Читать книгу Люблю тебя - - Страница 5

Василиса

– Ну как? Понравилось? – Кай стаскивает шлем, пока я сижу и не двигаюсь. Не отпускает его.

Сердце стучит как сумасшедшее, волосы растрепались и спутались, мне жарко и холодно одновременно, а от восторга хочется кричать и прыгать. Понравилось?! В жизни не чувствовала себя свободнее, чем сейчас! И пускай ноги онемели от холода, пускай белоснежные брюки безвозвратно убиты, пускай меня продуло – все неважно! Я словно летала.

– Это лучше, чем я думала. – Пока он не видит, счастливо улыбаюсь в его спину. – Спасибо.

На стене кухни светится гирлянда из лампочек. Горят несколько свечек на столе, окутывая комнату ароматом жжёного сахара и корицы.

– С легким паром. – Карина протягивает чашку мятного чая.

– Спасибо. – Я потуже затягиваю полотенце на груди, забираю чай и устало сажусь на стул. Ванна с пеной после всего пережитого – то, что доктор прописал. Расслабленные, распаренные мышцы говорят «спасибо», а чай приятно согревает горло. Мёд и мята – отличное сочетание после сумасшедшей, забравшей все силы поездки на мотоцикле по ночному городу.

Так уж и все? А кто потом ещё минут на пятнадцать завис у подъезда за глупой болтовнёй?

От волос слабо пахнет мятной жвачкой и цитрусом. Вытаскиваю заколку, давая локонам свободно упасть на плечи.

– Ты можешь так не улыбаться? – Сначала на подоконник, заваленный подушками, приземляется кружка с горячим шоколадом, следом плюхается Злата в пижаме панды, а я прикусываю губу. Это она мне?

– Как? – Карина просто сама невинность.

– А то ты не понимаешь как! Вечер прошел хорошо, да?

– А ты ждешь подробностей?

– Боже упаси. Меня стошнит, если узнаю, как ведет себя в постели Воронов! – Злата трясет головой, рыжие кудряшки выбиваются из слабо затянутого хвоста.

– Поверь, отлично себя ведет, – ухмыляется Карина. Без макияжа, с убранными в неаккуратный пучок каштановыми волосами, в легком бежевом халате она выглядит вовсе не такой стервой, какой пытается казаться за дверями квартиры.

– Да ладно! Рассказывай сказки. – Злата свешивает ноги с подоконника и хитро щурится. – Такие нарциссы, как твой Кир, только о себе думают! Точно не о девушке.

Теперь аромат свечей вытесняет из лёгких запах Кая. Незаметно трясу головой, вдыхая едва уловимый шлейф мужского парфюма.

– Да брось. Разве ты с ним не ради тачки, карточки и папочки? Он же супервыгодная партия. – Иногда Злата перегибает с правдой. Сейчас начнется.

Едва не давлюсь чаем, когда Троянская отвечает слишком милым, нарочито елейным голосом.

– Дорогая, я уже устала спорить и доказывать что-то. Думай, как хочешь.

Пренебрежение провокацией? С каких пор Карина не ведётся?

– Я с удовольствием послушаю кто как провел вечер. – От одной только интонации поднимаю глаза на Карину, подпирающую ягодицами разделочный стол. И натыкаюсь на прищуренный, заинтересованный взгляд. Троянская выразительно вскидывает четко очерченные брови и салютует чашкой, а Злата с интересом наклоняет голову к плечу.

– Ну, – не могу сдержать улыбки, которая скажет девчонкам больше, чем мой рассказ, – кажется, вполне неплохо.

Только вот мой рассказ в итоге заканчивается удивлением на их лицах. Легкое цитрусово-сладкое послевкусие этого вечера испаряется с каждым озвученным вслух вопросом.

– И ты не знаешь номера телефона?

– Нет.

– И он не попросил твой?

Не попросил. Ни телефон, ни ник хоть в какой-нибудь соцсети. Ничего. Бросаю взгляд на Злату, всё ещё сидящую на горе подушек на подоконнике. В карих глазах отчетливо видно удивление.

– Нет.

– И-и-и вы даже не договорились о следующем свидании? – Медленно тянет Троянская.

– Нет. И это не было…

– Брось! Какая разница, если фактически это было свиданием? – Еще немного и Карина достанет из шкафа неприкосновенный запас мерло, привезенный в августе из погребов родной винодельни.

– А поцелуй? Попытался поц?..

– Он спрашивал про парня? – Злату перебивает встрепенувшаяся от догадки Карина.

Паршиво, Никольская. Пора уже взрослеть. Все же предельно ясно.

– Нет. Нет, нет и нет! – С грохотом ставлю на стол пустую кружку. Загибаю пальцы, когда перечисляю: – Он не попросил номер, не назначил вторую встречу, не пытался меня поцеловать и не спросил, есть ли у меня парень. Да, я тоже не задала никаких вопросов. Да, я сама сглупила. По-моему, дальше можно не продолжать.

Откидываюсь на спинку стула, искренне не желая больше говорить о Кае. Зачем? Вряд ли мы еще хоть раз увидимся.

– Оу, прости. – Злата спрыгивает с подоконника и подходит к соседнему стулу. – Вась, а он тебе понравился, да?

Эминова усаживается рядом, подобрав ногу под себя. В её голосе больше нет ни удивления, ни непонимания. Понравился? Вопрос на миллион, Злат.

– Не знаю. Мы ведь не… Понимаете, не познакомились толком. Наверное, понравился.

– Наверное, Вась? – Карина удивленно выгибает темную бровь.

– Да. Да, он симпатичный, вроде веселый и, кажется, не говнюк.

– Но-о-о?

– Но не все способны затащить в постель симпатичного парня после короткого знакомства, – отрезает Злата. Да, в общем-то, она права, но я никогда бы не сказала именно так.

– Злат, прекрати.

– Да ладно, Вась. Злата у нас «не такая и ждет трамвая», ты – идеальная наследница шато, которой на хрен не сдались эти холопы и всё такое. Куда мне до вас?

Заканчивать вечер ссорой точно не хотелось бы. Злате надо научиться хоть иногда держать язык за зубами. Я примирительно вскидываю руки.

– Карин, дело не в этом. Просто не умею я так. За тобой толпами бегают, ты ими вертишь и крутишь. Тебе подарки, цветы, ухаживания. А мне не нравится никто с первого взгляда, понимаешь? Я хочу… Да какая уже разница?

Ухаживаний и романтики. Даже такая сухая ботаничка хочет этой дурацкой романтики, искр от одного только взгляда, зашкаливающего пульса и мурашек от прикосновений. Чтобы мы понимали друг друга, чтобы «не есть, не спать, высший класс, чемпионский разряд».

– Ладно, крошка. Не кисни. Для первого свидания он и так немало узнал.

– Я тебя умоляю.

Троянская отлипает от стола. Выпрямляется. И тоже начинает загибать пальцы, деловито перечисляя:

– Подумай сама. Он знает твое имя. Знает, где ты живешь. Точный адрес, между прочим. Знает, что после пар ты любишь зависать в «Своих людях» и выяснил, что твой универ недалеко от этого бара. В пешей доступности. Ещё он точно знает, что ты не ошиваешься по ночам в клубах, что ты боишься скорости и двухколесного транспорта, а ещё – что ты не поведешься на бабки. То есть стоимость его железного коня тебя не заинтересует.

На пару секунд тишину нарушает только играющая на фоне музыка с планшета. Вот это Каринка выдала.

– А последнее причем?

– А ты знаешь много студентов, готовых вызвать такси за сумму недельных обедов в столовке? Я, вот, нет. – Карина пожимает плечами и подмигивает.

Неужели все так? Звучит обнадеживающе. Злата тоже пялится на Карину, словно увидела её впервые.

– Это даже пугает. Не знала, что в тебе дрыхнет следователь. Но вряд ли её Кай настолько наблюдательный.

– Ну, увидим, – Карина хитро улыбается, – но, мне кажется, он объявится. И удивит.

– Спасибо. – В ответ легко улыбаюсь Карине, на что она беззвучно произносит «пожалуйста».

Стоит, наверное, прислушаться к Карине. До июня всего ничего. Девять месяцев беззаботной жизни. А потом вернусь домой. Уеду из самого – да, Карина права – романтичного города на планете в шато под Геленджиком. Отель, винодельня, ресторан – прекрасное будущее близко, но так хочется не менее прекрасного настоящего. Настоящего, где есть не только лекции и семинары, практики и стажировки. Учеба, ноутбук и попытки стать лучше. Ярлык ботаника в белом пальто и образцовой дочки-студентки-соседки.

Хочется сбросить с себя все эти ярлыки. Влюбиться. Как Карина, гулять и встречаться с кем-то, целоваться, смотреть фильмы и просить девчонок задержаться вечером.

Я с шестнадцати лет старалась не думать о таких глупостях. После неудачной первой влюбленности, закончившейся далеко не как в ромкомах, получила прививку от плохих парней. Нет, не просто прививку. Я заработала что-то похуже.

Страх.

Сковывающий, превращающий любое общение с противоположным полом в борьбу с собственным инстинктом самосохранения. Тогда я так и не смогла рассказать хоть кому-то о случившемся в детском лагере, похоронив в дальнем ящике памяти воспоминание о последнем лете детства. Только время идет, прошло уже четыре года, а парни есть и хорошие. Возможно, стоит попытать удачу в неизученной дисциплине под названием «отношения» еще раз.

На что я надеялась? На чудо? На то, что мы встретимся в городе-миллионнике еще раз? Увы, но чуда не происходит. Ни на следующий день. Ни через два дня. Ни через три.

К пятнице мирюсь с отдающей легкой грустью мыслью о том, что появление в моей жизни Кая – разовая акция.

Тебе стоит быть проще и смелее, Никольская. Никому неинтересны колючие зануды с задранным к небу носом.