Читать книгу Иерархия: наследники - - Страница 5

Клеон не все рассказал академику Гринлоу. Во-первых, ученый был слишком занят поиском маршрута, нарисованного Клеоном во времена студенческой молодости. Во-вторых, Клеон хотел сам разобраться в документах, которые по неизвестной причине хранил более пятнадцати лет.

Гринлоу обнаружил что-то очень важное, вот чему Клеон безгранично доверял, так это своей научной интуиции. Однако академик не мог знать всего и запомнил только нарисованные молодым студентом линии на карте. Клеон же прекрасно помнил, почему карта вообще появилась, и как были определены точки, которые только сейчас приобрели важное значение.

«Господи, это же было не так давно, – подумал Клеон. – Мне всего тридцать семь лет, явно не старость. Почему все, связанное с университетом, кажется настолько далеким, словно прошло, как минимум, сто лет?».

Клеон помнил высокие деревья и пробивающийся сквозь кроны солнечный свет, уютны и немного устаревший студенческий кампус, в котором он жил во время обучения в государственном университете. Сознательно подавляя воспоминания о девушке, разбившей сердце на мелкие осколки, Клеон с теплотой вспоминал все остальное, связанное с учебой.

Он усмехнулся, рассматривая содержимое потертой и склеенной в нескольких местах скотчем коробки, в которой и лежала карта. Помимо карты Клеон сохранил на удивление много других вещей, не совсем нужных.

«В то время я был совсем другим, – непроизвольно промелькнула мысль. – И не только внешне. Я думал не том, о чем думаю сейчас и мечтал совсем о другом. Как можно настолько измениться за полтора десятка лет?».

Сердце медленно наполнялось теплотой, и ледяной ком, сковывающий все внутри холодом, постепенно оттаивал. Клеон с улыбкой доставал предметы, не имеющие ценности для остальных, но очень значимые для него.

Зачем он сохранил старую студенческую бейсболку, на которой было вышито заглавными буквами – ИЕРАРХИЯ? Во времена молодости название, наверное, имело огромное значение. С улыбкой Клеон вертел в руках потертый пластиковый пропуск. В университете, очень давно, он был одним из ярых приверженцев альтернативной истории, и для того, чтобы попасть на тайное собрание, нужно было показать бейджик с тайным ником и знать пароль.

«Правда, такое ощущение, что прошли десятки лет», – снова промелькнуло в голове, и Клеон понимал, что теплые воспоминания переполнены грустью давящей тоской по чему-то прекрасному и давно утерянному.

Тогда он верил, искренне верил, что мир – другой, что происхождение планеты и человечества в корне неверно представлено эволюционистами, и горел желанием найти подтверждение своим безумным теориям.

Да, все это было и правда слишком давно.

– Нашел! – Клеон непроизвольно сказал вслух, сидя на полу собственной квартиры рядом с кладовой. – Хорошо, что не выкинул…

Клеон держал в руках толстую пыльную папку. Потертый по краям с обсыпавшимися уголками черный фолиант был тщательно перевязан светлой тесемкой, из-под которой в разные стороны торчали пожелтевшие листки.

– Ну надо же, сохранилась! – он улыбнулся, протирая тыльной стороной ладони запылившуюся поверхность.

Вместе с высоким уровнем интеллекта Клеон с детства был наделен и феноменальной памятью. Поэтому когда позвонил Гринлоу и Клеон нашел старую студенческую карту, он сразу вспомнил другие исследования, которые проводил в молодости. Точки, отмеченные на карте и сильно обрадовавшие академика по неизвестной пока причине, появились там не просто так.

С самой молодости Клеон очень тщательно относился к получению, анализу и переработке любой информации. Именно поэтому он и стал ученым. Во всех исследованиях он делал конкретный вывод только тогда, когда имел достаточно доказательств. Больше всего он не переносил пустые рассуждения, расплывающиеся на пустом или полупустом информационном поле.

Места на карте он отметил на основании лежащих в старой потертой папке документах. Почти полтора года в университете он изучил все, что мог в информационной базе сети, чего явно было недостаточно. Он настолько погрузился в одну из своих теорий, что буквально жил в библиотеках и научных центрах. Он исколесил несколько штатов, выискивая на распродажах и в старых букинистических магазинах нужные данные. И тогда он думал, что нашел.

«Странно, я даже не помню, что именно тогда собрал, – с удивлением подумал Клеон, развязывая тесемки на папке. – Обычно я ничего не забываю».

Рядом не было более опытного человека, чтобы сказать Клеону, что когда безграничная любовь разбилась о стены лабиринта общественной системы, память заблокировала все события, связанные с тем, кто ранил так сильно.

Думать об этом и сейчас Клеон не хотел.

– Так… посмотрим… хм… вот это и правда странно, – снова вслух сказал Клеон, разглядывая содержимое папки. – Я еще тогда разбил всю собранную информацию на четыре блока. И главное, подписал все.

Потертые листы разного формата, газетные вырезки, куча разнородных документов, были разделены на блоки. Сбоку на синих стикерах черным маркером почерком Клеона были подписаны названия мест, которые он только что обсуждал с академиком Гринлоу. В те годы Клеон пытался найти доказательства одной из теорий, которая неизвестно откуда появилась в голове молодого и одаренного студента. Нарисовал Клеон четыре линии на карте не просто так, по каждому месту была собрана достаточная доказательная база, говоря взрослым научным языком. И каким-то образом документы сохранились.

Странным было то, что три блока были примерно равны по количеству собранных документов. На четвертом листке стоял знак вопроса.

На самом Клеон прекрасно все помнил, просто всеми силами старался забыть. Он развязал потертую веревку на папке и открыл на первом стикере, не заметив, как сильнее стало биться сердце и дрожали пальцы.

«Три мощных землетрясения магнитудой от 6,5 до 7,5 баллов с коротким интервалом на южном полуострове Исландии нанесли серьезный урон. В течение трех недель произошло три извержения близко расположенных вулканов. Разрушено примерно три тысячи ферм и домов, множество раненых доставлены в больницы, власти говорят о серьезных повреждениях».

Клеон посмотрел на дату местной газеты: «Август-сентябрь 1896 год».

Следом за вырезкой лежал другой листок, ксерокопия сейсмологической карты острова. Клеон внимательно рассматривал листок, вспоминая, что еще тогда заинтересовало представителей альтернативных теорий.

– Слишком ровно идет разлом земной коры, – пробормотал Клеон, рассматривая собственные пометки. – Да, помню споры по этому вопросу.

На карте было четко показано, что неожиданные землетрясения связаны с движением по правостороннему сдвиговому разлому, которые простирался посередине острова с севера на юг. На карте был помечен и другой маршрут.

– Вот почему на это место мы обратили внимание… – Клеон в принципе не любил карты, но здесь он понимал, что нарисовано.

От основной линии разлома полуострова пунктиром под странным изогнутым углом отходил другой путь, который приводил прямо к концу южно-западного полуострова. Место, по которому проходил раскол, они сейчас и отметили на карте с Гринлоу. Разумеется, всему было научное объяснение, но молодым Клеон, как и многие другие поддерживал версию, что официальная наука либо не понимает всего, либо скрывает. Каждый странный факт толковался с точки зрения, удобной для несогласных с научной версией.

– Заметку и карту я сохранил явно не поэтому… – постепенно увлекаясь Клеон перелистывал разнородные по форме и степени ветхости документы. – Хотя помню, что доказывалась версия о нахождении мощного источника энергии глубоко под поверхностью. Активизация и вызывала землетрясения.

Он продолжал листать, пока не наткнулся на скрепленные сложенные вчетверо листки. Клеон развернул, в голове постоянно вертелась мысль, что он упускает что-то безумно важное, и он не мог вспомнить что.

– Вспомнил, после огромного ущерба и серии из трех землетрясений за три недели, множество людей попало в больницы, – почему-то руки задрожали сильнее, и Клеон все быстрее разворачивал листки. – Местные репортеры опрашивали выживших. Свидетельства, вот почему я сохранил документы.

«Десятки человек, пострадавшие после землетрясений, рассказывают удивительную историю. По словам жителей городка, землетрясения прекратились в один момент, когда в городе заметили высоких странников».

Руки дрожали так, что Клеон чуть не выронил листок. Необычная реакция, с учетом того, что в желтой прессе ежедневно публикуются тысячи гораздо более страшных историй. Однако в данном случае автор и не пытался нагнать страху или дорисовать несуществующие детали. Заметка была на удивление короткой.

«Почти все описывают пришедших одинаково. Во время третьего землетрясения по центральной улице городка шли два молодых человека и девушка. Все были одеты в светлые одежды, которые по словам очевидцев, переливались серебристым цветом. Идущие были значительно выше среднего роста жителей острова и подходили ко всем раненымм. Все опрошенные помнят, что шли странники прямо по направлению к извергающемуся вулкану. В какой-то момент они зашли в густой дым и больше не появлялись».

– Тогда все это и правда казалось чудом, – Клеон иронизировал, чтобы успокоить дыхание и бьющееся уже на пределе сердце. Почему он так реагирует на несколько строчек в газете конца 19 века в другой стране?

«Собирали мы тогда не данные о необычных катастрофах, – напряженно работал мозг. – И интересовали даже не новости о чудесных исцелениях и прекращении бедствий. Удивляли характеристики людей, которые описывались почти идентично, вот почему я выделил места. В определенных точках планеты собранных свидетельств о высоких людях в переливающихся одеждах статистически было намного больше. Мы даже проверяли значимость различий, все совпало. Рассказы о странных путниках с частотой, статистически превышающих регулярный показатель, вот что собрано в папке».

На автомате Клеон перелистнул папку на следующую закладку. Объемная папка пожелтевших листков. Наугад открыл газетную вырезку:

«Неизвестное заболевание поразило почти пять тысяч человек, половина жителей города, расположенного недалеко от реки Аба-Хуаб. Эпидемия распространилась за три дня. Больницы переполнены людьми с лихорадкой и покрытыми гноящимися ранами. Природа заражения «неизвестна.

Клеон посмотрел верхнюю строчку: «Хориксас, Намибия, 1884 год».

– Заметка на немецком, тогда это было небольшое село, – сказал медленно Клеон вслух, бегло просматривая собранные заметки о страшном событии.

«Больные рассказывают странные истории. Врачи призывают не обращать внимание на свидетельства, с учетом высокой температуры и бредового состояния потерпевших. По словам очевидцев, из глубин земли выползали гигантские извивающиеся змееподобные твари, с несколькими головами и сотнями отростков. От укусов существ люди моментально покрывались разрывающимися ранами, из которых сочилась черная слизь».

Даже в молодости Клеон не обратил бы внимания на подобный бред. Он продолжал читать, зная уже, что будет дальше.

«Репортерам удалось опросить множество выживших жителей, которые рассказывали о чудесном исцелении. По словам очевидцев во время нашествия огромных рептилий появилось два высоких человека, с белыми волосами и кристальными глазами. При появлении незнакомцев, одновременно исчезли сотни выползших из-под земли тварей. Странники в светлых одеждах, расшитых серебристыми квадратными орнаментами, прикладывали к ранам маленький продолговатый предмет. Все, кого коснулись путники, исцелялись».

Клеон чуть не выронил листок, тремор от рук передался по всему телу.

Да что такое? Не может же признанный ученый реагировать на дешевые новости о змееподобных существах с несколькими головами. До последнего Клеон не мог признаться сам себе, что реагирует не на странные бедствия, но на описания высоких людей в светлых одеждах с серебристыми орнаментами. По всему телу разливалась странная дрожь, проникающая до самых костей.

Он перевернул следующую закладку и долго сидел, глядя прямо перед собой, собираясь с мыслями, чтобы изучить документы по третьему месту, которое отметил на карте. Он прекрасно все уже понимал, но старался всеми силами сохранить собственный мозг в обычной реальности.

«Деревня СиемРеап, Камоджа. 1884 год».

«По данным колониальных властей, последствия страшного урагана разрушили большую площадь древних построек храмов, ответвлений храмового комплекса Анкор-Ват. Власти призывают не подаваться панике и не верить распространяемым местными жителями нелепым суевериям».

Клеон прекрасно понимал, что в папке должны находиться и описания свидетельств очевидцев. Нетерпеливо перелистывая разные документы, он наконец нашел не самую лучшую копию с расплывающимися буквами.

«Жители деревни рассказывают белым миссионерам странную историю. По словам туземцев, темной ночью в небе появились огромные летающие драконы, извергающие красный огонь. Существа имели по несколько голов, и по словам некоторых быстро меняли форму тела прямо в воздухе. Каменные постройки рассыпались мгновенно. На вопрос журналистов, куда делись драконы, очевидцы говорят, что неожиданно появились юноша и девушка высокого роста, одетые в белые мерцающие одежды. Незнакомцы прошли вдоль деревни, и исчезли прямо в расположенной рядом высокой скале».

Заметок и опросов свидетелей было собрано достаточно много на каждый случай. Всего в папке было четыре закладки, и Клеон помнил, как после того, как прочитал все документы, в каком-то трансе встал ночью и нарисовал карту. Которую украли, разворотив комнату в студенческом общежитии.

Кому могла понадобиться выдуманная молодым студентом карта, нарисованная на основании рассыпающихся старых газет?

И почему каждый раз, когда на высохших листках печатных изданий позапрошлого века встречалось описание высоких людей в белых одеждах, сердце Клеона совершало резкий скачок. Вполне возможно, что шли медики в белых халатах и необразованные жители того времени, наверное, принимали высоких европейцев за ангелов. Предмет, который все описывали мог же быть просто шприцом, туземцы явно не понимали, что им делают прививку.

Мозг пытался обмануть сам себя. Хотя Клеон прекрасно понимал, что сочиняет нелепые истории только, чтобы не вспоминать, что именно рассказы о странных высоких людях в белых одеждах, расшитых серебристыми орнаментами, и зацепили его в самом начале. Только он не мог понять почему.

Не заметив, как дрожали руки, Клеон открыл последнюю закладку.

Внутри лежало всего два листка. Старый типографский почерк указывал на вырезки из газеты. Клеон включил лупу на телефоне и попытался прочитать название. Он понял, что это листки газеты, датированной 1872 годом. Странно, но газета была на русском языке. Всех языков Клеон, конечно, не знал, но сразу отличил кириллицу. Без словаря он смог определить, что речь шла о введении движения пароходов вдоль Мурманского побережья. Улучшение транспортного сообщения означало рост предпринимательства и торговли.

– Между всеми событиями двенадцать лет, – несмотря на усиливающийся тремор мозг продолжал выполнять свою работу. – Страшные бедствия в разных точках планеты повторялись через двенадцать лет, землетрясение на юго-западе Исландии было в 1896 году, неизвестное заражение в Намибии было в 1884 году и страшные разрушения в Камбодже также произошли в 1884 году. Теперь стоит дата 1872 год. Причем не написано, что именно там произошло.

– Явно же не из-за улучшения торговых путей в российской империи я сохранил вырезку, – сосредоточенно думал Клеон. – Согласно тому, что мы с Гринлоу обсуждали именно крайняя точка северного побережья материка отмечена пунктиром. В папке всего два листка, что там такого может быть?».