутно противопоставляет неопределенную внешнюю надежду и неадекватную ей устойчивую внешнюю политическую реальность. Германский император перестал быть источником права («Recht») и превратился в частность среди частностей; тогда как характер права должен быть универсальным. Таким образом, универсальное в Германии присутствует только как мысль, а не как реальная действительность. (Вновь вмешаюсь: эта книга была переведена Т.М. Ноксом и, если я правильно помню, содержит довольно много эмпирического материала).

Наконец, Гегель также написал в более практическом политическом ключе эссе «О том, что вюртембергские магистраты должны избираться народом». Однако друзья предложили внести правки, а затем посоветовали отказаться от публикации. Розенкранц описывает его как колеблющегося между Платоном и Руссо (я не совсем понимаю, что это значит). Он вызывает общие образы лицемерия, отбрасывающего справедливость ради корысти – это похоже на тот тип юношеского идеализма, который он позже охарактеризовал в «Добродетели и пути в мир». Однако этот текст был более адекватно прокомментирован в другом месте, так что я придержу своих лошадей.