Читать книгу Ясения - - Страница 7

Не так страшны шипы розы, когда к ним относятся с любовью.

Не так страшно быть плохим в глазах других, когда для неё ты самый лучший.

Время беспощадно приближалось к концу первого месяца зимы. В этом году она выдалась слякотной и теплой. Вместо сугробов по пояс, жители купались в ледяных ваннах. На зимний период Ясения решила отказаться от вождения, предоставив эту прерогативу Елисею. Он не был вхож в дом девушки, но с родителями познакомился.

Это произошло за ужином. В конце ноября глава семьи Сенечки все-таки решился на вечер в компании друзей Ясении и их родителей. Девушка не спешила рассказывать об их безграничной любви, сославшись, что Лиза и Елисей – университетские друзья. Вечер прошел успешно, как думала мадам белоручка. Несмотря на всю вычурность приема и слегка неуместные вопросы её отца к Елисею, которые приводили юную влюбленную девочку в ужас, никто не оказался недоволен. Мама Ясении подружилась с Екатериной Петровной.

– Розочка, – спустя пару часов общения, и уже заметно охмелев, говорила мама ребят, – приезжай к нам в гости.

– С удовольствием, Катенька.

Лицемерие Ясения распознавала сразу, но почему-то в этот раз она не заметила, что деловитое дружелюбие её отца, – просто вежливое общение хозяина дома по отношению к гостю. Только когда двери закрылись, и Ясения последняя вошла в столовую, она услышала подлинное отношение папы к родителям Елисея. И это её больно ранило.

– Я уважаю науку. Но он больше похож на ботаника с фермы, нежели на профессора биологии.

– А мне Катя показалась приятной женщиной.

– Ты никогда не умела разбираться в людях, Роза.

– Но тебя же я как-то выбрала. – Протестовала мама Ясении, пока девушка наблюдала за ними из дверного прохода.

– В том-то и дело, душа моя. В том-то и дело.

– Что плохого в родителях Елисея? – Выдала своё присутствие Сенечка. – Они образованные умные люди.

– Дочка, присядь. – Напряжение папы было заметно даже с коридора. – Надо поговорить.

Ясения подчинилась. Она молча зашла в столовую, села напротив отца. Их разделял большой овальный стол на двенадцать персон. Девушка словно чувствовала, что ей придется обороняться от напористых вопросов своего папы. Роза же сидела по правую руку от него, рассматривала свои ногти и молчала.

– Как давно ты знаешь этих ребят?

– С самого первого дня в институте.

Казалось, будто бы она была на допросе. Не хватало только настольной лампы, которая выжигала бы сетчатку глаза. Отец был серьезен, мама молчалива, а Сенечка насторожена. Ей не нравились вопросы папы, и не нравилось скверное предчувствие, скоблящее я по небу девушки.

– А как хорошо ты знаешь Елисея?

– Достаточно хорошо, как и Лизу. В чем дело?

– Мы с мамой тоже когда-то были молодыми. – После этих слов, голова девушки самопроизвольно сравнялась с плечами. Разговор пугал, а самое главное, он предвещал слёзы. – И я помню разговор своего отца со мной, когда я в первый раз пригласил твою маму к нам в гости.

– К чему ты ведешь, папа?

– К тому, что вижу взгляд парня, когда он смотрит на тебя.

– Мальчик весь вечер не сводил глаз с тебя, дочка. – Внесла свою лепту мама, за что столкнулась с острым взглядом Ясении.

– Что вы хотите услышать от меня?

– Ты влюблена в него? – Резко спросил папа, и девушка закашлялась.

– Да. – Совершенно честно ответила она. – Да, влюблена. И Елисей влюблен. Мы пара.

– Тогда перед тем, как переходить на более серьезный уровень, задай себе вопрос, насколько хорошо ты знаешь этого парня.

– Господи, я не могу больше! – Девушка вскочила со стула. Она грубо шваркнула ножками по паркету, разворачиваясь к выходу.

– Ясения, вернись! – Прогремел голос отца.

– Что ещё? Мы дружим, папа! Общаемся, гуляем, вместе ходим в приют для животных! То, что тебе не понравилась его семья, ещё не значит, что я должна прекращать общение с теми, кто нравится мне!

– Не смешивай мух и котлеты!

– Это ты смешиваешь, папа!

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива!

– А я счастлива! Счастлива!

– Пусть сейчас ты не понимаешь, но когда повзрослеешь, поймёшь. Запомни мои слова, дочка, деньги тянутся к деньгам.

– Вот ты в какой семье родился?

– Это не играет никакой роли, – отец устало откинулся на спинку стула.

– Как раз-таки играет. Ты жил в обычной семье, мама тоже. То, что вы воспитывали нас принцем и принцессой, ещё не значит, что я должна быть голубых кровей.

– Спокойной ночи, Ясения. Когда спадут твои розовые очки, тогда и поговорим снова.

– Спокойной ночи, папа. Мама.

Девушка взлетела на второй этаж вихрем, вломилась в комнату брата и нагло помешала ему вести какие-то расчеты на компьютере. Она положила свою голову ему на плечо, закрыла глаза и взвыла. Гошка лишь удивлённо уставился на сестру.

– Что с тобой, заноза?

– Наши родители – узурпаторы.

– Странно, что ты только сейчас это заметила, папина дочка.

– Давай посмотрим фильм?

Выключив компьютер, брат улегся на кровати, Ясения последовала за ним. Она нашла свое пристанище на плече Гошки, который лениво переключал каналы в поиске подходящего фильма. На одном из каналов мелькнуло лицо главного героя любимого сериала Елисея, и девушка вскрикнула, заставив младшего брата вздрогнуть.

– Ты чего?

– Оставь «Острые козырьки»!

– Ты же такое не смотришь, – прищурился Гоша. – С чего бы такая тяга?

– Ты же смотришь. И я хочу посмотреть.

– Ну-ну…

Ребята в тот вечер просидели до поздней ночи. Мама так и не пришла проведать Ясению, а отец, чувствуя себя впервые таким злым, закрылся в своем кабинете. Что-то надломилось в тот день в семье. Была тонкая трещина, которая неминуемо влекла за собой целый раскол.

Декабрьское утро встречало кромешной тьмой. Включив настольную лампу, Сенечка села за письменный стол, когда часы едва доходили до пяти утра. Ей не спалось. Почему-то слова папы, как бы сильно она этого не хотела, застряли в голове, противясь уходить. Она все чаще стала видеть во сне кошмары, и все чаще стала просыпаться от них посреди ночи.

Сегодня тоже приснился страшный сон. Она решила, что следует рассказать об этом Елисею, написав очередное письмо, которое она потом красиво запечатает и положит в коробку к остальной стопке.

«Было очень темно. Прямо как сейчас, когда на часах четыре часа утра, когда только уличные фонари освещают скользкие улицы. Один фонарь горел точно так же, как и сейчас, – тот что перед моим окном, – моргая и временами гаснув. Ты шел со мной за руку, а я что-то щебетала, смеялась и чуть ли не висела на твоей руке. Если бы ты предложил мне всю жизнь носить меня на руках, я бы тотчас запрыгнула в твои распахнутые объятия.

Я спятила, наверное. Чувство пьянящей эйфории меня съедает изнутри. И так страшно, что неожиданно может закончится действие этого препарата.

Во сне ты шел и улыбался, слушая мой бессмысленный разговор. Крепко держа меня за руку, ты вел нас в неизвестном мне направлении, но меня это не пугало, – я знала, что куда бы ты не пошел, так будет правильно.

Навстречу нам шел парень. У него были длинные черные волосы, грубые обшарпанные ботинки и глупый оскал. Он, случайно или нет, толкнул тебя плечом. Ты взбеленился, а я впервые рядом с тобой напугалась.

Ты схватил за грудки парнишку, который с начала смеялся, но потом стал плакать и просить прощения. Только ты этого уже не слышал. Ты бил его так сильно, так самозабвенно, что, когда я коснулась ладонью твоего плеча, ты замахнулся на меня.

Я проснулась. Проснулась, но до сих пор будто бы во сне. Твои налитые кровью глаза и злой оскал заставляют моё сердце биться чаще не от любви, которая живет внутри, а от животрепещущего страха.

Это был просто дурной сон. Правда?

Хорошо, что это был сон. Потому что наяву ты самый добрый и светлый человек, которого я когда-либо знала. Потому-то я и доверилась тебе».

В дверь постучали. На пороге стоял Гошка с портфелем наперевес. Оказалось, что за своими мыслями девушка провела два часа. Парень зашел к ней в комнату, бросил рюкзак на пол, а сам завалился в одежде на расстеленную постель девушки.

– Гошка, слезь с кровати.

– Я подожду, пока ты соберешься.

Ясения нахмурилась. Её брат почти каждый день ездил в школу вместе с отцом, и сегодня его ждала та же участь.

– Почему ты не поедешь с папой?

– Потому что мы сегодня здорово повздорили.

– На счет?

– Учеба в Лондоне, – наш продолжительный насущный вопрос. Плевать ему, что я хочу создать свое дело, ему нужен наследник.

Девушка легла рядом с погрустневший братом. Она взъерошил его волосы.

– А что, если Лондон даст тебе возможность быстрее развить свой бизнес?

– Та программа, которая мне и вправду интересна есть только в INRIA.

– Гошка, – заговорщицки прошептала Сенечка, хлопнув ему по плечу. – Мы перед Новым годом летим во Францию, так?

– Мы летим в Альпы.

– Что, если нам удастся уговорить заехать в город, где находится твой институт?

– Навряд ли, – энтузиазм девушка пропал, но вдруг брат вскочил на ноги и крепко обнял сестру. – Ты – гений, Сенька!!

Ясения обомлела. Она, будто тряпичная кукла болтала ручонками, пока радостный Гошка сжимал её в своих тисках. Если минутами ранее её брат не мог уловить мысль девушки, то теперь она не имела ни малейшего понятия, что творилось в голове парня.

– Давай собирайся уже! – Он отпустил сестру и снова по-хозяйски развалился на её девчачьей кровати.

Когда девушка уже была полностью готова, ей пришлось потратить несколько минут, чтобы разбудить задремавшего младшего брата. Тот резко поднял голову, наспех вытер рукавом рот и потер глаза.

– Ты что, пускал слюни на мою подушку? – В шутку возмутилась сестра.

– Ещё чего! Тебя вечность ждать можно!

– Тебе так трудно это признать?

– Пацаны слюни не пускают.

– Напомню тебе об этом, когда на горизонте появится красивая девочка.

В ответ брат лишь легонько толкнул Ясению, закатывая глаза. Ребята спустились в столовую, где сидела мама, читающая газету.

– Доброе утро, дети.

– Привет, – в один голос ответили брат с сестрой и заняли места друг напротив друга.

– Отец уже уехал, Гош. – Она подняла свои глаза на сына. – Почему ты не поехал с ним?

– Потому что не хочу слушать двухчасовую нотацию о том, что его дети – самые безответственные люди.

– Он просто беспокоится о том, что вы не захотите принимать его дела.

– Мы и не хотим. – Просто ответил парень. – Сенька далека от бизнеса, а я совсем не хочу потратить свою жизнь на пустую болтовню в ресторанах.

– Не обесценивайте труд своего отца! – Она резко свернула газету и шумно положила на стол. – Он сам добился всего, и вы должны этим гордиться.

– Мы гордимся, – подала голос Ясения. – Но его поступки по отношению к нам, заставляют нас идти наперекор его слову.

– Именно, – согласился брат, запихивая почти целое яйцо в рот.

– Господи, Гоша, подавишься же! – Мама налила стакан сока сыну и протянула его. – На, запей.

Сенечка отвлеклась на брата, и неприятный разговор сошел на нет. Она хихикала над его прожорливостью, как вдруг вспомнила, что пока её братик пускал слюни на подушку, мило причмокивая, она искала в интернете, как близко находится этот уникальный для него институт к большому городу. Оказалось, что он располагался не так далеко от Парижа.

– Мы можем заехать в Париж перед отлетом назад? – Невзначай спросила Ясения. Услышав вопрос мама подняла взгляд на дочь, а брат перестал шумно жевать.

– Зачем?

– Соскучилась по городу. Хочу посмотреть окрестности.

– Можно, – пожала плечами мать. – Я тут недавно созванивалась с Катей, – Ясения нахмурилась. – Ты знала, что её свекровь живет в Париже?

– Я говорила, что они достойные люди. Только наш папа видит в них непонятно кого.

– Твой отец просто ревнует.

– Это глупо. Я не собираюсь до старости лет провести жизнь в стенах этого дома.

– Дай ему время.

Позавтракав, дети попрощались с матерью и сели в машину, которую девушка заведомо прогревала. Когда они выехали на главную дорогу, их путь проследовал до дома Елисея, где их уже ждали улыбающиеся друзья.

– Ты каждый день заезжаешь за ними? – Из чистого любопытства поинтересовался брат.

– Нет. Я приезжаю сюда, Елисей садиться за руль, а я на пассажирское сиденье. – Остановившись, она помахала друзьям и толкнула брата. – Живо назад.

– С чего бы это?

– С того, что сейчас сюда сяду я!

Ребята забились в машину. Елисей оставил невесомый поцелуй на щеке девушки, от чего её тело тут же отреагировало мурашками. На заднем сидение послышался рвотный звук.

– Гошка сегодня нахлебник. – Просто ответила Сенечка. – У него аллергия на нежности.

– Правда? – Оживилась Лиза, которая была похожа на сонную муху. – Тогда в нашем полку теперь прибыло.

– Они это из зависти? – Спросила мадам белоручка своего возлюбленного. Тот поцеловал тыльную сторону её ладони и ласково улыбнулся.

– Конечно.

– Хорош уже! – Заверещали ребята сзади, от чего в салоне автомобиля раздался шумный смех.

По пути в институт они высадили младшего компаньона, а сами напевая песню, которую транслировали по радио, провожали движение. Лиза наконец-таки проснулась, стала громко шутить, споря с братом. Было весело ровно до того момента, пока слетевший с губ подруги вопрос не породил тишину.

– Когда у вас вылет в Альпы?

– Сегодня какое число? – Девушка обратила внимание на экран телефона, но Елисей, улыбающейся несколькими секундами ранее, серьезным голосом перебил Ясению.

– Через неделю.

– И надолго? – Снова спросила Лиза, но вместо неё снова ответил Елисей.

– На неделю.

– Я спрашиваю Сеньку! – Девушка толкнула сидение впереди неё, на котором восседал её брат.

– Не кипятись, Лиз. – Подала голос Ясения, чувствуя напряжение. – Просто Елисей говорит правильно.

– Что делать целую неделю без тебя? – Не смотря на девушку, пробубнил себе под нос парень. – Целая неделя.

– Если ты не будешь занудой, – ласковые улыбка скользнула по лицу парня. – то можешь звонить мне каждый день. И не по разу.

– Мне не нравится, что с тобой будет этот недоумок.

– Не злись. – Ясения коснулась тыльной стороны шеи парня, немного щекоча его кожу. – Ты мне доверяешь?

– Больше, чем себе. – Честно ответил Елисей, купаясь в ласке возлюбленной.

– Тогда выброси из головы эти мысли. Я еду не со Стасом, а со своей семьей. Он со своими родителями, а то, что наши отцы партнеры, я не виновата.

– Мне просто не нравится его нездоровый интерес к тебе.

– Переболеет. – Просто ответила Ясения.

– Я тут недавно слышала разговор наших мам, – подала голос Лиза. – Они говорили о Франции. Как думаете, есть шанс, что на Новый год мы поедем к бабуле?

– Ты только её бабулей не называй. У неё последние седые волосы вылетят.

– Пардон, мой любимый братик. Совсем забыла, что наша бабушка мадам Изи.

– Женщина отказывается стареть? – С иронией в голосе спросила Сенечка, ей ответил Елисей, тоже улыбаясь.

– Европа молодит людей. И наша бабушка все ещё считает себя молодежью. – Через зеркало заднего вида он столкнулся с глазами сестры. – Думаю, у нас получится обработать родителей.

– А я сегодня попросила маму задержаться в Париже. В городе неподалеку есть институт информатики, который безумно нравится брату.

– Не институт информатики, а национальный исследовательский институт, специализирующийся на компьютерных науках. Хорошее заведение, планирую после окончания вуза поехать туда для повышения квалификации.

– Зануда. – Лиза закатила глаза.

– Прошу прощения, мистер всезнайка. – Ясения сложила ладошки в молитве и сжала губы трубочкой.

В ответ на издевки девушек, парень быстро наклонился к возлюбленной и громко чмокнул её в губы.

– Обожаю тебя!

Хохол прекратился: Лиза взвыла и уткнулась в телефон, а Ясения немного потупив взгляд вернулась на прежнее место. Стеснение все ещё жило в её теле, ведь она не любила показывать свои чувства на людях, но ей было приятно, что молодой человек так легко и открыто признавался ей в этом.

У входа в здание института рябят, а именно Ясению, ждал тот самый злополучный Стас. Он держал в руках бумаги, и заметив на горизонте компанию друзей, закатил глаза и широко улыбнулся.

За последние недели Милославский часто навещал семейство Лукояновых. Чаще всего это бы вопросы курьерской доставки документов его отца, но парень не упускал ни единой возможности подшутить над Ясенией. Гошка продолжал зло щуриться на Стаса, Сенечка в открытую его ненавидела, а Сергей лишь похлопывал по плечам парня.

Как-то раз он застал разговор Ясении и Сергея на кухне. Их голоса были приглушенными, но по контексту разговора можно было понять, – назревал конфликт. Тихонько подкравшись к дверному проему, Стас прислонился ухом к двери.

– Ты – непростой ребенок, Ясения, – устало говорил Лукоянов. Милославскому показалось, что эту фразу он произносит не единожды. – И дело не в деньгах. Ты всю свою сознательную жизнь идешь наперекор своему предназначению. Пускай тобой сейчас руководит юношеский максимализм, но через пару лет ты осознаешь свою роль здесь.

– Почему ты решаешь за меня? – Целила сквозь зубы дочь. Все шипящие звуки были похожи на шипение змеи. – К чему такие выводы?

– Елисей…

– Ах, Елисей? – Сенечка усмехнулась и стала противным скрежетом водить вилкой по тарелке. – Тебе не стоит ревновать меня.

– Я не ревную, – тихо рассмеялся отец. – Я беспокоюсь. Мне было достаточно одного взгляда на этого парня, чтобы понять, что с ним что-то нечисто.

Стас улыбнулся. Он не знал Елисея, но после их первой встречи он прекрасно усвоил, что парень был непрост. К тому же, быть первокурсником в двадцать один год… Очевидно, за его спиной скрывалась какая-то тайна. И, скорее всего, неприятная.

– Елисей – добрый парень. – Защищала его девушка. – Ты просто его не знаешь.

– А ты-то сама знаешь? – Спросил отец, на что Ясения не выдержала. Она вскочила из-за стола и тяжелыми шагами направилась к выходу. Стас запаниковал, подбежал к входной двери, делая вид, что только зашел в дом. Их глаза встретились. Грозовые тучи только сильнее нависли над её головой. Она фыркнула небрежное приветствие и поднялась на второй этаж, прячась в глубине комнаты.

Стоял на пороге института и видя направляющихся к нему друзей, его руки самопроизвольно сжали бумаги. Он не сводил взгляда с румяных щек Сенечки, чувствуя аромат её духов. Они ей не подходили. Слишком приторные и детские. Но рядом со слащавым Смирновым другие бы и не держались.

– Мы с Тамарой ходим парой. – Вместо приветствия произнёс он.

Рука Елисея, которая покоилась на талии девушки немного сжала ткань пальто. Сенечка напряглась, но выдавила из себя улыбку. Она помнила свой неприятный сон, знала неприязнь парней. И самое неприятное было то, что объектом их раздора была она.

– Пары всегда ходят вместе. – Пожала плечами она. – Но откуда тебе знать? Твоя пара снова где-то в одиночестве бродит по территории.

– Ты о ком? – Нахмурился Стас и нарочно, чтобы позлить Елисея, подмигнул стоящей рядом с ними Лизе.

– Ты что-то хотел?

– Вот. – Парень протянул бумаги, вложенные в полиэтиленовый файл. – Отец просил передать тебе. Тут билеты на рейс.

– Спасибо.

Ясения намеревалась уйти, но Стас продолжал мешать ребятам. Терпение Елисея лопнуло. Он медленно отпустил девушку, нос к носу сравниваясь с помехой. Лиза и Сенечка напряглись, но не решались вмешаться.

– Уйди с дороги, – процедил сквозь зубы парень, на что его оппонент ещё шире улыбнулся.

– Иначе что?

– Иначе я уберу тебя с дороги.

Елисей грубо оттолкнул в сторону Стаса, от чего тот пошатнулся и всё-таки отступил. Взяв за руку Ясению, он махнул рукой Лизе, и ребята все же вошли в фойе института. Оставшийся на улице Стас злобно глядел в след пары. Его язык облизнул зубы, и он почувствовал горечь. Мысли до сих пор создавали неприятные картинки в голове, как этот ниикчемный, по его мнению, парниша обнимал трофей, предназначенный для него. Ему отец обещал, что это девушка с милым лицом, но скверным и нелюдимым характером будет его, как и акции обеих семей.

Честолюбие и тщеславие затмили разум парня. Он с ранних лет мечтал о богатстве, мечтал быть владельцем многомиллионной компании. Ради этого он отучился в Лондоне, поступил на экономический факультет и повышение квалификации в управлении. Отец пророчил ему великое будущее, и как нельзя кстати, под стать ему должна быть рядом Ясения. Богатая, красивая и далекая от бизнеса девушка. Идеальная трофейная жена. Он настолько сильно запудрил себе мозги властью и идеальной партией в качестве жены, что сам заставил себя думать, что влюблен в неё. Или он был влюблен, но пока не особо это осознавал.