Читать книгу Под белым муаром. Истории людей, ставших Римскими Папами - - Страница 10

Серебряный молоточек, коснувшийся лба покойного папы Пия IX держал в руках граф Винченцо Джоакино Печчи, епископ Перуджи и кардинал камерленго.

20 февраля 1878 года он покинет Сикстинскую капеллу и предстанет перед верующими на балконе собора святого Петра с именем папы Льва XIII.

Через четверть века его лицо станет первым в истории, которое запечатлеет уже не фото, но видеопленка. С архивных кадров на нас сквозь века будет смотреть уже пожилой, но гордо улыбающийся папа, аристократично закинувший ногу на ногу.

Фигура графа Джоакино, ставшего последним папой девятнадцатого и первым папой двадцатого века, была результатом политического решения конклава. Голосующие кардиналы пришли к выводу, что после всех потрясений, которые выпали на долю церкви, им нужен понтифик, который сможет проводить настолько гибкую политику, что сможет вывести папство из изоляции, урегулировать его правовой статус, до этого момента фактически не разрешенный, и снять то напряжение, которое успело накопиться между обществом и церковью.

К тому моменту выборщики еще не знали, что все произошедшие события являлись только первым актом в драме перемен. Так или иначе, но труба на крыше вновь явила белый дым, и кардинал камерленго был избран епископом Рима.

На конклаве, происходившем теперь под сводами старинной Сикстинской капеллы, не было противоборства двух партий, как это часто случается. На сей раз всем преосвященным избирателям было ясно, что церковь находится в кризисе. Они не спешили, однако, винить в этом самих себя. За последние годы в умах высшего духовенства жила и крепла мысль о том, что мир решительно отходит от идеалов христианского учения, и что его необходимо отвоевывать. Добровольную самоизоляцию папства многие видели ошибкой Пия IX, а потому стремились избрать такого понтифика, который, осуждая современный мир за его заигрывания со всеми возможными секулярными тенденциями, разумно осудит и некоторые неверные шаги церкви.

Решение столь непростой и обоюдоострой проблемы было поручено графу Джоакино, обладавшему незаурядными умственными способностями и широким кругозором. В эту эпоху церкви требовался папа-политик, а качествами, столь необходимыми мудрому государственному деятелю, обладал именно новоизбранный Лев XIII.

Занятно, что именно он, еще будучи кардиналом, побудил папу Пия IX составить Силлабус и осудить все современные тенденции, однако, это не повлияло на решение выборщиков, которые видели в нем будущее, необходимое церкви, оказавшейся в новых реалиях. Кем был этот человек? Что видели в нем его современники? Возможно, история его жизни прольет свет на эти вопросы.

Молодой граф родился в 1810 году в богатой семье римских аристократов. С самого юного возраста он проявлял необычайную эрудицию и был разносторонне образованным человеком. Пока его сверстники, избалованные прелестями аристократической жизни, с трудом осваивали азы грамматики, Винченцо Джоакино Печчи с легкостью слагал на латыни стихи собственного сочинения и большими кусками по памяти цитировал Данте.

Особую любовь, впрочем, граф питал к религиозным дисциплинам. Достаточно рано он четко понял для себя, что хочет посвятить свою жизнь церковному служению. Для осуществления задуманного, Винченцо начал серьезно изучать теологию и философию в городе Витербо. Незаурядные способности молодого человека снова проявились в годы учебы, шокировав всех окружающих. Всего в двадцать шесть лет он уже стал доктором наук в области богословия и канонического права.

Не стоит думать, что церковные дисциплины являются чем-то несерьезным. Не знакомому с этой областью знания читателю может показаться, будто бы ничем, кроме заучивания наизусть молитв, церковнослужитель и не занимается. На самом же деле христианская наука – это две тысячи лет развития гениальной мысли, открывающей удивительные грани бытия. Многие теологи и философы на протяжение всей истории пытались раскрыть секреты мира метафизики и определить место и назначение человека перед Богом. Огромные фолианты, густо исписанные мелкими буквами, хранятся в самых авторитетных библиотеках земли. На их полках хранится давняя история религиозного поиска и развития. Многие гении пера и кисти оставили нам свое гениальное наследие, вдохновленные теологической мыслью. Что стало бы с миром, если бы можно было изъять из него всё, что имеет отношение к христианскому богословию? Мы бы враз лишились шедевров ренессанса, потрясающей архитектуры старой Европы, музыкальных произведений Баха и Моцарта. Словом, молодому Джоакино Печчи было, что изучить.

В возрасте двадцати семи лет он становится священником. На столь одаренного клирика обратил внимание папа Григорий XVI, назначив его личным прелатом. Не успев принять священный сан, дон Джоакино уже удостаивается права титуловаться монсеньором. Многие клирики трудятся много лет, но так и не занимают должностей, дарующих такую привилегию, а кто-то обретает ее уже в преклонном возрасте. В случае с графом Печчи, думается, всё было справедливо и заслуженно.

Высокое звание налагало на его обладателя столь же высокую ответственность. Своими титулами в церкви не принято кичиться. Их воспринимают как один из способов служения Святому Престолу. Так, молодой дон Джоакино отправился для несения трудов в прекрасную провинцию Кампанья, родину церковного колокола, славящуюся райскими пейзажами побережья Амальфи.

Отнюдь не для отдыха и тихой молитвы среди холмов и побережий был послан Джоакино в городок Беневенто. В те годы там бушевал бандитизм, который фактически парализовал в жизнь в регионе. Местные власти справлялись из рук вон плохо. Потребовалось вмешательство самого папы. Его личный прелат прибыл в город тогда, когда он фактически задыхался от разгула преступности.

Мир церковный разительно отличается от мира обыденного. Там, под драгоценными сводами барочных потолков, в окружении великолепных фресок, люди в парчовых ризах, шитых золотой нитью, совершают что-то возвышенное и торжественное. Народ, пришедший посмотреть на это зрелище, настроен благодушно. Звучат григорианские песнопения и проповеди о любви и прощении. Люди призываются к покаянию и милосердию. Эти слова слушают те, кто готов и хочет их слушать. Насильно в храмы никого не приведешь.

Но несколькими кварталами далее на сырых и обшарпанных узких улицах царит бедность. Там не услышать высоких слов, не увидеть красот классицизма. Среди разлитых помоев и бегающих крыс в переулках поджидают голодные и бедные люди, вышедшие на тропу мародерства ради легкой наживы и от чувства безнаказанности. Это тоже подданые папы. Все они крещеные католики. Будущий понтифик впервые столкнулся лицом к лицу со своим народом.

Блестящего теоретического образования оказалось недостаточно для того, чтобы справиться с вполне ощутимыми проблемами, но и здесь у молодого прелата проявились его выдающиеся качества. Дон Джоакино принял энергичные меры по ликвидации бандитизма и вскоре преуспел, чем снискал уважение среди горожан и похвалу святого отца.

Затем последовало назначение в Брюссель, где священник познакомился с бельгийскими католиками и еще раз напомнил себе, что церковь не заканчивается за порогом римских храмов. Такой опыт в будущем принесет большую пользу тому, кто займет папский престол. Тем не менее, Бельгия стала тем местом, где дипломатическая карьера Джоакино потерпела крах. Урегулировать вышедший из-под контроля конфликт между католическим епископатом и членами ордена иезуитов в стране, которой управлял монарх-протестант, оказалось непросто. Прелат был отозван из страны.

Папа назначил его епископом Перуджи, и на много лет фигура будущего понтифика отойдет на второй план.

Тридцать лет без каких-либо назначений дон Джоакино Печчи останется на одном и том же месте. Да, в 1853 году он получит от папы Пия IX кардинальский сан, но это никак не поможет ему вернуться в Рим. Иерарх останется вне курии и будет вести тихую жизнь священнослужителя и проповедника. Год за годом пролетят двадцать лет пастырской работы, как вдруг неожиданно придет назначение на одну из ключевых должностей при Святом Престоле. Кардинал занял должность камерленго. Это означало, что в случае смерти понтифика, он обретет всю полноту власти на период вакантного престола. Так и случилось. Трижды коснувшись серебряным молоточком лба почившего папы, Винченцо Джоакино Печчи обрел эту власть. Он уже не отдал ее. Она осталась с ним в тот момент, когда граф и кардинал принял каноническое избрание его римским первосвященником и выбрал себе имя Лев.