Читать книгу Когда упадут звёзды - - Страница 7

Лила

– И за что только ты свалился на мою бедную голову, Джуд Маккалистер? – крикнула я и пулей залетела в сарай, громко захлопнув за собой дверь, прежде чем он смог бы меня догнать.

Я припала к двери, пытаясь отдышаться после быстрого бега. Обогнать Джуда у меня получилось только потому, что он все еще немного хромал, после того как его сильно подбили мячом во время последней игры. Так ему и надо! Он слишком уж увлекся тем, что строил мне разные козни во время того матча, и в итоге получил по заслугам. Вообще-то, обычно Джуд ответственнее относится к своей игре, так что вскоре после этого глупого инцидента он исправился, заняв питчерскую горку.

В сарае, как оказалось, уже в это время был Броуди. Я посмотрела прямо на него:

– А ты почему не присутствовал на матче?

– Убирался в сарае. – Пожевывая тонкую травинку, он седлал Виски, лошадь породы квотерхорс, на которой он обычно тренировал свои быстрые скачки вокруг бочек.

– У тебя точно все хорошо? – спросила я его.

Броуди незаметно пожал плечами. На его языке это означало «нет». Несколько недель назад вдруг объявилась его ненормальная мать и устроила жуткий скандал. Сейчас она судится за родительские права вместе с родителями Джуда.

– Что ты теперь собираешься делать? – задала я еще один вопрос.

Он снова пожал плечами:

– Дядя Патрик просит меня, чтобы я рассказал всю правду в суде. Но мне не хочется, чтобы у нее после этого были неприятности, понимаешь?

– Да, – легко согласилась я, хотя эта проблема и была вне моего понимания. – А ты вообще, то есть… в смысле, а ты сам хочешь жить вместе со своей мамой?

Он отрицательно покачал головой, и у меня сразу же отлегло от сердца. Я не хотела бы, чтобы Броуди куда-то уезжал. Его место всегда было здесь, рядом с нами.

– Не хочу возвращаться к прежней жизни, но и зла ей тоже не желаю.

Я кивнула. А что еще можно было на это сказать? Патрик всегда говорил, что его сестра – никудышная мать, которая совершенно не заслуживает своего доброго сына. В этом я была с ним согласна. Из того, что мне удалось раньше украдкой услышать, она действительно была ужасной и безответственной матерью. Оказывается, она запирала Броуди одного в шкафу на несколько дней без еды и воды. Потом его на какое-то время забрали на воспитание в приемную семью, и тогда после этого один социальный работник, к счастью, нашел номер телефона Патрика и связался с ним. Неизвестно, что еще Шелби творила тогда с Броуди, но, видимо, ничего хорошего, так как последние события побудили мою маму вдруг прочитать мне целую лекцию о вреде наркотиков и их употребления.

– Что Джуд натворил в этот раз? – спросил Броуди, явно пытаясь сменить тему разговора. Я поняла, что ему совсем не хочется говорить о своей матери и предстоящем суде.

– Не важно.

Все это было сущей чепухой по сравнению с тем, через что пришлось пройти нашему Броуди. Мне стоит почаще напоминать себе о том, что у остальных людей бывают проблемы, которые куда хуже моих. Я наконец-то отлепилась от закрытой двери и подошла к стойлу, чтобы получше разглядеть Вороненка, черно-белого аппалузского коня очень дикого нрава. Это Броуди уговорил Маккалистеров купить его у владельца ранчо по соседству с ними, и теперь в качестве платы за это он занимается дополнительной работой по их большому дому.

– Можно мне покататься с тобой вместе? – Обычно я не спрашивала разрешения, но после возвращения матери Броуди все чаще хотелось побыть одному, и я не хотела ему мешать.

Он скользнул взглядом по майке, шортам и кедам, в которые я сейчас была одета.

– Хорошо бы тебе было переодеться в джинсы.

– И так сойдет. – Ведь я уже не в первый раз каталась на лошади в шортах.

– Ладно, тогда можешь поехать со мной. Я уже поставил бочки.

Я радостно ему улыбнулась:

– Ага, я видела.

Он внимательно смотрел на то, как я глажу Вороненка. Глаза коня вдруг загорелись, он игриво встряхнул гривой и заржал, обнажив пасть. Я поспешно отдернула руку и отступила немного назад.

– Нет, Лила, только не этот конь.

– Но я хорошо езжу. Я с ним справлюсь! – возразила я.

– Он бывает очень вредным и довольно непослушным. Только я могу справиться с ним, – пояснил мне Броуди.

Я не стала с ним спорить, потому что прекрасно знала, что он говорит правду. Кейт не зря называет Броуди заклинателем лошадей и гордо рассказывает всем о том, что у него есть особый дар общения именно с этими животными.

– Скажи, как у тебя получается так хорошо и легко ладить с лошадьми?

Никто не может сравниться с Броуди по этой части, он был лучшим. Ему исполнилось четырнадцать, и он стал уже не таким щупленьким мальчишкой, каким был, когда мы с ним только познакомились. Конечно, он все еще был худощавым и жилистым, но с тех пор поднабрал мышечную массу. Естественно, это заметили и многие девочки из нашей школы, большинство из которых сохнут по Маккалистерам. Меня же это жутко раздражает.

– Понятия не имею. Видимо, это дано мне от самой природы. У Джуда вот талант умело управляться с мячом, а мне по душе это занятие.

– Ну да, – улыбнулась я, вдруг позабыв о том, что еще пять минут назад сильно злилась на Джуда.

Он как никто другой умеет действовать мне на нервы, но его спортивную одаренность невозможно было отрицать. Джуд играет в американский футбол, баскетбол и бейсбол: и все три вида спорта легко ему даются. Он отличный спортсмен. И не просто отличный, а выдающийся, сразу видно, что это его стихия.

И хотя Джуд был еще очень молод (через два месяца ему исполняется четырнадцать), все вокруг твердят лишь о том, что ему суждено стать профессиональным атлетом в ближайшем будущем. Я даже спрашивала его, не хочет ли он играть в НФЛ[2], когда вырастет, а он ответил, что скорее всего нет. Он мечтает стать морским пехотинцем, как и его родной отец, и просто бредит этим. Иногда мне хочется, чтобы Джуд мечтал о чем-то другом. Страшно подумать, что когда-нибудь он может оказаться на ужасной войне. Конечно, Джуду я про свои мысли не рассказываю, иначе все будет выглядеть так, будто мне есть до него хоть какое-то дело.

Я подправила стремена под свой небольшой рост, а Броуди вывел из стойла Вороненка и тихо о чем-то ему рассказывал, пока надевал на него нужную уздечку. Конь навострил уши и внимательно прислушивался к каждому его слову.

Я повернулась, чтобы взять небольшой ящик, на который мне нужно было встать, чтобы залезть на Виски, и наткнулась на стоящего сзади Джуда. Он все еще был одет в свою сине-белую бейсбольную форму, всю пыльную и грязную. На коленях у него красовались два больших пятна от песка. Из-под козырька его кепки, надетой задом наперед, выглядывали пряди красивых каштановых волос. От него пахло потом и жвачкой со вкусом приторной мятной свежести.

– Обязательно было так меня пугать?

– Давай помогу тебе залезть на лошадь, – предложил он.

Я с подозрением покосилась на него:

– В прошлый раз, когда ты пообещал мне помочь залезть на лошадь, ты просто перекинул меня через ее спину.

Они с Броуди резко захохотали. Я закатила глаза и хотела уже было оттолкнуть Джуда, но он преградил мне дорогу и не желал сдвигаться с места ни на сантиметр. Он стал таким высоким, что мне приходилось все время поднимать голову, чтобы увидеть его лицо. Я встала, уперев руки в бока, и повела бровью:

– Может, ты все-таки отойдешь в сторону?

– Да ладно тебе, Бунтарка. Обещаю быть хорошим и послушным мальчиком.

– С какой это стати я должна тебе вдруг поверить?

– Разве до этого я когда-нибудь тебя обманывал? – с притворным возмущением воскликнул он.

В ответ я лишь тихонько хмыкнула:

– Ну да, всего-то пару миллионов раз! Ведь это ты тогда сказал мне, что в местной речке водятся крокодилы. Если я немного пораскину мозгами, то еще много чего смогу тебе припомнить.

– Что ж, сейчас я точно не вру. – Он искренне улыбнулся.

Я знаю, что эта его улыбка – настоящая. Мне известны все улыбки Джуда. Когда он улыбается по-настоящему, он широко приоткрывает рот, обнажая ровные белые зубы. Я прошлась языком по своим прозрачным брекетам. С каким же нетерпением я считаю дни до того момента, когда их наконец-то снимут и я буду свободна.

– С чего это вдруг ты стал для меня таким добреньким? – насторожилась я. – Хочешь искупить передо мной свою вину?

– Вину? Я не считаю себя в чем-то виноватым.

– Ты сказал Кайлу Мэттьюсу, что у меня вши! – Я толкнула его прямо в грудь. Его торс был твердым, как стена. И когда только Джуд успел стать таким большим и сильным? – Ты опять соврал!

В ответ он лишь пожал плечами и продолжил как ни в чем не бывало жевать свою жвачку.

– Мне показалось, что у тебя в твоих волосах что-то копошится. – Он издевательски поднял руки вверх, разыгрывая невинность. – Прости, ошибочка вышла, небольшая.

Ошибочка, ну да.

– Теперь он и ближе чем на километр ко мне не подойдет!

– И хорошо. Что-то совсем не нравится мне этот чувак. И то, как он на тебя поглядывает, – заявил вдруг Джуд.

Броуди снова прыснул от смеха. Мы с Джудом оставили его без внимания.

– И как же он на меня поглядывает?

– Ладно, не бери это в свою светлую голову. – Он скрестил руки на груди. – Я сам разберусь с Кайлом Мэттьюсом.

– Не надо ни с кем разбираться! И с чего ты вообще вдруг решил, что тебе можно отпугивать от меня каждого парня, который захочет обратить на меня внимание?

– А что, нельзя? – самодовольно спросил он.

Мне захотелось как следует вмазать ему по смазливому лицу. Но я немного раньше пообещала своей маме, что больше не буду распускать руки.

– Нет, нельзя! – Я смерила его своим свирепым взглядом. – Не суй свой нос в мои дела!

– Видишь ли, я не прекращу совать свой нос в твои личные дела, пока ты сама не бросишь заниматься всякими глупостями и ерундой.

У меня отвисла челюсть от такой дикой наглости.

– Я и не занимаюсь никакими глупостями!

– А как еще можно было назвать твое общение с Кайлом Мэттьюсом?

– Мне он кажется неплохим парнем, – продолжала спорить с ним я, но уже без особого энтузиазма.

Кайл Мэттьюс мне был неинтересен, но меня взбесил сам факт того, что Джуд почему-то решил, что имеет право контролировать и следить за тем, с кем мне можно общаться, а с кем нет.

– Так вот в чем дело. Тебе правда нравится Кайл Мэттьюс? Ты что, влюбилась в него?

– Даже если и влюбилась, тебе-то какое до этого дело? – решила поддразнить его я. Мне нравилось подначивать Джуда, а он всегда мне в этом подыгрывал.

– Слушай, вот что я тебе скажу, Лила. Мне вот честно плевать, есть у тебя вши или нет.

– Тебе… все равно, есть ли у меня вши?

– Ага, – гордо сказал мне он.

– И как мне на это реагировать?

– Для начала ты можешь поблагодарить меня.

– Поблагодарить?

– Ну да, – сказал он так, будто это было само собой разумеющимся.

– И зачем же вдруг мне это делать? – в полном недоумении спросила я.

– Вот зачем, Бунтарка. Знаешь, как можно понять, что парень правда стоящий? – Он наклонился ко мне так близко, что я незаметно почувствовала запах его мятной жвачки, нежно намотал себе на палец прядь моих волос и мягко дернул к себе. Это был простой игривый жест, но казалось, что он значил намного больше, учитывая то, как в данный момент Джуд смотрел на меня. Его голубые глаза резко потемнели, и он не отрывал их горящего взгляда от моих губ. Я невольно облизнула их, и его дыхание вдруг немного участилось. – Если ты действительно понравишься парню, то он будет готов побрить ради тебя голову.

– Э-э-э… Чего? – Я тряхнула своей головой. Иногда Джуд несет какую-то околесицу. Он только что мне признался, что я ему нравлюсь? Нравлюсь как девушка? – Какой же ты придурок все-таки, Джуд.

– Когда уже вы двое перестанете мучить себя и всех вокруг и наконец уже поцелуетесь? – как бы между прочим спросил нас Броуди.

Я вытаращила глаза от немого возмущения:

– Я не стала бы с ним целоваться, даже если бы он был последним парнем на всей Земле!

– Ну да, конечно. – Броуди закатил глаза и молча вывел своего коня из сарая.

Всего пару минут я наблюдала за ним, чтобы действительно удостовериться в том, что он сможет совладать с этим диким и своенравным скакуном. Конь немного упрямился, но, вместо того чтобы осадить его, Броуди позволил своему животному расслабиться, наклонился пониже к его шее и стал что-то нежно нашептывать ему на ухо. Я не слышала, что именно он ему говорил, но конь, похоже, понял все до последнего слова. Броуди был точно заклинателем лошадей. Помимо всего прочего, он ездил на Вороненке без всякой необходимой экипировки, так как этому коню не нравилось, когда его седлают.

Убедившись, что беспокоиться мне не о чем, я снова взглянула на Джуда. Он лениво усмехнулся, и у меня внутри будто все перевернулось от его мальчишечьей улыбки.

Смуглая кожа, от которой его голубые глаза только ярче выделялись на его милом лице, ямочки на щеках, волевая челюсть… В эту самую минуту я неожиданно осознала, как невероятно был красив мой лучший друг и мой главный мучитель.

Теперь мне вдруг стало ясно, почему все девчонки в школе из кожи вон лезут, чтобы привлечь к себе хоть немного его внимания.

Меня всегда это очень раздражало. Я бесилась от того, как они обсуждают его за спиной, строят ему глазки, посылают ему любовные записочки, от того, как Эшли Монро кокетливо перекидывает свои волосы через плечо и облизывает губы, намазанные розовым блеском, каждый раз, когда Джуд удостаивает ее своим взглядом.

Как я могла столько времени не замечать настолько очевидного? Я стояла на месте как вкопанная и смотрела на Джуда, будто только сейчас увидела его в первый раз.

– Ну, так кто из нас врет? – сказал Джуд и поспешно вышел из сарая.

Опять он оставил последнее слово за собой, впрочем, как и всегда. Но в этот раз все, что я могла, – это стоять, застыв на месте, и смотреть на захлопнувшуюся за ним деревянную дверь сарая. Мое сердце бешено колотилось, и мне показалось, что оно вот-вот выпрыгнет из моей груди.

Что это было?