Читать книгу Моя ковгерл - - Страница 5

Вайолет

Смена в забегаловке измучила меня достаточно сильней, чем вчера, но на удивление силы у меня остались. По крайней мере, мне хотелось мыслить позитивно. Хоть раз в жизни. Что в этом плохого? Обычно мою голову паразитируют тараканы.

Изучив места, которые входили в мои обязанности я переоделась, а после приступила к работе горничной.

Сначала прошел час, затем третий, четвертый. Тело ныло, умоляя об отдыхе, но я продолжала тщательно мыть полы, убирать номера и…мыть ванные комнаты. Самое отвратительное-это когда ты заходишь внутрь, замечая дерьмо, размазанное по стенке. Просто, мне интересно, как так получается. Люди учатся быть человеком пауком в моменте испражнения? Тогда это полная какофония, черт возьми! Благо такую картину я увидела сегодня один раз.

Надеюсь, и последний тоже…

Кажется, завтра моя спина немножко даст сбой. Работа в принципе не сложная, но тело явно ощущает дискомфорт.

«Не сложная? Да, она неблагодарная, ты о чем вообще!» – Заворчал внутренний голос, хватаясь за голову. – «С тем учетом, как ты пользуешься бытовой химией, твои руки превратятся в лапы жабы…»

Спасибо, за вечную поддержку, я же без тебя этого не знаю, дурачина!

Когда я окончательно закончила уборку внутреннего бара и первого этажа, приступила ко второму. Пространство в каждом месте было большое. Скопление людей только мешало нормально выполнять работу, что вызывало раздражение. Только помыв до блеска паркет, кто-то проходил и оставлял грязные следы.

Выдохнув облокачиваюсь о прохладную стенку, чтобы переварить мучительные шесть часов. Мне предложили перерыв, но я отказалась от него. Глупо ли было это с моей стороны? Не знаю. Делаю глубокий вдох, наклоняясь, беру ведро, чтобы отравиться в уборную и поменять мутную воду.

Пританцовывая под музыку He Never Will от Alexander Stewart в наушниках, замечаю вывеску с надписью «Помещение для работников». На каждом этаже была такая комната, чтобы не пришлось таскаться с ведром по этажам. Провожу локтем по вспотевшему лбу, а затем направляюсь туда.

Позади слышу знакомый голос, мимолетно бросаю взгляд через плечо. Продолжая пританцовывать, резко останавливаюсь, понимая, кого увидела. Не может быть. Смотрю еще раз в ту сторону.

Твою мать!

«Сваливай, Вайолет, – кричит внутренний голос, – БЫСТРЕЙ!»

Ускоряю обычный шаг, практически бежа до помещения. Залетев внутрь, прислоняюсь спиной к двери, будто она являлась защитной стеной. Тебе легко говорить сидя в моей голове!

Что делает здесь этот засранец? Он что здесь работает? Подождите. Почему это я прячусь? Это он должен стыдиться, что бросил девушку на произвол судьбы, когда её обокрал проклятый дед, который оказался вовсе не дедом!

– Проклятие… – бурчу, недовольно под нос, – Ты идиотка, Вайолет, слышишь?!

«Внутренний голос, удобно устроившись на диване в моей голове, закинул чипсу в рот, быстро кивая, – Идиотка мало сказано.»

Не смотря на то, что мне хотелось выйти из укрытия и окатить его грязной водой, чтобы испортить идеально выглаженный костюм, я осталась сидеть внутри минут так двадцать. Параллельно затыкая свои проклятые мысли, которые издевались надо мной.

«Ты позоришь семью, Ловетт, – насмехается внутренний голос, – долго будешь здесь рассиживаться, разминая булки бездельем?»

Да, заткнись ты, не ты ли мне советовал бежать? Бью себя по лбу. Это не нормально. Вызывали шизофрению? Нет, но она подкралась незаметно, черт возьми!

Посчитав до десяти, тихо выглядываю из-за двери, смотря по сторонам. Пусто. Слава Богу… Беру в руки ведро со шваброй и быстрым шагом направляюсь на этаж ниже. Осталось всего два часа. Да и это, наверное, были галлюцинации от усталости.

Все оставшееся время я напряженно озиралась по сторонам, но больше незнакомца не видела. Стыдливая, интровертная моя сторона отплясывала танцы из "Танцевальная лихорадка", праздную победу.

☆☆☆

Придя домой, я обессилено плюхнулась на кровать, глазея в потолок. Знаете, быть содержанкой звучит очень даже привлекательно для моего изнывающего от боли тела.

Состояние Золушка, которая хочет наткнуться на принца, живущего в особняке, потерять туфлю и ждать пока он украдет её. Но в отличие от неё, у меня только карета превратившейся в тыкву.

Рядом со мной прогнулась постель, а следом тяжелый вдох подруги.

– Хочешь есть?

Она отбирает у меня плюшевого мишку, обнимая его.

– Не-а.

Пытаюсь забрать обратно свою игрушку, но подруга приклеилась к нему. Хмурю брови.

– А если у меня кислые мармеладки, – игриво, начинает подруга, доставая что-то шуршащее из-за спины. Забываю про плюшевую игрушку, а мои глаза загораются. – Тоже не хочешь?

Поднимаюсь в сидячее положение, не обращая внимания, как ноет спина от боли. Быстро открываю упаковку, закидывая одну маленькую пластинку в рот. Издаю удовлетворенный стон, закатывая глаза.

Боже.

Они потрясающие.

– С этого и надо было начинать, – бормочу, напоминая довольного кота, жуя и закидывая еще одну в рот.

Стелла смеется, неуверенно качая головой.

Мне так сильно хотелось поделиться с подругой происшествиями последних дней. Особенно про проклятого деда, но я засунула язык глубоко в задницу. Ведь, она не знает, какие проблемы у нас с участком из-за моей невнимательности.

Расскажи ей о том, что нас могли выгнать на улицу, лишить дорогого места, Стелла предложила бы свою помощь. Внести всю сумму самой.

Я не могла принять ее.

Мне было стыдно, но я сама должна была найти решение. Возможно, заиграла внутри гордость или помутился рассудок из-за глупости. В течение всей нашей дружбы Стелла всегда оказывала поддержку и помощь, когда она требовалась. Готова была бежать с конца света, чтобы протянуть руку в трудную минуту. Честно ли было с моей стороны перекладывать проблемы на чужие плечи, когда могла сама найти решение? Правильно ли было бы злоупотреблять из раза в раз, прибегая за помощью к каждому?

Нет.

Я могла справиться сама и намерена погасить долг, даже если придется содрать руки в кровь. Проглатываю желчь вместе с мармеладкой. Как она в горле у меня не застряла, без понятия.

– Ты не представляешь, с каким засранцем я буду работать на протяжении года, – со стоном, произносит она, плюхаясь на кровать обратно. – Честно? Я мечтаю затянуть веревку на шее, когда провожу хоть секунду с ним.

Бросаю через плечо вопросительный взгляд.

– Бьюсь об заклад, что же он такого натворил?

Закидываю кислую мармеладку в рот, а затем предлагаю подруге. Она поступает тем же образом и протягивает мне баночку колы. Верите или нет, но это сплошная сумочка Гермионы Грейнджер.

– Он эгоцентричный, самовлюбленный, шутливый идиот. Гребаный клоун. – Стелла недовольно морщится и разводит руки в сторону, – Да, он перетянул весь мой коллектив на свою сторону! Уму непостижимо.

Я смеюсь.

– Но это не все, не так ли?

Она кивает.

– Ты не поверишь, – испустив истерический смешок, подруга прикрывает ладонью глаза, – Он залез на сцену и спустил штаны… черт. На нем, МАТЬ ВАШУ, были розовые трусы с блестками и единорогом.

Святое дерьмо! Пытаясь не засмеяться, все равно прыскаю со смеху, давясь колой. Стелла закатывает глаза.

– Ты сейчас серьезно?

– Абсолютно серьезно, Ви, – она поднимает голову к потолку, – Но это не все.

Захваченная предвкушением, киваю головой, внимательно слушая. Что может быть еще хуже?

– Во-первых это зрелище наблюдала вся команда, во-вторых кретин возомнил себя Майклом Джексоном, танцуя лунную походку! – Сделав маленькую паузу, подруга делает глубокий вдох, а затем выдох, – Спереди на трусах большими, розовыми буквами было написано «Посвящается малышке Стелле!».

Извините, но чувствую, сегодня я умру со смеху.

Знаете, Стелла самый дружелюбный человек, которого я только встречала. И чтобы выбесить её настолько, требовалось достать луну с небес, попрыгать на ней и вернуть обратно.

Думаю, инкогнито с чувством юмора отлично справился с этой задачей.

Сдерживаю новый порыв смеха.

– Разве это не по тешило твое эго? Чувак отплясывал на сцене в розовых трусах.

– Мое эго в бешенстве. Это унижение, которое следует записать в книгу Гиннеса, – небольшая пауза, – Все сняли на видео. ОНО, МАТЬ ВАШУ, ГУЛЯЕТ НА ПРОСТОРАХ ИНТЕРНЕТА!

Прыскаю со смеху, откидываясь на постель. Поверить не могу, что теперь все фолловеры подруги начнут их шипперить, вызывая больше гнева внутри неё.

– Кто-нибудь убейте меня! – Стелла стонет, закрывая ладонями лицо. – Это будет сниться мне в самых страшных кошмарах…

Получается, не только у меня выдалась неудачная встреча. Мое невезение заразно, друзья, но грешу, история рассказанная подругой, сделала этот день лучше.

Перед тем, как уйти спать, я проведала бабушку. Она еще раз решила напомнить, что где-то там находиться мой ранее потерявшийся отец, который может помочь. Он мне нужен и бла, бла, бла… Что за чушь?

Иисусе, мне придется переродиться в жука, а затем еще раз в человека, чтобы когда-нибудь хотя-бы позвонить ему. О чем вы? Все таки гордость в груди не до конца была растоптана одним человеком из моей жизни.

Но будь я проклята трижды, потому что именно в этот раз, когда могла поспать от силы четыре часа, мне приснился отец. Его лицо было смазанным, но все остальное… это было похоже на то, что я вернулась обратно в детство.

И знаете, где-то глубоко внутри маленькая, детская частичка моей души сжалась в углу плача, зовя отца. Вновь и вновь. Но никто не отзывался.

Глава 7

Вайолет/Дэймон

Я чертовски сильно не выспалась, глаза щипало от яркого света. Честно, будь моя воля, легла бы спать прямиком на грязный пол забегаловки, совсем не заботясь о последствиях.

Кривлю нос чувствую отвратительный запах. Ну вот. Смерть с косой сама явилась по мою душу, чтобы терзать её долго и мучительно в аду.

Натягивая улыбку, замечаю нового посетителя, а затем спешу туда, чтобы избежать встречи со Стервеллой Де Виль. Честно, никогда бы не подумала, что буду так рада новому клиенту. Уверена, смерть с косой уже узнала, что сегодня я опоздала на смену минут на пятнадцать.

Проклятие!

Беру заказ, стараясь задержаться. Сонный мозг отказывался работать, а глаза слипались вместе. Сильно моргаю, пытаясь привести себя в порядок.

Подхожу к стойке, где не останавливаясь порхала Руби. Она взяла у меня листок с заказом, глазами небесного цвета, пожелав мне удачи. Одариваю её слабой улыбкой, на какую была способна в данный момент. Думаю, удача мне нихрена не поможет.

Агата Джоан останавливается рядом со мной, щуря взгляд до узких щелок. Правая сторона коротких волос была пепельного цвета, а левая черная. На губах яркая красная помада, оттенка сочной вишни. Высокая, тощая фигура, одетая в плотный свитер белого цвета и классические брюки. Теперь верите, почему я зову её Стервеллой Де Виль?

– Вайолет, – недовольно протягивает женщина, кривя губы, придавая своему выражению лица зловещий вид, – Мне стало известно, что ты сегодня опоздала.

Она выдыхает плотное облако дыма в мое в лицо. Сдерживаю порыв за кашлять, сжимая кулаки. Кто же курит в помещение, черт возьми? Старая карга!

Проглатываю яд, который мог вылиться на её лицо. Щеки заливаются предательским румянцем то ли от стыда, то ли от злости.

– Извините, это больше не повторится…

– Конечно, не повториться, – перебивает Агата, тыча пальцев в мое плечо, – Иначе пыль будешь глотать в переулках, дрянная девчонка! Прощаю первый и последний раз, не злоупотребляй моей добротой.

Развернувшись на лакированных, бардовых туфлях, Стервелла Де Виль направилась к своему кабинету, на последок бросив через плечо:

– Руби, подели ее зарплату за сегодняшнюю смену на пополам. В моем баре никто не имеет права опаздывать.

С таким работодателем мне никогда в жизни не насобирать нужную сумму… У меня, ведь, есть еще чаевые, не так ли? Значит, все не так плохо.

За всю смену мне попалось человек пять с мерзким характером, которые высасывали энергию, как энергетические вампиры. Гребаные кровососы, которым я с улыбкой на лице пыталась угодить, потому что мне нужна эта работа. Единственное, что я твердила в голове подобию мантры и это помогало держать язык за зубами.

Это то самое дерьмо, которое я ем из-за в день и никто не спрашивает моего согласия? Потрясающе. Где здесь самый лучший официант? С удовольствием принесу себе две порции сама, чтобы покончить с этим, как можно быстрее! Но перед этим пожелаю чёртовой Стервелле, чтобы её заклевали стервятники.

Не знаю, как я простояла все смену, но у меня получилось. Ноги подкашивались, пока шла на выход считая заработанные баксы. Итак, я имею двести баксов на руках, а жизнь продолжает иметь меня.

Так хочется взять в руку книгу, чтобы заглушить окружающий мир, вчитываясь в страницы. Это был небольшой способ убежать от реальности. Потеряться в небытие. А так как тратить на книги время и деньги у меня получалось не всегда, в особенности с наступавшими проблемами, реальность была четче. От неё не скрыться за страницами, подобных каменной стене.

По дороге до отеля, быстро заскакиваю в первое попавшиеся кафе, чтобы купить себе вегетарианскую булочку и латте. Умираю с голода. У меня есть еще время, чтобы добраться вовремя до работы. Глаза слипаются от сонливости, но я упрямо тру их рукой, а после медленно выдыхаю. Всего восемь часов осталось продержаться на ногах.

Перед глазами вспыхивает грустная морда Энцо от чего в груди неприятно закололо. Надеюсь, он не буянит и ведет себя прилично, а так же хорошо кушает… Черт, как же я уже соскучилась по нему.

Вчера подруга закидала меня кучкой подарков, начиная от парочки новеньких книг и заканчивая одеждой. Одна в жанре фэнтези про зомби с любовной линией, а вторая просто роман про подростков. Она так же не забыла про Энцо, купив ему новую амуницию в мятном цвете, бабушке купила парочку толстых сканвордов, а Скарлетт айпад, чтобы ей было проще учиться и рисовать. Боже. Любой был бы раз таким гостинцам, но не я. Мне было невыносимо неловко все это принять.

Слишком дорого.

Теперь рассказывать о проблеме под запретом или я сгину навсегда в небытие ничтожности.

☆☆☆

– Ты же знаешь, что я не хотел ехать в эту гребанную деревню, – недовольно бормочет Зайон, по другую линию, – Надеюсь, мы как получим участок сразу же свалим оттуда.

– Ага, – пропуская мимо ушей возмущения, я смотрел на дорогу, набирая скорость.

Осталось подождать пока пройдут две недели, чтобы получилось оформить документы. Самый большой шаг, который позволит быть ближе к тайне. Какой дурак, будет продолжать бороться за то, что не мог отстоять? Одиннадцать тысяч пятьсот долларов требовалось для погашения задолженности. Только идиот будет пытаться их раздобыть за такой короткий срок, когда даже на хлеб не наскрести несколько баксов.

Джонатан рассказал, что владельцы участка по истине бедны, поэтому остается только немного подождать. Я мог бы воспользоваться грязными махинациями, но к чему тратить время?

Я покачал неуверенно головой, испуская смешок. Со сложностями будет поинтереснее.

– Ты с меня ржешь?

– Нет, – вспоминая, что друг весел на звонке, отвечаю я.

– Только не говори, что ты…

– Иисусе, Паркер, я не трахаюсь сейчас в машине, – перебиваю его, бросая взгляд на экран телефона.

Друг хохочет по другую линию, пропадает на несколько секунд, а после возвращается.

– Было бы круто говорить с тобой, когда ты наконец мог подумать о чем-то другом помимо работы.

– Я бы никогда не поднял трубку, занимаясь сексом, особенно от тебя.

– Ты ранила мои чувства, белоснежка.

– Уверен, ты сможешь это переживешь.

– Конечно, ведь, у меня есть миссия.

Хмыкаю. Это миссия называет я-буду-трепать-тебе-нервы-всю-жизнь.

– Ладно, мой рейс через пять минут, до скорой встречи, засранец.

Он чмокнул в трубку и сбросил. И, откуда этот черт свалился на мою голову?

Доехав до отеля, облегченно выдыхаю. Сегодня выдался действительно тяжелый день, так что все чего мне хотелось лечь спать. Попытка раскопать необходимую информацию осталась тщетной. Припарковав машину на парковке, глушу мотор своей любимой малышки. Или может заказать успокаивающий массаж от сексуальной массажистки? Последний раз бросив взгляд на время, решаю выбрать второй вариант, а только после этого первый.

Может быть пейзажи и удобства, здесь были чертовски хороши, но мне было гораздо привычней шумный Нью-Йорк. Запах океана ударил в нос, заставляя сморщится, напоминая, что солнце здесь пекло сильней. Это могло означать только, что все полки будут забиты солнцезащитным кремом. Возможно, холодильник тоже.

Оглядываюсь, пытаясь привыкнуть к живописным местам, каменной окрестности, и зелени. Она была повсюду, резала глаза. Ущипнув себя за переносицу, мысленно произношу: «Нужно просто потерпеть, пока уютный пентхаус ждет моего прибытия назад».

Первым делом я отправился в паровую баню, чтобы немного привести себя в чувства. Выйдя из душной комнаты, прохлада ударила по телу словно хлыст. Это действительно освежает, а теперь можно немного провести время с одной из горячих массажисток. Вы серьезно решили, что я хочу наслаждаться массажем? Может быть в другой раз с удовольствием, но сегодня – нет. Мне нужен грёбанный секс.

Доехав на лифте на третий этаж, провожу рукой по мокрым волосам, направляясь в свой номер. Ладно, здесь не так уж и плохо, если не считать интерьер. Отдаю предпочтение современному и лофт стилям с минимализмом, а не колхозным наподобие этому, где везде были развешаны картины, горшки с цветами. Яркие цвета, которые режут глаза. Здесь была полная противоположность тому, к чему я привык с детства.

Стараюсь сильно не обращать внимание на развешанные картины. Потому что придется потушить желание взять кисть, чтобы добавить нужные детали.

Искусство это воплощение на холст или лист эмоций, раскрытие души, а не страдание Бог знает чем лишь бы заработать на этом. Картина – это песня без слов, танец эмоций, квинтэссенция души.

Родители всегда говорили, что я привередливый ребенок. Мне было всегда сложно угодить, но с моим перфекционизмом эта проблема возрастала высотой до небес. Конечно же, если не выше. Должно быть все идеально вплоть до мелочей.

Пройдя по просторной гостиной, изучающе оглядываюсь второй раз. И, это по их мнению VIP номер? Бред. По середине помещения находился небольшой, стеклянный столик, по кругу которого стояло два маленьких дивана в молочно-зеленых оттенках. На стенах висело несколько картин в рамках. Если не ошибаюсь, написанных масляными красками. Несколько ненужных предметов явно портили всю картину. Высокий коричневый потолок и персиковые обои. Сюда была смертельно необходима рука мастера, что мог отлично сопоставить цветовую гамму.

Пройдя дальше, замечаю фигуру у панорамного окна. В темноте так сразу и не заметить маленький силуэт. В одном они точно хороши – персонал делает свою работу превосходно. Я не нашел ни одного минуса в них. Можно поаплодировать, массажистка пришла даже раньше, чем я мог предположить. Не прелесть ли?

Девушка продолжала внимательно наблюдать за ночным небом, шумным океаном, явно не замечая моего прихода. На ней были светло коричневые штаны, которые отлично подчеркивали округлые ягодицы, такого же цвета рабочая рубашка. Клянусь, это еще один хороший плюс тому, что я отлично могу видеть в темноте.

Делаю один шаг вперед, давая понять, что она здесь находится не одна.

Девушка оборачивается, а затем отскакивает назад, словно мимо ее лица пролетает в нескольких дюймах кнут. Будто я выпрыгнул из страшного триллера, представляя собой отвратительного монстра или дьявола из преисподней, что собирался вырвать её душу.

Она пятится назад, опустив голову вниз, закрывая лицо волосами. Затем несколько раз оглядывается, вызывая смешанные эмоции внутри. Вот дерьмо. Серьезный удар по моему эго, знаете ли.

Снимаю мокрую футболку, потому что ткань неприятно терлась об тело. Девушка молча делает несколько неуверенных шагов в сторону дивана. Я бросаю взгляд в эту сторону, замечая сложенное постельное белье. Моя бровь выгибается в вопросе.

Не массажистка.

Тогда кто, черт возьми?

– Итак, если мы не отдаем память погибшим, – наступаю на нее, пытаясь разглядеть черты лица, – Может быть уже заговоришь?

Гробовое молчание. Делаю еще один шаг, заставляя её вжаться в стену. Ненавижу, когда меня игнорируют. Уверен, она не немая.

– В мои планы не входит занят роль насильника на сегодняшнюю ночь, но если ты продолжишь молчать, я могу передумать.

Слышу, как девушка тихо издает саркастический смешок. Опустив взгляд, замечаю, как её руки крепко сжимают ткань униформы. Черт. Она боится?

Отступаю назад в замешательстве, проведя рукой по мокрой шевелюре. Это… немножко сбивает с толку, потому что это первый гребанный раз, когда меня испугалась девушка, а не прыгнула на шею.

– Ладно, – говорю, сдерживая примесь раздражения и смятения, – Я отхожу назад, но ты должна будешь рассказать, что делала в моем номере. Окей?

Такое ощущение, что я разговариваю сам с собой. Чисто клоун. Закатываю глаза, но делаю, так как сказал. Только она оказывается не взаперти, не успеваю моргнуть и глазом, как девушка резко рванула с места.

Вот дерьмо!

Бегу за ней. Ловлю за руку, разворачивая к себе. Голова девушки ударяется об мою грудь, а с губ слетает шипение.

– Отпусти меня, – прозвучало с щепоткой яда, но приглушенно.

Она пытается вырваться из захвата, но все попытки остаются тщетными. Сердце бешено отбивает ритм в её груди. Паника.

– Неужели, кто-то научился говорить?

– Если ты меня не отпустишь…

– Ты разучишься говорить?

Расцепив крепкие объятия, тащу ее за собой обратно в гостиную, стараясь не сделать больно, потому что она итак была чертовски напугана, еще и паниковала.

Меня заклеймили маньяком.

И это бесит.

По дороге включаю свет. Не шпионка, слишком пугливая. Не массажистка, аналогичное. Но если она работница этого отеля, какой смысл так сбегать?

Девушка царапала руку, продолжая брыкаться, а когда мы подошли к дивану, она пнула меня в ногу. Тактика на миллион. Испытывать мое терпение, не лучшее, что можно придумать.

Усаживаю её на диван, но лица по-прежнему не видно из-за темно-каштановых, волнистых волос.

– Если попробуешь сбежать еще раз, я обязательно тебя поймаю, но учти, – спокойно произношу, проведя языком по зубам, – Хорошим-это не кончиться.

Складываю руки на груди.

– Я не воровка. Теперь можно уйти?

– Кто-то сказал, что ты воровка? – Отвечаю вопросом на вопрос, замечая бейджик, висящий в районе груди, а затем добавляю, – Вайолет Уайт.

Её рука взлетает к бейджику, а затем закрывает мною увиденное имя. Теперь я не просто монстр, насильник, но и могу занять роль сталкера? Не просто удар по больному, мое эго в полном неверие. Роль тотально озабоченного человека, не самое лучшее в глазах девушки, что хотелось бы видеть после тяжелого дня.

– Тогда что тебе надо от меня? – голова Вайолет поднимается, устремляя на меня серебристые глаза, извергающие искры огня. – Тебе рассказать всю подноготную?

Чтобы клеймо с надписью "маньяк" убрали нахрен с моего лба, но я лениво пожимают плечами.

– Было бы неплохо.

Понимаю, что лицо с глазами были мне чертовски хорошо знакомы. И когда до меня доходит, кто сидит передо мной, издаю неуверенный смешок. Теперь понятно, почему девушка так стремительно пыталась сбежать. Она не хотела, чтобы я её узнал.

Черт, я заинтригован.

– Вайолет, значит, – повторяю, протягивая каждую букву, затем прикусываю губу, – Не тебя ли случайно обдурил вонючий дед?

– Это не смешно.

Внимательно смотря на миниатюрную девушку, в голове всплывает картинка из мультфильма, который я смотрел в детстве. И Уайт в данный момент похожа на крольчиху Джуди из Зверополиса. Такая же надутая, с нахмуренными бровями, как она, когда её обдурил лис.

Большие серые глаза, напоминающие сталь, пухлые щечки с небольшим румянцем, скорее вызванным стыдом, пышные губы. Лицо, усыпанное в созвездие веснушек.

– Я разве смеялся?

– Ты хотел.

Её щеки краснеют сильнее, надуваясь, как у хомяка.

– Ладно, хотел, – выпускаю тихий смешок, скорее смеясь не над ситуацией, а над выражением лица Уайт. На секунду мне даже захотелось извиниться, чтобы презрение сошло с её милого лица. – Не понимаю, как ты могла на это купится.

Вайолет встает с дивана, стряхивая невидимые пылинки с униформы, потом устремляет взгляд на меня, избегая смотреть на мое тело ниже. Стальные, серые глаза вспыхивают, но тут же гаснут. Зайон мог бы совратить её в считанные секунды.

– А я не могу поверить, как ты мог уехать, зная это, – процедила она, сквозь зубы, – В отличие от некоторых, у меня есть сердце, – небольшая пауза с глубоким вдохом. – Если ты закончил насмехаться надо мной, я могу уйти.

– Стой.

Она удивленно моргает, но быстро возвращается в привычную миссис-извержение-вулкана.

– Слушай, у меня был отстойный день, я поругалась с работодателем, умираю с голода и хочу спать, – ткнув мне в грудь пальцем, Уайт продолжила прыскать ядом, – Поэтому отвали, пожалуйста, или тебя сожжет огнедышащий дракон.

Неожиданно. Настолько неожиданно, что я замер на месте, забыв все слова. Меня грубо отшили со словом "пожалуйста" и посмотрели, как на чучело-из-подворотни. Проклятие!

Жестокий удар по эго.

Вайолет разворачивает, а после высоко подняв голову, выходит из номера, с красными щеками. Не сказав больше ни слово.

Хотите знать мое мнение? Нет? Я все равно, блять, его скажу. Эта девушка гребаная Джуди Хопс, которую хочется запихнуть обратно в мультфильм, а затем там отдать на съедение бешеной пантеры, потому что я, блять, оскорблен.

Мое раздутое эго сдулось в тот самый момент, когда чертово клеймо "маньяк" забили гвоздями на мой лоб, приклеив намертво.

Думаю, это карма.

Проклятая, мать вашу, карма.

Из мыслей меня выводить жужжание смартфона в кармане шорт. Достаю его, но когда вижу имя звонящего, стону, проведя пятерней по мокрой шевелюре. Отец, если бы мне потребовалось испортить этот день сильней, я обязательно обратился бы к тебя! Но только не сейчас.

Прочистив горло, поднимаю трубку.

– Да, отец.

– Ты же не забыл зачем отправился в бог знает куда?

– Такое сложно забыть, знаешь ли, – закатываю глаза, отправляясь на кухню, чтобы сделать крепкий кофе и снять головную боль. – Все таки привычней находиться в своем офисе и уютном пентхаусе.

Отец ворчит по другую линию.

– Тогда объясни мне, пожалуйста, вот что, – он делает небольшую паузу, – Почему, блять, ты все еще ничего не сообщил с момента прибытия?

Облокачиваюсь об кухонный островов, дожидаясь, пока закипит чайник. Как бы смешно это не звучало, но было бы что сообщать.

– Я сообщу необходимую информацию, когда она появиться. У нас есть время и беспокоиться не о чем.

– Черта-с два, оно есть! – Недовольно, заявляет он, – Я все равно настаиваю на своем. Берем участок захватом, получаем информацию от старого хрыча и дело закрыто.

– Ага, атакуем сверхоружием верхом на единорогах, – делаю глоток кофе, пытаясь не засмеяться от абсурдности услышанного, – У тебя паранойя, отец, выпей успокоительное, и ложись спать. Твоя одержимость изведет тебя скоро.

– Да, пошел ты, – произносит он, и я вижу раздраженную гримасу его лица в своей голове, – Тебя это должно волновать так же, как и меня.

Шумно выдыхаю, сжимая переносицу.

Заинтересован ли я в том, чтобы узнать нечто важное, сведение, которые помогут найти одного человека? Блять, да. Но сойти с ума, превратившись в умалишенного, явно не в моих планах на ближайшее будущее. Больше меня заботил бизнес, увы, оставленный в драгоценном Нью-Йорке, на попечение отца.

Нет, я по-прежнему буду за всем следить, проверять, но большая часть на нем.

– И волнует, но не торопи события. Это делу не поможет. Понимаешь?

– Ладно, но учти, если хоть немного задуманное свернет не туда, я лично приеду и заберу то, что мне нужно для достижения цели.

– Знаю.

Настолько хорошо, что не хотелось думать об этом. Просто представьте беса, сбежавшего из ада, грозящего сжечь дотла абсолютно все. Примерно так все и будет.

Обмениваюсь с отцом парочкой фраз по предстоящему плану, а после сбрасываю трубу. Секс отменяется, но хороший душ все еще в соседней комнате. Окей, рука, в этот раз ты станешь моей спасительницей.

Глава 8

Вайолет

Спустя следующих четыре рабочих дня, мое тело отказывалось двигаться. Я серьезно начинаю задумываться записаться в спортзал после, чтобы подтянуть состояние. В копилке набралось добрых две тысячи триста шестьдесят шесть баксов. Долго ли я смогу ещё протянуть с четырьмя часами отдыха для погашения долга?

«Предлагаю заранее заказать золотой саркофаг, о котором талдычит твоя сестра, – бормочет внутренний голос, – Лишним не будет.»

Уже хоронишь меня? В ответ он лишь пожал невидимыми плечами. Ну спасибо, выдуманный друг. Как всегда твоя поддержка лучшая!

«Стараюсь!» – Издевательски добавил голос.

Взглянув на часы понимаю, что остался чёртов час до смены. Гордость в груди по прежнему не позволяет отправиться на поиски пропавшего отца. Нет. Никогда не обращусь к нему за помощью. В дверь постучали, вырывая из мыслей. Перевожу взгляд на деревянное изделие с цветочной резьбой.

– Входи, Стелла.

Только она вставала за час до моего ухода. Дверь со скрипом отворилась, открывая взору золотую макушку.

– Доброе утро, трудолюбивая пташка, – зевая, шепчет подруга.

Нежно розовые, клетчатые штаны свободно свисают с бедер, открывая узкую талию с животом. Такой же расцветки топ на бретельках, обтягивающий изгибы её тела. Она шагает в пушистых, сиреневый тапочках в виде Стича, а затем плюхается на постель. Невольно улыбаюсь. Обожаю стиль своей подруги.

– Как на счет того, чтобы мы немного потусили, а я возмещу тебе утраченный рабочий день? Буду твоим боссом не жалея ни копейки.

Я смеюсь, поворачиваясь к ней. Продолжаю расчесывать густую копну волос. Они в буквальном смысле постоянно путались из-за кудрявости. Огнедышащий дракон предлагает свою помощь, чтобы сжечь их к чертам, но я отказываюсь.

– Ты сейчас серьезно?

– Вполне, Ви. Мне хотелось бы провести с тобой время, а ты днями напролет работаешь, будто тебя укусил жук вонючка за задницу, – подруга щуриться, прикусывая нижнюю губу, – Может что-то случилось? Любой нормальный человек не будет так изнурять себя без веской причины.

Отворачиваясь обратно к зеркалу, вглядываюсь в измученное отражение. Синяки под глазами стали заметнее, а румянец с щек совсем пропал. Вроде несколько дней, но их влияние видно невооруженным глазом.

– Все в порядке. Просто попался хороший случай, почему бы не подзаработать?

Слышу скрип кровати, но не оборачиваюсь. Считаю до десяти, пытаясь взять себя в руки. Не время давать слабину.

– Ты уверена?

– Конечно.

Было стыдно так бестактно лгать одному из близких людей.

– Тогда от одного выходного, ты не обеднеешь. Я могу договориться с работодателями и вместо них заплатить. Из меня выйдет самый лучший босс, который попросит тебя наесться сладостей до смерти, – с хитрой интонацией в голосе, произносит Стелла, – А после до слез смеяться над глупостью в фильмах.

– Я не могу принять твои деньги.

– Да, брось, – подходя ко мне сзади, пробормотала Стелла, – Тебе необходимо поспать, твой конь сходит с ума, подражая упрямой хозяйке. Всего один день. Да, и я могла бы тебе помочь просто так. Ты всегда выручала меня.

Сглатываю бесшумно ком, но молчу. Это она выручала меня постоянно.

– Один день, – помолчав, отвечаю.

Глаза подруги засияли всеми звездами этого мира, а после она хлопнула в ладоши широко улыбнувшись.

– Два дня.

Я выгибаю бровь, откладывая расческу.

– Торговаться вздумала?

– Еще бы, когда подвернулся такой шанс. К сожалению, твоей вагине такие привелегии не доступны, и она страдает.

Мои щеки краснеют.

– Прекрати везде её приплетать, – недовольно ворчу, толкая подругу в плечо, – Это не смешно.

– Конечно, не смешно! Ты слышишь? Она устроила забастовку тебе, – Стелла театрально прикладывает руку ко лбу, издавая страдальческий звук.

Смеюсь, складывая руки на груди. Святые угодники, мне срочно нужно поискать на веб-сайтах, как избавиться от назойливой мысли убить кого-то.

– Так что, два дня и я прекращаю вмешивать твою нижнюю, очень-очень обиженную на тебя душу?

Стелла складывает руки в умоляющей позе, строя щенячий взгляд. На меня это никогда не действовало, но подруга продолжала подобным образом уговаривать всякий раз. Сколько себя помню, это выражение преследует даже через экран телефона.

– Пожалууйста…

– Постараюсь, но ничего не обещаю.

– Мне этого достаточно, – подмигнув, она отпила глоток какао с моей кружки, а после виляя бедрами, вышла из комнаты.

Одеваясь, я погружалась в свои мысли. Сложив всю сумму, у меня должна выйти практически желаемая сумма. Если, конечно, расчеты были верны. Не хватало всего две тысячи баксов, но это была уже не значительная проблема.

«Говоришь так, словно это копейки!»– зазвучал внутренний голос. Иди к черту! Я должна спасти наш дом любой ценой. На кону стояло слишком многое.

В открытое окно залез Носферату. Он, подняв пушистый хвост вверх, пробрался внутрь царственной походкой. Я улыбаюсь, приветствуя раннего гостя. Не только Стелла любила заскочить в это время. Кот издал мелодичный звук, следом запрыгнул на мои колени. Провожу рукой по шелковистой шерсти, получая довольное урчание.

В голове проскакивает навязчивая мысль. В следующей жизни я непременно хочу стать кошкой. Причем самой ленивой и прожорливой. Я жила бы в собственном временном потоке с девизом: «Мне на все наспать!».

Нанося последние штрихи в виде макияжа, заканчиваю на двух пшиках духов. Обычно я лишь замазываю консилером синяки под глазами, наношу пудру и добавляю немного румян.

В голове возникает нахальное лицо незнакомца, который в открытую насмехался надо мной. В тот вечер, я жалела, что решила задержаться в номере, разглядывая ночное небо, с сверкающим побережьем. Особенно, когда практически была заперта рядом с ним. Это навеяло неприятные воспоминания.

Поверить не могу, что он стянул гребаную футболку! Святые угодники. Во-первых, интровертная сторона мечтала убежать оттуда нахрен, потому что сгорала от стыда. А во-вторых, мне хотелось убить его шваброй, но это было после того, как паника практически съела все внутренности.

«Внутренний голос выгнул бровь, осуждающе смотря на меня, – Какая же ты лгунья, Вайолет».

С чего это вдруг, я лгунья?

«Ты в буквальном смысле пропускала раз за разом мысль, какое у него шикарное тело», – начал пояснять он, – «Или ты забыла, как сравнивала его с кинозвездой?»

О господи… это было в моменте, с кем не бывает? И зачем вообще это вспоминать! Он цокает, ища на воображаемых полках новую дозу чего-то вредного, а затем добавляет:

«Чтобы ты больше не совершала эту ошибку, очевидно же».

Да, я и не собиралась. Знаешь ли, сложно забыть какие проблемы несут мужчины в моей жизни. Но иногда мое тело это забывает…

Мотаю головой, сбрасывая мысли. На чем я выше остановилась, пока меня не перебил кое-кто? Точно. Было совершенно ожидаемо, что спокойно без неожиданных поворотов не обойтись. Я же Вайолет, черная полоса выстроена от самого начала, до самого конца перед моим носом.

Не привыкать.

По дороге до работы, покупаю себе четыре апельсиновых печенья с горячим кофе, сделанном на кокосовом молоке. Паркуясь, готовлюсь к новым рассказам Руби. Обычно они исключительно состоят про мужчин, с которыми она ходит на свидание, а после страстно занимается сексом. Иногда эти рассказы отвлекают от сонливости, порой от грязных взглядов, но зачастую я пропускаю их мимо ушей. Не совсем интересные мне истории.

Переодевшись приступаю к работе, что вызывает одно лишь отвращение. В голове звучит голос матери: «Может день и гадкий, но выстояв его, ты приближаешься к заветной цели. Ничто не делает нас сильнее, чем грядущие трудности». Да, мам, именно поэтому я буду держаться до последних сил.

Вайолет Уайт никогда не ищет легких путей и она никогда не сдается.

Рабочая смена близилась к концу, а мои коленки уже подгибались от усталости. Подхожу к последнему столику, но увидев посетителя, сдерживаюсь, чтобы не дрогнуть.

Святое дерьмо, кто-нибудь убейте меня…

Лишённые жизни, голубые глаза поднимаются вверх. Он ухмыляется, знакомой ухмылкой. Невооруженным глазом было понятно – он продолжает употреблять.

– Не думал, что встречу тебя в таком месте, – промурлыкал парень, опуская меню. Рядом сидящие двое мужчин, подражая ему, обращают внимание на меня. Они определенно старше. Скорее лет на пять.

– Добрый вечер, на сегодня я ваш официант. Что желаете заказать? – сдерживая порыв отвращения, игнорируя его слова, твердо произношу.

Скотт смеется, словно, услышал шутку. Его подхватывают два друга. Меня бьет озноб, но в следующую секунду укусив за задницу подкатывающую панику, поднимаю гордо подбородок вверх. Людное место, где этот мерзавец ничего не сможет мне сделать.

Мое тело до сих пор помнило каждое грубое прикосновение, хоть разум практически заблокировал воспоминание. По позвоночнику пробегает неприятный холодок.

– Пиво, официант, – выплюнув, подобие яда последнее слово, наконец ответил он.

Приказав своему телу не давать слабину, поворачиваюсь, но слышу следом.

– Нет, пиво дерьмо на вкус, пожалуй виски, – таким же ядовитым голосом, сказал Скотт.

Как только удалось убраться от столика, я облегченно выдыхаю. В мире миллионы людей, но почему судьба решила преподнести мне этот гребанный подарок сейчас? Именно этого гнилого человека, про которого удалось забыть. Вычеркнуть из памяти. Видимо, судьба тролль, раз решила так жестоко пошутить.

Беру бутылку спиртного, а после отношу за столик. Двое незнакомых мужчин откидываются на спинку, сдерживая смех, а Скотт с презрением оглядывает принесенный заказ с бокалами.

– Разве я не просил принести нам ром и картошку?

Открываю рот, но тут же захлопываю. В этом заведении никому не будет дело до того, что кто-то потешается над официантом. Делаю глубокий вдох.

– Конечно, приношу извинения за свою невнимательность.

Он оглядывает меня с ног до головы, довольный ответом. Конечно. Скотта всегда забавляет заниматься унижением людей. Забираю виски с бокалами, отправляясь за стойку.

Когда новый заказ готов, забираю поднос с содержимым. Отношу за столик, но получаю новую порцию смешков, а следом слова:

– Я просил вино и куриные крылышки с картошкой. Неужели, здесь такие тупые официанты? Может быть ты просто хочешь, чтобы тебя уволили? Или любишь привлекать к своей попке больше внимания?

Огнедышащий дракон рвется наружу, но я заталкиваю его силой обратно. Прикусываю щеку до боли, боясь сорваться, но произношу лишь:

– Извините, сейчас я поменяю заказ.

Оставив им картошку, направляюсь к стойке для другого заказа. Руби вопросительно на меня смотрит, но ничего не говорит. Спасибо и на этом. Закрываю глаза, пытаясь унять раздражение со злостью, твердя в голове: «Мне нужна эта работа».

Отношу новый заказ. Коленки подрагивают, но я иду ровным шагом, либо это так выглядит в моей голове. Ставлю на стол принесенное, молясь, чтобы Скотт не решил очередной раз отослать назад со словами: «Я не это просил, глупая официантка». В голове невольно всплывает момент из прошлого.

Воспоминания. Вайолет 17 лет.

Он натянул мои волосы, вжимая в колючую поверхность коры дерева, которая беспощадно царапала щеку. Его вес давил сверху, а горячее дыхание обжигало ухо.

– Я надеюсь, услышанное было шуткой, Виола, – прорычал Скотт, – Ты никогда не будешь принадлежать кому-то. Никто никогда не притронется к твоему телу кроме меня. Ясно?

Он всегда меня так называл, зная, что я ненавижу это сокращение своего имени. Знал, но продолжал. Зажмурившись, тихо всхлипываю от боли. Он натянул мои волосы назад, требуя ответа. Как я могла подтвердить то, что была вещью в его руках? Приравнять себя к барахлу?

– Нет, Скотт, – сдерживая слезы, пробормотала я, – Ты не можешь это говорить, когда мне хочется разорвать наши отношения.

Он отшвырнул меня на землю, выбив весь воздух из легких. Вскрикнув, я оказался на коленях в грязи. Мои ладони щипало от жесткого падения. Голова звенела, а сердце… Сердце грозилось остановить от страха. Паника превратилась в железные, звякающие кандалы.

Открыв глаза, замечаю рядом массивные ботинки. В нескольких дюймах от дрожащих рук прижатых к мокрой почве от дождя.

Униженная.

Сидящая перед ним на коленях.

– Думаю, стоит тебе напомнить, грязная шлюха, чей член ты сосешь последние полгода года, – он приподнял мой подбородок, его глаза сверкнули, а я боялась сжаться от ужаса.

Скотт расстегнул ширинку свободной рукой, не отрывая свой взгляд от моего. Сглотнув, пытаюсь покачать головой, но пальцы с болью сжимают подбородок.

По моей щеке скользнула одинокая слеза. Я была полной влюбленной идиоткой, раз не заметила раньше такого отношения к себе. Глупой дурой, а сейчас глотала последствие в виде грязи ртом. Сегодня умерла последняя часть души, что любила этого человека.

– Ненавижу тебя… – последнее, что удалось прошептать, пока он не затолкал в мой рот свой член.

Клянусь, больше не подпускать к себе мужчин. Ненавижу каждой унцией мужской пол.

Вновь ухмыльнувшись, Скотт отодвинул от себя стакан с тарелкой. Он откинулся на спинку стула, а после бросил скучающий взгляд на меня.

– Я передумал. Можешь забрать еду, но оставь вино.

Сжимая руку в кулак от злости, вдыхаю и выдыхаю. Успокойся Вайолет. Одна пройденная трудность – одна ступенька вверх. Этот человек не стоит твоего внимание и эмоции. Он будет гореть в аду.

Собираю на поднос картошку с крылышками. Разворачиваюсь, чтобы уйти, но мудак подставил подножку. Не заметив вытянутой ноги, я падаю. Осколки, разлетевшиеся от посуды впиваются в ладони, вызывая жгучую боль. Я сдерживаю крик, а следом за ним пытаюсь остановить поток слез. Больно. Нестерпимо больно.

Шум стих в помещении, только для того, чтобы все могли внимательно разглядеть "растяпу девушку", у которой поднялась юбка. Не обращая на боль в руках и коленях, поднимаюсь, оттягивая юбку назад. Стыд пронзил с головы до ног. Зал разразился смехом, а после кто-то присвистнул со словами:

– Вы видели ее нижнее белье?

– Мы такое долго будем помнить.

– Так бы и разложил её здесь не столе!

Кажется, я перестала дышать, но сердце отчаянно пыталось пробиться через грудную клетку. Прикусив щеку, собираю на поднос размазанную по полу еду. Нет. Ты не можешь плакать, давая еще одну причину для смеха, но одинокая слеза назло скатилась по щеке. Кровь капала с ладоней на серый пол, требуя поскорее вытащить застрявшие осколки.

Такая же униженная, как в тот день.

Рядом садиться Руби, останавливая мои попытки убрать беспорядок.

– Ви, твоя смена закончилась, я сама все уберу. Иди.

Я посмотрела на неё, выражая взглядом благодарность. Через боль поднимаюсь на ноги, а после уверенной походкой добираюсь до раздевалки.

Только в старом пикапе, я дала волю слезам. Позволяя открыться униженной стороне. Вырваться разорванной в клочья душе. Теперь вы понимаете, почему я так отчаянно ненавижу весь мужской пол?

Прислонившись к холодной поверхности руля, мои всхлипы становятся громче. На грани истерики. Заплаканными глазами смотрю, как дрожащие руки пытаются обмотать бинтом раны. Кровь запачкала мои черные брюки, но я знала, что никто не заметит этих пятен. Черный отлично скрывал алый цвет на себе.

– Ненавижу тебя, – тихо шепчу, сквозь боль в душе, – Ненавижу, Скотт. Ты хуже животного.

Когда у меня с трудом получилось забинтовать руки, завожу машину. Слезы капали всю дорогу, пока не пришлось заставить себя взять в руки. Смотря через лобовое стекло на отель, я считала до десяти. Руки жгло от любого прикосновения, а на коленях в любом случае останутся синяки. Мысленно благодаря судьбу, что не отказалась от утреннего предложения подруги, отправляюсь на смену. Восемь часов боли.

У меня получится.

Я должна.