Читать книгу Звезда Севера - - Страница 8

Эви вывели из тронного зала до того, как она успела вцепиться принцу ногтями в лицо. Она шла по коридорам в сопровождении советника Дэина, королевской наложницы и нескольких стражников, печатающих шаги позади. Плечи болели от напряжения, но она продолжала смотреть прямо перед собой, вздернув подбородок. В глазах застыли слезы, которым не позволено было вытечь, из-за этого силуэт королевской наложницы, идущей впереди, двоился.

Женщина была довольно красивой, на вид около сорока зим, из тех, чья красота не увядает с годами. Невысокая, но статная, с горделивой осанкой. Густые темные волосы без единой седой пряди струились по ее спине до талии, перехваченные в нескольких местах серебряными нитями с мелкими драгоценными камнями. Она время от времени оборачивалась, будто ей неловко идти впереди, и от ее сочувственных взглядов к горлу подкатывала тошнота. Рядом с Эви шел советник и не произносил ни слова. Миновав несколько залов и переходов и никого не встретив по пути, кроме стражников, уставившихся на нее во все глаза, они наконец вошли в небольшую, по меркам замка, комнату.

– Вон, – коротко бросила женщина двум служанкам, наводящим порядок, и те безмолвными тенями шмыгнули наружу.

«Служанки ли они? – задалась вопросом Эви, заметив на их шеях обручи с гравировкой. – Или рабыни? Немые ли они, как те, что прислуживали нам в доме советника, и если немые, то по своей ли воле?»

От этих мыслей становилось дурно. Рабство в Хестеске отменили несколько поколений назад, но здесь оно, судя по всему, считалось нормой.

– Вам надо присесть. – Королевская наложница указала на мягкие диваны, обитые бледно-зеленой тканью, расшитой золотом. – Это мои покои, здесь вы можете немного отдохнуть.

Эви проигнорировала ее и прошла мимо к маленькому столику с плетеными стульями, расположенными у окна. Она просто не могла позволить себе расслабиться на мягкой мебели, поэтому села на стул, держа при этом спину ровно и все так же глядя в пустоту.

Когда Эрон, провались он в бездну, выбрал ее, Эви даже не успела возмутиться, а он уже потерял к ней интерес, приказав увести. Поднялся ужасный шум. И едва она опомнилась, как ее потащили в одну сторону, а Элию – в другую, к главным дверям. Эви увидела, как сестра вырвала руку у мастера Тэнора, браслет на ее предплечье разорвался, и янтарные бусины брызнули во все стороны. Эви затопил гнев.

«Как они посмели? Какое имели право?!»

Оказавшийся рядом советник Дэин, кажется, уговаривал ее успокоиться, но она сыпала отборными ругательствами и проклятиями с участием горных козлов и протухших рыбьих внутренностей до тех пор, пока боковая дверь тронного зала не захлопнулась перед ее носом. Жаль только, что от ярости не заметила, как перешла на родной язык, поэтому этот самодовольный болван вряд ли смог оценить силу ее красноречия.

Гнев все еще дрожал у нее в груди. Стискивал горло. Жег глаза. Когда наложница короля налила в высокий стакан воды и поставила перед ней, Эви выпила его залпом. Помедли она, расплескала бы все, потому что руки тряслись.

– Где сейчас моя сестра? – поинтересовалась она без промедлений.

Женщина села, сложив ладони на коленях, абсолютно спокойная и расслабленная. Она и до этого держалась как благородная дама, а теперь словно обрела еще большую уверенность в своих стенах.

– Я не знаю, где сейчас находится ваша сестра, – ответила она. – Возможно, ее уже везут в Инию в качестве подарка.

– Подарка? – Эви вскочила. – Она не вещь! Она такой же человек, как вы или я! Как вы вообще смеете называть ее подарком?

– Она не такой же человек, как я, – спокойно ответила наложница короля. – И мне неизвестно, как распорядится ее судьбой принц Илиас.

– Зато известно, как распорядился нашими судьбами принц Эрон! Ублюдок, отродье болотной крысы! Да чтоб он…

Дэин кашлянул, касаясь ее плеча.

– Не прикасайтесь ко мне! – Эви отдернула руку. – Вы… вы все знали! Как вы могли?

– Я понимаю ваши эмоции, и мы оставим в тайне этот инцидент. – Женщина многозначительно посмотрела на Дэина. – Но, пожалуйста, не называйте больше моего сына грязными словами. За это вас могут наказать.

– Вашего сына?

– Да, и сына короля. Вы же понимаете, насколько это чревато?

Эви истерично расхохоталась.

– Так вы его мать? Та самая возлюбленная короля, на которой он даже не женился? Рабыня! Вещь! Любовница! – Она выплевывала оскорбления, как яд. – Так чем же вас не устраивает слово ублюдок?

– Когда-нибудь, – ответила мать Эрона, поднимаясь, – возможно, что очень скоро, вы тоже родите принцу детей и полюбите их всей душой. И тогда поймете.

Она направилась в сторону выхода, более не глядя на них, и Эви закричала ей вслед:

– Никогда! Никогда, слышите? Ваш сын никогда не получит ублюдков от меня!

Двери за матерью Эрона захлопнулись, и Эви, тяжело дыша, опустилась на стул. Она ни разу в жизни настолько сильно не выходила из себя, не бросалась такими гадкими словами и обвинениями. Ее предки не примут ее в дом духов рода, потому что она опозорила их.

Остатки выдержки рухнули, как стены пылающего дома. Слезы, застилающие до этого глаза, наконец заструились по щекам. Дэин молча протянул ей платок, который Эви приняла после секундного колебания. Он подошел к окну, задумчиво глядя на внутренний дворик с искусственным источником, бьющим из статуи посередине. Они называли это фонтаном. В гнетущей обстановке его тихое журчание казалось неуместным.

– Вы зря были так грубы с ней, – сказал советник после продолжительного молчания.

– Я з-знаю. – Ее слезы почти иссякли, но голос был еще хриплым.

– Что может быть хуже, чем видеть, как постоянно обижают твое дитя… – Он будто обращался к самому себе.

Эви высморкалась, не стесняясь, и сжала виски. Да, она наговорила лишнего, сорвалась на женщине, которая не сделала ей ничего плохого, которая такая же… Нет. Эви не хотела сравнивать себя с ней. Она не такая и никогда не будет такой. Не смирится с участью рабыни и красивой зверушки в золотой клетке. Не станет рожать незаконных отпрысков и смотреть, как они растут среди знати, чувствуя себя чужими, униженными.

Может быть, она плохой человек, но ее слова были правдивы.

– Если ее устраивает подобная участь, – сказала Эви, – то меня – нет.

– Устраивает? – Дэин обернулся, изогнув черную бровь, и покачал головой. – Вы ничего не знаете о наших законах, госпожа Эви. Но поверьте, их вынуждены соблюдать все. Все, – подчеркнул он. – Даже король! И вам тем более придется подчиниться.

– Это мы еще посмотрим.

– Не думайте, что сможете противостоять принцу. Он хороший человек, но он тот, кто есть. Выбор сделан, а его высочество всегда держит слово, и вам придется с этим считаться. В ваших же интересах как можно быстрее смириться со своей участью, и тогда вы сможете иметь власть, какой не имеют даже многие лорды первого круга.

– Так почему вы сразу не сказали, что произойдет? Как вы могли утаить это от нас? – возмутилась Эви. – Если бы мы знали заранее, я бы могла… Могла попрощаться с сестрой.

«А лучше бы нашла любой способ сбежать», – подумала она.

– Считаете, я мог предвидеть это? – спросил советник его высочества. – Принц не делится всеми своими планами. Он мог выбрать вашу сестру, а мог не выбрать никого.

– Значит, не такой вы хороший советник, – сказала Эви.

Дэин лишь слегка пожал плечами.

– Может, есть еще способ все исправить? Вы могли бы… как-то повлиять на его выбор… – Эви сама поняла, насколько глупо это звучит.

Советник усмехнулся в подтверждение ее мыслей.

– Как я уже сказал, не тешьте себя иллюзиями. Никто не может повлиять на его выбор, – ответил он. – Вам придется еще многому научиться и принять свою участь. Вы даже не подозреваете, насколько вы теперь ценны.

Эви не успела ничего ответить, как двери распахнулись. При виде принца она вскочила, но вовремя подавила желание отпрыгнуть и вжаться в стену, словно перепуганная кошка. Комната сразу показалась тесной, будто он заполнил собой все пространство и затмил солнечный свет из окна.

– Ваше высочество. – Дэин склонил голову.

– Оставь нас, – отмахнулся принц.

– Итак, – сказал он, усаживаясь напротив, когда советник их покинул, – ты хочешь увидеть сестру и поговорить с ней? Предлагаю заключить сделку.

Эви медленно опустилась на стул.

* * *

Эрон смотрел в ее большие аквамариновые глаза, влажные от слез, и думал, не снится ли это ему? Неужели она правда существует?

Изредка и в его мире рождались дети с редким цветом глаз – например, зеленым или голубым. Чаще всего это принимали за божественный знак, и таких детей отправляли в храмы, даже если они не принадлежали трем кругам. Но Эвелин… Столь необычных волос уж точно не сыщешь ни на всем Акросе, ни на островах. И это не сон. Значит, жрицы все-таки были правы.

– То есть ты хочешь, чтобы я добровольно… – Она покачала головой. – Ты не дал мне даже попрощаться с сестрой, ты обманул нас и думаешь, я тебе поверю?

– Обманул? Я сказал, что выберу одну из вас, и выбрал. А твоей сестре я дал то, чего она желала, – возможность остаться и принадлежать молодому принцу, а не старику.

– Сколько не выкручивайся – смысл не изменится! – Северянка сложила руки на груди и пронзила его гневным взглядом.

«От вашего выбора будет зависеть судьба Эфрии», – слова из писем Дочерей всплыли в памяти, и Эрон засомневался, не ошибся ли он. Элия, милое существо с янтарными глазами и мягкой улыбкой, была бы послушной и покладистой и скрасила бы его жизнь. Так почему он выбрал не ее?

После того как девушки покинули малый тронный зал, среди советников разразился настоящий скандал. Одни считали, что Эвелин вела себя крайне неуважительно и ее стоило бы поставить на место. Другие прямо просили его передумать и выбрать вторую девушку, пока не поздно. Третьи говорили, что их нельзя разделять, отдавая предпочтение одному из Родителей, и лучше бы принц оставил себе обеих.

Он почти не слушал этот гвалт, погруженный в свои мысли. И только когда отец спросил: «Ты уверен в своем выборе, сын мой?» – Эрон ответил, что нет, он не уверен, но чувствует, что так было нужно. Король странно улыбнулся и отпустил советников, объявив решение окончательным.

Теперь Эрону предстояло уговорить незнакомку пройти ритуал и дать клятву по доброй воле. Как бы он ни старался быть независимым от совета, влиянием они пользовались, и их мнение нужно было изменить. Если ему придется силой тащить строптивую чужеземку на площадь и заставлять пройти церемонию посвящения, угрожая ей пытками на глазах у жителей столицы, – это уничтожит его и без того шаткую репутацию. Неистинный сын. Бездарный бастард, которому даже рабыня не хочет принадлежать добровольно. Позор.

– Что будет, если я откажусь? – спросила она, вторя его мыслям.

Эвелин из рода Эстер. Эстер на старом языке означало звезда.

«Снаряди корабли до праздника Первородных, и пусть Северная звезда укажет им путь…»

Северная звезда. Это не совпадение. Предсказания Дочерей, как всегда, были запутанными, но в конце концов все обретало ясность. Почему ни одна из жриц до сих пор не прибыла в Белый замок, оставалось загадкой, но Эрон не собирался ждать. Он хотел покончить со всем разом.

Он заранее предполагал, что придется разделить девушек, чтобы обескуражить совет и лишить их возможности навязать ему свое решение. Иначе это тянулось бы целую вечность и привело бы к очередному расколу. Заставило бы его сомневаться. Но Эрон больше не мог позволить себе сомневаться.

– Мое решение останется неизменным, – сказал он. – А твое согласие… Что ж, есть много разных способов его получить.

– Например, шантаж, которым ты сейчас и занимаешься!

– Я делаю тебе одолжение. Ты ведь хочешь общаться с сестрой?

Девушка поднялась и подошла к окну. Она встала боком к нему, даже не глядя в его сторону, что уже было нарушением всех правил, но Эрон лишь вытянул ноги и откинулся на спинку, пытаясь поудобнее устроиться на стуле матери.

– Ты так и не ответил, – сухо произнесла она через несколько минут. – Что будет, если я откажусь?

– Если ты откажешься, то больше никогда не увидишь свою сестру и все равно станешь моей. Но на плохих условиях.

– Заставишь меня пытками? – В ее голосе прозвучал откровенный сарказм. – Запрешь в подземелье? Будешь морить голодом?

– Продолжай, – согласился Эрон. – Ты очень проницательна.

– А если я соглашусь? – тем же язвительным тоном поинтересовалась северянка. – Каковы хорошие условия?

– Дай подумать… Мне не придется морить тебя голодом или запирать в подземелье?

Девушка смерила его ледяным взглядом и снова отвернулась к окну.

– Если согласишься пройти церемонию добровольно, – уже серьезно ответил Эрон, – то сможешь время от времени видеться с сестрой и писать ей письма. Я сдержу свое слово. Что касается хороших условий… Ты получишь мою защиту. Никто не посмеет тебя тронуть, приказать тебе что-то или обидеть даже словом. Никто, кроме меня, разумеется. Мы будем связаны навсегда, и я буду должен заботиться о тебе до конца наших дней.

От последних слов к вискам снова подступила головная боль. Не так он планировал свою жизнь. Впрочем, как и она. Цена была слишком высока для обоих, но выбора не оставалось.

– Думаю, в конце концов мы найдем способ поладить или… хотя бы не мешать друг другу, – подвел итог Эрон.

– Но я никогда не вернусь домой?

– Ты никогда не вернешься домой. – В этом вопросе он решил быть честным.

На этот раз молчание длилось дольше. Эрон терпеливо ждал, рассматривая ее точеный профиль. У нее были темные ресницы, чуть светлее на кончиках, изящный изгиб бровей и крошечная родинка на скуле. Когда она стояла вот так, глядя перед собой, то казалась изваянием, созданным рукой талантливого скульптора. Красивая, но безжизненная. Эрон уже и сам не знал, хочет ли получить согласие. Это было нужно всем – богам, жрицам, Эфрии. Но не ему самому. Не им обоим.

– Я ненавижу тебя, – сказала Эвелин, и он понял, что она сдается.

– Как-нибудь переживу.

– И буду ненавидеть тебя до конца своих дней. – Она повернулась, от холодной безжизненности в ее взгляде не осталось и следа. – Я никогда не стану по-настоящему твоей. Ты никогда не получишь мой разум и мою душу.

Она смотрела ему в глаза, и ее слова падали между ними, словно неожиданная клятва.

– Я не стану притворяться, будто мне нравишься ты или мое положение.

«Станешь, – подумал он, – если я прикажу», – но вслух ничего не сказал.

– Я, Эвелин из рода Эстер, дочь Хэльварда Третьего, сделаю все, чтобы снова стать свободной!

– Ты дашь клятву перед богами и людьми, что всегда будешь принадлежать мне, – решил немного осадить ее Эрон.

– Я не верю в твоих богов, Эрон сын Элмара, – без колебаний ответила она. – А твои люди – это не мои люди. Я могу сказать что угодно, но для меня эти слова не будут иметь никакой ценности до тех пор, пока я в них не поверю. А я не верю в то, что меня заставляют произносить и делать силой и шантажом.

– Что ж, я тебя услышал. – Эрон поднялся. – Я теряю терпение. Просто скажи, что ты согласна и сделаешь это.

– Я согласна, и будь ты проклят всеми богами на свете!

Она снова отвернулась к окну, обхватив свои напряженные плечи, словно ей стало холодно.

«Я уже проклят», – подумал Эрон и крикнул:

– Дэин!

Двери тут же бесшумно раскрылись, и старший советник возник на пороге.

– Ваше высочество?

– Ты все слышал?

– Да, ваше высочество, госпожа Эви согласилась стать вашей маэле.

– Церемония свершится утром. Займись этим.

Даже не попрощавшись и не взглянув больше на девушку, с которой собирался связать всю свою жизнь, Эрон покинул гостиную матери.

И несмотря на одержанную победу, он снова чувствовал себя радужной ящерицей, пойманной в ветви секаты.