Читать книгу Другая жизнь Адама - - Страница 3

Бармен, не стесняясь, занял позу слушателя: облокотился о стойку и запустил пальцы в черную бороду. Его очень занимала развернувшаяся беседа.

– Вот это спектакль у меня се…

Он не успел договорить, потому что Моргана вытащила из заднего кармана своего комбинезона маленький серебряный пистолет и беззвучно выстрелила ему в лоб. Пуля оказалась жидкой капсулой, которая разбилась от столкновения со лбом бармена и растеклась синей жидкостью по лицу. Мужчина рухнул.

Моргана спрятала пистолет обратно и приказала:

– Давайте за мной!

Я не пошевелился. Наблюдать убийства мне приходилось миллионы раз, но сейчас во мне проснулось удивление и стало провоцировать на уточнения:

– Он мертв?

– Адам, пойдемте! Сейчас придут остальные, – ответила Моргана, направляясь к выходу.

Я продолжал молча стоять на месте, наблюдая за этой странной девушкой. Она обернулась перед дверью и безэмоционально проговорила:

– Как хотите… Я предупредила.

Силуэт Морганы исчез, и это не метафора! Она растворилась в мгновение! А это уже стало пробуждать во мне какое-то волнение. Первые яркие чувства за тысячелетие, исключая мой восторг от прыжков в воду.

Я зашел за барную стойку и посмотрел на лежащего мужчину. Глаза бармена были открыты, грудь двигалась в дыхательной динамике. Живой. Только парализован.

Сильнейший треск разгромил крышу. Посыпались куски кирпичей и деревянных балок. Инстинктивно я перепрыгнул толстую тушу обездвиженного бармена и толкнул железную дверь в подсобку. Отсюда был выход к старой улице. Я выбежал на свежий воздух и обернулся. Два огромных вертолета зависли над баром. Один выпускал на его крышу каменный поршень в виде трубы, разламывая на части, из второго по веревочной лестнице спускались люди в белых комбинезонах, за их спинами было незнакомое мне оружие, похожее на узкие автоматы.

Чья-то рука коснулась моего плеча.

– Я же говорила.

Резко обернувшись, я увидел Моргану.

– Не хотела этого делать, но придется пойти на крайние меры.

Я не успел отреагировать, как Моргана вцепилась в мою шею зубами. Меня пронзила острая боль, но крика не прозвучало. Одно моргание, и глаза стали различать ночной пейзаж рядом с рекой посреди города. Боль исчезла.

– Ну вот и все, – улыбнулась Моргана, чуть отойдя от меня. – Я называю это «поцелуй дьяволицы»! Не так все планировалось. Гораздо выгоднее было запутать следы, купить множество билетов на самолеты и поезда, а самим отправиться автостопом, потом украсть какую-нибудь невзрачную машинку. Заодно получили бы киношные ощущения. Но вы замедлились, и, как уже поняли, секунды сыграли свою роль. Они ведь за вами пришли.

Слушая Моргану, я потирал место укуса и удивлялся, что нет ни крови, ни вмятин. Поняв, о чем я думаю, моя новая знакомая добавила:

– Моя слюна заживляет последствия и моментально высыхает. Не переживайте.

В изумлении я огляделся вокруг и не смог поверить в то, что вижу. Эти старинные дома, фонари, красный мост…

– Это что? Пе-пе-пе… – стал заикаться я.

– Петербург, – закончила за меня Моргана. – Уже 22:30 – надо торопиться, метро не круглосуточное.

Моргана направилась вдоль по улице, но мои ноги будто вросли в землю. Не так-то просто манипулировать первым человеком, наблюдавшим за сменами цивилизаций. Поняв, что я не следую за ней, Моргана обернулась и крикнула:

– У меня дежавю! Вы уже сегодня так делали – помните, чем все кончилось?!

Убедила! Я догнал ее и потребовал:

– Объяснения! Сейчас же!

– Хорошо, я буду говорить по пути.

– По пути куда, черт возьми?! – начал злиться я.

– Ну не черт, а чертовка тогда уж! Мы направляемся с вами в АД!

Моргана улыбалась и смотрела прямо перед собой, водя меня по закоулкам города. Она шла стремительно, но ее дыхание совсем не сбивалось во время объяснений:

– Меня отправили за вами, поручили доставить и увести от тех преследователей. Каков был план, я уже рассказала, но вы задержались, и они практически вас настигли. Экстренная телепортация, и вот мы здесь!

– О ком вообще речь? Кто вас нанял? Что за преследователи? Какая телепортация?

– Давать такие подробности мне запрещено, все расскажет ОН сам.

– Кто?! – ничего не понимал я и ускорял шаг от нервного возбуждения.

– Назову его так – предводитель ада, он сам представится.

– Ада? – я засмеялся. – Ну и шутки! Никакого ада нет, уж мне ли не знать.

– Вы скоро все поймете, – улыбнулась в очередной раз Моргана.

Не было никакого разумного объяснения моему подчинению предложенному пути, но чего терять? Убить меня не убьют, покалечить могут, но это мы проходили. Я продолжил идти.

Сегодняшнее одиннадцатое августа в Лондоне начиналось приятной жарой, но заканчивалось для меня уже в Петербурге в ветреной прохладе. Воздух будто обволакивал открытые участки тела и стремился проникнуть под одежду. Все вокруг было освещено. Жизнь не останавливалась здесь, люди бродили по улицам, но в тишине. Исторические постройки перетекали одна в другую архитектурной музыкой, создавая концерт для Невы с оркестром изящных улиц. Шаги по ним всегда приводят в возбуждение.

Я бывал в Петербурге ранее, но не часто. Видел этот город в разные периоды. Последний раз приезжал сюда, когда человечество перешагнуло миллениум. Тогда я был влюблен в милую девушку из России.

Мы познакомились в США. Я только начинал приспосабливать свое тело к прыжкам в воду, когда увидел ее. Анну. Она скромно сидела рядом с соседним бассейном в спорткомплексе, где шли мои тренировки. Девушка не умела плавать, поэтому решила позаниматься с инструктором, который в этот день по иронии судьбы неаккуратно пил воду и захлебнулся у себя дома. Это выяснилось позже. Тогда меня потянуло к ней. Мы разговорились, я предложил ей временно заменить отсутствующего инструктора. Все произошло вне моего контроля. Любовь. Ужасно прекрасное чувство.

Я сам не понял, как оказался в объятиях Анны на несколько месяцев. Тогда, впрочем, как и сейчас, в 2012-м, предрекали конец света. Люди суеверно грезили собственной гибелью в связи с переходом в новый век. Идиоты, что еще сказать. Вопреки нарастающей волне возбуждения мы встретили Новый год вдали от всех, сняв маленький домик в пригороде Чикаго. Анна работала учителем фортепиано и могла себе позволить небольшие каникулы в праздничные дни, ну а мое расписание вообще не зависело ни от кого. Я молчал о том, кто я. Тогда по купленным документам я был Адамом Джонсоном. Начинающим спортсменом с неплохим наследством от несуществовавшего дяди. На некоторое время я позволил себе стать простым человеком. Без всей этой истории за спиной. Без тяжести времени.

После новогодних праздников Анна предложила мне посетить Россию. Она скучала по родине, по своему Петербургу. По счастливой случайности наша запланированная на начало марта поездка совпала с показом масштабного шоу обожаемой Анной французской певицы Милен Фармер. Мы решили совместить несколько радостей.

Это было восьмое марта. Россия. Санкт-Петербург. Огромный комплекс. Французское изящество и грандиозное представление в едином шоу. Но главное – я и Анна в затянувшемся счастье. Под грустные песни Милен стали подкатывать мысли о предстоящем конце – это не может продолжаться долго. Не в моем случае. «И жили они долго и счастливо, пока не умерли в один день» – никак не наша история.

На эмоциях после концерта я повел Анну в ресторан. Отошел к администратору, чтобы попросить принести с десертом огромный букет персиковых роз, и вернулся к пустому столику. Моя любовь исчезла. Я выбежал в панике на Невский проспект. Носился несколько часов по округе, выкрикивая ее имя.

В полиции не приняли мое заявление, лишь посмеялись над акцентом, который на самом деле был не таким уж и заметным. Через сутки тело Анны нашли в одном из мусорных контейнеров: оно было все в порезах от ножа. Преступника поймали спустя три года. Он путешествовал по крупным городам и выбирал случайных жертв каждое восьмое марта, помешавшись на своеобразной акции против женской эмансипации. До Анны он убил еще десять девушек. Схему маньяка вычисляли долго…

Поэтому красота Петербурга для меня и обворожительна, и трагична одновременно. Здесь бежали мои часы счастья и часы горя. Идти сейчас по его уютным улицам казалось странным, особенно учитывая обстоятельства.

Мы вышли к станции метро «Адмиралтейская». Рядом со входом стоял мужчина с табличкой: «Эра заканчивается! Мы все умрем!». Не знаю, чего добиваются подобные ему, предсказывая очередной апокалипсис в текущем году. Мировой кинематограф даже решил сделать ставку на эту фишку, сняв фильм о крушении мира. Очередной экшн на тему того, о чем все болтают. Люди такие люди.

У Морганы было два жетона, и мы быстро проскочили турникет.

– Эта станция одна из самых глубоких в мире, и это не просто так, – сказала она, стоя на эскалаторе.

Мерзкие сквозняки уносили ее слова и приносили чужие. В воздухе смешивались звуки, запахи, вирусы, пыль. Мы опускались целую вечность, а потом вторую вечность на следующем эскалаторе.

Пересекая подземный вестибюль станции, Моргана объясняла:

– Маршрут в ад начинается здесь и идет в северном направлении. Слышали про электропоезда, которые иногда останавливаются, но не впускают людей? Якобы они совершают технический проезд или что-то типа того. Это для конспирации. Первый вагон имеет специальный рычаг на двери, о котором практически никто не знает, через него осуществляется связь с водителем. Назвав пароль, можно попасть в поезд и отправиться в нужное нам место.

Так мы и поступили. Очутившись там, где останавливается первый вагон, мы дождались поезда, который не впустил никого из пассажиров, ожидающих скорейшую доставку домой своих изможденных рабочим днем тел. Моргана опустила черный рычаг с круглой ручкой у двери вагона. Послышалось шипение, напоминающее радиопомехи.

– «Караваджо», – произнесла она, и дверь в вагон открылась наполовину.

Мы проскользнули внутрь. Поезд тронулся.

Схватившись за поручень, я прокомментировал:

– Это и есть пароль?

– Начальник ада помешан на картинах Караваджо, это будет сложно не заметить, – усмехнулась Моргана.

Поезд ехал очень долго. Никаких остановок. Меня не покидало ощущение погружения, – мы явно ехали по наклону в глубь земли. Нас несло не совсем на север – скорее, на северную глубину. Неужели меня ждет реальный ад где-то внутри планеты со всякими огненными пыточными?

Интересовал еще один вопрос, на который Моргана была в состоянии ответить:

– Чем вам не угодил бармен?

– Вы про мой выстрел?

Я кивнул.

– Он – осведомитель. По его сигналу и прилетела целая армия на вертолетах, которую вы видели. Фраза «Мать честная!» была кодовой. В пивном бокале, который он протирал, я заметила двойное дно с отверстием. Он слишком наигранно восхитился вашим приходом и произнес восклицание, чуть поднеся бокал ко рту. Бесспорно, там был микрофон. Не создавая паники, я привлекла ваше внимание и отвлекла его. Мои пули сделаны в АДу, но они не смертельны. Синяя жидкость сотрет все его воспоминания, и, очнувшись, бармен не будет помнить даже своего имени.

– Жестоко, – заключил я.

– Заслуженно, – ответила Моргана.

Поезд стал замедлять движение и в конце концов остановился. Дверь распахнулась на этот раз полностью.

Платформа представляла собой широкое пространство с красными стенами из мелкой мозаики. В стене напротив находилась огромная дверь с изображением картины Микеланджело Караваджо «Медуза». Горгона смотрела на нас с ужасным выражением то ли ужаса, то ли свирепости.

– Добро пожаловать, – сказала Моргана, указав на дверь.

– Это дверь в ад? – ухмыльнулся я.

– Смотря что вы имеете в виду под словом «ад». Читайте!

Моргана подвела меня к двери и указала на надпись, шедшую вокруг головы Медузы: «Общество нового времени АКАДЕМИЯ ДВУХТЫСЯЧНЫХ, или А.Д.».

Мой смех начал биться о красные стены.