Читать книгу Три дня в раю - - Страница 2

Лишь тоненькая струйка дыма да едва различимые звуки бубна, отбивавшие неспешный ритм, намекали, что внутри кто-то был. В маленьком вигваме без крыши, похожем на бочку, обтянутом дрожащими на ветру необработанными оленьими шкурами и наполовину заметенном снегом, старый индеец Билли Марчер всю ночь проводил ночные камлания. Он был потомственным шаманом из племени оджибве, принадлежавшем к клану Громовой птицы.

Согласно легенде, когда оджибве жили на острове Черепахи, к ним с моря поднялись семь гигантских сверкающих ракушек. Одна из них была очень сильная и смертельно опасная для людей, потому что людям не дано было знать, как обратить ее мощь во благо, поэтому она вновь погрузилась обратно, дабы не искушать людей, но шесть оставшихся ракушек основали тотемы. Это были Бык, Журавль, Утка Шилохвостка, Медведь, Хвост Лося и Олень-карибу. Если бы седьмая раковина осталась, она должна была учредить тотем Громовой птицы.

И однажды она все же поднялась.

Согласно легенде из далеких берегов пришел отважный воин. Однажды он сидел на берегу моря и провожал закат. Именно тогда ему явилась седьмая ракушка, и он основал клан Громовой птицы. Так гласила одна из легенд озера и такую историю рассказывали в местном музее туристам. На самом деле история была куда более прозаичная, но не менее захватывающая.

Вильям Марчер по прозвищу Билли Брошка, дед нынешнего шамана, был шотландцем и служил матросом на подводной лодке Королевского флота Канады. В 1919-м году во время одного из учений лодка всплыла у одного укромного, и, как казалось, незаселенного берега. Уличив момент, Вильям Марчер сбежал с подводной лодки. Он был сообразительным, ловким малым с авантюрным складом характера, и единственное, чего он не хотел, это служить во флоте. Марчера объявили дезертиром, и военная полиция занялась его розыском. Какое-то время Марчер бродил по лесам Новой Шотландии, пока однажды не наткнулся на одну пещеру. В ней он пробыл несколько дней. И когда он собрался, было, уже покинуть ее, то случайно обнаружил берестяной короб, надежно спрятанный от посторонних глаз за выступом в пещере. В коробе лежали берестяные свитки с непонятными ему записями. Марчер решил, что это ценная находка, раз она так тщательно спрятана, и прихватил свитки с собой. А потом он наткнулся на одну маленькую деревню, где жили индейцы оджибве. Он придумал легенду, что он вышел из морского дна в огромной железной раковине, а как доказательство продемонстрировал найденный им берестяной короб, который якобы ему всучили боги. Старый вождь деревни был умным и хитрым стариком, к тому же, по счастливому стечению обстоятельств, он и двое его соплеменников видели всплытие подводной лодки, так что слова Вильяма Марчера не звучали как ложь. Обнаруженные им в пещере свитки оказались сакральными знаниями, которые шаманы оджибве веками хранили и передавали только посвященным. То, что молодой европеец нашел эти свитки тоже посчитали особым знаком. В конце концов, чтобы сохранить власть в деревне, которая на тот момент переживала не лучшие времена, так как два голодных года подряд скосили часть населения, а оставшаяся начинала роптать на неумелого вождя, старый вождь провел длительные камлания, а после объявил, что духи поведали ему, что раковина миигис с тотемом Громовой птицы во второй раз поднялась из морской пучины и отдала деревне сильного храброго воина, который будет защищать их род и оберегать от злых духов. Более надежного способа для дезертира спрятаться от полиции, трудно было придумать. Вильям Марчер думал, что отсидится у оджибве пару лет, а потом также сбежит.

Но удивительным образом жизнь в индейской деревне понравилась ему. С каждым годом он глубже и глубже вникал в их культуру и быт. Но больше всего он полюбил этих людей, они были сильными и бесстрашными воинами, великолепно научившимся выживать в суровых условиях северной тайги, но в душе они были наивными и добрыми, и зачастую, беспомощными перед произволом чиновников. Он таскался с ними, как с маленькими детьми, обучал английскому и французскому языкам, защищал их интересы перед местными властями. Взамен старый шаман посвятил его во все тайны шаманского искусства. Кроме того, он выдал замуж за него свою дочь.

Перед смертью старый вождь объявил, что вождем племени он назначает Билли Брошку, а тотемом их рода теперь навеки будет Громовая птица Бинеси. То ли Бинеси действительно взяла под свое крыло род старого шамана, то ли умелые действия Вильяма Марчера как вождя племени, но голод в деревню больше не приходил. Жизнь немного, но изменилась к лучшему.

Потом Вильям Марчер или как с тех пор все стали его звать вождь Билли Брошка принял решение уйти все-таки подальше от берегов Новой Шотландии и увел свое племя вглубь страны, где на развалинах старинного французского форта Талона, построенного французами еще в восемнадцатом веке, он основал новую деревню. У Вильяма Марчера родился сын, у которого в свою очередь родились дети: Нэнси и Билли – внуки Вильяма Марчера. Своего внука Билли Марчера-младшего шотландский авантюрист обучил шаманскому искусству, и вот уже как десять лет старый индеец возглавлял деревню.

Жена Билли Марчера —младшего – Тира – все время молчала. С мужем они понимали друг друга без слов, а с другими ей было неинтересно разговаривать. Старого индейца это полностью устраивало. Молчаливая жена – это сокровище. Причем, даже сам Билли точно не знал, немая она от рождения, или ей просто лень разговаривать. Они жили вдвоем в доме, срубленном из массивных бревен сосны в центре деревни. Напротив их дома была небольшая площадка, на которой возвышался гигантский деревянный столб, изображавший тотем рода – Громовую птицу Бинеси. Столб был старый и необычайно искусно вырезанный. Оджибве говорили, что его вырезал белый воин, которого выплюнула железная раковина.

В Форт-Талоне оджибве жили уже чуть меньше века. Небольшое поселение насчитывало пятнадцать человек. В основном это были старики, чьи дети и внуки перебрались поближе к цивилизации: в Лонгли или Торонто. Обычно многие из них приезжали на Рождество в Форт-Талон, но нынче из-за надвигавшейся бури старики не ждали своих близких так скоро в гости.

Билли проводил ритуал приглашения духов. Он окуривал себя специальными травами, призванными сделать его видимым для нужных ему духов в мире мертвых. Этот интимный процесс Билли всегда проводил в одиночестве. Билли привиделся сон, встревоживший его: его черная Громовая птица вдруг стала красной. Старый шаман увидел в этом дурной знак и жаждал, что духи просветят его.

Кругом стояла тишина, не прерываемая даже тявканьем собак. Деревня спала, только Харпер Перри стояла на крыльце бревенчатого дома и смотрела в черничное небо. Оттуда миллиарды снежинок медленно планировали вниз. «Летит, когда родится, лежит, когда живет и бежит, когда умрет», – откуда-то из закоулков памяти всплыла детская загадка. Ей вдруг вспомнился такой же зимний вечер много лет назад. После долгого перерыва Харпер вышла тогда на работу в библиотеку, которая находилась в здании общественного центра в Лонгли. Харпер в свое время решила пойти по стопам матери и стать библиотекарем. У них был запланирован визит в детский дом, в котором содержались дети индейцев и метисов.

Детский дом находился под патронажем церкви. Воспитателями в нем были преимущественно монахини и преподобные отцы. Детский дом считался образцово-показательным. В нем часто устраивались благотворительные акции. Директор общественного центра неоднократно отправляла туда своих сотрудников. Так случилось и в тот вечер. Харпер в актовом зале проводила литературную встречу. Воспитанники детского дома сидели с равнодушно- напряженными лицами и дисциплинированно ее слушали. Харпер тогда заподозрила, что послушанием было вызвано страхом наказания.

Среди общей массы безучастных глаз Харпер вдруг встретилась глазами с одним подростком. Он и по виду сильно отличался от остальных. Большинство детей были смуглыми, с характерным разрезом глаз и черноволосыми, как и подобало индейцам, а этот был светловолосый с ясными зелеными глазами, с интересом взиравшими на нее из-под очков. Но удивительным было другое. Он ее слушал! Внимательно и с интересом. После литературных чтений, паренек подбежал к ней на улице и сунул ей в руки самодельную закладку для книг. Руки у него были грязные с бордовыми избитыми казанками.

– Это вам!

– Спасибо! – улыбнулась Харпер и сунула закладку в карман.

– Мне очень понравилось, как вы рассказывали! – захлебываясь от восторга, протараторил подросток, – я хочу почитать одну из тех книг, о которых вы говорили.

Харпер поставила большой тяжелый пакет в снег и достала из него книжку «Жизнь мальчишки» Роберта Маккаммона.

– Держи.

– Это мне!? – паренек, казалось, не мог поверить своему счастью, – Спасибо!

Он убежал, а Харпер еще долго смотрела ему в след. Она сначала не могла понять, чем он ее зацепил, а потом поняла: в этом полном безнадежности, уныния и страха месте, он был, словно свет надежды, надежды на то, что и у этих детей может быть будущее. Харпер искренне пожелала в душе, чтобы у этого мальчика все сложилось хорошо.

Спустя какое-то время она решила узнать его имя, но где-то через пару месяцев после ее визита в детский дом, его закрыли. Заместителем мэра по социальным вопросам тогда поставили Веру Фишер. Вера инициировала всестороннюю проверку в детском доме, по результата которой было вскрыто множество нелицеприятных и даже ужасных фактов, о которых, однако, предпочли не распространяться. Часть детей развезли по другим интернатам, часть забрали родственники, а этого зеленоглазого мальчугана Вера Фишер и ее муж взяли под опеку. Парень вырос и уехал учиться в Торонто. Харпер к тому времени переехала в Пэрэдайз, погруженная в семейные дела и дела общины. Того паренька она больше никогда не встречала, но от той их единственной встречи у нее осталась бумажная закладка, которая до сих пор у нее хранилась в томике Роберта Маккаммона. Нет, не того самого, что она отдала пареньку, ту книгу он так и не вернул. А закладку она не выкинула по одной единственной причине: на ней неумелой детской рукой черной ручкой была нарисована черная птица Бинеси.

Харпер была внучкой покойной сестры Билли Марчера. Она по возможности навещала стариков, привозя им продукты и новости с «большой земли». Она также приняла в свое время участие в жизни единственного сына старого шамана – Денниса. В юности Деннис был талантливым хоккеистом, он тренировался в Лонгли в местной хоккейной школе. В свободное время он не находил себе иного занятия, как что-нибудь выпить. Так одно время он сильно пристрастился к выпивке, будучи в очень юном возрасте. Случалось, что он пропускал тренировки. Это очень беспокоило Билли и Тиру. К сожалению, генетически многие оджибве не могли противостоять алкоголю. Чтобы оградить его от этой пагубной привычки, Харпер каждый вечер звонила Билли домой и часами разговаривала с Деннисом, пока тот не вырубался спать.

Постепенно ему удалось освободиться от зависимости и именно в тот момент удача протянула ему свой хвост. Его заметил тренер одной команды из Торонто и пригласил талантливого спортсмена поиграть за его клуб. Тот согласился. И не прогадал. После этого карьера Денниса пошла в гору.

Еще из родственников у Харпер был ее двоюродный брат Итан Кэмпбелл, тоже внук ее бабушки Нэнси. Он в вместе со своим другом и напарником Кэнзи Барнсом работал в компании по грузоперевозкам «Ice clippers», специализировавшейся на перевозках по льду. Всю зиму они пропадали в рейсах, а летом подпрягались разнорабочими в Лонгли и в окрестных деревнях. В компании были очень неплохие условия работы, у напарников был собственный старенький трак, заказов было много, поэтому Итана она видела не часто, чему была, собственно, рада в душе. То, что произошло между ними насколько лет назад, отдалило их друг от друга.

Билли вышел под утро, сильно возбужденным. Он махнул Харпер рукой, велев следовать за ним. Они зашли в насаоган – небольшой типиподобный вигвам, стоявший на краю деревни. До него была протоптана узкая тропинка. С обеих сторон от нее нависали огромные снежные сугробы. Харпер ступала осторожно, чтобы ненароком не провалиться в снег. Вигвам был отделан корой березы, можжевельника и ветками вербы. Пластины коры кое-где отошли от остова и трепетали на ветру. Снег через расщелины залетал во внутрь и мгновенно таял от дыхания. Изнутри вигвам был разрисован сакральными рисунками в виде тотемных знаков, смысл которых Харпер был непонятен. Билли выглядел изможденным. Его глаза лихорадочно блестели. И без того острые тонкие черты лица заострились еще больше. Он протянул Харпер деревянный амулет в виде Громовой птицы, чьи крылья образовывали острые края:

– Это амулет Нэнси.

Харпер осторожно взяла его и осмотрела. На обратной стороне были выжжены какие-то полосы, треугольники и непонятные знаки. Нэнси Кэмпбелл умерла три года назад, а следом тихо и никого не мучая, ушла и мама Харпер. Она села подремать после обеда и уже не проснулась.

– Грядет великая буря. Тысячу лун такой бури не было. Виндиго хочет пробудиться. Этот амулет отдашь тому, кого посчитаешь достойным.