Читать книгу О постоянстве во времена общественного зла (1583) - - Страница 12

Пусть этот вопрос будет рассмотрен с твоим участием в качестве судьи и в твоем суде, но со снятой завесой, QUOD OLIM. Несомненно, вы боитесь этой войны? Боитесь ли вы ее? Почему? Потому что война сопровождается чумой и бедствиями. Чума для кого? В данный момент для других, но она может настигнуть и вас. lxi Вот источник вашей боли (если вы готовы без всяких пыток объявить правду), вот ее происхождение! Как при ударе молнии в отдельного человека вздрагивают те, кто стоял поблизости, так и при больших и всеобщих бедствиях потеря затрагивает немногих, страх – всех. Устранив это, вы устраните и боль. Подумайте, если бы война разразилась среди эфиопов или индийцев, вы бы не встревожились (ведь вы знаете, что находитесь вне ее пределов): если же она разразится среди бельгийцев, вы будете плакать, кричать и бить себя по лбу и бедрам. Но если вы скорбите об общественных бедствиях, какая разница? «Это не мое отечество», – скажете вы. Глупец. Разве эти люди не из той же расы и рода, что и ты, не под тем же сводом неба, не на том же шаре Земли? Этот клочок, который сковывают горы, опоясывают реки, ты считаешь родиной? Вы ошибаетесь. Весь мир, где бы ни возникли люди из этого небесного семени. Сократ однажды прекрасно ответил человеку, спросившему, откуда он родом, что он «из мира». Великая и праведная душа не ограничивает себя теми границами, которые вытекают из чужих мыслей, но своей мыслью и чувством охватывает весь этот мир как свой собственный. Мы видим и смеемся над глупцами, которых стражник или хозяин связал узлом из соломы или тонкой нити, и они стояли, словно скованные железом или настоящими путами. Подобное безумие свойственно и нам, привязанным узами мнения к определенной части земли. Но чтобы оставить их достаточно сильными (ибо я боюсь, чтобы вы не смогли их хорошо обдумать), я добавляю еще. Если бы какой-нибудь бог поручился за вас в этой войне, что ваши маленькие поля будут нетронуты, что ваш дом и богатство будут в безопасности, и сам возвел бы вас на какую-нибудь гору, окутанную гомеровским облаком: будете ли вы по-прежнему чувствовать боль? Я не рискну утверждать это о вас, но многие все равно будут радоваться и с жадностью смотреть на эту беспорядочную резню умирающих. Почему вы качаете головой или удивляетесь этому? В человеческом характере заложена некая злоба, «радоваться чужой беде», как сказал старый поэт. И как некоторые фрукты имеют сладковатый недозрелый вкус, так и чужие заботы, в то время как мы свободны от забот. Представьте себе человека на берегу океана, который видит кораблекрушение. Он, несомненно, переживает, но с некоторой неприятной болью, потому что видит чужую опасность без своей собственной. А теперь представьте того же человека на том же корабле. Очевидно, что он будет страдать от другой боли. Точно так же мы поступаем и говорим: о своих бедах мы скорбим искренне и от души, о государственных – ради формы и обычая. Поэтому отбрось театральные декорации, Липсий, откинь занавес и, отбросив всякое притворство, покажись нам с истинным лицом своей боли.