Читать книгу Россия в эпоху изменения климата - - Страница 9

Изменение климата быстро становится в России политическим вопросом. Предпосылки этого накапливались долго. Российские ученые-климатологи впервые начали привлекать внимание к опасностям глобального потепления более сорока лет назад, но их предостережения по большей части игнорировались. Однако в последние пять лет или около того осведомленность об изменении климата все больше проникает в официальные круги; министерства и компании сформировали группы по климату и публикуют документы с изложением своей официальной позиции; политики и руководители бизнеса начали определяться со своей позицией в этих все более ожесточенных спорах; это не прошло незамеченным для СМИ и общественности. Проблема изменения климата, можно сказать, назрела по крайней мере в Москве и в значительно меньшей степени в остальной части страны. Чего мы пока еще не видели, так это каких-либо реальных действий.

Сегодняшняя Россия, хотя и становится все более авторитарной, далеко не монолитна. За фасадом единоначалия скрывается активная политическая сцена, на которой отдельные лица и группы борются за преференции и влияние. Развивающаяся дискуссия об изменении климата – яркий тому пример. В этой главе и на протяжении всей книги мы познакомимся с некоторыми из основных игроков. Часть из них – климатологи; большинство – нет. Среди них можно встретить и реформаторов, для которых изменение климата – это возможность продвигать более широкую программу экономических реформ, и консерваторов, которые отвергают представление о том, что изменение климата угрожает устоявшейся модели добычи и экспорта природных ресурсов. Некоторые из них – вхожие в кремлевские кабинеты инсайдеры; другие – аутсайдеры, которые рассматривают изменение климата как средство повлиять на политику или как возможность для саморекламы. Есть там предприниматели в сфере бизнеса и политики. Есть консультанты консалтинговых и аналитических центров, которых в России все больше. В удивительно большой степени конкурирующие взгляды этих игроков выражаются публично. Благодаря интернету вся игра стала всеобщим достоянием.

Действующих лиц можно разделить на четыре категории. Первая – это сообщество климатологов и специалистов в смежных дисциплинах, таких как почвоведение. Эта группа первой приступила к изучению изменения климата в России начиная с 1970-х годов и продолжает играть важную роль в освещении прямого воздействия изменения климата, уделяя особое внимание Арктике. В эту группу входят научные институты и некоторые специализированные правительственные агентства, такие как Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет), которая является частью Министерства природных ресурсов и экологии. Российские климатологи продолжают бить тревогу, проводя регулярные исследования и публикуя комментарии в СМИ[16], в то же время они проверяют на соответствие реальности некоторые из более радикальных нарративов, вроде «сибирских метановых бомб»[17].

Вторая группа – это правительственные органы, отвечающие за международную дипломатию и связи с общественностью в том, что касается изменения климата. Правительства во всем мире испытывают на себе растущее давление, с тем чтобы они вырабатывали позиции и брали на себя новые климатические обязательства, в то же время защищая уже существующие. Управлением этим процессом в России занимается растущий штат правительственных климатологов и консультантов, разрабатывающих стратегии и доктрины. Российская климатическая дипломатия активизировалась в последние годы, о чем символически свидетельствует тот факт, что на международных конференциях по изменению климата, таких как мадридская Конференция ООН по изменению климата 2019 года, теперь присутствуют официальные российские павильоны, демонстрирующие, что Россия тоже вносит свой вклад в борьбу с изменением климата. Но эта роль стала более чем символической: несколько министерств, в частности Министерство экономического развития и Министерство энергетики, стали выступать за более активную климатическую политику. Короче говоря, происходит институционализация изменения климата в российском правительстве.

Третья группа состоит из компаний, которые либо торгуются на иностранных биржах, либо имеют значительные активы за пределами России. Эти компании, некоторые из которых являются частными, а другие частично принадлежат государству, сталкиваются с растущими внешними угрозами для своего бизнеса, начиная от перспективы введения в Европе налогов на экспорт углерода и заканчивая давлением со стороны все более активных иностранных инвесторов и регулирующих органов, что создает опасность делистинга на зарубежных биржах или распродажи их акций. Многие российские компании теперь регулярно публикуют на своих веб-сайтах заявления о приверженности устойчивому развитию. Газпром и «Новатэк», два ведущих производителя газа в России, продвигают экологические преимущества природного газа, в то время как Газпром говорит о «зеленом» водороде. «Роснефть», российская государственная нефтегазовая компания, сажает деревья – миллион только в 2019 году – при этом демонстрируя свои усилия по сокращению утечек метана при его добыче и транспортировке[18]. «Росатом», российское агентство по атомной энергии, активно ведущее международный бизнес, рекламирует экологичность ядерной энергетики и ведет разработки по непрофильным направлениям, таким как ветроэнергетика и проекты по переработке отходов в энергию. Экологичность стала корпоративной модой.

Наконец, четвертая группа, которую можно было бы назвать консервативной, выступает против любой связанной с климатом политики, которая может ограничить их свободу действий или предъявить обременительные требования к отчетности. Это разношерстная группа, в которую попали и те, кто все еще отрицает реальность изменения климата, и те, кто отрицает его негативные последствия для России, как внешние, так и внутренние. Сергей Иванов, давний друг Владимира Путина, который теперь является «спецпредставителем» Путина по экологии и транспорту, по-прежнему не согласен, что изменение климата – дело рук человека. Игорь Сечин, председатель «Роснефти» и не менее близкий соратник президента, отвергает идею о том, что спрос на нефть может достигнуть пика, как заговор Запада, направленный против России. Мнения консерваторов, особенно из угольной и металлургической отраслей, имеют влияние в российском парламенте, а также в ведущей группе, лоббирующей бизнес, – Российском союзе промышленников и предпринимателей (РСПП). Консервативная оппозиция со стороны промышленности заблокировала важные меры по борьбе с изменением климата, такие как предложения о налоге на выбросы углерода или о свободной торговле квотами на выбросы углерода. Это, безусловно, самая большая группа и в нее входят предприятия по добыче ископаемого топлива и министерства, представляющие промышленность в целом, а также сам президент Путин. Политическое доминирование этой группы пока что не было никем поколеблено, и она блокировала любой значимый ответ российского правительства на изменение климата, выходящий за рамки риторики.

Информация о последствиях глобальных процессов приходит в Россию через растущее число консалтинговых и аналитических центров[19]. Ярким примером является Центр энергетики Школы управления «Сколково», который играет ключевую роль в качестве канала связи между западными экспертами и российскими политиками, распространяя последние сведения о глобальных событиях в области изменения климата посредством семинаров с участием как российских, так и международных докладчиков. Они не могут считаться самостоятельными игроками в том смысле, в каком ими являются четыре только что названные группы; наверное, лучше всего рассматривать их как приводные ремни, поскольку они консультируют компании и министерства. Они сыграли ключевую роль в повышении общего уровня осведомленности о проблемах климата в правительстве и российских компаниях[20].

Одна группа отсутствует в этом списке – это общественность и общественное мнение. Российская общественность быстро реагирует на текущие экологические события, такие как пожары, аномальная жара и тому подобное. Но опросы показывают, что общественное мнение по-прежнему не верит в антропогенное изменение климата, несмотря на усилия различных неправительственных групп по популяризации соответствующих идей. Региональные лидеры в Арктике регулярно предупреждают о последствиях таяния вечной мерзлоты, но их голоса остаются неуслышанными на национальном уровне. Пока что нет широкого общественного давления на правительство с целью проведения более активной политики адаптации к изменению климата внутри страны.

В результате политика изменения климата по-прежнему ограничивается элитной группой правительственных, деловых и научных деятелей, базирующихся в основном в Москве и в меньшей степени в Санкт-Петербурге. Из названых четырех групп только первая сосредоточена на прямых долгосрочных последствиях изменения климата внутри России, главным образом на таянии вечной мерзлоты в Арктике. Остальные три, в число которых входит большинство из тех, кто контролирует политику в правительстве и в бизнесе, сосредоточены в основном на разработке тактических оборонительных мер в ответ на текущие вызовы, возникающие за пределами России – управление международной дипломатией в области изменения климата, борьба с финансовыми угрозами российским компаниям и предотвращение возможных климатических санкций в отношении российского экспорта. Для этих групп изменение климата само по себе остается отдаленной угрозой; для них первоочередной задачей является управление растущим политическим давлением на Россию, возникающим в результате глобального энергетического перехода, особенно со стороны торговых партнеров России в Европе.

Анализируя политику изменения климата, мы познакомимся с некоторыми людьми, на которых стоит обратить внимание. Роль двух основных представителей консервативной группы, Игоря Сечина и Сергея Иванова, уже была отмечена. К ним следует добавить Николая Патрушева, еще одного давнего соратника президента Путина, который ранее возглавлял Федеральную службу безопасности, а теперь является секретарем Совета безопасности; он курировал подготовку нескольких ключевых правительственных документов по изменению климата. Эти люди символизируют цепкую хватку прошлого.

Однако с точки зрения будущего более значимо появление нового поколения министров, каждому из которых в районе сорока и которые сосредоточены на проблеме изменения климата и Арктике. Восходящий молодой политик Максим Решетников в качестве министра экономического развития отвечает за все более активную роль этого министерства в усилиях по ужесточению контроля за выбросами[21]. Недавнее назначение еще более молодого Александра Козлова министром природных ресурсов привело к появлению на этом посту уроженца российского Дальнего Востока, уделяющего особое внимание Арктике[22]. В свою очередь, в Министерстве по развитию Дальнего Востока и Арктики его сменил сорокалетний Алексей Чекунков, специалист по инвестициям на Дальнем Востоке[23]. Их заместители еще моложе: самые молодые из них – 35-летний замминистра энергетики Павел Сорокин, родившийся в 1985 году, и Александр Крутиков, 1987 года рождения, до недавнего времени являвшийся первым заместителем министра по развитию Дальнего Востока и Арктики[24]. Все это активные и предприимчивые люди, часть усилий Путина по вливанию в правительство «свежей крови». Их совокупный эффект заключается в повышении внимания правительства к энергетическому переходу и изменению климата, особенно на Крайнем Севере. Однако это еще не привело к выработке скоординированной политики; более того, «свежая кровь» может усугублять тенденцию каждого министерства действовать по-своему.

Недавнее повышение Александра Новака, бывшего министром энергетики, до поста заместителя премьер-министра, отвечающего и за энергетику, и за окружающую среду, означает появление на этой высокой должности способного и опытного управленца[25]. В качестве министра энергетики Новак заработал репутацию опытного менеджера и дипломата, в частности будучи ведущим представителем от России на сложных переговорах с Саудовской Аравией об ограничении экспорта нефти в рамках ОПЕК+, новосозданного альянса России и ОПЕК. В этой роли он, очевидно, привлек внимание Путина и завоевал его уважение. Новак также известен как финансовый эксперт реформистского направления, занимавший должность заместителя министра финансов при многолетнем министре финансов Путина Алексее Кудрине, где он познакомился с нынешним премьер-министром Михаилом Мишустиным. Новак, несомненно, лучше других лично знаком с перспективами и проблемами Крайнего Севера, поскольку рос в «никелевой столице», Норильске, и занимал свои первые руководящие должности в этой отрасли; к тридцати шести годам он стал заместителем губернатора Красноярского края, где расположен Норильск, и уже в следующем году был переведен в Москву. Новак, по всей видимости, занимает среднюю позицию в политике России в области изменения климата. С одной стороны, он повторяет традиционные российские аргументы в защиту углеводородных ресурсов и их экспорта, особенно природного газа и сжиженного природного газа (СПГ), а также угля. Тем не менее он также внимательно прислушивается к доводам, основанным на реальности изменения климата, и, похоже, принимает идею «пикового спроса на нефть»[26]. Он поддерживает перспективные энергетические технологии, такие как водород и возобновляемые источники энергии, и именно благодаря его вмешательству, в его новой должности заместителя премьер-министра, были отклонены предложения по сокращению субсидий на возобновляемые источники энергии[27].

На данном этапе неясно, кто будет играть наиболее влиятельную роль в климатической политике России в предстоящие годы[28]. Голос Новака, как заместителя премьер-министра, по старшинству должен быть самым веским, но есть и другие. Когда Путин в 2012 году вернулся в Кремль, то в качестве своего советника по климату он унаследовал известного эксперта Александра Бедрицкого, назначенного президентом Медведевым. Бедрицкий проявил себя как решительный сторонник жестких мер в области изменения климата, таких как рынок углеродных квот, но сообщается, что Путин никогда с ним не встречался. В 2018 году, когда Бедрицкий уже был в пенсионном возрасте (70 лет), Путин заменил его никому не известным Русланом Эдельгериевым. Бывший премьер-министр северокавказской Чеченской республики, Эдельгериев принес на свой новый пост опыт работы в правоохранительных органах и сельском хозяйстве Чеченской Республики, но никогда прежде не занимался вопросами климата и не имел опыта работы на общенациональной арене. Похоже, главной квалификацией Эдельгериева было то, что он был протеже правителя Чечни Рамзана Кадырова, излюбленного регионального союзника Путина. Его назначение вряд ли означало, что должность советника по климату была среди приоритетов Путина[29]. Основная функция Эдельгериева, по-видимому, состоит в координации официальных позиций правительства в области климата посредством регулярных встреч правительственной Межведомственной рабочей группы по изменению климата и устойчивому развитию, которая встречается ежемесячно и на которой Путин не присутствует, а затем в представлении этих позиций на международных встречах, на которых Эдельгериев служит официальным лицом российской климатической политики.

Примечательно, однако, что Эдельгериев, после первых двух лет почти полного молчания, вдруг резко начал публично высказываться в пользу жестких климатических мер, таких как создание рынка углеродных квот. (Он также встречался в частном порядке с российскими активистами, борющимися с изменением климата.) Но что именно стоит за этим изменением публичной позиции и имеет ли Эдельгериев более прямой доступ к Путину или больше реального влияния, чем его предшественник, остается неясным[30].

Еще одним недавним событием стало назначение в декабре 2020 года одного из самых известных российских либеральных реформаторов Анатолия Чубайса спецпредставителем Путина по вопросам климата. До этого Чубайс возглавлял «Роснано», государственную компанию, созданную для продвижения инноваций в сфере высоких технологий. В этом качестве он сыграл важную роль в продвижении возобновляемых источников энергии в России, как будет говориться в главе 5. Но Чубайс потерял эту работу, когда «Роснано» вошло в заново переименованный и расширенный фонд венчурного капитала в сфере высоких технологий под названием ВЭБ.РФ[31], и его назначение в качестве спецпредставителя – как сообщается, неоплачиваемого и без своего штата – может быть не более чем утешительным призом или декорацией для международного потребления[32]. Возможно, знаменательно, что когда недавно назначенный президентом Джо Байденом специальный «царь» по вопросам климата, Джон Керри, провел свою первую официальную встречу с российским коллегой для обсуждения климата, то этим человеком был Эдельгериев, а не Чубайс[33].

В центре этого запутанного клубка находится президент Путин. Его публичные взгляды со временем эволюционировали в сторону большего признания реальности изменения климата, но он отрицает какие-либо ужасные последствия для России в ближайшем будущем. Его настоящие взгляды трудно отследить, потому что, как мы увидим, он говорит об изменении климата на двух разных языках. Перед международной аудиторией, когда ему не избежать этой темы, он говорит об изменении климата часто, иногда даже экспромтом. Напротив, перед домашней аудиторией он почти никогда не упоминает об этом, за исключением того, что время от времени вмешивается в конкретные экологические эпизоды, такие как разливы нефтепродуктов, пожары или вывоз мусора. Путин, казалось, стоял перед дилеммой: с одной стороны, он хотел убедить мир, что в том, что касается изменения климата, Россия является ответственным членом мирового сообщества; с другой стороны, он хотел предотвратить превращение изменения климата в катализатор внутренней политической оппозиции. И только в конце апреля 2021 года в своем ежегодном президентском послании Путин, наконец, так сказать, перешагнул политический Рубикон, призвав перед лицом Федерального собрания и общенациональной телеаудитории к решительным действиям России в ответ на угрозу изменения климата, хотя пока и не называя конкретных мер. (Я рассмотрю возможные причины этого сдвига ниже в этой главе[34].) Однако эта публичная двойственность не должна вводить в заблуждение: Путин стоит во главе системы, которая зависит от экспорта углеводородов из России. Совершенно ясно, что он заодно с консерваторами и скромные меры в отношении климата, принятые им на сегодняшний день, устанавливают пределы реальных действий России.

Чтобы проиллюстрировать эти темы, в этой главе предлагается краткий исторический обзор, за которым последует анализ эволюции позиций основных игроков.