Читать книгу Морион. Изумрудное сердце - - Страница 6

Страж остановился, и Мори слез. Размял затекшее тело, осмотрел свою поврежденную руку. Перевязь потемнела от его собственной крови, но не критично. Морион развернулся к помощнику. В тени хвойных деревьев на него уставился коренастый каменный человек. Страшный, жуткий, громоздкий и холодный, он слегка гремел своими осколками, расставляя части мозаики. Тончайшие линии зеленого свечения просачивались сквозь глыбы цвета мха. На голове довольно грубой формы светились треугольники глаз, сужающиеся к носу, которого не было.

Вместо рта сверкал пояс из мелких осколков, они подергивались, обретая форму губ. Уши отсутствовали, волосы тоже. В плечах в полтора раза больше Мори, а ростом на голову ниже. Гипертрофированная грудная клетка, узкая талия. Солнечные лучи подсвечивали рельефы тела, напоминая мышцы. Массивные ноги и ступни, слишком короткая шея. Ссутуленный, он казался созданием Дьявола, призванного убивать и уничтожать. Плечи не поднимались, он не дышал. Так и смотрели треугольные глаза на Мори, не отрываясь, а по осколкам стекала кровь.

– Так кто ты? – Спокойно начал Мори, снова переведя взгляд на раненую руку.

– Страж души. – Звучание, похожее на севший голос старика после опохмеления. Махровый и раскатистый. Тембр чем-то похож на голос Мори. Не слишком громко и не слишком тихо. Приятный, по сравнению с внешностью.

– Чьей души?

– Твоей.

– Мм… – Морион выглядел отстраненным. – А зачем людей убил, я же сказал тебе в кустах стоять?

– Нападение на первоисточник, – спокойный каменный голос.

Мори впервые за разговор поднял на него голову.

– Какой первоисточник? – он начал повышать тон.

– Ты.

– Я твой первоисточник?

– Да.

– Ты что несешь вообще такое? Ты как разговаривать можешь? Какой я тебе первоисточник?? – Зеленые глаза Мори становились бешеными, подсвеченные лучами солнца, а голос задрожал.

– Ты меня создал.

– Я не знаю, как ты можешь существовать. Как я мог тебя создать? Что ты за существо? Ты живой?

– Я не знаю.

– А надо бы знать! – Мори перешел на крик окончательно. – Какого Дьявола вообще только что произошло? Какие-то люди, палатки, осколки. Откуда это все?

– Я не знаю.

– Что мне теперь с тобой делать?

– Уничтожь меня.

– Что? – Мори немного снизил тон.

– Бессмысленно. Уничтожь. – Голос и лицо стража оставались неизменными, но такие слова по определению звучали трогательно.

– Что бессмысленно?

– Мое существование.

Мори бессильно отвел взгляд от стража. Постоял пару секунд, затем снова повернулся и продолжил спокойнее:

– Что нам теперь делать, страж? Мы куда бежим? Какой, к черту, хребет? Там ловушка, его не перейти. – Голос Мори нарушали беспечные пения птиц. – Как ты появился? Я тебя нашел с одним осколком, а теперь ты глыба, которая всех убивает. И теперь что, мы бежим с тобой «прямо»?

– Нападение на первоисточник.

Сзади послышались звуки погони. Преследователи шли четко за ними, но были еще далеко. Мори без разговоров вскочил на спину стража.

– Бежим, – коротко сказал. – Быстрее!

– Куда?

– Прямо, мать твою!

Страж с места рванул вперед. Похоже, он не замечал веса человека на себе. Трясло, как в телеге на перевале. Мори ударялся о каменные мышцы.

– Ай! Ай! Ай! – тихо пищал он от боли.

А что поделать? Либо терпеть, либо достаться преследователям.

Страж услышал его стенания, побежал помедленнее. И боль исчезла! Как будто все неровности и ухабы теперь сглаживали ноги стража, а тело перемещалось плавно. Стало намного легче, Мори даже сказал ему: «Спасибо». Бежали они долго, быстро и прямо. Глухой топот каменных ног заглушал почти все звуки Фирийского леса. Юноша на спине начал сильно замерзать. Вспотевший до этого, теперь он не двигался, а встречный ветер был прохладным в тени леса. Каменные осколки совсем не грели. Мори иногда оборачивался в надежде не увидеть погони. И не видел. Он не представлял живой силы, способной догнать стража в лесу. И форисиец начал понемногу успокаиваться. Мимо пролетали стволы елей и редких лиственных деревьев. Просачивались лучи сквозь густые хвойные лапы. Травы практически не было, ей не хватало солнца для роста. Ни тропинки, ни дороги. Только хвойный ковер, деревья и бегущий страж. Мори снова задумался: «Куда они бегут? И сколько нужно бежать, чтобы уйти от погони? И самое главное: что делать дальше?» У него с собой только сумка, книга на непонятном языке и фляга с водой, даже еды нет. Он уносился все дальше от родных земель и в этой части леса точно никогда не был, не заходил так далеко. Бежали они уже час, и Мори не мог больше терпеть.

– Мы можем подождать пару минут? Все затекло, – спросил он у стража. Тот остановился. Мори спрыгнул, растянул околевшее тело во все стороны. Кругом были деревья, и больше ничего. Форисиец начал бегать и прыгать, чтобы согреться. Справил нужду. Затем лег на опавшую хвою и спросил.

– Куда мы бежим, что делать будем?

– Готов к повелениям. Надо бежать.

– Что за повеления? Ты что, раб мой?

– Да.

– Хм. И будешь делать все, что я прикажу?

– Да.

– А когда ты стал моим рабом?

Страж долго не отвечал.

– Вопрос не понят.

– А я тебя еще раз спрашиваю: когда ты начал выполнять мои команды?

– Когда ты стал первоисточником.

– Согласен, – ответил Мори, – но так мы далеко не уйдем. И куда нам бежать?

– От людей. Ненавижу людей.

– Кто они такие?

– Я не знаю.

– Почему тогда хочешь бежать?

– Это… – страж помолчал несколько секунд, – привычка.

– Ты что уже убегал от людей?

– Да.

– Когда?

– Я не знаю.

– Да чтоб тебя! Ты хоть что-нибудь знаешь?

– Да.

– Перечисли.

– Я страж души. Ты – первоисточник. Я ненавижу людей. Особенно двух воинов золотых копий.

– Кого?

– Они… – снова помолчал – плохие.

– У тебя что, мои мысли?

– Я не знаю.

– Почему твои камни лежали посреди их лагеря?

– Я не…

– А еще они кричали «Голем» на тебя. Кто это такой?

– Голем… – повторил страж. – Гхм… – и снова тишина.

Мори перестал его спрашивать и решил подумать сам. Мало со стража толку. Он ничего не знает. Итак, за ними погоня. Гонятся неизвестно кто. Но грамота с печатью короля – это плохо. Похоже, это его гвардия. И страж убил двух воинов. Тогда очень плохи дела, нужно где-то спрятаться и не вылезать годами. Вот такое началось приключение. Нужна еда, нужна вода. А этот бежит прямиком к хребту. Шарон и Сирик наверняка уже его ищут. Свои скопления он не захватил. Ничего не захватил. Плохие вводные, очень плохие!

Мори отдыхал еще около получаса. Бродил, сидел, думал. Тем временем солнце прошло зенит и начинало опускаться. Надо было решать, что делать дальше – снова бежать без оглядки глубже в лес, в неизвестность? Или вернуться к солдатам в печальную известность? Свернуть и окружными тропами искать путь домой? Не хочется подвергать опасности своих. Им же и так достанется! Гвардейцы зайдут в деревню и узнают, что некий Морион пропал сегодня в лесу. Родное место теперь проклято для Мори – каково ему было осознать это? Мысль неожиданная, но… очень вдохновляющая!

Это просто прекрасно, что все так случилось! Его приключение началось, он в самом начале пути, он очень любил начинать, это всегда интересно. Заканчивать сложно и скучно. А теперь форисиец вынужден уйти, и не пришлось принимать болезненных решений. Эх, что ж будет дальше, впереди? Мори уже был уверен, что от погони они ушли. На пару трупов тоже плевать – сдохли и сдохли. Это вообще были злодеи. Так им и надо. А теперь он скажет стражу больше так не делать. Все, начнем сначала. Это будет весело!

Во время размышлений на берегу маленькой реки из глаз Мори брызнули слезы, и он на несколько секунд завыл в молчаливом истеричном плаче. Так бывает, когда читаешь трогательную сцену в книге, и эмоции одолевают, но где-то рядом бегают два брата. И если они увидят тебя ревущим, засмеют, оправдаться не успеешь. Поэтому и научился он выплескивать поток эмоций за несколько секунд. А после, уже через минуту, глаза из красных становились обычными, и никто не мог уличить его в слабости. В сентиментальности и жалости. Мори беззвучно открывал рот и кричал смертельные заклинания судьбе, убитым, убившему, бежавшим, догоняющим, всей сущности жалкой человеческой жизни. Но тихо, еле-еле завывая в руку, мокрую от слез. Даже страж не заметил этой сцены, Мори был уверен. К контрастам эмоций он привык, через секунду его истерика кончится. Он в последний раз открыл рот в гримасе плачущего ребенка – так быстрее выходят слезы. Слетая со щек, они уносят плохое настроение, так ему говорила мама. Для перестраховки форисиец снова спустился к воде, умылся и воспрянул духом. Он снова готов решать сложные вопросы.

– Страж! – Мори позвал помощника, что стоял неподалеку и не двигался. Тот подошел.

– Мы добежим до хребта и что дальше?

– Нужно перебраться через гору.

– Через нее не перейти!

– Я перебирался.

– Когда?

– Не знаю.

– Как ты перебирался?

– Через верх.

– Ты и меня перенесешь?

– Да.

– Боги, что мне с тобой делать?

– Уничтожь меня.

– Ага, и себя заодно. Нет, ты заварил это, ты и исправляй!

– Предложение перебраться через гору.

– Ладно, – Мори залез на спину помощника. – Побежали.

Невыносимое негодование снова вернулось. Ему холодно, он хочет пить, есть и даже спать. А приходится трястись на камнях, устремившись в пропасть. Так бежали они еще несколько часов с частыми остановками. Погони не было слышно и не было видно. Но рисковать Мори не решался, и они углублялись все дальше, дальше и дальше. Лавовый хребет заслонил собой уже треть небесного свода.

Несмотря на то, что рядом было существо, способное говорить, Мори чувствовал себя одиноко. Поразительный парадокс: с людьми ему плохо и без людей плохо. Как же так? Он всегда гордился своей самодостаточностью. Кричал в таверне, что ему никто не нужен, расплескивая эль по столам. А теперь? Теперь он в действительности остался один посреди глухого леса, гонимый неизвестно куда неизвестно кем. Зрители. Они пропали. Те самые, что должны им восхищаться. Где они? Куда показывать печаль? Перед кем кривляться, притворяться, на секунду снимать все свои маски, а затем оборачивать все в шутку? Глаза. Нет глаз, где он может отразиться обожанием и вожделением. Тоска. Сейчас его тоску и напускную скорбь не удивит никого. Просто некого. И что ему делать? Он держит этот серый комок в руках, но никто не подходит, чтобы разглядеть и пожалеть. В таком случае, к черту этот комок! Мори мысленно выкинул его через плечо. Поднимет потом, когда вернутся зрители. А сейчас его помощник подбегает к хребту и вот теперь по-настоящему интересно – что же будет дальше?

Наконец они вышли из леса. Прошли метров сто сквозь редкие ели, и Мори понял, что они уперлись в гору. Солнце скрылось за хребтом, улетело на запад. Начинало темнеть, становилось холоднее. Мори допил воду из фляги. Теперь она пуста, а перед ними горный массив, где вряд ли найдется петляющий родник.

Лавовый хребет представлял собой отвесную стену серого и желтого цветов вперемешку. У основания лежали горы песка высотой в несколько метров. Далее начиналась горная порода, сплошь изрезанная вверх и в стороны, непреступна для обычных людей. В высоту метров пять, она была только первым испытанием на пути к вершине. Следующие уровни возвышений Мори не мог разглядеть. Форисиец еще надеялся, что они даже на первый не полезут, а придумают другой способ. В некоторых местах наверху виднелись желобки, куда можно вскарабкаться, кто бы ни пытался из смельчаков – все погибли, разбившись об острые лезвия хребта.

– И ты перелезешь? – с сомнением спросил Мори.

– Я перелезу. Можешь ухватиться за меня.

– Да как ты это представляешь? – У парня началась паника. – Через гору не перебраться, надо срочно что-то придумать! – Он ходил во все стороны, разминая и согревая тело.

– Я перелезу. Ты можешь ухватиться за меня.

– Да что нам делать в этом чертовом Хорне? Это далеко! Мы там пропадем. Сраные рыцари и их правила. У меня нет ничего с собой, вот, смотри! Я есть хочу. Спать хочу. Я уже устал. Подожди, я придумал! – Мори переменился в лице. – Давай заберемся немного, спутаем следы. А потом пойдем вбок и слезем в другом месте, а?

– Главное: начать лезть. – Страж был спокоен. – Можно затем в сторону. Но затем следует перелезть эту Хренову гору.

Мори даже паниковать перестал от его слов: интонация была ровной, в стиле стража. Но он раньше не говорил таких фраз, да и не ругался.

– Ну-у… – протянул Мори, – ладно! Только если я умру – ты виноват.

Мори снова забрался на стража спустя минуту, и они начали восхождение. У подножия горы был почти вертикальный отвес высотой метров пять. Но страж и Мори нашли расщелину чуть левее, хотя залезть по ней все равно невозможно. Нужны инструменты, чтобы цепляться. Как помнил Мори, даже с такими инструментами люди пытались перелезать Лавовый хребет, но все равно возвращались, или не возвращалась, или их находили мертвыми.

Страж подошел к трещине в скале, ширина которой была чуть больше полутора метров наверху, а внизу на ширину плеч помощника. Своего рода раскол в скале на всю длину обрыва, расширяющийся кверху. Каменное существо втиснулось в начало расселины, ободрав Мори спину, но юноша не ругался, он вцепился в помощника что было силы. Потому что страж начал подниматься, упираясь руками и ногами в разные стороны трещины. Может, какой-то ловкий человек способен на такое, но точно не Мори. И вообще, хватит ли длины рук стража, чтобы добраться до конца? Мори волновало только это, и он смотрел наверх, на вершину пятиметровой трещины.

А страж поднимался. Медленно, но уверенно, сомнений в его действиях вообще не проглядывалось. Держался он твердо, руки его не соскальзывали. Несмотря на груз за спиной килограмм в восемьдесят, тяжело помощнику не было. Аккуратно переставляя ноги и руки поочередно, он добрался до конца трещины в обрыве под звездным небом на краю Фирийского леса. На краю хребта. На краю Форисии и Хорна. На заре новой жизни стража и на закате прежней Мори. Бывают же ключевые решения, которые меняют все на чистый лист. Новые спутники, новые условия. Можно накрыть грязный холст своей жизни белым. Нацепить маску и попробовать заново, оборвав все, что связывало тебя со старым миром. Притвориться, что ты другой. Возможно, ты поверишь сам себе, и личина приживется. Но, скорей всего, ты не в первый раз накрываешь холст новым, и среди десятков твоих изображений уже не знаешь себя настоящего. Словно у хамелеона, у которого на каждую ситуацию есть своя маска. Но, оставшись наедине, уже не можешь нащупать истинное лицо.

Страж в последний раз оттолкнулся ногой от стены трещины и положил живот на ровный камень обрыва, они добрались. Мори слез и хотел было помочь стражу, протянул руку для помощи. Но тот даже не посмотрел на парнишку, выбрался сам. Где-то вдали с горы скатился булыжник, цепляя за собой камни поменьше. Шелест быстро прекратился, когда куски породы застыли на новом месте.

– Здорово! – подытожил Мори. – Теперь погоня отстанет. Можно сбавить темп. Здорово, да?

– Не здорово, – сказал страж, – это их не остановит.

– Почему?

– На такую высоту группа людей может подняться. Следует подняться выше.

– Да откуда ты это знаешь?

– Остатки памяти.

– Какой памяти? Расскажи мне все!

– Я не могу. Я… Я помню… Только куски.

– Какие это куски?

– Люди. Ненавистные люди. Погоня. Гора. Снова люди. Снова гора.

– Бред какой-то. Ты вспомнил, как ты появился?

– Нет.

Они оказались на плато и обернулись на гору. Через двадцать метров начинался новый подъем, менее отвесный. Обрывов не наблюдалось, но поверхность была рваной, острой. Насколько было видно, все усыпано каменными шипами разной длины. Человек может пройти, но с трудом и очень аккуратно. И все же может. Почему тогда так никто и не преодолел хребет? Стражу здесь было удобнее, шипы не повредят ему ноги, но Мори предпочел идти сам. Потому что замерз и не хотел падать на эти острые выступы, если страж сделает неверное движение. Поднимались они неспешно, страж обгонял. У Мори будто открылось второе дыхание, он согрелся, а живот перестал урчать от голода. Через почти час они выбрались на ровную поверхность. Мори отдохнул. Посмотрели вниз – преследователей не было. Желтой породы становилось все меньше на горном рисунке. Его заменяли более темные участки, почти черного цвета.

– Так, теперь они нас не достанут. Пошли в сторону, – выдохнул Мори.

– Этот путь они способны пройти, – не унимался страж.

– А что тогда они не способны? – Мори был раздражен. – Если они везде пройдут, то что мы убегаем?

– Они не пройдут огненную землю.

– Чего?

– Гора там светится, – страж указал пальцем наверх.

– Почем знаешь?

– Я докажу.

– Как это, светится? – Мори не унимался.

– Мне не хватает слов, не объяснить.

Мори насторожился. Странная гора, которая светится. Больше похоже на западню, а не на спасение.

– А ты точно на моей стороне? – спросил он стража.

– Вопрос не понят.

– Зла мне не желаешь?

– Людям желаю. Тебе нет.

– Я человек.

– Нет выбора. Ты – первоисточник.

– Да иди ты, страж, к лешему! – Мори прилег на острые серые камни, ссыпавшиеся на маленькое плато с верхних уровней хребта. Перед парнем зажигались звезды. Он еще не знал, что смотрит на Форисию в последний раз перед долгим расставанием. Но, возможно, догадывался. Темные камни напоминали ему чистилище между новой жизнью и старой. Между Адом и Раем. Только он не знал наверняка, с какой стороны хребта Рай. Поэтому решил на всякий случай насладиться этой гаванью – размеренной жизнью в своем родном месте, где все спокойно, стабильно, и ждать сюрпризов не приходится.

Где-то там, за лесом, живут его будущие жена и дети, если он не полезет дальше в стремлении насыщать каждый день своей жизни невообразимо интересными впечатлениями. Стабильность. Ах, если бы он сумел выбрать этот путь. Главный герой, переходящий от сцены к сцене, всегда захватывает внимание зрителей. Каждое его слово несет смысл, каждое движение должно привлекать. Мори хотел быть главным героем в жизни каждого человека на Земле.

Того, что это невозможно, он не понимал. Мори также не замечал, что в погоне за аплодисментами уже давно по сцене скачет невидимый призрак в изношенных сапогах. Не нашедший себя, он хотел отражаться в глазах других. На секунду он увидел в ночном небе истинное положение дел и своего единственного зрителя – пустоту. Но только на секунду. Из-за горной верхушки за его спиной поднимался шум оваций, они ждали его там, на другой стороне. Ему всего лишь надо перебраться, подобрать свой серый комок боли, страданий и одиночества и показать на весь мир с самой высокой точки земли. Там, на другой стороне, в ожидании стоят толпы жаждущих и ждущих. Там готовятся к пришествию героя. Его подсветят лучи заходящего солнца, и он больше никогда не будет так одинок, как в глухом Фирийском лесу.

– А долго еще дотуда? – Мори возобновил беседу.

– Нет. Еще столько же вверх.

– Столько же? Еще целый час? Да в гробу я тебя видел!

Спустя несколько секунд Мори сильно выдохнул.

– Полезли! – сказал он более спокойным тоном.

Они забрались еще выше, на половину пройденного пути. Ближе к очередной плоскости Мори заметил, что гора нагрелась, и вокруг стало почти жарко. Беглецы выбрались на плато, и форисиец увидел лавовое поле, испещренное жуткими погорелыми горными шипами. Небольшие красно-желтые ручьи медленно стекали вниз, к подножию. Где-то можно было увидеть целые лужи раскаленной магмы, где-то она была застывшей. А где-то тонкая корка хищно пульсировала, выпуская клубы горячего пара. Картина демоническая, но они же здесь не пойдут?

– Тепло, – отметил единственный плюс Мори. – Куда дальше?

– Вперед, по полю, – выдвинулся страж.

– Нет, нет, нет! Мы ж там умрем, какое поле? Ты чего? – юноша даже засмеялся.

– Я помогу.

– Так ты сам провалишься! И я сдохну, а ты выберешься. Я не согласен. – Мори скрестил руки в жесте отрицания.

– Я не провалюсь. Кора огня выдержит. Людям обжигает ноги, мне нет. Я пройду, они нет.

– Ты хочешь сказать, что уже ходил здесь?

– Я не знаю.

– А откуда ты знаешь путь?

– Я уверен в своем предложении.

– Этого недостаточно! Ты просто кинешь меня в лаву погибать мучительной смертью.

– Уничтожить первоисточника невозможно. Без повеления.

– То есть, ты мне добра желаешь, так?

– Да.

Юноше становилось жарко. Рассудить ситуацию он уже не пытался. Она и так не поддается анализу с тех пор, как Голем убил двоих людей. Переложить ответственность – не самый плохой вариант. Мори просто будет сидеть на спине, а волшебные камни будут делать то, что знают, откуда-то. Авторитет магии, не иначе.

Мори залез на стража, и тот двинулся вперед, к застывшей лавовой коре, под тонким слоем которой скрывалась красная смерть.

– Слушай, если ты провалишься, я спрыгиваю сразу, без обид?

– Да, – буднично ответил страж.

Лава под ногами волшебного камня не трещала, не проседала и внушала доверие. Было очень жарко, Мори весь промок, кислорода недоставало, дышать приходилось часто и глубоко. Страж нагрелся совсем немного. Может, волшебство сдерживает его от перегрева. Впервые легкая прохлада его осколков была спасительной, а не губительной.

Шли осторожно, хоть время и было не на стороне человека. Каждый шаг приходилось проверять постепенным нажимом.

– Ты проваливался когда-нибудь? – спросил Мори.

– Не помню. Склоняюсь к «да».

– Хреновый ответ. И как были ощущения?

– Было… – опять задумался, – никак.

– Ясно, – Мори отстранился от разговора.

Впереди соты застывшей лавы казались шаткими и менее прочными. Страх огненной смерти перемешивался со страхом погони. Слишком много страха на один день. Оказывается, лавовое поле было узким, всего метров пятьдесят в ширину. Но сколько Мори ни смотрел по сторонам, казалось, оно простиралось до горизонта. Словно весь хребет наверху был разрезан лавовыми потоками. Несмотря на вес Мори, страж его не замечал. Он, словно юный путешественник, сосредоточился на лаве под ногами и шел осторожной поступью. Помощник действительно смотрел вниз и вглядывался. Что он вообще может видеть своими едва светящимися темно-зелеными пустотами вместо глаз? И глаза эти еще такие… похоже, что живые. Не хватает только высунутого языка для полной картины вовлеченности.

– Кто же ты такой? – внезапно спросил Мори, сбоку глядя в глаза стража, что нес его через лавовые поля из родной страны в другую.

– Страж души, – снова эта механическая интонация.

– Да-да, проходили уже.

Жара, к счастью, начинала спадать, паровые гейзеры уже не встречались. Огненных просветов в трещинах стало заметно меньше. Еще через пять минут Мори решил, что опасность миновала.

– Ты вытащил нас! Слава новым богам. Черт возьми, спасибо! – Он радостно подпрыгивал на спине каменного стража, словно ребенок. Была опасность, с которой Мори справился играючи и теперь получал заслуженное награждение в виде довольствия собой и заслуженного отдыха.

– Спасибо? – вопросительным тоном страж говорил очень редко.

– Да! Все обошлось, ты был прав. – Мори слезал с каменной повозки.

– Ненавистные люди не должны здесь пройти.

– Подожди, – Мори прекратил радоваться, – раз ты прошел, то и они пройдут?

– Возможно. Но у них есть страх и высокая температура. На меня это не действует. Скорее всего, они не пойдут следом.

– А если все-таки пойдут?

– То это их задержит. В это время мы оторвемся и уберем следы.

– Знаешь, – Мори говорил все тише, – давай отдохнем.

После того, что было с ним, Мори впервые почувствовал хоть какой-то уют. С тех самых пор, как волшебный камень побежал к нему в облике ребенка, сейчас был наиболее подходящий момент. Возле лавы тепло, преследователей отделяет опасная преграда. Возможно, они уже не гонятся за ними. Бесконечно так не может продолжаться. Мори потянуло в сон. Да так резко, что он еле успел зайти за каменный шип, торчащий из земли, чтобы укрыться от излишнего тепла, и завалился вниз. Устраиваясь поудобнее на застывшей лаве, Мори спросил сквозь зевоту:

– Тебе не нужно спать, да?

– Нет.

– Тогда я прикорну. Последишь за обстановкой?

– Каково будет повеление.

– Ой, да прекрати ты.

– Прекращаю наблюдение.

– Нет, наблюдение не прекращай. Все, я сплю.

Вот так и закончился первый день новой жизни Мори, о которой он мечтал. Той самой, полной приключений, опасностей и захватывающих путешествий. Только его тошнило от избытка эмоций. Как известно, от перегрузки системы мозг иногда просто обрубает мышление, пошло оно все к черту, завтра решим, что с этим делать. Лишь бы солдаты не пришли и не разбудили его. За ночь Мори много раз переворачивался. Когда-то застывшая лава врезалась в тело, когда-то становилось слишком горячо и не хватало воздуха. Когда-то ему даже пришлось переползти подальше, потому что было слишком жарко.

Страж тогда безмолвно переместился к новому месту, развернулся в сторону погони и стоял. Стоял как каменный. Сердце не стучало в его груди. Кровь не текла по его телу. Глаза не закрывались от усталости. Мурашки не бежали по коже. Щели между камнями едва светились в огненном зареве кипящей лавы где-то в стороне. Если всматриваться очень пристально, можно наблюдать шевеление осколков. Будто зависшие в воздухе, они мерно покачивались, удерживаемые неведомой силой. Иногда был слышен тихий каменный шелест, глыбы в своей левитации соприкасались, создавая урчание в замену дыхания каменному изваянию, что застыло рядом с первоисточником.

Внутри, прямо в середине тела стража, где у людей живот, сокрылся осколок души, волшебный камень. Темно-зеленого цвета с зеленым свечением. Должно быть, он обладал огромной силой, раз удерживал такие булыжники на весу, еще и заставлял их двигаться. Любопытно, что он чувствовал.

Стоит ли спрашивать стража об этом? Не думаю, что он сейчас ответит. Помощник так и простоял всю ночь, вглядываясь в горизонт Лавового хребта. Не моргал и не вращал головой. Почти. Пару раз за ночь он нервно дернул пустотой, обрамленной тонкими осколками, что заменяли ему рот. И дернул так, будто на щеку села оса. У него же нет нервных окончаний. И осязания. И мозга, черт бы его побрал. У него ничего нет. У него есть только волшебный камень, каркас из темных осколков и хоть какой-то смысл впервые за долгое время: он охраняет первоисточник и следит за погоней. Это не бессмысленно. В этом хоть что-то есть. Хоть какая-то цель. В конечном счете и эта погоня, и эта беготня, и эти лавовые поля, и эти повеления не имеют смысла. Пустота внутри и пустота снаружи. Миру все равно на его существование? Так и ему, бездушному стражу, все равно на существование мира! Когда-то и зачем-то он был создан. Какая разница, что было с ним дальше, если он ничего не помнит? Даже если раньше он держал смысл в руках – теперь этого нет без памяти. Сломанная игрушка в куче мусора. Какой в этом толк? С другой стороны, у камней не может быть мыслей и эмоций. Так почему же он разговаривает сам с собой?