Читать книгу Непобедимые сердца - - Страница 5

Следующим утром Анри Моро проснулся на удивление бодрым и полным решимости, несмотря на то, что уснул лишь на рассвете. Его переполняла уверенность в своих силах и в своей правоте. Он был готов свернуть горы ради того, чтобы быть рядом с Элизабет.

Наскоро перекусив краюхой хлеба и запив ее стаканом молока, он принялся приводить себя в порядок. Тщательно выбрился, расчесал и уложил волосы, натер сапоги до блеска. Достав из сундука парадный мундир, Анри с гордостью оглядел его. Мундир был далеко не новый, но безупречно чистый и ладно сидящий на подтянутой фигуре капитана.

Глядя на свое отражение в мутноватом зеркале, Анри расправил плечи и глубоко вздохнул. Настало время решающего сражения. Сегодня он пойдет к графу де Бельмону и будет просить руки его дочери. Он приведет все возможные доводы, станет убеждать и умолять, но своего добьется. Он достоин Элизабет, чем бы ни кичились всякие там напыщенные аристократы.

Выйдя из дома, Анри решительным шагом направился в сторону особняка де Бельмонов. Дорога была неблизкой, и у него было время поразмыслить над предстоящим разговором. Он должен произвести на графа самое лучшее впечатление, показать себя серьезным, достойным человеком с незапятнанной репутацией и блестящими перспективами.

Анри вспомнилось, как радовался граф на балу его рассказам о сражениях и победах. Быть может, стоит сделать упор на свои военные заслуги? Граф и сам был в прошлом храбрым офицером, он поймет и оценит доблесть молодого капитана. А как горделиво кивал граф, когда Анри с жаром говорил о величии Наполеона и славном будущем Франции! Ведь граф тоже истинный патриот, он не может не проникнуться искренним чувством молодого человека к своему делу и к своей стране.

Вот и особняк де Бельмонов. Анри на миг остановился перед массивной дверью, глубоко вздохнул и решительно взялся за кольцо. Звук колокольчика прозвучал для него как сигнал к атаке. Он был готов к сражению.

Дверь открыл дворецкий с надменным лицом.

– Чем могу служить, месье? – сухо осведомился он, окинув Анри холодным взглядом.

– Я капитан Анри Моро, – твердо произнес молодой человек. – Мне необходимо срочно переговорить с графом де Бельмоном по вопросу чрезвычайной важности.

Дворецкий чуть приподнял бровь, но тон Анри, видимо, возымел свое действие.

– Соблаговолите подождать в гостиной, месье капитан, – церемонно проговорил он. – Я доложу о вас его сиятельству.

Анри проследовал в просторную гостиную, обставленную с роскошью и изяществом. Он невольно залюбовался старинной мебелью красного дерева, позолоченными канделябрами, картинами в массивных рамах, гобеленами ручной работы. Да, не чета его скромному жилищу! Но что есть богатство рядом с силой любви?

Его размышления прервало появление графа де Бельмона. Это был видный мужчина лет пятидесяти, с породистым лицом и холеной седой бородкой. Серые глаза графа смотрели на Анри изучающе и слегка настороженно.

– Месье Моро, если не ошибаюсь? – сдержанно произнес он, протягивая руку для приветствия. – Чем обязан вашему визиту в столь ранний час?

Анри склонился в почтительном поклоне и пожал протянутую руку.

– Господин граф, благодарю, что уделили мне время, – звенящим от волнения голосом начал он. – Я пришел говорить с вами о деле величайшей важности. О деле, которое касается моего сердца и сердца вашей дочери, несравненной мадемуазель Элизабет.

Брови графа взметнулись вверх, но он жестом пригласил Анри продолжать. Молодой человек набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:

– Я люблю вашу дочь, граф. Люблю больше жизни, больше чести, больше родины. С той самой минуты, как увидел ее на балу, я понял, что пропал навеки. Что нет для меня иной судьбы, кроме как быть с Элизабет, дарить ей счастье и защищать от всех невзгод. Я пришел просить у вас ее руки, поклявшись в вечной любви и верности.

Граф нахмурился и отступил на шаг, явно обескураженный этой пылкой тирадой. Анри заметил, как напряглись желваки на его скулах. Юноша похолодел, боясь, что все испортил своим безрассудным порывом. Но отступать было некуда.

– Я понимаю, граф, сколь дерзновенна моя просьба, – продолжал он уже мягче. – Я всего лишь скромный армейский капитан, без роду и племени. Но клянусь вам, что чувства мои искренни и бескорыстны. Я буду любить и беречь Элизабет до последнего вздоха. Сделаю все, чтобы она была счастлива и ни в чем не нуждалась. Удвою, утрою старания по службе, чтобы добиться славы и обеспечить ей достойную жизнь. Вы не пожалеете, если окажете мне доверие, граф.

Воцарилось тягостное молчание. Граф де Бельмон прошелся по комнате, заложив руки за спину и о чем-то напряженно размышляя. Наконец он остановился напротив Анри и смерил его тяжелым взглядом.

– Вы в своем уме, капитан Моро? – холодно осведомился он. – Вы хоть понимаете, о чем просите? Вы – безродный армейский выскочка, а Элизабет – наследница древнего аристократического рода. Как вы могли помыслить, что я отдам свою единственную дочь за человека вашего положения? Да вы безумец!

Анри почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. В груди будто образовалась зияющая дыра, через которую утекали последние капли надежды. Но сдаваться без боя он не привык.

– Но разве в наше просвещенное время благородство души и безупречность репутации не ценятся выше титулов? – горячо воскликнул он. – Разве император Наполеон не показал, как может возвыситься человек без знатного происхождения? Если я сумею прославить свое имя на полях сражений и верной службой Франции – разве этого будет недостаточно, чтобы стать достойным мужем для вашей дочери?

– Молчать! – рявкнул граф, на миг утратив всю свою светскую сдержанность. – Не вам читать мне нравоучения, молокосос! Да будь вы хоть маршалом Франции – я не отдам за вас Элизабет. Ее судьба предрешена. Она обручена с маркизом де Вильневом и скоро станет его женой. Маркиз – блестящая партия, он выведет наш род на новую ступень величия. А моя дочь будет купаться в роскоши и блистать при дворе, как ей и положено. И никакому проходимцу вроде вас не удастся разрушить ее будущее!

Каждое слово графа bilo подобно удару хлыста. Анри казалось, что его полосуют раскаленным железом, срывая плоть до костей. Боль от жестокого отказа была нестерпимой. Но хуже боли было сознание бессилия. Граф был непреклонен. Мечтам о счастье с Элизабет не суждено было сбыться.

– Так вот каков ваш ответ? – глухо произнес Анри. В его голосе звучала горечь обманутых надежд. – Что ж, я принимаю ваше решение, граф. Но знайте – любовь нельзя купить за золото и нельзя убить жестокосердием. Я не отступлюсь от Элизабет. Буду добиваться ее руки, чего бы мне это ни стоило. Завоюю славу и богатство, а там посмотрим, кто из нас более достоин стать ее супругом – я или этот ваш разряженный павлин де Вильнев.

– Прочь из моего дома, дерзкий мальчишка! – взревел граф, брызжа слюной от ярости. – Только попробуй приблизиться к моей дочери – я уничтожу тебя и все твое семейство! Тебе не будет покоя ни на службе, ни в свете. Мое влияние огромно, и я не побрезгую никакими средствами, чтобы раздавить тебя как червя. А теперь убирайся, пока я не вызвал стражу!

Бледный, но полный решимости Анри отвесил графу церемонный поклон.

– Как вам будет угодно, господин граф. Вы еще горько пожалеете о своих словах. Я заставлю вас отдать мне Элизабет – либо мирным путем, либо силой. И храни вас Господь, если с ее головы упадет хоть волос по вашей вине!

С этими словами Анри круто развернулся и вышел вон, высоко держа голову. Он был почти уверен, что граф кинется за ним со шпагой наголо, но ничего подобного не произошло. Лишь громкий хлопок двери за спиной возвестил о бесповоротности разрыва.

Оказавшись на улице, Анри побрел прочь, не разбирая дороги. Слезы обиды и разочарования жгли ему глаза, но он запрещал себе их проливать. Мужчина не плачет, даже если его сердце разбито. Мужчина принимает удар судьбы и сражается с ней до победного конца.

А он будет сражаться за свою любовь. Во что бы то ни стало. Де Бельмон швырнул ему перчатку – что ж, вызов принят. Теперь это дело чести. Он, Анри Моро, не успокоится, пока не завоюет Элизабет – либо рукой и сердцем, либо острием шпаги. И никакие преграды его не остановят.

Размышляя так, он и сам не заметил, как ноги принесли его к казармам королевской гвардии. Анри горько усмехнулся. Что ж, с этого и начнем. Если граф требует славы и чинов – он их получит. Лейтенант Моро выйдет в капитаны, капитан станет полковником, полковник дослужится до генерала. Наполеон не оставляет без награды истинную доблесть. И когда вся Франция будет превозносить его подвиги – посмотрим, посмеет ли тогда де Бельмон отказать ему в руке дочери.

С этими мыслями Анри решительно направился в канцелярию. Нужно подать рапорт об отправке на фронт – в самое пекло, туда, где есть шанс проявить себя. А фронтов сейчас хватало. Австрия, Пруссия, Россия – революционные войска сражались по всей Европе. Быть может, в одной из этих битв он добудет себе лавры, достойные руки Элизабет.

А пока он сделает все, чтобы переправить ей весточку. Пусть она знает, что он не отступился, что будет бороться за их любовь даже с другого конца света. Пусть верит и ждет. Им предстоит долгая разлука, полная опасностей и испытаний. Но истинные чувства только крепнут в горниле невзгод. Их любовь выдержит все – он был в этом твердо уверен.

Обуреваемый надеждами и тревогами, строя планы и вознося молитвы, Анри заполнял нужные бумаги. Перо летало по бумаге, рождая строчки, полные пламенной решимости. Этот рапорт должен стать первой ступенью на пути к заветной цели – к счастью с любимой. И молодой капитан не остановится, пока не пройдет этот путь до конца.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая стены казармы багрянцем. Этот закат знаменовал конец прежней жизни Анри Моро – той мирной безмятежной жизни, где не было места неистовым страстям и опасным авантюрам. Отныне его ждала совсем иная стезя – стезя воина, героя, возлюбленного, готового на все ради своей избранницы.

Впереди его ждали годы лишений, сражений и скитаний. Впереди маячила неизвестность, но сияла и негасимая звезда надежды. И Анри знал, что будет твердо следовать за этой путеводной звездой, куда бы она ни привела его. В самое сердце битвы, в огонь, в бурю, но в итоге – в объятия той, что предназначена ему судьбой.