Читать книгу Реванш - - Страница 5

Бэмби

Мама по ту сторону экрана нарезала рукколу для салата и кричала на испанском куда-то себе за спину, призывая отца и брата спуститься вниз и перекусить. Я слабо рассмеялась с её пылкой речи, пока выходила с территории кампуса и прощалась с однокурсниками, шедшими заниматься в библиотеку перед предстоящим проектом по философии. Мне бы лучше пойти с ними, но на сегодняшний день у меня были планы другого характера, да и с вероятностью в девяносто девять процентов я бы выключилась через двадцать минут после захода в мертвецки тихую библиотеку – таково воздействие философии.

– Итан в последнее время будто с катушек слетел, – пробормотала мама себе под нос, глядя на меня через экран, – просыпается в половину пятого утра и начинает драить весь дом.

Я хмыкнула.

Итан был старше меня на шесть лет и большую часть своей жизни вел себя, как заносчивый кретин, что вполне нормально для старшего брата. До моего поступления в Сейбрук его заботили только три вещи – футбол, девушки и моя личная жизнь, а точнее её отсутствие. В школе он был до жути противным старшеклассником, которого лелеяли все, вплоть до администрации, и звали на все крутые тусовки. И существовала я, младшая сестра популярного парня. Он делал все возможное, чтобы держать меня подальше от проблем, но под последним подразумевался весь мужской пол, где исключением являлись только он и отец.

– Переживает, – сказала я маме, вспоминая тот период, когда Итан нашел себе достойное отвлечение – девушку. Одну единственную.

С Мерил брат познакомился в Сейбруке. Да, династия Харперов, обучающихся в этом университете, ни разу не оборвалась. Его будущая девушка училась на том же факультете, что и Итан, и один совместный проект объединил их не только в учебном плане, но и переплел их жизни между собой. Она для него стала той самой, ради которой можно было отказаться от своих привычек. Доказательством тому служило его предложение руки и сердца, сделанное на берегу Майами-Бич перед плескающимися волнами залива Бискейн и под ревущей толпой туристов.

– Твой отец переживал не меньше, – мама тяжело вздохнула, – он волновался каждый божий день до помолвки, хотя переживать должна была я.

– Я бы тоже беспокоилась перед собственной свадьбой, – я многозначительно взглянула через экран на темноволосую женщину с карими глазами, чьей точной копией являлся Итан, и улыбнулась.

Учебный год начался совсем недавно – прошло всего полтора месяца с каникул, но и этого времени было достаточно, чтобы я успела соскучиться по семье. Тем более, мне было грустно от того, что при подготовке к такому знаменательному дню, как свадьба старшего брата, я находилась вдали от них.

– Доживем мы до твоей свадьбы? – мама прекратила движения, упираясь в столешницу и внимательно глядя мне в глаза. – Я в этом возрасте уже, знаешь…

Прекрасно знала.

В двадцать один год мама уже встретила отца, они влюбились в друг друга под оранжевым закатом солнечного Финикса и поклялись в верности до скончания жизней, пошли наперекор всем неугодным мнениям и теперь жили душа в душу. От таких рассказов иногда начинало тошнить, но благодаря родителям я узнала, что такое настоящая любовь и её существование.

У всех в семье Харпер были счастливые отношения. Я замыкала нашу родословную и имела на горизонте ровным счетом ни-фи-га. Весь мой опыт заканчивался на выпускном балу, где симпатичный парень признался мне в любви, а потом засунул свой язык мне в рот, запечатав в истории самый неловкий поцелуй своими слюнями. После – мы разъехались по разным городам, даже не попытавшись поддерживать связь.

– Мама, – я поджала губы, – я ещё совсем молода.

– Вот именно, – она убрала прочь посуду и взяла телефон в руки, приближая свое лицо, – молодость на то и дана – чтобы веселиться, быть беззаботной и встречаться с мальчиками. А ты уткнулась в свои книги в радиостанции и не вылезаешь оттуда.

Как бы ей тонко намекнуть, что даже в книги я не утыкалась. Я училась на факультете гуманитарных наук и справедливости ради нужно сказать, что учеба давалась мне не так уж и сложно. У меня оставалось куча времени, которую я проводила в своей каморке и наслаждалась тишиной и обратной связью от слушателей, потому что учеба не приносила мне столько удовольствия. Нет. Я знала, что просвещение – это в первую очередь непомерный труд, но на этот факультет я поступила лишь по одной причине – я больше не знала, куда мне деться.

А что?

Мне было восемнадцать, моя жизнь крутилась вокруг гормонов и фильмов про вампиров, и ни капли мыслей о будущем в моей голове на тот момент не было.

Всё, чем я жила – радио, которое не могло быть вечным. Через полтора года я закончу университет, выпущусь преподавателем по английской литературе и буду работать где-нибудь в Аризоне.

Вау.

– Другие родители обычно рады домоседству своих детей, – буркнула я, выходя на вымощенную дорожку, проходящую через небольшую аллею, сквозь которую можно было пройти в сторону Греческого ряда.

– Другие родители, видимо, не доверяют своим детям, – ответила мама, опуская телефон на стол, и теперь через экран я видела потолок родной кухни.

– Или хотя бы чуть-чуть переживают за них.

– Бэмби!

Я захихикала, когда послышался шум, сопровождающийся несколькими голосами, и пролепетала несколько приветствий в сторону папы и Итана. В нашей семье любимчиков никогда не выделяли, мы жили большой дружной семьей вместе с бабушкой и дедушкой, но со стороны папы внимания больше доставалось мне. В первую очередь из-за того, что все вокруг полагали, гены матери сыграют на мне точно также, как и на старшем ребенке – у меня будут темные волосы, карие глаза, но произошел казус – я голубоглазая блондинка, идентичная копия отца.

– Ладно, – я взглянула на ряд домов перед собой и тяжело вздохнула, – мне пора идти. Ещё позвоню!

Семья бросила вслед такие же прощания, и я наконец отключилась, убирая телефон подальше и возвращаясь к своим размышлениям по поводу главной новости этой недели.

Итак, я искала Робина повсюду на протяжении целого дня. В будке комментаторов на футбольном поле, в столовой на обеденном перерыве, в коридорах университета, но за все это время так и не нашла Мэддокса. Я точно знала, где он живет, точнее, в каком именно братстве, но заявляться туда у меня было столько же желания, сколько и есть протухшие яйца. Я бы могла найти его ещё на тренировке, если бы не его травма, ставшая причиной отчисления из спортивной части, но больше идей, где еще его найти у меня не было.

В конечном итоге, даже звонки и сообщения на его номер не принесли никакого результата – Робин везде молчал. На кой черт человеку телефон, если он не может элементарно ответить на звонок?

Я раздражалась. И, в конце концов, вот уже стояла на пороге братства Гамма Фи Бетта, слушая, как за дверью орала музыка и был слышен мужской смех. Чертово логово всех футболистов.

Набравшись смелости, я нажала на звонок, слушая, как к какофонии звуков присоединялось птичье щебетание, повлекшее за собой ещё один мужской крик чьего-то имени и топот ног по полу.

– О, – дверь широко распахнулась, представляя мне на пороге высокого блондина, хмуро глядящего на меня, и в его общих чертах я смутно вспоминала имя – Майкл? Миллер?.. – ты кто?

Я крепче обхватила лямки рюкзака, заглядывая за спину футболиста, чтобы разглядеть несколько заинтересованных лиц, направленных на меня, и прокашлялась, снова переводя взгляд к блондину М.

– Я – Бэмби, и мне нужен Робин, – я довольствовалась тем, что практически не нервничала, и была готова погладить себя по голове за это достижение.

Ура-ура! Я социализирована!

– Вот оно как, – блондин усмехнулся, – хорошо. Проходи.

Его фигура сместилась с порога к краю, пропуская меня, и я нахмурилась, не делая ни шагу вперед, потому что входить внутрь братства ни разу не входило в мои планы.

Я что, была похожа на идиотку?

– Э-э, нет, – сказала я, смотря на футболиста, – ты меня не так понял. Не мог бы ты позвать Робина, чтобы он спустился вниз?

– Э-э, нет, – повторил он за мной, усмехаясь, – это ты не так поняла. Он вряд ли спустится к тебе. Он… сломал себе ногу недавно, и поэтому не может передвигаться пока что. Второй этаж. Третья дверь от лестницы. Удачи.

Великолепно.

Это уже было огромным минусом в моем списке сравнительных характеристик, потому что это означало каждый раз ковылять в братство и сталкиваться с кучей футболистов, которые позволяли себе без стеснения пялиться на меня.

Это очень жирный минус, Мэддокс.

Я фыркнула, опуская взгляд вниз и прошмыгнула мимо блондина, заходя в гостиную, в которой уровень тестостерона на один квадратный метр явно превышал всевозможные нормы. Держа глаза опущенными вниз, я старалась не сталкиваться ни с кем взглядом и материла весь мир за то, что впервые за всю свою жизнь попала в ситуацию, в которой на меня смотрели столько людей. Я чувствовала себя экспонатом, выставленным на аукцион, и была готова закричать, если бы простояла ещё минуту, но успела за считанные секунды преодолеть лестницу и найти ту самую дверь, за которой, вероятно, находился Робин.

Три отрывистых стука, и я прикусила губу, ожидая ответной реакции или привычного выкрика в стиле: «входите», но ничего из этого не последовало. Я так и осталась стоять на пороге двери, пока не постучалась ещё несколько раз и снова не встретилась с тем же, с чем и в начале – с тишиной.

Нахмурившись, я опустила ручку двери вниз, просовывая голову внутрь комнаты на свой страх и риск, надеясь не увидеть ничьей голой задницы, и облегченно выдохнула, когда заметила смуглого парня, сидящего за столом в больших наушниках. Робин Мэддокс собственной персоной. Кучерявые короткие волосы в сочетании с его бронзовой кожей выдали бы его мигом, если бы даже он затерялся в тысячной толпе студентов.

Я кашлянула громче, надеясь привлечь его внимание, но это было без толку, поэтому, сделав несколько робких шагов вперед, встала за спиной у парня, боясь его спугнуть своим внезапным появлением, и осторожно ткнула указательным пальцем его в плечо.

Любой другой человек испуганно дернулся бы, – по крайней мере, я точно – но бывший футболист лишь лениво развернулся на стуле, опуская наушники на шею и вскидывая густую бровь при виде меня.

Не такой реакции я ожидала, но все было лучше, чем знакомство, начатое со страха.

– Ты кто? – его низкий голос мог бы стать как раз таки катализатором моего страха, но я напоминала себе о том, что это всего лишь безобидный Робин Мэддокс, причина девичьих слез и их же оскорблений.

Я вложила в свою улыбку максимум дружелюбия, на который была способна, и выпрямилась.

– Я – Бэмби Харпер, твой напарник по комментированию. Карлайл сказал мне…

– Нет, – парень перебил мою речь, возвращаясь к своему интересному занятию на столе и совершенно игнорируя меня.

Улыбка медленно начала сползать с моего лица.

– Что «нет»? – настороженно взглянув на него, спросила я.

– Я не буду с тобой нянчиться. Это не в моих интересах, – Робин приподнял наушники, собираясь их обратно надеть, и я чуть было не поперхнулась слюной от такой наглости.

Протянув руку, я опустила обратно его наушники и нахмурилась, не собираясь мириться с его бестактностью. Пускай он и откажется помогать в увлекательном исследовании футбольного мира, но в нем должна была быть хотя бы капля уважения ко мне.

Вот же…

– Извини, конечно, – я встретилась с его карими глазами и продолжила, когда поняла, что весь фокус его внимания сейчас на мне, – но общение со мной не предполагает играть в няньку. И, к твоему сведению, мы с тобой будем весь сезон вместе, а это значит… Это что, травка?

Мой взгляд опустился к его рукам, где он сворачивал листок вдвое со странным содержимым внутри. Мэддокс даже не пытался сделать вид, будто слушал меня, лишь поджигая воздух своим абсолютным равнодушием.

– Ага, – сказал Робин, протягивая мне один сверток с улыбкой, – хочешь?

Я застыла на месте, смотря то на его протянутую ладонь, то на его лицо, и пыталась понять, серьезно ли он это сейчас говорил или просто издевался надо мной? Ведь не могло на этой земле существовать таких людей, как он, которые стирали напрочь любое уважение одной фразой. Он действительно был опасен для самооценки даже самого бронированного человека.

Я стояла в ступоре с минуту, пока в голове блеклый шум не позволял проникнуть ни одной здравой мысли, и не могла понять, как мне нужно было отреагировать на это предложение.

Единственная фраза, которая проскочила в моей голове: «Карлайл, ты просто ангел на фоне Робина».

– Нет, – гаркнула я, засовывая руки в карманы, и собиралась выдать ещё одну порцию высказываний, как вдруг парень поднялся со своего места, встав передо мной.

На обе ноги.

– А я, пожалуй, закурю, – ответил он, все с той же дурацкой улыбкой следуя в сторону балкона.

И пошел. На своих двух. Без переломанных ног. Не хромая.

Я нахмурилась ещё сильнее, чувствуя, как мое нутро воспламеняется, потому что пару минут назад блондин внизу сообщил мне о том, что у Мэддокса сломана нога, но я сейчас видела воочию, как бывший футболист без проблем передвигался по комнате.

– Ты что, не ломал ногу? – задала я слишком очевидной вопрос, следя за движением его икроножных мышц.

– Э-э, – Робин остановился у двери, хватаясь за ручку, и я подняла взгляд к его озадаченному лицу, – ломал. Полтора года назад. А что?

Хреновы футболисты.

– Ничего, блин, – пролепетала я, чуть ли не сотрясая воздух, и поспешила к выходу из комнаты, а там и из братства.

Пока я шла, создавая семибалльное землетрясение своим топотом, в который была вложена вся агрессия, на ходу сочиняла различные оскорбления в сторону блондина. Спустившись вниз, я взглянула в сторону открытой кухни, где спокойно сидел встретивший меня у двери футболист, почесывая свой пресс. Увидев мое озлобленное лицо, он самодовольно ухмыльнулся.

Этих парней штамповали на одном заводе.

Фыркнув в ответ, я вышла за дверь братства Гамма Фи Бета, с треском захлопывая за собой дверь и стараясь сохранять самообладание.

Ноги моей больше здесь не будет.

Никогда.

Ни за что.

Ни при каких обстоятельствах.

* * *

–…мне кажется, что я вполне смогу и сама справиться со всеми этими футбольными терминами. Без чьей-либо помощи, – я положила в рот вилку с салатом и прожевала её прежде, чем продолжила, – мы живем в цифровом веке, сейчас можно все найти в интернете, разве я не права?

Наш традиционный ужин с девочками где-то вне зоны университетского городка начался с моего горящего от злости лица и продолжался в том же темпе, набирая обороты каждые десять-пятнадцать минут. Я могла бы подумать, что уже надоела со своими гипотетическими идеями, но Ирма и Аннет подхватывали каждую из них, высказывая все минусы и плюсы.

Итак, что мы имели на данный момент:

1. Обратиться к другому футболисту;

Нет. Так как они все поголовно одинаковые, – ярким примером оказался блондин М – и с каждым из них я испытаю то же количества стресса, что и с Карлайлом и Робином. И так как затрачивается примерно одинаковая энергия, то лучше, чтобы она затрачивалась с кем-то более компетентным. То есть, с Карлайлом или Робином.

2. Поговорить с тренером, чтобы он взял меня под свою опеку;

Тоже нет. Потому что тренер Серрано самый нервный человек на свете, и я буду ходить рядом с ним как по вытянутой струнке. Он уничтожит меня одним своим взглядом, если я не назову с первого раза ему всех игроков нашей сборной.

Спойлер: я не назову.

3. Отказаться от комментирования на SportsNation, и продолжить свою небольшую карьеру радиоведущей университетского канала;

Нет. Объяснений не было, но и Ирма, и Аннет в один голос прокричали «нет», как только я выдала первую часть своего предложения.

На самом деле, последний вариант был сомнительным даже для меня самой, потому что… Потому что две тысячи баксов не валялись на дороге, и с высокой вероятностью Мистер Мартин потрясет передо мной разорванным контрактом, послав меня самой сооружать из дерьма и палок новый корпус для расширения радиостанции.

Ирма потягивала заказанный ею имбирный чай и сделала задумчивое лицо, размышляя над новой идеей, но не прошло и трех секунд, как она отрицательно мотнула головой.

– Плохая мысль, Бэмс.

– Поддерживаю, – раздалось слева от меня со стороны Аннет, доедающей шоколадно-банановый чизкейк. Хилл вытерла рот, прежде засунув последний кусок десерта, и проглотила.

– Почему сразу плохая?

Для меня всё, что не касалось футболистов, было уже отличной идеей, наиболее экологичной для моей нервной системы.

Я была категорически против Робина Мэддокса после сегодняшней стычки в братстве, потому что… Ну, потому что здесь не нужно было объяснений. А вот Карлайл Шервуд пока что лидировал в списке всевозможных вариантов, потому что: а) он не курил траву; б) он не был Робином Мэддоксом, бабником, мудаком и придурком, даже если я в лицо ему сказала обратное.

Но на этом его преимущества заканчивались, и я могла бы выкатить ещё один рулон его минусов, но пока придерживала его при себе, потому что, по всей видимости, я вернусь все же к Карлайлу.

– Потому что ты не смыслишь ничего в футболе, – Ирма пожала плечами, опуская чашку чая на блюдце, – и у тебя не будет рядом никого, кто смог бы тебя поправить или проверить. Извини, моих знаний будет недостаточно для того, чтобы покорять спортивный канал. Аннет?.. – она взглянула на Хилл, фыркнувшую в ответ, и усмехнулась, – да, она тоже не подает больших надежд. Лучше уж потерпеть и провести своеобразные занятия с Шервудом. Тем более, я уверена, что ты зря на него наговариваешь. Он не так плох, как кажется.

Я поджала губы, рассматривая интерьер одной из наших любимых кафешек, «Мими», и позволила шестеренкам в голове работать в полную силу. Но ещё чуть-чуть, и у меня пошел бы пар из ушей.

Я не была глупой, потому что понимала, что соглашалась на эту сделку не только из-за денег, но и потому, что она могла в перспективе привнести в мою жизнь красок и идей по поводу будущего, с представлением которого у меня были большие проблемы. Если Аннет и Ирма давно разобрались с целью на ближайшие десять лет, то я понятия не имела, кем я буду и что собираюсь делать. По этой же причине я соглашалась на любые авантюры.

Поэтому моей основной задачей было не оплошать. Выйти в первой же игре и запутаться в подачах или в количестве присуждаемых очков уже стоило бы моей репутации, а я этого явно не хотела. Мне и так необходимо было работать вдвое усерднее, потому что диванные критики только и ждали того, чтобы напасть на девушку, комментирующую мужской вид спорта.

Карлайл действительно казался самым безобидным вариантом.

– Подумай сама, Бэмби, – Аннет откинулась на спинку своего стула, поправляя на лице очки, – мы не хотим – по крайней мере, я точно – становиться виновниками твоих ссор или же неправильных решений. Но, если ты хочешь и мой совет тоже, то я согласна с Ирмой. Квотербек, лидирующий в списке потенциальных игроков большого спорта, идеальная кандидатура для решения твоей проблемы.

Я кивнула.

Они обе были правы. Мне нужно было засунуть поглубже свое отвращение к плохишам из футбола, и пойти на мировую, чтобы не усложнять ни себе, ни остальным жизнь. Звучало довольно легко, но я все ещё не могла забыть тот эпизод, случившийся в конце второго курса. А он, видимо, и не помнил об этом инциденте, потому что был в стельку пьян, и после того случая не замечал меня в коридорах университета.

Говнюк.

– Ладно, – я достала свой телефон, открывая фейсбук, чтобы найти профиль Шервуда, – я пишу ему.

– Отличное решение, – сказала Ирма, перебрасывая часть своих каштановых волос на одно плечо.

– Удачи тебе с этим, Бэмби, – пробормотала Аннет, более приближенная к реальности и понимающая суть всей этой сделки, – держись особняком перед его обаянием.

– Спа…

– За это можно не переживать, – Ирма взглянула на Хилл, улыбаясь, после чего посмотрела на меня, – у Карлайла нет шансов, пока сердце Бэмби стучит для другого.

Я фыркнула.

– У Карлайла в любом случае нет шансов, – пробурчала я, находя в своем списке друзей футболиста, с которым мы писали один проект по истории, и в списке его друзей – Шервуда.

На заставке профиля квотербека стояла фотография, на которой был запечатлен момент победы. Потный от матча Карлайл держал в руках выигранный Кубок и целовал его.

«Какая прелесть» – саркастично произнес голос в моей голове.

Я отправила запрос в друзья и вышла с его аккаунта, после чего в списке рекомендованных выскочил профиль Тиана Уолока. Мой взгляд зацепился за его фотографию, на которой он широко улыбался, и я еле сдержала в себе вздох разочарования. Он мне нравился практически два года, и за все это время мы не сдвинулись даже к тому, чтобы познакомиться друг с другом лично.

– Эй, – рука Аннет аккуратно легла мне на колено в поддерживающем жесте, потому что, по всей видимости, она увидела открытый у меня профиль Тиана и ободряюще улыбнулась, – все будет хорошо. Мир не крутится вокруг Уолока. Мир вообще не крутится вокруг одного парня.

– Вот именно! – звонко присоединилась к разговору Ирма, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Мир не должен крутиться вокруг одного, когда на Земле есть ещё три миллиарда.

Брюнетка подмигнула.

Я рассмеялась на пару с Аннет с её реплики, потому что мы все здесь были совершенно разными, даже в плане общения с противоположным полом: мой горизонт был чист, за исключением грез с одним вот уже несколько лет, Аннет терпеть не могла парней, а Ирма бесстыдно пользовалась каждым.

В этом было что-то уникальное. Мы, будучи совершенно разными, оставались самыми близкими друг для друга людьми. Самыми важными. Университет свел меня с прекрасными девушками.

Мой телефон на столе провибрировал, оповещая о новом уведомлении, и я взглянула на экран, чтобы увидеть принятый запрос и сообщение от Карлайла:

«Так что, я – меньшее зло?»

Фыркнув от разящего сквозь экран самодовольства, я быстро напечатала ответ:

«Ты – единственное зло в моей жизни»